Ланс повернулся к белой лекционной доске, закрепленной на стене. Она была чиста. Только что они могли найти, в который раз копаясь в этом деле?
Что бы это ни было, но настало время взглянуть в глаза правде. И принять эту правду!
Морган предложила папку Шарпу, но детектив в ней явно не нуждался. Откинувшись на спинку стула, он заговорил:
– Нам известно, что Вик вышел из дома примерно в девять часов вечера и поехал в продуктовый магазин. Когда он не вернулся в одиннадцать часов, твоя мать, Ланс, позвонила его самым близким друзьям – Стэну Адамсу и Брайану Лиду. В надежде, что те ей помогут. Но ни того, ни другого дома не оказалось. Тогда Дженни проехалась по дороге от дома до магазина – на случай, если машина Вика сломалась. А, не найдя ни мужа, ни его машины, поехала в спорт-бар «Пи-Джей», где Вик иногда зависал со своими друзьями. Но там не было ни Брайана, ни Стэна. И Вика тоже.
Неусидчивый Шарп встал и начал вышагивать у лекционной доски:
– Дженни вызвала полицию незадолго до полуночи. Выехавший к ней патрульный составил первичный рапорт. У Виктора не было проблем со здоровьем. Никакими психическими расстройствами он не страдал. Не нашлось и никаких признаков того, что ему угрожала какая-то опасность. А задерживаться где-то допоздна было не в его характере. Патрульный принял у Дженни заявление о пропаже мужа и объявил в розыск Виктора Крюгера и его «Бьюик Сенчури» 1984 года выпуска.
Шарп перестал расхаживать из стороны в сторону и повернулся к доске. Взяв в руку фломастер, он начал чертить на ней временной график:
– Патрульный офицер резонно понадеялся, что Виктор просто куда-то завернул по пути или поехал другим маршрутом. Его машина могла сломаться. Тогда еще ни у кого в карманах и сумках мобильники не лежали. И расплачивались люди наличными. Не было E-ZPass[1]. И люди могли легко исчезнуть на вечерок.
Шарп взял магнитики и прикрепил к доске старую фотографию Виктора Крюгера и еще двух мужчин. Все трое стояли перед бейсбольным полем. И на всех троих была любительская бейсбольная форма с логотипом местного магазина бытовой техники на груди.
При взгляде на широкую ухмылку на отцовском лице сердце Ланса сжалось.
– Этот снимок, наверное, был сделан во время игры. – Ланс на секунду вернулся мысленно на трибуны, с которых он смотрел бейсбольные матчи. Перед глазами, словно слайд-шоу, промелькнули воспоминания о том, как отец учил его играть. – Мой отец любил бейсбол.
– А кто эти двое? – спросила Морган.
Ланс по очереди указал на мужчин:
– Брайан Лид и Стэн Адамс, закадычные друзья отца.
После короткой паузы Шарп продолжил:
– На следующее утро мне поручили вести это дело. И в первую очередь я отправился в тот продуктовый магазин и просмотрел все записи с камер видеонаблюдения. Вик не заходил в тот вечер в магазин. И его машина не заезжала на парковку. Я объехал и обошел все окрестные заправки и ночные магазины. И везде показывал фотографию Вика и проверял записи с камер там, где они имелись. Никаких следов… Обычно необъяснимое исчезновение взрослого человека не требует много сил и времени. Но миссис Крюгер сильно переживала. Загруженность у меня на тот момент была небольшая, и я решил заняться поиском Вика вплотную. За последующие несколько дней я побывал во всех местах, куда он частенько наведывался. Я обзвонил все больницы, морги, полицейские участки и управления шерифа, проверил автобусные и железнодорожные вокзалы, аэропорт. Я побеседовал с его начальником, коллегами по работе и близкими друзьями. Но, чем больше я общался с людьми, тем сильнее убеждался в том, что Виктор Крюгер не покинул город по собственной воле. Я произвел обыски у него на работе и дома. И оказалось, что он не взял с собой ничего, кроме своего бумажника и ключей от машины. Мне доводилось и прежде расследовать дела людей, которые ушли, убежали или были выкрадены из своих семей. Но за всю мою двадцатипятилетнюю службу Виктор оказался единственным человеком, который исчез действительно бесследно. Это не большой город. И люди здесь обычно возвращаются из похода в продуктовый магазин.
