Не изменяя своей привычке бегать по утрам, Айсин облачилась в спортивный костюм и, захватив плеер, вышла из дома. Незаметно подкравшийся октябрь прохладой прокатился по улицам, усыпанным осенними желтыми листьями. В начале Кассала-роуд дворник самозабвенно смахивал в их одну кучу. Айси застегнула куртку и, разминаясь, увидела вырывающийся изо рта едва различимый пар, включила музыку погромче и отправилась в быстром темпе по привычному маршруту. Столь ранний город отзывался тихими дуновениями ветерка, редкими, издалека доносившимися сигналами машин и приятными запахами свежей выпечки возле булочных. Забежав в одну из них на обратном пути, Айсин заказала капучино с кленовым сиропом и устроилась за столиком на улице. Официант любезно предложил посетительнице плед, но та отказалась – после обретения дара она больше не замерзала, в отличие от проносящихся мимо людей, которые прятались под несколькими слоями одежды.
Айси наслаждалась кофе с отличной легкой обжаркой зерен и почему-то вспомнила об отце, который постоянно ежился, выходя из дома, и бурчал о переменчивой лондонской погоде, кутаясь посильнее в теплую кожаную куртку с меховой подкладкой. Она улыбнулась этому воспоминанию. Допив большим глотком капучино, Айсин собралась уходить, но дорогу ей преградил молодой официант и, положив на стол сложенный вчетверо лист, произнес:
– Это вам передал тот мужчина. – Официант кивнул в сторону стойки, где принимали заказы, однако там никого не оказалось.
Заметив озадаченность парня, Айси оглянулась в надежде хотя бы мельком увидеть таинственного мужчину, но булочная и улицы были пусты. Несколько секунд она буравила записку взглядом и все же потянулась к клочку бумаги, будто наспех выдранному из дорогого дизайнерского блокнота. Развернув шуршащую страницу, она увидела короткую фразу: «Ему нельзя доверять». Еще раз настороженно осмотревшись, Айсин встала, убрала записку в карман, выбросила картонный стакан в урну и медленно побрела к дому, постоянно озираясь.
В затылок дул ветер, который Айси принимала за чужой взгляд. Натянутая, словно тетива, она без приключений добралась до дома, где быстро приняла душ и переоделась. Она то и дело замирала и прислушивалась, прокручивая вопросы «кому ему?»; «от кого записка?»; «точно ли она мне, или это ошибка?» Айсин никак не могла расслабиться и выкинуть утренний инцидент из головы. Кроме того, ее не покидало ощущение собственной глупости, ведь она не заметила того, кто оставил записку, а значит, была невнимательна, чего ни в коем случае не мог допустить достойный кандидат в полицейские ряды. Дорога до библиотеки так и пролетела за обвинениями и порицаниями собственной беспечности. Глянув на наручные часы, Айси удостоверилась, что пришла за пять минут до назначенного времени. Предвкушая долгое ожидание остальных, она опять задумалась об утреннем случае. Однако вскоре вдалеке замаячил бегущий силуэт, постепенно принявший черты Эльвии.
– Вот это да, – усмехнулась Айси.
– Что?
Эль быстро поравнялась с напарницей, и они вместе поднялись по лестнице библиотеки. В этот раз она надела обычные синие джинсы и алый мешковатый свитер, не забыв ярко накрасить черным глаза. Щеки горели после бега, но Эльвия чувствовала себя бодрой и вдохновленной. Низко натянутая багровая шапка скрывала прическу, и только две тонких, как змейки, косички выглядывали, будто наблюдая за происходящим.
– Ты можешь выглядеть, как цивилизованный человек! – Айсин нарочито сильно округлила глаза, первой входя в здание.
– На дворе двадцать первый век, я всегда выгляжу, как цивилизованный человек, – реагируя на иронию приятельницы, Эль показала язык и, сняв шапку, помчалась на второй этаж. Айсин последовала за ней.
Эльвия знала, что нетерпение ее проявлялось во всем: в сбивчивой речи, мечущемся, словно рыбки в аквариуме, взгляде и в торопливых, немного неуклюжих движениях, но не могла сдержать чрезвычайного возбуждения. Почти добравшись до конца лестницы, она стянула теплый свитер, едва не запутавшись и не полетев вниз. Айси придержала приятельницу за локоть, прыснув со смеху:
– Полегче, Белый Кролик, куда ты так опаздываешь?
