– Пожалуйста, скажи мне, что раз на улице дождь, то у нас освобождение от Упражнений.
Взмолилась я по-прежнему сидя в коконе из тоненькой тряпочки, что тут называют одеялом.
Дора любезно пожертвовала мне и свою тоже, потому что ей не холодно. А я, стуча зубами, рискнула высунуть одну ногу нащупать ботинок.
– По-моему, хорошо, что не ураган и не пурга, видимость была бы плохая. Давай вставай, а то поесть не успеем. – Отвечала соседка, которая, в отличие от меня, уже была одета в форму и ботинки и сейчас застегивала латы, что на груди.
Проскакав по ледяному полу к шкафу, выудила наряд:
– Что, занятия вообще никогда не отменяют? – спросила с надеждой.
– Отменяют, если прорыв, – пояснила подруга.
Я мечтаю! Мечтаю, чтобы был прорыв. У меня даже есть кандидаты в первый список убиенных. Сектант и его дружок вампир.
– Правда, тогда все на войну. – Дора подошла помочь мне с латами.
– Как все? И мы? – Нет, я лучше все упражнения за день выучу.
– Первогодки нет, только если отчисленные. А со второго курса будем воевать! – улыбнулась она. Я всё не пойму, что её радует? У меня коленки трясутся и ладони потеют только от мыслей об этом.
– Тебе совсем не страшно? – немного полюбопытствовала.
– Очень страшно. Но я каждый раз вспоминаю, для чего я это делаю, и мне становится радостно на душе.
– И для чего? – Неужели ее родственники сюда сами отправили?
– Для того, чтобы любимый мужчина стал воспринимать меня всерьез.
Ни фига себе, у него запросы. А как же уют и нежность в доме? Попыталась представить Дору в розовом халате с белым котенком на руках. Ничего не вышло, только если с дохлым котенком и халат, кровью заляпанный.
– Какие-то у твоего мужчины странные представления о серьезности. Он так и сказал, что ты обучиться должна на киллера? А брат твой что?
– Нет. Ни брат, ни Дир ничего не знали, я сама сюда сбежала, а теперь вот они уже не смогут меня забрать, чтобы честь семьи не пострадала. Просто Дир все время меня ребенком считает, вот я и решила доказать, что взрослый воин.
Обалдеть, как она его любит. Я бы так не смогла. Собой рисковать и сюда лезть. Она-то, в отличие от меня, понимала, куда идет. Слепой мудак этот Дир ее.
– Дора, ты герой в моих глазах! – Честно! Так жертвовать ради любви – это ужас вообще.
После завтрака, когда мы вылезли на улицу, я сразу поняла, что от одежды толку нет, все продувает и промокает. Я бы еще шапочку надела, но головных уборов не выдали.
Сектант ждал нас на площадке с какими-то приспособлениями. Орудия пыток, судя по тому, как он ухмыляется. Всего первокурсников было человек сорок, по крайней мере из дневных.
– Адепты, сегодня ваше первое занятие и вы покажете на что способны ваши ничтожные тела.
«На себя бы посмотрел, Аполлон в латах. У меня тело не ничтожное».
– Без применения магии начнем с трех кругов бегом вокруг академии. Последний будет наказан. Время пошло.
Припустила я почти впереди всех, от страха быть наказанной. Но после второго круга начала уставать, поэтому к концу третьего финишировала в последнем десятке. Слава богу, не последняя.
Бедный парень, что пришел последним, должен был провисеть вниз головой десять минут. Повесил его Сектант моментально за левую ногу.
Пока я стояла согнувшись, опираясь на колени ладонями, и пыталась отдышаться, нам сообщили следующее задание:
– Очень плохо. Теперь преодолеть препятствия. Один круг.
Тут вообще не разобраться, как их преодолевать. Я такие инструменты отродясь не видела. Понаблюдала, как пойдет первый адепт. Сразу стало ясно, что я зря считала, что препятствия – это видимые невооруженным глазом установки. Оказалось, на пустом отрезке до них у тебя под ногами что-то взрывается.
Первое препятствие напоминало стену, через которую надо перелезть. Только она была чуть-чуть наклонена, то есть не перпендикулярно земле, а немного на тебя. И чем выше ты залезал, тем сильнее она прогибалась. На верху ты почти параллельно земле висишь, но, перебравшись на другую сторону, становится полегче. Преодолеть смогли из сорока человек только трое, причем Дора среди них. Я порадовалась за подругу. Сама-то естественно рухнула на спину в жижу грязи.