…Встретилась прекрасная принцесса Аделаида со своей волшебной помощницей – великолепной говорящей лошадью, – с которой ей предстояло провести долгие дни путешествия. И очень ей обрадовалась.
…– Какой ещё мир?
Лошадь посмотрела на неё, как на маленького, непонятливого ребёнка, живо напомнив Алине мать.
– Как какой? Так этот же!
Сидя на траве, Алина огляделась. Мир вокруг цвёл и пах: темнели сосны и пара берёз, догорало на небе солнце, облака живописно синели… Всё это не выглядело нуждающимся в спасении.
Так она лошади и сказала.
– Ха! – фыркнула та. – Трижды «ха»! Много ты понимаешь! Тебя, знаешь, впереди какие приключения ждут? Закачаешься!
«Злишься? Бесит работа? Вокруг одни идиоты? Начинай считать», – советовала Алине психолог.
Вдох. Выдох. Счёт до двадцати. Вроде полегчало.
Лошадь с улыбкой (что в лошадином исполнении выглядело жутковато) наблюдала за ней.
– Ну как – прониклась?
Алина перевела взгляд на неё и встала. Лошадиная морда оказалась как раз у её плеча, красиво подсвеченная золотыми солнечными лучами.
– Елена, правильно? Я очень вас прошу оставить эту фамильярность. Не помню, чтобы я разрешала вам звать меня на «ты». Пожалуйста, прекратите.
Лошадиная морда вытянулась, хотя она и так была длинная.
– Чё?
– Мы с вами взрослые люди, где ваше воспитание?
Лошадь фыркнула… А потом обидно заржала.
– Вот так меня герои ещё не посылали!
Алина вежливо дождалась, когда она успокоится.
– Елена, не будете ли вы так любезны объяснить мне – понятно, – что происходит, и где мы с вами находимся?
– Обязательно, – с достоинством отозвалась лошадь. – Но сначала не будете ли вы так любезны назваться.
Алина улыбнулась. Когда-то на тренинге по коммуникации коуч объяснял ей: собеседник перенимает нашу манеру общения. Кроме исключительных случаев, конечно. Хорошо, что этот случай оказался рядовым.
– Алина Владимировна. Приятно познакомиться.
Лошадь фыркнула.
– Прекрасно. Тогда, Алина Владимировна, обозначим-ка рамки. Это мой роман, и правила будут тоже мои. Вы – моя героиня и подчиняетесь мне. Поэтому если я хочу звать вас на «ты», вам придётся смириться. Я считаю, что раз расписываю вашу дальнейшую жизнь, то имею права на некоторую фамильярность. Вам понятно?
Случай всё-таки оказался исключительным.
– Понятно, – вздохнула Алина. И с сожалением добавила: – Вы невоспитанная хамка.
Лошадь заржала ей в лицо.
– И ничего вы мне не сделаете, – добавила Алина. – Писатель вы или нет.
– О, ещё как сделаю, – лошадь отошла на пару шагов. – Смотри.
И исчезла.
Алина моргнула и огляделась.
Лошади – Елены, Оливии, или как там её? – нигде не было. Куда она?… И как?..
И тут за спиной раздалось… Нет, не насмешливое ржание – рычание.
Алина застыла.
Ломая ветки, из кустов на поляну выбрался… медведь. Огромный рычащий медведь – абсолютно настоящий. Пахло от него как-то… неприятно, словно он давно не мылся. И глаза у него были чёрные, усталые. Но в остальном – совершенно настоящий! И смотрел она на Алину очень плотоядно.
– Видала? – раздалось рядом. – Сейчас он тебя съест.
Алина оглянулась на ухмыляющуюся лошадь. Как она так быстро появи… Ах ты ж, тварь!
– Если, конечно, ты сейчас же не извинишься и не пообещаешь во всём меня слушаться, – добавила Елена-Оливия.
Алина закрыла глаза и по привычке снова принялась считать. Имела места форменная манипуляция. «И я на неё так просто не поддамся!» – подумала Алина.
Медведь с интересом принюхался.
«Это всё ненастоящее!» – повторила себе Алина. Ну конечно, люди же не могут переместиться из ноябрьской Москвы во дворец в середине лета. Не могут надеть другое тело, как новое платье. Не могут из этого дворца шагнуть сразу в лес. И не могут заставить других окаменеть, не могут внезапно исчезнуть. Это всё или сон, или действительно помешательство – другого объяснения быть просто не может.