Эль улыбнулась, порадовавшись, что напарница не совсем потеряна для мира сказок, и подыграла:
– Надо спешить, иначе головы полетят с плеч!
В пустом читальном зале библиотеки на небольшом диванчике в дальнем углу разлегся Фел, закинув одну ногу на подлокотник – мебель оказалась ему маловата, – а вторую спустив на пол. Айсин хотела поздороваться, но заметила, что парень лежит с закрытыми глазами, а из его наушников доносится еле слышная музыка, служащая красочным фоном сновидений.
– Эй, Сиврес, подъем! – Эльвия бесцеремонно выдернула один наушник из уха Феликса. Он открыл глаза и уставился на нее.
– Что? Где я?
– Видишь, это Кот-Баюн, он съедает всех, кто слишком много спит! – Эль кивком указала на свою футболку с изображением огромного черного кота на фоне мрачного серого леса. Персонаж русских сказок много для нее значил, ведь, согласно преданиям, тот, кто смог побороть и поймать его, получал особые магические силы. – Принесла бы тебе мою любимую фигурку этого кота, но, кажется, она потерялась при переезде.
– Какой еще Баюн? – почесал затылок Феликс.
Эльвия озадаченно обернулась к Айсин, словно все в мире должны о нем знать, и, поняв, что это не так, в ужасе произнесла:
– Как думаешь, он нас помнит?
– Я все еще здесь, – пробурчал парень. – И я вас помню, просто еще не проснулся.
Протерев глаза, Фел быстро встал и поправил одежду, а затем пересел за ближайший стол. В этот раз от образа кантри-боя не осталось и следа: свободная белая футболка сменилась на строгого кроя рубашку темно-синего цвета, а вместо рваных джинсов – приталенные черные штаны, из кармана которых виднелся блокнот в кожаном переплете черничного цвета, куда он, скорее всего, и записывал свои воспоминания.
– Вот и отлично! Давайте сразу к делу! – с командовала Эль.
– Как ты себя чувствуешь? – прервала ее Айсин, обращаясь к Феликсу.
Он взглянул на нее темно-карими глазами и кивнул:
– Вполне сносно, спасибо за волнение.
– Да хватит уже! Еще про погоду у него спроси, – отрезала Эльвия, раздраженная их несобранностью. – Я, между прочим, волнуюсь и теряю мысли. Сегодня я встречусь с дедушкой!
– Он связался с тобой? – Айсин, как всегда, поняла все буквально. Она медленно подошла и села рядом с Феликсом, словно готовясь к допросу стоящей напротив них Эль.
– Не совсем, – замялась Эльвия. – Но, думаю, именно Фел отведет меня в магический мир!
Феликс недоуменно посмотрел на Айсин. Эль его удивление показалось наигранным, и она еще больше убедилась в том, что перед ней нужный человек. Она вобрала в грудь побольше воздуха и на одном дыхании выпалила:
– Я только недавно все поняла: дедушка пропал год назад, а воспоминания Феликса начинаются именно с этого времени. Такое не может быть просто совпадением! Вероятно, вы как-то связаны, и даже если тебя направил не Виктор, то, возможно, вы с ним поменялись местами: он попал в магический мир, а ты – сюда. А значит…
– Тише, барышня, – резко остановил ее Феликс. – Это начинает походить на белую горячку. И вообще, я запутался.
Какой дедушка? Магический мир? Разве мы не должны были просто заняться поисками объяснения нашим способностям?
Айси поспешила на помощь Фелу:
– Действительно, Эль, хватит твоих фантазий. Если помнишь, меньше недели назад ты уверяла, что твой проводник – я.
– Да, я так думала, но потом до меня дошло, что ты в эту историю попала совершенно случайно.
– В смысле? – в вопросе Айсин послышалось возмущенное напряжение и даже нотки обиды.
– Очень вероятно, что ты по какой-то нелепости получила часть моих сил, которые нужны для победы над Великим Злом.
– Из тебя отличная сказочница, де Вита, но это уже выходит за рамки.
– Да что ты говоришь! – Эль повысила голос. – Как ты можешь до сих пор отрицать существование волшебства, если сама обладаешь магией, как я и Фел?!