Глядя на магнитную доску, Ланс старался оставаться объективным. Пока никаких шокирующих подробностей дела он не услышал. Шарп проводил расследование строго по уставу и практически по учебнику криминалистики. И все же… когда пропавший человек – твой отец, сознавать, что его дело обернулось висяком, малоприятно.
Ланс мысленно перенесся в тот злополучный 1994-й год. И передернулся от ощущения нереальности, которое он тогда испытал. А потом его мать расплескала все свои эмоции, и ее психика стремительно разрушилась. И Лансу пришлось восстанавливать ее по крупицам. Только никакого клея не хватило бы, чтобы опять склеить в целое то, что рассыпалось вдребезги. И что еще он мог сделать в такой ситуации? Только спрятать поглубже свои собственные чувства, забыть про то, что они у него вообще имелись…
– Так с чего мы начинаем? – спросила Морган.
Шарп пожал плечами:
– Я на протяжении многих лет обновлял материалы дела и базу данных пропавших людей. Но после отставки я этим больше не занимался. К сожалению, у нас нет доступа к базе Национального центра криминальной информации, но я допускаю, что шериф сможет воспользоваться этой системой для поиска аналогичных преступлений.
НЦКИ был базой данных ФБР, доступной только правоохранительным органам, но не частным сыщикам.
– По-моему, все, что касалось Вика, вы охватили, Шарп, – просканировала доску Морган. – Нам стоит сфокусироваться на новой информации.
– На мертвой девушке. – Ланс встал и прошел в свой кабинет. Через минуту он вернулся с собственным ноутбуком. – Мы можем для начала изучить Национальную систему пропавших без вести и неопознанных лиц.
Эта система была частью базы данных министерства юстиции, доступной и для правоохранительных органов, и для широкой публики. В ней были собраны сведения о неидентифицированных останках и пропавших без вести людях по всей стране.
Ланс постарался не думать о том, был ли шанс найти в ней отца. Неопознанными в США числились более сорока тысяч останков. И все они были рассеяны по двум тысячам приемников коронеров и судмедэкспертов по всем штатам. А в деле Виктора Крюгера имелся его ДНК-анализ. И все же… возможность того, что его тело нашли энное количество лет назад, все же сохранялась. Национальная система пропавших и неопознанных лиц функционировала только с 2009 года. И останки Виктора Крюгера могли находиться в специализированном хранилище в любом уголке страны. Либо… либо их уже кремировали и захоронили неопознанными.
Сосредоточься на задаче.
Ланс набрал текст:
– В этой базе 236 женщин, пропавших в штате Нью-Йорк.
Шарп прислонился к лекционной доске и скрестил руки:
– Их список должен быть составлен по тем датам, когда их видели в последний раз. Просмотри для начала период с июля по сентябрь 1994 года. А затем мы проверим по регионам.
– За этот период пропали без вести четыре девушки, – пролистал список Ланс. – Две были местными. Лауре Деннис из Олбани было двадцать два, когда она исчезла. Последний раз ее видели 1 августа 1994 года. Мэри Фокс пропала в Грейс-Холлоу. В ее описании говорится, что ее рост был шестьдесят четыре дюйма, а вес – сто пятьдесят фунтов.
– Местная девушка, примерно соответствующая тому росту, который Фрэнк установил для скелета, – проговорил Шарп.
Ланс продолжил:
– Заявление о ее пропаже было подано 25 августа, но в деле указывается, что в последний раз ее видели за неделю или за две до этого. Хотя Мэри проживала со своей матерью и отчимом, мать не вспомнила точной даты ее исчезновения. Они с дочерью поссорились. К тому же для Мэри было в порядке вещей оставаться у своих подруг на несколько дней.
– Две недели никто не заявлял об ее исчезновении, – сделала пометки в своем блокноте Морган. – Это ужасно!
– Кто вел это дело? – поинтересовался Шарп.
– Управление шерифа по округу Рэндольф, – ответил Ланс.
