– Так вы на самом деле не беспокоитесь? – спросила Ванда.
Священник, пытавшийся скрыть свое беспокойство, обернулся к ней.
– Нет, – отвечал он. – Конечно, я предпочел бы узнать, что Редецкий на посту № 28. Но, в конце концов, он запаздывает пока всего на шесть дней, а в наших местах, да еще в это время года, на такое опоздание не приходится обращать внимания.
Пьер легким кивком головы выразил свое согласие с отцом Равеном.
Разговор происходил на веранде домика миссионера.
Ванда успокоилась. Она подняла свое опечалившееся было лицо, и улыбнулась.
– Может быть, вам мои опасения и кажутся смешными, но Мишель занимает слишком большое место в моей жизни. Кроме него, у меня никого нет.
– Я вас понимаю, – сказал отец Равен. – Но беспокоиться понапрасну все-таки не стоит. Не позже, как недели через две, ваш брат явится и даст отчет, почему он опоздал. К тому же…
Его прервал бой, принесший вазу с фруктами.
– Отец мой, кофе подавать сюда?
– Нет. Подай в пещеру.
Ванда, перебирающая фрукты, от неожиданности вздрогнула, рассыпала всю пирамиду апельсинов и плодов мангового дерева, раскатившихся по столу.
– В пещеру? – переспросила она.
– Это комната, которую я выделил для своих доисторических коллекций, – ответил отец Равен.
И засмеявшись, добавил:
– Впрочем, ведь вы же ничего не знаете. Я увлекаюсь доисторическими временами. Это увлечение превратилось у меня в страсть, почти в манию.
Люрсак улыбнулся.
– Почему вы смеетесь, мсье Люрсак? Вам кажется такое занятие несовместимым с саном священника?
– Да, признаться, мне кажется, что занятия такой наукой слабо вяжутся и с христианским учением, и с церковной догматикой.
– Заблуждение, пустое заблуждение, – прервал Люрсака отец Равен. – Ничто не мешает пастырю посвятить свои досуги знанию. В Париже, в миссионерской семинарии мои занятия никогда не вызывали никаких замечаний наставников.
– Однако, – сказала Ванда, – как же можно согласовать самое понятие «доисторических времен» со словами Священного Писания о том, что Бог создал человека приблизительно только семь тысяч лет тому назад?
Отец Равен пожал плечами.
– Вы впадаете в очень распространенную ошибку. Дело в том, что в самих книгах Священного Писания вы нигде не найдете точного обозначения времени создания человека. Это уже только в пятнадцатом веке любители хронологии разбили события Библии по датам. Лучшим доказательством служит то, что католическая церковь отказалась внести в качестве догмы семь тысяч лет как срок сотворения мира и человека.