Алая полоска зари побледнела и превратилась в золотую. Вот-вот из-за горизонта должен был показаться краешек солнца, когда Анджелика закончила свой рассказ:
– И теперь я не могу с уверенностью сказать, кто же я на самом деле. Внешне больше похожа на дракона, внутри всё ещё человек, но есть много чего от паука. Например, четыре пары конечностей…
– Хорошо, что не четыре пары глаз! – вставил Фиг, но тут же осёкся под пристальным взглядом Драгиса.
– Только вот прясть я не могу совершенно, – продолжила Анджелика. – Это свойство не передалось. Впрочем, это наверное было бы слишком, а потому и жалеть не о чем!
– А что ещё из паучьих свойств вам теперь доступно? – спросил Мик, сам не зная зачем.
– Прыгаю и бегаю в десять раз быстрее любого дракона, – был ответ, в котором звучало больше грусти, чем гордости.
– А ещё, она плавает и летает так, как это не снилось никому из нашего племени! – произнёс Драся с улыбкой, не в силах скрыть восхищение.
– Однако до сих пор, не может никого убить, даже акулу, – пожала плечами Мегги. – Так что снабжение всех съестным лежит целиком на мне!
Анджелика покраснела и смущённо опустила голову.
– Что ж! – сказал Фиг, вставая и потягиваясь. – Я думаю, что если никто не устал, то следующая очередь рассказывать, наша с Быком!
Возражений не последовало и Фиг начал:
– Когда мы вошли по колено в Зеркальное озеро…
– По твоё колено или по моё, я что-то не помню? – прервал его Бык.
– По моё! Не перебивай! Так вот, я заметил, что всё идет, не так гладко, как должно было быть. Мы уже ходили этим путём раньше, и я знал, что ощущение воды под ногами должно было давно исчезнуть, но этого не происходило! Мало того, сначала мы отчётливо видели комнату в подвале старого замка, видели Козауру и Анджелику, как вдруг всё подёрнулось рябью и исчезло! А в следующую секунду я заметил узкую красную полоску, приближающуюся к нашим ногам, похожую на трещину в стекле…
– Да, да! И ещё звон раздался, как от битого стекла! – не выдержал Бык.
– Мы не успели ничего предпринять, даже не поняли, что это было такое?!
– Кровь тех, кто был убит в тот день на берегу озера, – пояснила Анджелика. – Мне об этом рассказал Чикада. Позже, в замке Рогелло Бодакулы.
– Ах, вот оно, что!
Фиг сделал многозначительную мину и задумался.
– Короче, – продолжил за него Бык, – когда мы увидели эту красную полоску, было уже поздно. Она и впрямь смахивала на трещину, края которой разошлись и мы попросту в неё провалились!
– А как же вы в городе-то очутились? – спросила Мегги, которая всё это время слушала рассказы друзей, открыв рот.
– Мы летели вне пространства и времени, – заговорил Фиг, уставившись в никуда, совершенно круглыми глазами. – Точнее, утверждать, что мы именно "летели", было бы неправильно. Лететь или падать можно только относительно чего-то, а если вокруг тебя ничего нет, то вообще нельзя сказать, что ты движешься…
– Ну не знаю, не знаю! – снова перебил его Бык. – Лично я, точно, летел куда-то в тартарары, да так, что в ушах свистело!
– Говорю, что это тебе только казалось! Невозможно…
– Понятно! – вдруг перебил их обоих Мик. – Неважно летели вы оба или это вам только казалось. Важно, что было потом?
– Кусты! – буркнул Бык и шкура на его спине передёрнулась.
– Какие кусты? – спросила Мегги, хлопнув пару раз ресницами за круглыми очками.
– Обычный шиповник! – ответил Фиг. – В самом цвету. Красота и благоухание невероятные!
– А ещё он был густым и жутко колючим! – добавил Бык и снова дёрнул шкурой.
– Таким колючим, что я оставил в нём почти всю одежду, а вот он, – тут Фиг посмотрел на Быка взглядом, в котором мешались насмешка и сочувствие, – нечто большее!
– Да! Я оставил в тех кустах собственную шкуру, а вместе с ней и сам бычий облик! – взревел Бык, и сразу стало понятно, что это воспоминание доставляет ему массу неприятностей.