– Или мутацией, – поправила Айсин.
Феликс внимательно посмотрел на нее, его губы изогнулись в усмешке, будто он наконец услышал адекватное оправдание чудесам:
– Звучит логично. Особенно учитывая, что я никогда не слышал ни о каких магических мирах или Викторе Романове…
– Эй, никакая это не мутация! – Эльвия сжала кулаки и едва не взорвалась от захлестнувшего ее негодования.
– Ты сейчас похожа на маленькую девочку, которой отказались покупать сладости за хорошее поведение, – Айси с иронией хмыкнула, показавшись Эль высокомерной.
– Ну ладно, критики, раз смеетесь над моей теорией, выдайте свои, – с вызовом предложила Эльвия и плюхнулась на стул. Закинув ногу на ногу и скрестив на груди руки, она ждала ответов.
Айсин потерла виски.
– Я склонна считать, что у нас развилась какая-то мутация, и этому есть рациональное научное объяснение. Возможно, это влияние какого-нибудь облучения или… – она задумалась, закусив губу. – Надеюсь, нам не придется облачаться в трико…
Эль не обратила внимания на шутку Айси и укоризненно посмотрела на Феликса, который достал ежедневник и принялся что-то старательно записывать, бубня под нос:
– Приехал сюда лечиться, но, видимо, только усугублю свои проблемы. – Он оторвался от блокнота и, вертя ручку в левой руке, правой поправил упавшие на лицо завитки волос. – Хотя знаете, если взять немного магического безумия и прямолинейной логики, можно обратиться к науке…
– Нельзя применять правила науки к магии! – вознегодовала Эльвия, но кулаки разжала.
– Вы ведь слышали о теории мультивселенной? – невозмутимо продолжил он свою мысль.
– Каждое наше решение создает параллельный мир? Причем тут это? – удивленно уточнила Айси.
– Притом, что Фел не отрицает существование магического мира, пусть даже порожденного чьим-то решением или желанием! – к Эль вернулись воодушевление и готовность к подвигам.
– То есть мы просто так примем на веру эту теорию? Без обид, Феликс, – добавила Айсин.
Однако никакая критика и логичные доводы не могли достучаться до Эль, которая ринулась доставать дневник с руническими символами. Порывшись в рюкзаке, она выудила это сокровище и протянула его Феликсу, игнорируя осуждающий взгляд Айсин. Эльвия расценила такую реакцию как ревность из-за того, что расследование передают другому человеку.
– Ну-ка посмотри, свежая голова. Вдруг с утра пораньше тебя посетят еще какие-нибудь гениальные идеи.
– Что это? Дневник для подружек? – Ироничная усмешка всплыла на лице Фела, когда он открыл врученную ему книжицу с цветными стикерами.
– Нет, – с ердито отозвалась Эль. – Это записи и важные детали, связанные с моим пропавшим дедушкой, которого я уже давно пытаюсь найти.
Феликс мгновенно сосредоточился и принялся изучать заполненные фактами и крохотными заметками страницы.
– Айси уже искала его своими способами, но у нее ничего не вышло.
– Эль, это не дело одного-двух дней, а сложная, кропотливая работа, – Айсин, очевидно, хотела защитить свой профессионализм.
Фел оторвал вдумчивый взгляд от дневника и спросил:
– А вы пробовали использовать какое-нибудь там… э-э-э, заклятие поиска?
– Серьезно, Феликс? Неужели ты тоже веришь в эту сказочную ерунду?
– Я видел подобное в одной компьютерной игре. Почему бы не проверить теорию? – пожал он плечами.
И тут вдруг Эль осенило:
– Да ты гений, Фел! Я протестировала не один магический ритуал до встречи с Айсин и получения способностей… Так, мы срочно должны использовать поисковый амулет!
– Какой еще, к черту, амулет? – нахмурилась Айсин, следя за тем, как напарница добыла из рюкзака карту Англии и четыре тонкие свечи.
Разложив все на столе, Эль суетливо перебрала свои браслеты и стянула один с глянцевыми черными опалами. Они негромко звякали, ударяясь друг о друга, и напоминали заостренные бруски с выемками. Эльвия предполагала, что их можно собрать в единую конструкцию, словно головоломку «колючку», но не знала, как именно. Внутри камней едва заметно плясали багровые всполохи.