«А раз сумасшествие моё – правила будут мои», – подумала Алина.
И шагнула навстречу медведю.
– Эй! Ты что делаешь? – в голосе лошади послышались истеричные нотки. – Проси прощения!
– Да пошла ты, – выдохнула Алина, глядя на медведя.
Страшно было – до ужаса. Тряслись коленки, дыхание участилось, что плохо – от медведя несло… зоопарком. «Ну точно не настоящий, – подбадривала себя Алина. – Настоящий не может так вонять».
Медведь как будто опешил, тоже Алину обнюхивая. А потом встал на задние лапы и заревел.
– Чёрт! – завопила ему в унисон лошадь.
И снова исчезла. Правда, этого Алина уже не видела. Она закрыла глаза, убеждая себя, что сейчас проснётся в своей квартире под будильник, и снова придётся идти на работу, встречаться с постылыми коллегами, объяснять начальнику, кто здесь идиот… Мысль показалась очень притягательной.
Её обдало очередной порцией медвежьего «аромата» – от неожиданности Алина открыла глаза.
Медведь замахнулся когтистой лапой.
Алина застыла с открытым ртом. Горло свело, даже сипа не получилось.
Чёрные, безумно острые когти сверкнули на романтичном фоне закатного неба…
И медведь исчез.
Алина упала в траву.
– Блин, – нарушила тишину снова появившаяся лошадь. – Я подозревала, что ты рисковая. Но не настолько же!
– К-ку… – попыталась выговорить Алина, но голос слушался плохо. Она прочистила горло и начала снова: – Куда он делся?
Лошадь совершенно по-человечески вздохнула.
– Я его стёрла. – И добавила, словно оправдываясь: – Ты главная героиня! Ты же не можешь умереть в схватке с медведем! А силу и… ну, вот это всё я тебе ещё не прокачала.
– Стёрла, – повторила Алина. Из всей лошадиной речи она поняла только это.
– Ну да. Я его написала – я его и стёрла.
Алина обернулась, сжимая травинки в кулак. Наощупь они казались ворсом ковра, что странно.
– Стёрла… А… Почему он так вонял? – вырвалось у неё.
Лошадь фыркнула. Помотала головой и призналась:
– Потому что я медведя раньше видела только в зоопарке. А там он… ну… пах. Не виноватая я, что запомнила его… таким. Вот.
– Таким, – пробормотала Алина. И, отдышавшись, уточнила: – То есть… это всё… Это… – Она погладила траву и окинула взглядом деревья, – это ненастоящее?
– Ну… Я, честно, не очень знаю, как это работает, но… – Лошадь запнулась. – Ты фантастику не читаешь?
Алина покачала головой. Лошадь досадливо махнула хвостом.
– Хреново. Ладно. Это, короче, проекция. Моего воображение, что-то вроде. Я сама не знаю, откуда всё это… В смысле, как я это придумываю, я знаю, а вот как ты сюда смогла попасть… Ну… Понимаешь, моя тётка – ведьма. Прям вот настоящая. Я у неё на день рождения подарок загадала: хочу лично в своём же мире побывать, в своих же приключениях поучаствовать. Я пишу романтическое фэнтези, считай, любовные романы в сказочном антураже. Ну какая дура от такого подарка откажется? А тётка такая: «Окей, сделаю». Найду, говорит, тебе героиню. Выходит, нашла.
Алина потёрла виски. Голова гудела.
– Ничего не понимаю.
Лошадь посмотрела на неё практически с сочувствием. Во всяком случае, уже не ехидно.
– Голова болит?
– Ага…
– Ща, погодь.
И снова исчезла.
Алина огляделась. Мир вокруг казался настоящим. Нормально догорали краски заката, нормально замер вечерний воздух, нормально чернел лес. Всё было… обычным.
Но – доспехи. Рози без шипов. Волшебство (а как ещё назвать эти… как их? А, порталы). Трава под руками – да она даже пахла пылью, как ковёр.
И ненормально узкая талия. Да и весь новый облик.
Не говоря уж о поведении некоторых Кощеев и королей.
Исчезающая лошадь опять же.
Голова внезапно, словно по волшебству, прошла – Алина даже задохнулась от удивления.
И успела заметить, что лошадь возникла буквально из пустоты. Именно что буквально.
Алина резко выдохнула.
– Что… ты сделала?