– В 1994 году Кинг еще не был шерифом. – Морган отодвинулась назад и положила ногу на ногу; стул под ней противно заскрипел.
– Нет, не был, – помотал головой Шарп. – Шерифом тогда был Боб О’Рейли. Он умер от обширного инфаркта прямо на работе в 2001 году. А Кинг был его главным помощником. Он выставил свою кандидатуру на выборы, победил и стал шерифом.
– Дайте-ка я подниму отчет по делу Мэри, – произнес Ланс. – Сейчас я распечатаю ее фотографию.
Принтер загудел и выплюнул лист бумаги. Шарп вынул его из лотка и прикрепил к лекционной доске. У Мэри были карие глаза и каштановые волосы по плечи.
Шарп указал на портрет:
– Тебе она знакома, Ланс?
– Нет. – Он покачал головой.
Шарп написал имя Мэри над снимком:
– Ланс, почему бы тебе не позвонить Фрэнку? Если мы так легко ее нашли, то ему наверняка уже тоже известно ее имя.
Шарп снова заходил у доски. Как будто физическое движение стимулировало его мозг. Судмедэксперт на звонок не ответил. Ланс оставил ему сообщение и положил телефон.
– Пока мы ждем, давайте тщательно проанализируем дело и составим список опрошенных по нему лиц. Может, с кем-либо из них стоит еще раз побеседовать. – Шарп вернулся к доске. – Морган, я хочу, чтобы ты взглянула на все это дело своим свежим взглядом. Ты – единственная из нас, у кого разум еще не засорен сложившимися ранее мнениями.
– Если вы не против, я скопирую материалы дела и для своего дедушки, – сказала Морган. – У него за плечами многолетний опыт, масса свободного времени, а ум занять нечем.
– Я буду за это только признателен. – Шарп начертил на доске новую колонку под названием «Опросить». Под заголовком он написал два имени: Стэн Адамс и Брайан Лид. – Вик работал в страховой компании. В 2012 году эта компания обанкротилась. Его начальником был Фил Драйер. Он по-настоящему радел за дело и проработал в компании всю свою трудовую жизнь. Его последний адрес указан в материалах дела. Там была еще секретарша, Дороти Финч. В 1994 году ей исполнилось шестьдесят, и, когда компания закрылась, она сразу же вышла на пенсию. На момент моей последней проверки она обитала в доме для престарелых.
Пальцы Ланса застучали по клавиатуре его ноутбука:
– Стэн и Брайан до сих пор живут в городе. За последние пять лет их адреса не поменялись. Еще я нашел некролог Дороти Финч. А Фил Драйер больше не проживает по тому адресу.
Под рубрикой «Разыскать» Шарп написал имя Фила Драйера.
Морган, как всегда, делала свои собственные записи.
– Чем еще занимался Вик? Имелись ли у него хобби? Другие знакомые? Вели ли они с Дженни активную жизнь?
– Стэн и Брайан занимали всю общественную жизнь Вика, – сказал Шарп. – Они играли вместе в бейсбол и частенько захаживали в «Пи-Джей».
– Это тот самый «Пи-Джей», что на Флетчер-авеню? – уточнила Морган.
– Тот самый, – кивнул Шарп. – Он такой единственный. До сих пор работает и принадлежит тому же семейству, которое его открыло.
Морган повернулась к Лансу:
– Что ты помнишь об отцовских друзьях?
– Немногое, – сказал Ланс. – Стэн был тогда еще холост. Жену Брайана звали Натали. Их дети были младше меня. Двое еще лежали в пеленках, когда я их видел в последний раз. – Ланс потряс головой, его губы непроизвольно сжались при воспоминании о том полном, абсолютном одиночестве, в котором оказалась его семья после исчезновения Виктора Крюгера. – Ни Стэн, ни Брайан не приходили к нам после пропажи отца.
С губ Шарпа сорвался глубокий вздох:
– О некоторых вещах мы никогда не говорили с тобой, Ланс. В то время ты был еще мальчиком. На тебя и так многое навалилось, и я не хотел тебя грузить еще больше. Но сейчас, коли ты действительно решил докопаться до причин исчезновения отца, ты должен быть готов ко всему. Даже к менее приятным подробностям.