– Мы попробуем найти моего дедушку при помощи черных опалов. Он взял с меня слово беречь эти камни, ведь они способны указать верное направление к искомой цели.
– Ты спятила? – перебила Айси, вытаращившись на девушку, зажигающую своим даром фитиль. Тот вспыхнул ярким огоньком, и по библиотеке разнесся запах прополиса. Уверенными движениями Эль накапала немного воска на углы карты и поместила туда свечи.
– Тут наверняка ведется видеосъемка, приедет полиция и влепит нам всем штраф! – Айсин понизила голос, крутясь в поисках камеры наблюдения.
– Эту часть зала не видно, – убежденно отозвалась Эльвия. – Я проверяла. А библиотекарь сюда почти никогда не заходит.
– Думаю, жженый запах его привлечет, – отрезала Айсин, все еще вертясь от беспокойства. – Нас накажут за вандализм! А я не хочу получить в личное дело запись о правонарушении прямо перед поступлением в полицейскую академию!
– Мы ничего не сжигаем. Все безопасно.
– Фел, хоть ты не молчи! – возмутилась Айси, уперев недовольный взгляд в юношу.
– А я что? Хуже, наверно, не будет, – пожал он плечами и неуверенно добавил: – Д а и, скорее всего, ничего не выйдет.
Эль видела, как Айсин буквально закипает изнутри, и все же протянула ей браслет с черными опалами и торжественно заявила:
– Держи. Тебе выпала честь отыскать моего дедушку. Ты должна думать о нем, держать кристаллы над картой и ждать, пока они не укажут место на ней…
Словно усомнившись в своих убеждениях, Айсин взяла браслет. Восторженная и вдохновленная Эль решила, что так велико было влияние ее харизмы, и чувствовала себя победителем. В зале повисла тишина, нарушаемая только тиканьем часов, отбивающих неумолимый ритм времени.
Айси решительно отложила украшение, звонко брякнувшее о стол.
– Я не стану этого делать.
– И почему вдруг?
– Я не стану нарушать правила, чтобы лишний раз удостовериться в глупости слепой веры.
– Слепой веры? Ты же владеешь даром…
– Всегда нужно понимать, когда стоит остановиться. – Айсин встала, кивнула на прощание Феликсу и направилась к лестнице.
– Ну и уходи! – крикнула Эль ей в спину. – Мы с Фелом найдем моего дедушку и дорогу в магический мир, а ты так и останешься детективом-неудачником в своем земном!
Эльвия не могла точно понять, почему Фел остался: из желания помочь ей или из стремления решить собственные проблемы, но спрашивать не стала. Она была благодарна ему за поддержку, которую не оказала напарница, и теперь слишком боялась отпугнуть его.
После серии тщетных попыток отыскать какой-либо след Виктора Романова или путь в другой мир, Феликс и Эль сдались. Первым признал поражение Фел, причем сделал это внезапно: поначалу он внимательно изучал письма от дедушки в дневнике Эльвии, но затем, пресытившись чрезвычайно увлекательным материалом, уснул прямо на нем. Проснувшись с оставшимися от пружинки вмятинами на правой щеке, он первым делом спросил, где Айси. Когда они с Эль поняли, что у Фела случился очередной провал в памяти, он поторопился решить самый важный жизненный вопрос – поесть. Феликс ловко пронес пиццу мимо библиотекаря, от чего Эльвия пришла в недоумение и даже не осмелилась поругать его за постоянное отвлечение от дела. Тем более, что вскоре она сама, вдыхая аромат свежевыпеченного теста, с неистовым аппетитом наслаждалась тающим во рту горячим сыром. После еды Феликс уже не мог думать ни о чем важном, принялся дурачиться и время от времени ныть, что хочет домой к компьютеру, успеть поиграть перед сном. В конце концов Эльвия не выдержала и отпустила парня домой, поблагодарив за помощь и угощение.
Раздосадованная потерей еще одного напарника, она долго и упорно старалась найти хоть какую-то зацепку, но ни книги, ни карты, ни магические ритуалы не дали никаких ответов. Когда часы возвестили о закрытии библиотеки, Эль наспех сложила свои вещи в рюкзак и надела браслет. Библиотекарь, который бодро вышагивал ровной поступью между стеллажами и расставлял по местам книги, проводил посетительницу подозрительным взглядом – возможно, Айси оказалась права – он почуял и восковые свечи, и ароматную пиццу. Эльвии стало стыдно, но вместо оправданий она поспешила улизнуть на улицу, не глядя старику в глаза.