– Проверила, какой идиот загадал тебе головную боль. – Лошадь тоже посмотрела на закат. – И стёрла её. Потом как-нибудь отбрехаюсь.
– В смысле?.. Погоди! – Алина снова посчитала до десяти, потом продолжила. – Оливия, да?
– Да пусть уж буду Леной, – вздохнула лошадь, глядя на неё с некоторой даже опаской.
– Лена, – её голос дрожал. И к чёрту вежливость, Алине уже было не до того. – Давай… проясним. Твоя тётя – ведьма… Правильно?
– Ага. Ты же с ней наверняка знакома. В смысле, она бы не стала брать первую попавшуюся женщину и пихать её в мой роман, да? Хотя она могла…
– А ты – писательница. Так?
Лошадь горделиво тряхнула гривой.
– Ага.
– И всё это, – Алина кивнула на небо и лес, – придумала ты.
– А то!
– Это всё, – повторила Алина. – Твоя история и твоя книга. Твой любовный роман. Правильно?
– Ну… Вообще-то он твой, ты же будешь влюбляться. В смысле… Да, я его пишу. А что?
Алина поискала глазами латы.
– Ты в курсе, что доспехи такими не бывают?
Лошадь нервно хлестнула себя хвостом.
– Ой, да пожалуйста! Ещё ты мне будешь капать на мозги, что матчасть надо читать. Читаю я, читаю! Просто медленно! А пишу быстро, ясно? Мой мир – что хочу, то и придумываю! И вообще это фэнтези. Какие у тебя претензии к волшебному миру?
Претензий к миру у Алины как раз не было.
– Значит, ты придумала свою героиню… такой, – продолжила она, рукой указывая себе на грудь.
– Ну… да… А что? Красавица ведь, разве нет?
С этим Алина бы поспорила, но проблема была даже не во внешности.
– И ты придумываешь сюжет, правильно? Повороты, действие, всё… это, да? Как медведя только что? Правильно?
Лошадь снова хлестнула себя хвостом. И нервно переступила копытами.
– Ну… Да…
Теперь пришла очередь Алины смотреть на неё, как на дурочку.
– И… Что же там дальше по сюжету?
Мгновение царила тишина, потом лошадь снова тряхнула гривой и не без самолюбования начала:
– Обычно я никогда такое заранее не рассказываю, но… О-о-о! Там такой сюжет, такой сюжет! Ты у-па-дёшь! Короче, смотри: сначала ты поступишь в волшебную академию, и в тебя там влюбится ректор. Потому что какая волшебная академия без влюблённого ректора, да? Во-о-от, а потом…
– А после того, как твоя история закончится, я попаду обратно – в своё тело и в свой дом? – перебила Алина.
Лошадь взглянула на неё обиженно, но ответила:
– Да. Конечно. А что?
Алина улыбнулась. Чёрт, ну вот, всё же просто.
– Тогда… Иди и пиши мне счастливый конец сейчас же! Вот прямо сейчас!
Лошадь снова потопталась на месте.
– Что… И без приключений?
– Да! Я хочу домой! Немедленно!
Лошадь фыркнула.
– Не-а.
Алина изумлённо посмотрела на неё.
– В смысле?
– Слушай, ты же героиня, – как маленькой, принялась снова объяснять лошадь. – Так вот, книги так не пишутся. Нельзя просто взять и приписать где хочешь счастливый конец, а потом радоваться жизни. У меня, знаешь ли, есть читатели. Они ждут интересную историю. Страстный роман о любви! А ты…
– Да мне плевать, что они ждут! – потеряла терпение Алина. – Я. Хочу. Домой!
Лошадь посмотрела на неё и отступила на шаг.
– Ты это… Успокойся.
Успокаиваться Алина и не думала. Она принялась ходить вперёд-назад по поляне, и её трясло.
– У меня презентация! У меня проекты горят! Меня с работы вот-вот уволят! Ты хоть представляешь, сколько я по этой карьерной лестнице лезла?! Сколько времени ты роман пишешь?
– Ну… Я вообще… быстро… Это… Месяц, наверное. В смысле, сама понимаешь, дети, муж. Работа…
Алина не понимала.
– Месяц?! Я не могу торчать здесь месяц! Лена… Войди в моё положение, мне нужно вернуться!
Лошадь вздохнула.