– Бедненький, как я тебя понимаю! – сказала Анджелика, положив руку ему на холку.
От этого жеста у Быка сделалось такое выражение физиономии, что казалось, он вот-вот замурлычет. Зато Драся, сердито нахмурился и скрестил руки на груди.
– Вообще-то очеловечился не он один, – поспешил продолжить Фиг. – Я ведь тоже изменился, ну вы же все видели!
– Не на много! – рассмеялся Драся, забыв о припадке ревности. – Ты был весьма узнаваем, а впрочем, в своём истинном облике ты выглядишь гораздо привлекательней!
Теперь от удовольствия расплылся Фиг.
– Так, что же было дальше? – нетерпеливо воскликнула Мегги.
– Дальше, – вздохнул Бык и грустно опустил голову, – дальше два полуголых оборванца вышли на улицу совершенно незнакомого города.
– И на первых порах нам пришлось очень несладко! – подхватил Фиг, подняв палец кверху для пущей убедительности. – Прохожие шарахались от нас, как от прокажённых, матери прятали детей, а копы!.. Что вытворяли копы!..
– Что вытворяли копы? – спросила Мегги, которая к тому времени легла на живот и подпёрла подбородок сгибом крыла.
– Вообще-то ничего особенного они не вытворяли, – замялся Фиг. – Ну, свистели, ну махали своими дубинками, но в основном держались на расстоянии…
– Ну, да! Особенно, когда видели Быка на задних копытах! – вставил Драся с явным удовольствием.
– Ещё бы! – улыбнулся Фиг. – Первый из копов вообще упал в обморок, когда увидел его рога…
– А, что они так никуда и не делись? – спросила Мегги, у которой глаза стали больше очков.
– Никуда и никогда! – с гордостью произнёс Бык, молчавший всё это время. – Разве что, чуть-чуть уменьшились и загнулись по-другому.
– Это уж точно, – сказал Фиг без видимого энтузиазма. – Поначалу мы придумали ему тюрбан из простыни, но это оказалось ещё хуже! Два или три раза за нами гналась целая толпа, хоть мы и не сделали этим людям ничего плохого! Но потом нам удалось стырить кепку в армянском квартале, и дело пошло на лад!
– Эту? – спросил Мик, вынимая кепку из под своего седалища.
– Нет, эту я заказал у мастера, гораздо позже! – пробасил Бык. – Та первая давно износилась, а после неё было ещё две.
– Так вы были там настолько долго? – подал голос профессор Прыск.
– Семь лет! – отчеканил Фиг, и все присутствующие застыли в изумлении.
– А чему вы удивляетесь? – пожал плечами Драся. – Лично я пробыл с ними чуть меньше пяти лет. Время не спрашивает, как течь в том или ином измерении, оно просто течёт себе, как вода – его физический прообраз, миры, в которых оно течёт, выполняют при этом роль рек, озёр, морей и океанов, и странно удивляться, что в иных мирах оно течёт быстрее, чем в других!
– Точно! – снова заговорил Фиг. – В иных мирах оно вообще застаивается, как в болоте, а в других мчится, словно горная река…
– Это всё очень интересно, но может быть, просто расскажете, что с вами было дальше? – спросила Анджелика, и в её голосе промелькнули повелительные нотки.
На несколько секунд над костром, в который Драся подбросил ещё несколько валежин, воцарилось молчание. Солнце, всплывшее над горизонтом, вдруг затянулось туманной пеленой, и ночь, ушедшая было в свои владения, вдруг получила право на дополнительное время, которым не замедлила воспользоваться. Внезапно потемнело, небо закрыли, невесть откуда, взявшиеся тучи, с севера подул порывистый ветер, который пригнул высокую траву, сорвал несколько листьев с одиноких деревьев и кустов, и закрутил, заиграл языками пламени в ожившем было костре.
– Дальше был овощной рынок в бедном квартале эмигрантов, – сказал, наконец, Фиг с таким отвращением в голосе, как будто ему сунули под нос дохлую жабу.
– Да! Овощной рынок! – мечтательно произнёс Бык и закатил глаза, прозревая внутренним взором, горы "вкуснятины".
– С утра до вечера, сортировка картошки! – простонал Фиг, голосом мученика в зубоврачебном кресле.