Несмотря на сумерки, она направилась домой пешком, желая подольше побыть наедине с собой, поэтому добралась туда уже за полночь. Она вошла очень тихо, стараясь никого не разбудить и не взбесить лишний раз отца, и сильно удивилась, обнаружив включенный на кухне свет. По всему коридору разносился аромат свежемолотого кофе и корицы, и Эль догадалась, что на кухне сидит мама. Кинув вещи в коридоре, она бесшумно, как кошка, пробралась на кухню и плотно закрыла дверь.
– Привет, мам.
Женщина оторвалась от увлекшей ее книги и тревожно посмотрела на дочь.
– Здравствуй, дорогая, что-то ты сегодня поздно.
– Был непростой день. – Эльвия щелкнула по выключателю чайника, вода медленно начала закипать. – Что читаешь?
– Перечитываю «Красавицу и Чудовище», – улыбнулась ее мама, откладывая книгу в сторону.
– Прям про вас с папой… – буркнула себе под нос Эль, впервые задумавшись, не в честь ли главной героини этой истории ее мать назвали Белль.
– Что?
– Да это я так… То есть ты не спишь и поглощаешь на ночь кофе ради зачитанной сказки?
– Вообще я жду свою дочь. Кушать будешь?
– Нет, спасибо, не хочется.
– Ты о чем-то беспокоишься, моя хорошая?
Эль опустила взгляд в пол, словно заинтересованная орнаментом, и тихо проговорила:
– Скажи, мам, я сумасшедшая?
– Кто сказал тебе такую глупость? Иди ко мне.
Эльвия послушно присела рядом с матерью на диван:
– Я всегда знала, что я не такая, как все. Да и интуиция меня никогда не подводила, но в последнее время… Иногда кажется, что я слишком сильно верю в свои мечты, хотя давно пора повзрослеть…
Мама погладила Эль по спине, а затем бережно распустила ее растрепанные косы и принялась расчесывать волосы.
– Никогда в себе не сомневайся, Эльвия. Если ты не причиняешь никому зла, смело иди за мечтами. Именно они помогают совершать самые невероятные открытия.
Белль сделала дочери прямой ровный пробор, отложила расческу и заплела две аккуратные тонкие косички.
– А вдруг я борюсь с ветряными мельницами и сама себя обманываю?
– Если ты счастлива, то почему бы и нет? К тому же зачастую проще назвать кого-то сумасшедшим, чем принять правду. Не унывай, моя дорогая. Кто ищет, тот всегда найдет. Главное – набраться терпения, и все получится. Ты у меня большая умница, и я в тебе не сомневаюсь.
Белль завязала косички черными лентами и по-доброму улыбнулась. Эльвия обернулась к матери и крепко ее обняла.
– Люблю тебя сильно!
– И я тебя, девочка моя.
– И в Лондоне мне очень нравится! Я бы хотела, чтобы мы остались здесь как можно дольше… – и продолжила про себя, что ни за что не покинет Англию без дедушки.
– Неудивительно, ведь ты провела здесь раннее детство.
Словно вспоминая свою юность, Белль мечтательно покосилась в сторону книги. В ней Эль заметила открытку-закладку с надписью знакомым почерком: «Время пришло».
Чайник, закипев, громко щелкнул и замолчал.
– Что это?.. – внезапный трепет, как у дебютирующего актера, охватил Эль.
Мама проследила за взглядом дочки:
– Послание от твоего деда. Пришло спустя пару дней после нашего переезда, но я забыла отдать тебе.
– Это же потрясающая новость! – воскликнула Эльвия, дрожащей рукой взяв фотографию, как вдруг дверь шумно распахнулась. Стекло в белой раме задребезжало от удара об стену, девушка вздрогнула. Из темного коридора на кухню ворвался отец.
– Опять устроили здесь непонятно что?! Вы время видели?! – грозно прогремел мужчина, подходя к столу.
Его густые черные брови нахмурились, взгляд стал суровым, глаза налились кровью, прямой длинный нос поморщился – казалось, скоро из ушей пойдет пар. Эль знала, что отец страдал психическим расстройством, но не считала это оправданием его частого агрессивного поведения.