– Слушай, я понимаю. Правда. Но тут такое дело… Короче, это интерактивный роман. Я не могу его бросить. И сюжет, в общем, ну… Ты же понимаешь?
Алина покосилась на неё.
– Нет. Что это?
Лошадь снова вдохнула.
– Это сейчас модная штука. Короче, пишешь роман вместе с читателями. В смысле, у меня есть группа ВКонтакте, и они там… как бы… выбирают сюжетные повороты, короче. Или предлагают варианты, а они, похоже, сразу в текст ложатся. Тёткина магия, значит. Ну, как головная боль, которую я тебе вылечила. В смысле, ты это… Я тебя расстраивать не хочу и всё такое, но если они выберут для тебя сейчас смертельную опасность, мне придётся её написать, и ты… эм… Ну как-нибудь выкрутись, ладно? И не умри. Я тебе способности-то ничего такие прописала, но ты, знаешь, и не совсем Мэри Сью… Эй, ты куда?
– Приключаться, – бросила через плечо Алина, которая уже добралась до края поляны. – Чем быстрее всё это закончится, тем лучше.
– Эм… Ночью? В лесу? Слушай, а ты правда рисковая!
– Уйди, – бросила Алина.
– Эй, я же твой помощник. Я тебе нужна.
– Уйди, я сказала!
Лошадь потопталась-потопталась, потом вздохнула.
– Ладно, пойду тебе фонарик пропишу, что ли?
И действительно исчезла.
А Алина пошла куда глаза глядят. Так справиться с обидой показалось ей проще всего. Учитывая, что кусты и деревья с её пути услужливо отскакивали, это, наверное, действительно был правильный ход.
Почему какие-то ведьмы смеют врываться в её жизнь?! Да Алина ей кота спасла! И так ведьма потом отплатила? Несправедливо!
Но чем дальше она бежала, а потом шла, тем приятнее становился лес и меньше – обида. Сумрак сгустился вокруг ласковый, фиолетовый, и в нём звёздами то там, то тут вспыхивали светляки. Они кружились в воздухе, и Алина, завороженная этой красотой, не могла отвести взгляд. Наверное, лошадь Лена так замаливала грехи – или нет? – но всё равно это было волшебно.
И мысли повернули совсем в другую сторону. «Ну застряла я здесь на месяц, – думала Алина. – Потеряю работу? Да пожалуйста, я всё равно собиралась увольняться. Пусть подавятся там выходным пособием. Что ещё я теряю? Кто станет меня искать?» Выходило, что никто. Немного волновало Алину только её родное тело – получается ведь, что сознание её здесь, в книге. А тело, выходит, там, в квартире. Алина не верила, что ведьма решила её убить – значит, наверное, снова магия?
А раз так, то… Почему бы и не побыть в шкуре прекрасной девы с любовными и, наверное, другими приключениями?
«Другие за подобные квесты кучу денег платят, – думала она. – А я всё равно в отпуск собиралась».
Следующие полчаса, пока не пришла к перекрёстку, она составляла список: что писательнице Елене… Или как её там? Оливии? Нужно поменять, чтобы жизнь её героини стала окончательно комфортной. С талией однозначно надо что-то делать, это просто нездорово. Ещё нижнее бельё – это даже номер «один», в штанах неудобно. Хм, машину бы сюда – Алина давным-давно столько пешком не ходила, устала.
И, пожалуй, суши. Алина любила азиатскую кухню, и если появилась возможность бесплатно отъесться – почему нет? Здесь за весом следить не надо…
В мыслях о супе фо, она машинально выбрала левую дорогу.
А потом ноги сами принесли её обратно, к перекрёстку.
«В чём дело?» – удивлённо подумала Алина и снова пошла по левой дороге.
Опять её развернуло и вернуло к началу перекрёстка.
– Зачем тогда перекрёсток, если пойти можно только направо? – вздохнула она.
С этой дорогой всё получилось. Правда лес перестал быть дружелюбным, и светлячки мало-помалу исчезли. Сумерки сгустились, посинели, а воздух посвежел.
Алина стала чаще оглядываться и невольно старалась идти потише. Мало ли. Приключения приключениями, но встретиться с новым медведем или кем-то похуже ей не улыбалось.
А потом и вовсе началось нечто странное. Лес стал терять запах. Алина подумала было, что это у неё что-то с носом, но тут выключился звук – правда, ненадолго. Ощущение было, как будто она находится в машине с неисправным оборудованием.
