По возвращении в дом на Авгур-лейн Джекаби немедленно заперся один в лаборатории. Я хотела ему помочь с маленькими мохнатыми хамелеоморфами, но он просто отмахнулся от меня рукой и захлопнул дверь перед моим носом. Я прошла по извилистому коридору и уселась за рабочий стол в прихожей, решив приступить к своим повседневным обязанностям. Весь стол был завален помятыми квитанциями и папками с описанием прежних дел, и все это давно нужно было разобрать. Но время тянулось, а мой разум отказывался сосредоточиться на поставленной задаче.
Мне только недавно удалось убедить своего шефа в том, что я не хрупкая фарфоровая ваза, с которой нужно сдувать пылинки. Но и роль слона в посудной лавке мне тоже примерять не хотелось. Да, промах с рыбой зарекомендовал меня далеко не с лучшей стороны, но я могу доказать, что гожусь для практической работы. В этом я не сомневалась. Засунув очередную из давно позабытых квитанций в пыльный ящик у себя за спиной, я нахмурилась. Ничто так не раздражает, как ощущение бесполезности.
Это не значит, что я не понимала беспокойства своего начальника. Моя должность в качестве ассистента лучшего, а возможно, единственного, детектива в области сверхъестественного была восхитительна во многих отношениях, но я не могла отрицать и того, что она сопряжена с опасностями. Безумная лаборатория Джекаби выглядела так, будто в ней собирались создавать чудовище Франкенштейна, а в библиотеке по полу ползали угрожающие тени, едва не хватавшие меня за пятки, когда я подходила к разделу «Опасные документы». Полки вокруг меня украшали черепа экзотических животных и статуэтки чужеземных богов со злобными лицами. Даже безобидная на вид серо-зеленая лягушка в террариуме – Джекаби называл ее Огденом – имела дурную привычку испускать зловоние из глаз, когда чувствовала опасность. Жизнь рядом с моим шефом – это сплошная смесь из безумия и угроз, и все в стенах одного дома.
Первая же моя попытка принести практическую пользу, столкнувшая меня с кровожадным злодеем, едва меня не погубила. Я поступила в точности как неосмотрительная девица в одной из прочитанных мною книг: пропустила мимо ушей все предупреждения и устремилась прямо навстречу смертельной опасности. Неприятно осознавать, но если бы не вмешательство Джекаби, я бы наверняка погибла, да и не я одна.
– Все еще болит? – раздался позади нежный голос, возвращая меня к реальности.
В комнату вплыла Дженни Кавано; ее серебристые ноги парили над полом, прозрачные волосы струились за плечами. Я невольно подняла руку, чтобы дотронуться до шрама на груди, оставшегося на память о той роковой ночи, но тут же опустила ее.
– Нет, все хорошо. Просто задумалась.
– О хорошем или о плохом?
Плавно и изящно перелетев через комнату, она присела на краешек стола. Со времени моего приезда в Нью-Фидлем Дженни успела стать моей самой близкой и дорогой подругой. Несмотря на всю ее нематериальность, советы ее были здравыми и основательными.
– Сегодня я не справилась с заданием.
– Есть жертвы?
– Разве что хрустальная чаша. И жертвой едва не стала одна рыба, которая вовсе не рыба.
Дженни приподняла переливающуюся полупрозрачным цветом бровь.
– Это было дело Джекаби, – сказала я и опустила голову на заваленный бумагами стол.
– Ну что же, это более-менее объяснимо, – кивнула она. – Не переживай из-за Джекаби. Он успокоится. Этот человек много чего испортил и без твоей помощи.
– Я знаю. Дело не столько в Джекаби, сколько… – Я смахнула волосы с лица и откинулась на спинку стула. – Во всех. В тех, кто говорит, что я не справлюсь или что я не должна чем-то заниматься. В моих родителях. И по большей части во мне самой. Странно, но я даже рада, что разочаровала Джекаби. Не говори ему об этом, но ведь приятно, когда кто-то ожидает от тебя чего-то большего. Хотя в таком случае сложнее избавиться от сожалений.
Дженни перевела взгляд на свою полупрозрачную руку.
– Я понимаю, – тихо произнесла она. – Приятно, когда к тебе относятся как к равной. Это одна из причин, почему я сказала «да» годы тому назад.
Узкое обручальное кольцо на ее пальце почти сливалось с серебристой призрачной кожей. У меня перехватило дыхание, когда она нежно коснулась металлической полоски. Дженни редко рассказывала о том, что было до ее смерти.
– Трудно поверить, но мне тоже есть о чем сожалеть, – сказала она, поднимая голову.
– Дженни, – прошептала я.
Тут ее лицо осветилось радостью, и она кротко улыбнулась.
– Отбрось эти мысли, Эбигейл. Оставь прошлое нам, призракам, и подумай о том, куда тебе двигаться дальше. Кроме того, пусть Джекаби и прекрасно разбирается в сверхъестественном, но он теряется, когда дело касается обычного. Если хочешь произвести на него впечатление, забудь о своих недостатках – подумай о его слабых местах. Например, что он сегодня упустил из виду?
Я пожала плечами.
– Дело было довольно простое – ну, то есть простое для него. На все ушло несколько минут. Он сразу же заметил существо и выводок его котят.
– Я думала, это была рыба.
– Рыбообразных котят… В общем, долго объяснять. Сама знаешь, обыкновенное животное Джекаби домой не понесет.
Я помолчала. В какой-то дальний уголок моего сознания прокралась робкая мысль.
– В отличие от миссис Бомон. Она была уверена, что у нее самая обыкновенная кошка.
– Хочешь произвести на меня впечатление, умница Эбигейл? – поддразнила меня Дженни.
– Не умница. Просто размышляю вслух. Джекаби сказал, что это редкий, нездешний вид. Откуда же тогда взялась миссис Непоседа?
– Ах, только посмотрите на нее! Такая умная и сосредоточенная, – мило улыбнулась Дженни. – Я уже начинаю верить, что вы с Джекаби сделаны из одного теста.
Не успела я ответить, как в парадную дверь трижды громко постучали, и я вдруг оказалась в комнате совершенно одна. Я тихо произнесла слова благодарности, обращаясь к месту, где только что находилась Дженни, и пошла принимать посетителя.