– Уже уходим, – негромко и недовольно сказала Эльвия и, быстро сделав какао, направилась в свою комнату, но отец преградил ей путь. Его узкий рот презрительно искривился:
– Снова шляешься одна по ночам? Готов спорить, скоро залетишь!
Мужчина выхватил чашку из рук Эльвии, выплеснув горячий какао через край, и вдребезги разбил ее. Кипяток попал на руку девушки, но совсем не обжег ее.
– Что же ты дома тогда забыла?! Иди дальше болтайся по подворотням, как бродячая шавка!
– Рен, пожалуйста, успокойся. – Белль попыталась приблизиться к мужу.
– А вот и пойду! – яростно бросила Эль, преодолев ужас. Магия, зарождающаяся от сердца и согревающая изнутри, помогла проявить смелость.
Крупная и тяжелая ладонь отца ударила по лицу – Эльвия вскрикнула, схватившись за полыхающую от боли щеку. В ее глазах застыли слезы, но, стиснув зубы, она сдержалась и не заплакала. Выскользнув в коридор, она схватила косуху и хотела рвануть на улицы ночного Лондона как можно скорее.
– Уйдешь – не возвращайся! – рявкнул отец.
Предательский страх никогда не увидеть маму и брата острым лезвием полоснул по сердцу Эльвии. Больше всего на свете она боялась потерять любимых, поэтому, скрипнув зубами, метнулась в свою комнату вместе с рюкзаком и, громко хлопнув дверью, закрыла ее на замок.
Оказавшись за не слишком надежной, но не раз спасавшей преградой, она слушала, как постепенно угасают гневные возгласы отца под умиротворяющие речи матери. Сжав в руке столь желанную открытку, Эль подумала, что дедушка ни за что не допустил бы такого грубого обращения с ней или Белль, его дочерью. Постепенно скандал утих, и Эльвия, наконец, рассмотрела фотографию. Она сразу узнала небольшой заброшенный костел, выполненный в классическом готическом стиле. Он пугал прохожих облезлой краской и мрачным видом разбитых пустых окон, а находился напротив той самой библиотеки. Над входом висели массивные часы, которые Эль ни разу не видела, а значит, фотография была сделана давно. На старом циферблате виднелась только одна стрелка, которая, если посмотреть под определенным углом, распадалась на шесть. Эту загадку Эльвия легко разгадала: три маленькие стрелки указывали на дату – число, месяц и год, а те, что побольше, – на точное время. Эль радостно заулыбалась и плюхнулась на кровать, желая поделиться открытием с напарницей, но та не ответила на ночной звонок. Однако через пару минут телефон завибрировал.
Эльвия предполагала, что увидит имя Айсин, и очень удивилась этому звонку.
– Фел?
– Привет, не спишь?
– Пока нет.
– Просто хотел узнать, как дела?
Эль только и ждала подобного вопроса хоть от кого-нибудь и воодушевленно затараторила:
– Ты не поверишь! Оказывается, дедушка прислал мне еще одну открытку, но я только сейчас получила ее. Он назначил встречу, я уверена.
– Ого, поздравляю! Когда? – заинтересовался Феликс.
– Завтра в полдень! И ты не представляешь, где находится заброшенный костел, на который указывает фотография.
– И где же?
– Напротив нашей библиотеки! Выходит, я его искала, а он все время был рядом. Хочется рвануть туда прямо сейчас!
– Не надо, Эль, – Фел резко осадил ее порыв. – Во-первых, уже поздно и опасно, а во‐вторых, тебе же назначены конкретные дата и время встречи. Да и можем пойти вместе, правда, в первой половине дня у меня есть планы, но…
– Хорошо, посмотрим, – Эль кивнула для убедительности, хотя в комнате была одна. – Спасибо за звонок. Ты настоящий друг, Фел.
– Обещай, что никуда не пойдешь посреди ночи, – словно заботливый родитель, настоял Феликс.
– Обещаю, «мамуля», – рассмеялась Эльвия. – А теперь надо отдохнуть, завтра особенный день.
Друзья тепло попрощались. Эль еще долго лежала, глядя в потолок и представляя заветную встречу с дедушкой в самых радужных красках. В таких грезах сон ее и нашел.