Налетел ветер, очень холодный, и принёс наконец запах – гари.
Сначала Алина подумала о пожаре и действительно вскоре увидела проблеск света между деревьями. Конечно, животные оттуда не бежали, да и птицы похоронно молчали, но теперь она знала, что этот лес ненастоящий, а Лена – тот ещё писатель: может, просто забыла это продумать? Сбоили же только что звук и запах.
Алина попыталась повернуть назад – и наткнулась с разбегу на невидимую стену.
– Да что б вас всех!
Тогда она свернула с дороги в кусты. Идти на огонь не хотелось, может, хоть так удастся его обойти?
Удалось бы, но метров через сто лес не просто кончился – возникла всё та же невидимая стена.
Алина снова выругалась, но на этот раз про себя. Ей вдруг пришло в голову, что это может быть совсем не пожар. Какой ещё пожар в любовном романе? Это же не книга о катастрофе? Разве что неподалёку расхаживает герой-любовник, который брутально её сейчас спасёт? Но из рассказа Лены Алина поняла, что кроме любви в романе будут и приключения. А значит… Это вполне могут быть разбойники.
Она старалась ступать как можно тише – и то ли звук снова отключили, то ли у неё неожиданно получилось.
Запахло жареным мясом – очень вкусно.
Алина прижала руки к животу и подумала, что зря, наверное, бросила сумку с продуктами во дворце. Хотя кто эту Лену знает, может, там всё было отравлено? Тоже ведь приключение. А ещё – что пока пила с Тёмным Кастором, надо было закусывать.
Между деревьев и впрямь замаячило кострище и силуэты вокруг него. Облизываясь, Алина подошла ближе, пригляделась.
Разбойники были одинаковыми. То есть… Совсем. Сложно быть разными, когда ни у кого из вас нет лица.
Пожалуй, не знай Алина, что всё это – больное воображение одной лошади, она бы не на шутку испугалась. А так, только снова выругалась про себя: тоже мне, писатель! Не могла им лица придумать?
Одеты разбойники были тоже одинаково – Оливия… Лена вдохновлялась, очевидно, Робином Гудом: на каждом были плащи с капюшонами. А больше, кажется, ничего.
Один из разбойников жарил чью-то ногу. Нога эта магическим образом висела в воздухе над костром, а разбойник её только поворачивал… странным образом. Алина не стала это обдумывать: видно же, что логика тут и не ночевала.
Неподалёку к дереву был привязан… Кто-то. Точно не разбойник – одет иначе. А точнее не скажешь: голову и грудь пленника закрывал длинный тканный мешок, наверное, из-под картошки.
Алина в который раз подивилась воображению некоторых лошадей.
Пройти мимо ей бы всё равно не дали. Постояв немного в тени, но так и не придумав о чём общаться с безликими разбойниками, Алина стала продираться сквозь кусты.
Разбойники не оборачивались до последнего.
– Здрасьте, – выдохнула Алина, подходя к костру. Что делать дальше, она не представляла. – Эм-м-м… Огоньку не найдётся?
Вот теперь они обернулись. И словно она смотрела сквозь запотевшее стекло – на их лицах стали проступать черты. Это было так жутко и… нелепо, что Алина на минуту забыла обо всём на свете. Она просто стояла и таращилась, как идиотка. У правого разбойника был нос картошкой, у второго – поросячьи глазки, а третьему не повезло со ртом – он казался жабьим. И это действительно было жутко.
– Если собрать вас вместе, получится один уродливый человек, – вырвалось у Алины. – Ох! П-прошу прощения…
Разбойники отреагировали странно. Они переглянулись… И… э-э-э… Как бы это описать… Слились в одного действительно очень уродливого и высокого… великана. Алина поражённо смотрела, как он скидывает плащ и играет мускулами.
А потом перевела взгляд вниз и снова дар речи потеряла. Разбойник был полностью гол. И возбуждён.
– О господи! – раздалось изумлённое ржание. Алина машинально оглянулась. Позади неё стояла лошадь-писательница и тоже таращила глаза на великана. – Алина, честное слово, это не я! Это наверняка кто-то из подписчиков дурацкую идею предложил. Пойду-ка я кое-кого забаню к чёртовой матери. Извращенцы!
И, махнув хвостом, исчезла.
А Алина осталась.
Великан смотрел на неё и улыбался уродливым лягушачьим ртом.
