После тренировки на стрельбище тревога Райли за Билла не прошла. Да, он быстро реабилитировался после того отключения, и по нему было видно, что ему понравился режим ближнего боя. Он даже выглядел жизнерадостным, возвращаясь из Квантико домой. Тем не менее, это был не тот Билл, которого она знала много лет – её старый партнёр и лучший друг.
Она знала, что его больше всего тревожит: Билл боялся, что никогда не сможет вернуться к работе.
Ей хотелось успокоить его, сказать ему простые добрые слова, например: «У тебя просто чёрная полоса. Это со всеми бывает. Не успеешь оглянуться, как она закончится».
Но бездумные увещевания – вовсе не то, что сейчас поможет Биллу. Что же ему поможет? Откровенно говоря, Райли и сама этого не знала.
В прошлом она сама страдала от ПТСР и знала, каким тяжёлым может быть восстановление. Она должна просто поддержать Билла на протяжении всего процесса.
Хотя Райли вернулась в свой кабинет, у неё почти не осталось на сегодня дел в ОПА. В данный момент у неё не было никакого задания, и она наслаждалась медленными, неспешными деньками после напряжения последнего дела в Айове. Так что, появившись в кабинете, она схватила пару папок, требовавших её внимания, и ушла.
По пути домой Райли с удовольствием вспомнила, что сегодня будет ужинать с семьёй. Особенно её радовало то, что она пригласила Блейна Хилдрета и его дочь присоединиться к ним.
Райли радовало, что Блейн стал частью её жизни. Он был красивым, очаровательным мужчиной. Как и она, он совсем недавно развёлся.
Кроме того, как оказалось, он был очень храбрым.
Именно Блейн стрелял в Шейна Хэтчера и серьёзно ранил его, когда тот угрожал семье Райли.
И она всегда будет благодарна ему за это.
Пока она лишь раз провела ночь с Блейном в его доме. Они вели себя очень осмотрительно: у его дочери, Кристал, в это время были каникулы и она уехала к родственникам. Райли улыбнулась от воспоминания об их страстной любви.
Закончится ли сегодняшний вечер тем же?
*
Экономка Райли Габриэлла, жившая вместе с ними, приготовила на ужин вкуснейшее блюдо chiles rellenos по семейному рецепту, привезённому ею с Гватемалы. Все от души наслаждались горячими фаршированными болгарскими перцами.
Райли чувствовала глубокое удовлетворение от чудесного ужина в замечательной компании.
– Не слишком picante? – спросила Габриэлла.
Для вкусовых рецепторов среднего американца блюдо было не слишком острым и пряным, и Габриэлле это было известно – женщина всегда старалась сдерживать себя, приготавливая блюда по рецептам Центральной Америки – очевидно, она просто напрашивалась на комплименты, которые тут же посыпались на неё, как снег.
– Нет, просто идеально! – сказала пятнадцатилетняя дочь Райли, Эприл.
– Лучшее, что я когда-либо ела, – с набитым ртом проговорила Джилли, тринадцатилетняя девочка, удочерением которой Райли занималась.
– Это божественно! – вторила им Кристал, лучшая подруга Эприл.
Отец Кристал, Блейн Хилдрет, не стал отвечать в тот же миг, но по выражению его лица Райли видела, что блюдо его просто очаровало, а ведь он был профессионалом в этом деле – Блейн владел высококлассным рестораном во Фредериксберге.
– Расскажешь мне рецепт, Габриэлла? – спросил он, положив в рот несколько кусочков.
– Es un secreto, – с озорной ухмылкой ответила Габриэлла.
– Секрет, говоришь? – переспросил Блейн. – Какой это вид сыра? Никак не могу понять. Это явно не Джек Монтерей и не Кесо Чихуахуа. Может быть, Манчего?
Габриэлла покачала головой.
– Я никогда не расскажу, – усмехнулась она.
Пока Блейн с Габриэллой продолжали дразнить друг друга относительно рецепта, частично на английском, частично на испанском, Райли поймала себя на такой мысли о них с Блейном, которая заставила её покраснеть.
Нет, только не сегодня.
Когда все здесь, они не смогут сделать это осторожно.
Не то чтобы это плохо.
Одного того, что она окружена людьми, которых очень любит, было достаточно, чтобы вечер прошёл замечательно. Однако, наблюдая за семьёй и друзьями, ведущими приятные беседы за столом, она заметила кое-что неладное.
Один человек за столом не сказал за этот вечер ни слова. То был Лиам, новенький в доме Райли. Лиам был ровесником Эприл и одно время они встречались, пока Райли не спасла высокого, нескладного подростка от отца, который любил выпить и поколотить сына. Мальчику было нужно место для жизни, так что сейчас он спал на диване в гостиной Райли.
Обычно Лиам был очень общительным и любил поболтать. Но сегодня, кажется, его что-то тревожило.
Райли спросила:
– Что-то не так, Лиам?
Мальчик, казалось, даже не услышал её.
Райли окликнула его чуть громче:
– Лиам!
Лиам оторвал взгляд от тарелки, на которой ни к чему не притронулся.
– А? – спросил он.
– Что-то не так?
– Нет. А что?
Райли встревоженно нахмурилась. Что-то действительно было не так. Лиам никогда не бывал настолько немногословным.
– Просто интересно, – ответила она.
Она мысленно сделала отметку поговорить с Лиамом позже.