Экран телефона вновь загорелся синим светом, мигая каждые несколько секунд. Он жужжал в ладони, словно ненавистная муха над ухом. Не ответив на звонок, Айсин и вовсе отключила телефон и, закинув его поглубже в сумку, застегнула молнию. Отец обратил внимание на этот звук, отвлекшись на мгновение от дороги. От внимательного взгляда васильково-голубых глаз не укрылось и мимолетное недовольное выражение лица дочери. Периферийным зрением Айси проследила за тем, как отец задумчиво вернулся к созерцанию дороги, побрякивая по рулю кольцом с аквамарином, которое никогда не снимал. Она уже было обрадовалась отсутствию вопросов, но тишину нарушил низкий голос Алфиана, прозвучавший довольно мягко:
– Прости, я давил на тебя, но меня очень беспокоило, что ты в последнее время сидишь с одними учебниками. Тем не менее, ты не обязана идти на свидание, если не хочешь. Ты же это понимаешь?
– Пап, все в порядке, – протянула Айсин. – Это не свидание, а неожиданное, но приятное приглашение на чашечку кофе.
– Тогда почему ты сбрасываешь вызовы? – нахмурился отец, как истинный следователь, стараясь разобраться во всех деталях. – Ты ведь помнишь, что я полицейский и, если что…
– Это звонит не парень, который меня пригласил, а знакомая. Мы с ней немного поссорились.
– Из-за чего? – не унимался Алфиан.
Джип слегка качнулся от резкого торможения – впереди внезапно замерла легковушка. На светофоре зажегся яркий алый шар, смахивающий в лондонском смоге пасмурного утра на демонический глаз. Айсин отвернулась к боковому окну, наблюдая за прохожими, одежду которых трепали налетающие с Темзы порывы ветра. Слева от их машины медленно остановился даблдекер, похожий на пожилого краба. Его эмаль поблескивала карминным заревом в уличных огнях. Айсин оторвала от него взгляд и вздохнула – она отчаянно пыталась проигнорировать вопрос, но длинная пауза начала давить, да и обижать отца своим глупым подростковым молчанием не хотелось.
– Мне важно поступить на программу, стать настоящим детективом, а она этого не понимает и не считается с моими интересами, – все, что Айси сумела придумать, хотя в голове крутились и другие мысли: «и важно не сойти с ума от всей этой новой сверхъестественной атмосферы, которая против моей воли проникла в жизнь. Я бы и рада от нее избавиться, но Эль не отстает». Она непрестанно названивала Айси с самого утра, в конце концов окончательно взбесив. Однако Айсин не покидало чувство вины – она успела привязаться к этой странной девчонке.
– Я старался не лезть в твою личную жизнь и не навязывать свою стариковскую философию, но нельзя уходить с головой в одно дело, – убежденно проговорил отец, небрежно включив поворотник. Машину заполнило тиканье, пока она не свернула на дорогу с рыжим от света асфальтом – на огромном рекламном экране в трейлере нового фильма взрывались дома и целые кварталы. Айси встретилась с обеспокоенным взглядом отца. Его кустистые каштановые брови с несколькими седыми волосками сдвинулись к переносице.
– Я подозреваю, что в твоих глазах я вымирающий вид мамонта, но, ты не поверишь, я тоже был молод, и у меня были друзья, – усмехнулся Алфиан. – Жизнь – сложная штука, это факт, но не стоит отказываться от дорогих и близких людей лишь потому, что тебе нужно уделить время чему-то другому. Все проходит, но люди, на которых можно положиться, помогут преодолеть любые трудности. – Алфиан машинально почесал старые шрамы. Некоторое время он задумчиво молчал, но с улыбкой продолжил: – Я рад, что ты попросила подвезти тебя. Мне же не нужно рассказывать про пестики и тычинки?
– Пап, это просто чашечка кофе, – доверительно заверила отца Айси.
– Моя девочка выросла, – словно не веря, Алфиан помотал головой. – Знаешь, ты всегда мне напоминала маленького волчонка, одинокого и недружелюбного к чужакам, – кажется, его позабавило это старое сравнение, – но я счастлив, Айси, что ты, наконец, поняла: каждому волку нужна стая. Будешь ты в ней вожаком или ведомым, неважно… Но без поддержки ни один человек на этой пла… в этой вселенной не выживет.