Алина сглотнула и попятилась.
Великан сделал шаг навстречу. Потом ещё. И ещё.
Алина остановилась, как вкопанная. Она знала эту тактику: чем больше жертва отступает, тем сильнее становится нападающий. Алина сама так порой поступала, когда требовалось пробить идею у руководства.
Великан тоже замер и принялся рассматривать Алину. Весьма… откровенно.
Она откашлялась. Потом нахмурилась и вежливо напомнила:
– Так что там насчёт огонька?
Великан нахмурился.
А потом удивлённо поинтересовался:
– У?
Алина хихикнула от неожиданности.
– Алина, дорогая, – снова раздался позади лошадиный голос. – Я очень пыталась стереть этого… Это. Но мои подписчики уже за него проголосовали. Короче, у тебя два пути: или ты с этим громилой спишь…
– Что-о-о?!
– … Или ты его убиваешь, пока он пытается тебя… эм-м-м… изнасиловать. Я клянусь, я уже забанила того кретина, который это предложил, но другим идея понравилась, так что…
Алина хотела ответить, но от изумления у неё даже мат из головы вылетел – что о чём-то говорило.
– Зато он идиот, – добавила лошадь. – Извини!
И исчезла.
Великан направился к Алине.
Она отпрянула к костру. Там, словно в оружейной лавке, лежали потенциальные орудия убийства: меч, кинжал и даже булава.
Алина посмотрела на них, потом на великана. И выдохнула:
– Я не буду тебя убивать.
Великан расплылся в довольной улыбке:
– Е-е-е!
– Ты милый, – сказала ему Алина. – Честное слово. Но не в моём вкусе.
Великан пожал плечами и потянул к ней неожиданно длинные руки.
– Стоп! – приказала Алина.
Великан замер.
– Ты сам-то этого хочешь?
Великан нахмурился.
– Вот мне, как герою, не нравится, что нам предлагают всего два варианта на выбор. Как насчёт третьего? Судя по запаху там приготовлена отличная… чья-то нога. Как насчёт перекусить?
Великан нахмурился ещё сильнее. Потом моргнул. Тишину леса нарушил ворчащий звук из его живота.
Алина вздохнула.
– Давай-ка одевайся, а я раздобуду нам тарелки. Или хотя бы шампуры… Ага, вот. Как думаешь, эти ножи сойдут? Очень острые, ешь аккуратнее. Кстати, ты умеешь говорить?
– У-а, – откликнулся великан.
– Бедняга. Жертва писательского произвола. Тебе какой кусок? С копытом? Ты уверен? Тебе такое нра?.. Ого!..
Когда лес окончательно почернел, огонь почти погас, а вся нога была съедена, великан торжественно пожал Алине руку и сказал:
– У.
– Ты тоже ничего, – откликнулась девушка. – Хочешь, я заставлю эту… писательницу сделать тебя нормальным героем?
– У-а! – категорично покачал головой великан.
– Как я тебя понимаю! – вздохнула Алина. – Какой-то ненормальный роман.
– Уа, – согласился великан и встал. – Уа.
– Прощай, – кивнула Алина. – И спасибо за ужин. Ты классно готовишь.
– Уа, – улыбнулся великан и потопал в лес.
Алина поискала взглядом салфетку или хотя бы платок – вытереть лоснящиеся от жира руки.
– Эй! – раздалось изумлённое ржание. – Великан! Ты куда? Эй, стоять! Ты же должен был её изнасиловать! Или помереть! В смысле, помереть в процессе изнасилования! А ну стой!
Передумав, Алина взяла один из ножей.
– Знаешь, кто сейчас умрёт? Возможно даже в процессе изнасилования?
– Чего? – уставилась на неё лошадь. – Слушай, ты, своенравная героиня! То спаиваешь мне Тёмного Властелина, а теперь устраиваешь посиделки с великаном? А ну кончай менять сюжет!
– Слушай, ты, писатель, – отозвалась Алина, неожиданно сноровисто поигрывая ножом. Наверное, это было прописано в характеристиках её героини. – Угадай, куда я сейчас эту штуку засуну? Твои читатели хотят, чтобы было погорячее? «18+»? Сейчас я им это устрою.
Лошадь попятилась.
– Эй! Ты знаешь, что я сейчас исчезну и сделаю так, чтобы ножей тут не было.
– Валяй.