*
Габриэлла закончила ужин невероятным пирогом с фруктами на десерт. Райли и Блейн выпили по бокалу вина, пока четверо детей играли в гостиной, а потом Блейн с дочерью пошли домой.
Райли дождалась, когда Эприл и Джилли отправятся к себе на ночь, а потом в одиночестве спустилась в гостиную. Лиам молча сидел на нерасправленном диване, глядя в пустоту перед собой.
– Лиам, я вижу, что что-то не так. Мне бы хотелось, чтобы ты рассказал мне, в чём дело.
– Всё нормально, – сказал Лиам.
Райли скрестила на груди руки и промолчала. Из общения с дочерями она знала, что иногда следует подождать, пока подросток откроется.
Затем Лиам сказал:
– Я не хочу говорить об этом.
Райли была поражена. Она привыкла к тому, что Эприл и Джилли временами бывают угрюмыми, но для Лиама это было совершенно не типично. Он всегда был покладистым и сговорчивым. Он был целеустремлённым учеником, и Райли радовало то, как он влияет на Эприл.
Райли продолжала молча стоять.
Наконец, Лиам сказал:
– Мне сегодня звонил папа.
Райли почувствовала тянущее чувство в области живота.
Она невольно вспомнила тот жуткий день, когда вломилась в дом Лиама, чтобы помешать его отцу избить подростка.
Она знала, что не должна удивляться, тем не менее, не знала, что и сказать.
– Папа говорит, что ему очень жаль за то, что случилось. Он скучает по мне.
Тревога Райли усилилась. У неё не была оформлена законная опека, она вела себя как спонтанный приёмный родитель и не имела понятия, какой будет её роль в жизни мальчика в будущем.
– Он хочет, чтобы ты вернулся домой? – спросила Райли.
Лиам кивнул.
Райли не могла заставить себя задать ему напрашивающийся вопрос.
А чего хочешь ты?
Что она будет делать – что она сможет сделать – если Лиам скажет, что хочет вернуться к отцу?
Райли знала, что Лиам – добрый, незлопамятный мальчик. Как и большинство жертв насилия, он склонен к отрицанию.
Райли села рядом с ним.
– Ты счастлив здесь?
Лиам издал подавленный всхлип. Впервые в жизни Райли поняла, что он готов расплакаться.
– Да, конечно, – пробормотал он. – Это так… Я так… счастлив.
Райли почувствовала, что и у неё напряглось горло. Она хотела сказать ему, чтобы он оставался здесь столько, сколько захочет. Но что она сможет сделать, если его отец потребует, чтобы сын вернулся домой? Она не сможет этому помешать, в этом она беспомощна.
По щеке Лиама скатилась слеза.
– Просто после того… после того, как мама умерла… я – это всё, что осталось у папы. Пока я не ушёл. А теперь он остался совсем один. Он сказал, что бросил пить. Он сказал, что больше не будет бить меня.
Райли едва удержалась, чтобы не крикнуть ему: «Не верь ему! Никогда не верь ему, когда он так говорит».
Но вместо этого она сказала:
– Лиам, ты должен понимать, что твой отец очень болен.
– Я знаю, – сказал Лиам.
– Он должен сам решить обратиться за помощью. Но до тех пор… измениться ему будет очень трудно.
Райли замолчала.
Затем она добавила:
– Просто всегда помни, что ты в этом не виноват. Ты же понимаешь это, не так ли?
Лиам подавил всхлип и кивнул.
– Ты не возвращался домой, чтобы повидаться с ним? – спросила Райли.
Лиам молча покачал головой.
Райли погладила его по руке.
– Я хочу, чтобы ты обещал мне одну вещь. Если ты пойдёшь к нему, не иди один. Я хочу пойти с тобой. Обещаешь?
– Обещаю, – сказал Лиам.
Райли протянула руку к стоящей неподалёку коробке с салфетками и предложила одну из них Лиаму, который вытер глаза и высморкался. Ещё несколько минут они просидели молча.
Наконец, Райли сказала:
– Тебе ещё что-нибудь нужно?
– Нет. Теперь я в порядке. Спасибо за… ну, ты знаешь.
Он слабо улыбнулся ей.
– Да за всё, – добавил он.
– Всегда пожалуйста, – сказала Райли, улыбнувшись ему в ответ.
Она вышла из гостиной, зашла в столовую и села на диван.
Неожиданно в горле у неё возник комок и она начала плакать. Она в шоке осознала, насколько тронула её беседа с Лиамом и, задумавшись об этом, сразу поняла, почему.
«Я чувствую себя такой беспомощной», – подумала она.
В конце концов, она до сих пор в процессе удочерения Джилли. Она спасла бедную девочку от ужасной жизни – когда Райли нашла её, Джилли пыталась продать себя из чистого отчаяния.
Но о чём думала Райли, приводя в свой дом ещё одного подростка?
Ей вдруг захотелось, чтобы рядом был Блейн, чтобы они могли обо всём поговорить.
Блейн всегда знает, что сказать.
Она наслаждалась временным затишьем между делами, но сейчас, мало-помалу, тревоги снова стали посещать её – особенно о её семье и о Билле.
Это совсем не похоже на каникулы.
Райли невольно задумалась.
Неужели со мной что-то не так?
Может быть, она просто не способна вести тихую жизнь?
Так или иначе, она знала, что может быть уверена лишь в одном: затишье не вечно. Какое-то чудовище уже сейчас совершает где-то свои мерзкие поступки – и скоро лишь она сможет его остановить.