Айсин отнеслась к сравнению с легкой грустью – она частенько представляла себя волчонком: слабым и беспомощным, брошенным матерью. Волк никогда добровольно не покинет стаю, рассуждала Айси, и неизменно приходила к выводу, что мать отродясь не была волком, а лишь кем-то хитрым и подлым. Лисой, например. А если ее мать такая, то в ней это тоже есть. Тогда о каком создании стаи идет речь, если она и сама, вероятно, всех бросит… Айсин решительно вздохнула, отогнав печальные мысли.
– Ты – моя стая, – ее слова вызвали веселый смех отца.
– В стае могут быть не только родственники, – подмигнул он.
Телефон, лениво развалившийся на бардачке, заерзал от вибрации, на экране высветилось имя «Эллен». Осознание ударило Айси, будто наковальней по голове. Она застыла, глупо моргая и открыв рот, и наблюдала за отцом.
– Привет, Эллен. Все хорошо, да. Нет, еще не сказал.
Его напарница что-то тихо проговорила и отключилась.
– Все эти разговоры про стаю не просто так, да? – в се еще пораженная, спросила Айси.
Она ни разу не видела, чтобы отец краснел. Но сейчас он был цвета алого томата, созревшего под жарким солнцем, и шрамы казались неестественно бледными.
– Я…
Айси его перебила, невесело усмехнувшись:
– Ну, действительно, хороший же из меня детектив. Все мимо меня проходит. Не мог же ты по два раза на дню оставаться на дежурстве. И когда это началось?
По лицу отца скользнула тень вины, а второй вопрос застал его врасплох, и он еще больше стушевался. «Надо же, – подумала Айсин. – Взрослый, а стесняется, как ребенок».
– Месяца три назад, – произнес Алфиан, будто ожидая выговора от дочери.
Первым чувством, затмившим рациональность, была обида: целых три месяца отец скрывал отношения, будто невинные походы в кино. Потом нахлынуло негодование: сначала мать сбежала к другому мужчине, теперь и отец ступил на ту же скользкую дорожку, задумав бросить Айси. Слезы почти подступили к глазам, когда она снова отвернулась к окну. Третье чувство, захлестнувшее, как цунами, отдавало горечью неизбежности: с ней что-то не так, раз все ее бросают. Тем более, ради Эллен Шейд… Айсин несколько раз видела ее, когда приходила в участок: слегка за тридцать, но выглядит ровесницей Айси, блондинистые волосы, чересчур густые и блестящие, а большие карие глаза, как у лани, подошли бы модели, а не детективу. Эллен постоянно носила великолепно подобранную элегантную одежду пастельных оттенков и походила в ней на акварельную картинку, слишком уж идеальную, чтобы обратить внимание на Алфиана. Таких обычно привлекают старые лысеющие мужчины за семьдесят, пузатые, с пятнистой кожей и огромным кошельком. Возмущение и злость разрывали Айсин, старательно пытавшуюся проглотить эту горькую пилюлю. Заприметив, что машина приближается к кафе, Айси схватила сумку и сказала:
– Вернусь, когда посчитаю нужным, раз стая решила пополниться без моего ведома. Не жди меня.
Айсин захлопнула дверь слишком яростно, как позже поняла, и чуть не столкнулась с Фелом, ожидающим ее возле входа в кафетерий.
– Ой, извини.
Сквозь стекло машины Алфиан проводил дочь виноватым взглядом, оценивающе посмотрел на Феликса, после чего уехал, чтобы не задерживать оживленное движение и не опоздать на работу. Да и говорить с Айси в таком настроении не было смысла. Это знали они оба.
– И тебе доброе утро, – Фел широко улыбнулся, будто голливудский актер. – Все в порядке?
Айси с тоской посмотрела на удаляющуюся машину отца. Она хотела остановить его, но гадкое послевкусие новых известий не дало ей этого сделать. Кроме того, отменять встречу сейчас было бы крайне невежливо.
– Да, все нормально, – Айсин заставила себя улыбнуться в ответ. – Мне кажется, мой капучино уже соскучился!
Под смешок Фела они зашли в кафе, оставляя все плохое за дверью и встречаясь с ароматами сладких сиропов, ванильной выпечки и кофе.