Но лошадь почему-то осталась. На нож в руках Алины она по-прежнему смотрела с опаской, но тем не менее не уходила.
– Послушай… Я понимаю, тебе тяжело…
– Убивать? Или стать жертвой насильника?
– Алина, ну пожалуйста! Это же любовный роман! У героини должна быть подобная история! Иначе как читатели будут ей сочувствовать?
– Но ты же у нас великий писатель. Ты и придумай, как.
– Алина…
Она последний раз крутанула нож.
– Никаких изнасилований. Или я найду, как испортить тебе жизнь… Лена.
Лошадь вздохнула.
– Слушай, нам правда надо поговорить. Но… Я честное слово не хочу тебя отвлекать, но у тебя там привязанный мужик у дерева чахнет. Ты не хочешь его освободить?
Про пленника Алина совершенно забыла: в сумраке и с мешком на голове он совершенно слился с пейзажем.
И ни черта он не чах. Когда Алина сняла мешок, под ним оказался действительно юноша, помятый, словно после попойки, которая закончилась дракой. От него и правда несло перегаром.
В данный момент выпивоха бессовестно дрых. И даже храпел.
Алина посмотрела на него и стала надевать мешок обратно.
– Ты что делаешь? – изумилась лошадь.
– Знаешь… По-моему, ему и так хорошо.
– Да что ж за день сегодня такой! – выдохнула лошадь. – Ладно, сейчас проснётся.
И исчезла.
Пленник действительно проснулся – в тот самый момент, когда Алина развязала верёвки и кое-как уложила его на землю.
Это и впрямь был молодой мужчина, симпатичный, точнее, миловидный. Что-то в его чертах – то ли изгиб рта, то ли задорно вздёрнутый нос – кого-то Алине напомнили. Она только никак не могла вспомнить, кого.
Пленник открыл глаза, посмотрел на Алину с нежностью влюблённого и шепнул:
– Прелесть моя…
Алина, не раздумывая, отвесила ему пощёчину.
– Да что с тобой не так? – раздался откуда-то слева лошадиный голос.
А пленник вытаращился на Алину, как будто впервые увидел, и хрипло выпалил:
– Женщина! Вы что себе позволяете? – Потом посмотрел куда-то ей через плечо с прежней нежностью. – Прелесть моя…
И кинулся к брошенной у дерева лютне.
– Радость моя, ты цела! Они ничего тебе не сделали! Маленькая моя, любимая, хорошая…
Алина смотрела, как он обнимает лютню и чувствовала себя вздорной истеричкой.
– А, ну да, – сказала лошадь. – Я ж забыла: он не из этих.
– Из кого? – невольно спросила Алина.
– Ну этих, любовников твоих. – Лошадь презрительно смотрела на объятия с лютней. – Это герой френдзоны. В смысле, твой спутник.
Алина потёрла лоб.
– Как мне надоел этот абсурд…
– Уже? – хмыкнула лошадь. – Тебе ещё десять авторских листов его терпеть.
Алина отмахнулась. Она подошла к лютнисту и выдавила улыбку.
– С вами всё в порядке или я могу чем-нибудь помочь? – И тут же, не дожидаясь ответа, добавила: – Я прошу прощения. Я приняла вас за… э-э-э… другого.
Парень наконец отвёл глаза от лютни и посмотрел на Алину. Длинно, от широких бёдер до, эм, декольте.
– Сейчас опять врежу, – предупредила Алина.
Парень улыбнулся и встал.
– Не надо. Вы моя спасительница. Бард Цветик к вашим услугам!
Алина посмотрела на лошадь.
– Что? Это не я его так назвала! Это они проголосовали! Я по фану это в опрос вписала, кто ж знал?
Бард Цветик тем временем смотрел на Алину, и взгляд его делался подозрительным.
– Госпожа, вы так переглядываетесь с вашим конём, как будто вы его понимаете.
Алина в упор посмотрела на него.
– А что, вы – нет?
– У меня много талантов, – скромно ответил Цветик. – Но лошадиный язык я не знаю. Между прочим, прекрасный жеребец…
– Кобыла, – в унисон поправили Алина с писательницей.
Бард усмехнулся.
– Ну что вы, госпожа, уж жеребца от кобылы я точно отличу. Посмотрите на изгиб шеи, на круп…
– Твою мать! – выдохнула Лена-Оливия. – Даю честное слово: с этого момента я точно буду читать матчасть! – Она попыталась заглянуть себе под хвост. И даже что-то там увидела. – Мать твою, я и правда жеребец! Всё. Это конец. Я ничтожество. Бездарность. Из меня никогда не выйдет великого писателя. Я сгину молодой на просторах Интернета. Меня забу-у-удут!
