Обе «настоящие» электрические звукозаписывающие сессии по грустной, но неизбежной дорожке привели нас к мысли о расширении технического парка. А именно к тому, что гитары надо приличные покупать, а то на говне играть фигово. Надо вам сказать, что у меня с детства, ну то есть лет с 15, как только мы решили сделать свою группу, появился пунктик. Мол, все ресурсы надо тратить только на дело. И любую копейку, попавшую мне в руки, я тратил на микрофоны, проволочки – проводочки, пленки, усилитель (не пригодился), колонки, магнитофон для записи и прочее. Вот увидел блок-флейту – и купил сразу: вдруг пригодится (и ведь пригодилась же!). Наверное, это было под влиянием книги «Кайф» Владимира Рекшана, в ней он описал историю своей рок-группы, в частности то, как они делали постоянный апгрейд аппаратуры, тратя все деньги, и сделал вывод, что конца-края этому нет. И это правда. Оглянувшись назад, я могу четко сказать, что не будь книги Рекшана, то не возникло бы у меня такого пунктика, ничего б я не покупал, и не было бы у нас никаких ранних акустических записей. Спасибо тебе, Рекшан!
И вот тут «подогнал тему» Рябчик. Рябчик был птица – не птица, самолет – не самолет, а человек и песня. Во-первых, он был фанат The Cure и прочей приличной западной музыки, а, во-вторых, он учился в одной группе с Горшком и Князем в их реставрационном училище. Но самое главное в нем – это то, что он сразу проникся нашими идеями и сразу решил, что будет с нами. И это было правильно. На бас-гитаре у нас тогда играл Князь, а на гитаре я, то есть свободных мест как бы не было. Нас, впрочем, это не смутило, и мы, посовещавшись, решили, что Рябчик будет полноправным членом группы – клавишником. Клавиш, правда, у нас не было, но, право, какие это мелочи! Мы собирались их надыбать и дать Рябчику, чтобы он учился играть. По-настоящему звали его Дима Рябченко.
А тем летом, как я уже сказал выше, Рябчик подогнал тему. Его родственницы (две тетки, по-моему) купили на Миллионной (если не ошибаюсь) квартиру на первом этаже. И хотели ее отделать под офис. А это бабки. И мы все вчетвером – Рябчик, Князь, Горшок и я – несколько месяцев там шуршали. Квартира была старая. И представьте: работаешь шпателем, отрываешь старые обои, а там сначала Брежнев, под ним Хрущев, под Хрущевым Сталин. В общем, отдирали обои, шпаклевали, красили, пилили, строгали, выносили мусор. Под конец даже Поручик пришел и приколотил красивые реечки под орех по кантику, которые он сделал у себя на работе.
Было безумно весело. Во-первых, с друзьями работать всегда веселей; во-вторых, работать с такими, как мои, – вообще красота; в-третьих, начальства над нами не было, ликует птиц! Много было всего безумного, но особо запомнилось вот что: Горшок с Князем чуть ли не каждый день записывали на магнитофон различные сценки. На всякие темы, безумно смешные. Про знаменитого писателя Конского, например. Не знаю, сохранились ли эти записи у Князя, может, что-то и осталось. По бедности нашей кассет чистых было немного, и, когда заканчивалось место, новые произведения писали поверх старых. Такая вот история.
Заплатили нам хоть и меньше, чем мы рассчитывали, но все же 14 тысяч рублей. Или около того. На современные деньги даже не пытайтесь пересчитывать, довольно скоро с купюр исчезли нули. Музыкальных магазинов, где можно было бы купить инструменты, не существовало, но была комиссионка на проспекте Ленина, куда мы и поехали. В гитарах мы ничего не понимали и поэтому попросили помочь друга Мишки Кольчугина (по-моему, его звали Ромка, я уже и не помню, извини). Он нам и сосватал две гитары: чешскую «Диамант» (под «Лес Пол») и чешскую же «Д-басс». Радости нашей не было предела.
Правда, все это нужно было куда-то включать. Через несколько месяцев мне удалось устроиться на работу охранником в ларек, и я купил где-то в Купчино комбик со встроенным флэнжером, который позже сыграл большую роль в нашей творческой жизни. Справедливости ради, замечу, что из четырех с половиной тысяч за комбик я отдал только три, а остальное беззастенчиво содрал с согруппников. Ибо нефиг.
Мыкались мы с этим комбиком то у Горшка, то у Князя, то у меня, и всюду возили его на метро, что было прикольно, но тяжеловато. А он непростой, а у него целых два входа и встроенный флэнжер. Можно и гитару включить, и голос с обработкой звучит. Красота! Помню, сидели мы как-то у Князя, прикалывались с комбом и походя придумали песню «Король и Шут» – почти в том виде, в каком вы ее знаете.