Ланс выпрямился. Его глаза на секунду встретились с глазами Морган, а потом парень кивнул.
– Я понимал, что вы мне многое не договаривали. А что-то вообще скрывали. Возможно, мне и самому не очень-то хотелось слышать правду. Раз уж реальных шансов найти отца не было. Но теперь эти шансы появились, и настало время все узнать.
Годами Ланс упорно избегал выяснять новые подробности по делу отца. Как будто боялся, что эти факты могут омрачить его детские воспоминания. Период до исчезновения отца воспринимался им в розовых красках.
Что, собственно, не удивительно – ведь годы после пропажи Вика обернулись для него сущим адом.
– Ладно, – сделал глубокий вдох Шарп. – Тогда слушай. Друзья твоего отца, Стэн и Брайан, рассказали мне, что Вика сильно беспокоило психическое здоровье жены. У Дженни уже начали проявляться признаки тревоги и депрессии. Она все еще преподавала в местном колледже, но уже через силу. По словам Стэна и Брайана, у компании, в которой работал твой отец, были серьезные финансовые проблемы. Вик боялся, что его сократят. И вдобавок ко всему этому траты твоей матери стали бесконтрольными.
Ланс переварил информацию. Обрывки воспоминаний завертелись и встали на свои места, как квадратики кубика Рубика:
– Значит, исчезновение отца не было связано с болезнью мамы.
– Нет, не было, – согласился Шарп. – Но оно спровоцировало у нее резкое ухудшение самочувствия.
Судя по тому, что рассказал Шарп, брак Крюгеров не был эпизодом сериала «Предоставьте это Биверу», во что всегда верил Ланс. Теперь, когда Ланс это мысленно обдумал и принял, в версии Шарпа ему увиделось гораздо больше смысла.
– Стэн и Брайан утверждали, что Вик был несчастлив, – продолжил детектив. – Он не знал, что делать с проблемами Дженни. И слишком много пил.
Ланс отвернулся от Шарпа к доске. Он всегда понимал, что не владел всей полнотой информации. Однако ничего из того, что рассказал им сейчас детектив, не объясняло, каким образом молодая женщина распрощалась со своей жизнью в багажнике отцовской машины.
– Давайте разделим наши задачи, – предложил Шарп. – Я поищу в Сети и Социальном реестре умерших сведения о бывшем начальнике Вика, Филе Драйере. И могу также сделать несколько звонков – разузнать, какие слухи ходят об этом деле. – Шарп был знаком со всеми, кто проработал в местных правоохранительных органах более пяти лет. – Нам надо заново проверить всех его фигурантов. Но попросить об этом Дженни мы, естественно, не можем.
– Этим займусь я. Пусть и не так быстро, как мама, но я справлюсь с этой работой, – сказал Ланс.
– И кому-то из нас придется еще съездить в окружной архив и проверить записи актов гражданского состояния. Нам нужно выяснить, жив ли еще Фил. Если жив, то я бы с ним еще раз побеседовал. Возможно теперь, когда Фил больше не работает в страховой компании, он будет словоохотливее и поделится с нами той информацией, которую тогда утаил. И еще мне бы хотелось узнать, действительно ли Вику угрожало увольнение. Фил никогда не отвечал мне прямо на вопрос о финансовом благополучии компании.
– А разве записи актов гражданского состояния не размещены в Интернете? – спросила Морган. – Если Фил умер, в Реестре должно храниться свидетельство о его смерти.
– В округе Рэндольф можно сделать запрос онлайн, но ждать ответа придется в лучшем случае неделю, а то и месяц… Если вам вообще ответят, – сказал Шарп.
Морган кивнула.
– Мне нужно съездить в суд – подать ходатайство по делу о вождении в нетрезвом виде, которое я сейчас веду. Обвинителем по нему выступает Эспозито, а окружной прокурор не торопится предоставлять мне информацию.
– Вот урод, – помотал головой Шарп. – Ланс, съезди с ней в суд. Как раз проверишь акты гражданского состояния, пока она будет улаживать свои дела. Мне не хочется отпускать Морган одну, пока ее преследователь не пойман.