– Что это с ним? – удивился Цветик, отпрянув от лошади. Точнее, жеребца.
– Расстроился, – пожала плечами Алина. – Бывает.
– А-а-а! – заржала лошадь. И исчезла.
– Он волшебный! – обомлев, выдохнул Цветик. – Это же волшебный конь!
– Да если бы, – откликнулась Алина. – Скоро снова появится.
Бард повернулся к ней, прижимая к груди лютню.
– Госпожа… Вы… Вы… Я чувствую от вас дух приключений!
Алина принюхалась. Тщетно: в этой истории в который раз пропали запахи.
– Разрешите мне стать вашим спутником, – продолжал Цветик. – Я буду путешествовать с вами и напишу о вас балладу!
«Да пошёл ты!» – уже рвалось у Алины с языка, но она вдруг вспомнила, что про Цветика говорила лошадь. Она назвала его помощником. И френдзоной. Значит, это было не завуалированное предложение залезть ей под юбку.
– Бери, – снова раздалось рядом лошадиное ржание. – Это твой проводник в волшебный мир. В смысле, он тебе нужен, он тебе всё расскажет.
– Снова появился, – выдохнул Цветик. И, вытащив из-за пояса записную книжку, принялся что-то быстро в ней строчить тонким грифелем.
– Пропиши ему в следующий раз нормальную ручку, – мрачно заметила Алина, глядя на это.
– Ты что, это ж Средневековье, – отозвалась лошадь. – Где ты там ручки видала?
– Да ты что? А пластиковые доспехи?
– Как ты меня достала! – Лошадь хрипло выдохнула и топнула копытом. – Значит так! Я к тебе с разговором! Ты теперь героиня любовного – поняла? – любовного романа. Не вздумай отлынивать от своей работы, ясно? Ты должна переспать как минимум с тремя мужиками, а лучше… Чем больше, тем лучше, понятно?
Алина вздохнула. Опять…
– Понятно. А теперь ты слушай сюда, великая писательница. Будешь изгаляться – и когда я вернусь домой, я сделаю так, что от тебя отвернутся все издатели. А то и сядешь ты за развращение, например, малолетних. Я придумываю, как это устроить. Я тоже, знаешь ли, изобретательная. Ты уверена, что ты этого хочешь?
Лошадь оскалилась.
– Посмотрим. Ты героиня, а здесь мой мир, и никуда ты не денешься. С великаном я сама виновата, не прописала его как следует. Но главных героев – пропишу. Решай сама, будет это изнасилование или нет.
На мгновение над поляной повисло тяжёлое молчание.
Алина встретилась взглядом с бардом. Тот закончил писать и удивлённо смотрел теперь то на неё, то на лошадь.
– Господин Цветик, если вы готовы, то я бы очень хотела отсюда уйти, – выдавила Алина. – Знаете ли вы дорогу через лес?
– Конечно, – улыбнулся бард. – Куда вы хотите попасть?
– В академию, – заржала лошадь. – Ты пойдёшь в волшебную академию!
– Здесь есть дорога в волшебную академию? – поинтересовалась Алина.
– О да! Тогда нам нужно на юг…
– Нет не нужно. Я хочу куда-нибудь, кроме академии, – перебила Алина.
Бард удивился, но ничего не сказал.
– Никуда ты больше не сможешь пойти! – кричала некоторое время спустя им вслед Лена-Оливия. – Я тут главная, ясно? Я решаю! Ты героиня, и ты будешь меня слушаться!
Бард оглянулся.
– А ваш волшебный конь с нами… не пойдёт?
Алина покачала головой, а потом поинтересовалась:
– А как думаете, господин… Цветик, как дорого дадут за волшебную лошадь на конном рынке?
Бард обалдело посмотрел на неё, но объяснил: получалось, что за такую ценность можно прикупить полкоролевства.
– Неплохо, – решила Алина. А сама подумала: «Ещё раз появится, продам первому встречному, пусть он мается».
…Так долго ли, коротко ли шла принцесса Аделаида по лесу вместе с бардом Цветиком…
Эта стерва ещё не знала, что все дороги здесь ведут в волшебную академию!