– О! Это ощипывание подвядших листиков с капусты! И задаром! – блаженно мукнул Бык.
– Перебор салата!
– Утилизация отходов от салата!
– Раскладывание морковки!
– Уничтожение ботвы!
– Пересчитывание баклажанов!
– Неучтённые арбузы!
– Копеечная оплата!
– Бесплатная жратва!..
– Хватит!!!
Последнее слово выкрикнула Анджелика, сопроводив это ударом кулака о землю, от чего всё кругом подпрыгнуло, а языки пламени в костре спрятались, и не сразу, робко, высунулись наружу.
– Извольте излагать факты без лишних эмоций! – отчеканила она таким голосом, от которого оба рассказчика и кое-кто из присутствующих втянули головы в плечи. – Итак, вы некоторое время подрабатывали на рынке. Дальше что?
– А дальше, нас выгнали с рынка! – улыбнулся Фиг этому приятному воспоминанию.
– Да, выгнали! – гневно промычал Бык. – И что самое обидное, выгнали ни за что!
– Ну не совсем ни за что, а может быть за дело! – загадочно подмигнул Фиг Быку.
– Ни за какое, не за дело! Вспомни сам, они тогда обвинили нас в краже сена из телеги, но не смогли ничего доказать. Всё думали, кому мы его продали, а мы даже и не отлучались никуда, и продать ничего не могли!
– Конечно, не могли! Да ведь мы его и не продавали, а кое-кто это сено просто съел!
Бык покраснел до корней рогов и виновато опустил голову.
– Ну, съел! – промычал он глухим голосом. – Между прочим, съел во сне, будучи в бессознательном состоянии! Я бы никогда этого не сделал, если бы не устал так за день, просто из сил выбился.
– А ночевать мы устроились, как раз под той телегой, – пояснил Фиг. – Утром, значит, просыпаемся, а сено-то тю-тю! Вот тогда-то нас с рынка и попёрли.
– И как только вас не прибили на месте! – удивился Драся.
– Они его побаивались! – кивнул Фиг в сторону Быка. – Представьте себе, он запросто сдвигал с места груз, который только быку и под силу! Такого прибьёшь, как же! Все вместе может быть, и одолели бы, но никому не захотелось быть первым! Так, что покричали на нас, покричали, да и указали на выход.
– История с рынком ясна! – сказала Анджелика. – Дальше, что было?
– Драка была! – сказал Бык и зевнул.
– А дальше мы разделились, – сказал Фиг и нахмурился.
– Но сначала подрались, – настаивал на своём Бык.
– С кем подрались-то? – спросила Мегги, держа ушки на макушке.
– Между собой! – буркнул Фиг, а Бык только фыркнул и попытался почесать задним копытом за ухом.
– Что! – хором воскликнули Анджелика и Мегги.
– И ничего в этом нет такого! – пожал плечами Бык. – Ну, поцапались, ну и что? Он меня обвинил в том, что нас прогнали…
– И небезосновательно!
– Хорошо, но зачем было дёргать меня за ухо?
– А затем, что хвоста у тебя в то время не было!
– И то верно! – сказал Бык и задумался. Этот аргумент почему-то показался ему достаточным.
– Согласен, – примирительно проговорил Фиг, – я тогда переборщил и зря распустил руки, но и ты поддал мне рогами, благо, что они были под кепкой!
– А знаешь, как больно-то было! – мукнул Бык и снова попробовал достать ухо копытом.
– Так ему, значит, было бо-бо! – вдруг вспылил Фиг. – А знаешь, что я от твоего удара влетел прямо в дверь Национального банка?
– Знаю, ты об этом уже сотню раз рассказывал. С этого и началась твоя гангстерская карьера!
– Ой! Расскажи! Фигушка, расскажи нам, а то мы не слышали! – затараторила Мегги, и её изумрудные глаза загорелись жутким любопытством.
Анджелика, профессор Прыск и даже Мик, закивали головами, поддерживая Мегги в желании услышать продолжение истории, и только Драгис, который приключения своих друзей знал наизусть, отвернулся и принялся ворошить палкой угли в потухающем костре. Фиг понял, что стал центром внимания, напустил на себя важный вид, пригладил лохмотья, бывшие некогда приличным и дорогим костюмом, и произнёс:
– Ну, так слушайте!