Я стояла на парковке прямо перед домом номер 55 по Стэнвич-авеню и смотрела на неоновую вывеску: «Райское мороженое. Искушение в каждом шарике!».
Это была одна из главных коммерческих улиц нашего города, где располагались различные кафешки и магазины. Я бывала тут неоднократно, просто никогда не обращала внимания на номера домов, так что дом номер 55 нашла с помощью навигатора в телефоне. В этом доме был небольшой торговый центр с несколькими заведениями: «Капитан-Пиццей» (наша со Слоан любимая пиццерия), магазинчиком косметики, спортивным магазином, где я недавно купила пару беговых кроссовок, бухгалтерской конторой и, наконец, этим вот «Райским мороженым».
Вчера я ездила во Фруктовый сад. Проснувшись поутру, машинально потянулась за телефоном, чтобы позвонить Слоан, не сразу сообразив, что ее со мной больше нет. Странно, но эта мысль уже не была так болезненна, как в предыдущие недели. В конце концов, у меня были инструкции от нее. Один из пунктов выполнен, теперь дело за остальными, и останавливаться я не собиралась. У меня был план действий.
Я перевела дыхание и прошла по парковке мимо «Капитан-Пиццы». Желудок заурчал от запаха свежеиспеченной пиццы, хотя до обеда было еще далеко, а с утра у меня был плотный завтрак. Сквозь стекло я разглядела белокурую девушку за кассой, которая кокетничала с высоким парнем у столика, приглаживая волосы и хихикая.
Я открыла дверь кафе-мороженого и вошла. Меня тут же обдало прохладой. Здесь было красиво: белые стены, белые столики, неоновые лампы над головой. Кафе вмещало пять столиков со стульями и длинную закрытую витрину с мороженым и вафельными рожками. Стены украшали большие постеры в рамках. Что-то в их оформлении – или в том, как выглядели изображенные на них модели, – заставило меня решить, что постерам уже несколько лет. На всех фотографиях люди держали стаканчики и рожки с мороженым и изображали удовольствие. «Не упусти свой шанс!» – читала я на постере, где улыбающаяся женщина поднимала перед собой пирамидку сразу из пяти разноцветных шариков. «Найди мороженое твоей мечты!» – предлагал другой плакат с задумчивым мальчиком с эскимо.
За кассой стояла девушка в футболке с принтом радуги на груди. Она была примерно моих лет, может, чуть младше, и не обращала на меня внимания, продолжая хмуро разглядывать кончик своей косы.
– Привет, – окликнула я ее, подойдя ближе.
У девушки на груди красовался бейджик с именем Керри, и я почувствовала легкое разочарование. Хотя, конечно, глупо было ожидать, что на бейджике я увижу надпись «Мона»: это было бы слишком просто.
– Чем могу помочь? – отозвалась девушка, оторвавшись наконец от своей косы и подхватив лопаточку для мороженого. – Какой вкус предпочитаете? Сколько шариков?
– Ах, нет, – быстро ответила я. – В смысле… мне не нужно мороженое.
Керри разочарованно отложила лопаточку, наградив меня презрительным взглядом. Я сглотнула и постаралась собраться с мыслями.
– Мне нужно… Мне нужно увидеть Мону, она здесь?
– Нет, – Керри как-то странно смотрела на меня, и я ее вполне понимала.
Может быть, мне стоило начать с покупки мороженого? Это помогло бы завязать разговор. Теперь же я переминалась с ноги на ногу, не зная, как продолжить беседу. Если бы только знать, кто такая эта Мона… Или предполагать, зачем она мне нужна…
– Просто… – я представления не имела, как все это объяснить, и решила идти напролом, как бы странно это ни выглядело. – Просто моя подруга оставила мне письмо, попросила прийти сюда и спросить Мону. Так что…
Я окончательно запуталась, не зная, как заставить эту Керри рассказать мне, где Мона. Все получалось куда глупее и унизительнее, чем я думала, и каким-то странным образом это понимание освобождало.
– В общем, так, Моны тут нет, – медленно и членораздельно произнесла Керри, как будто тот факт, что я не купила у нее мороженое, доказывал, что я плохо понимаю английский. – И если вы ничего не собираетесь заказывать, то…
Зазвонил телефон у кассы, и девушка взяла трубку.
– Здравствуйте, это «Райское мороженое», – заученным голосом начала она, не сводя с меня глаз, но быстро сменила тон. – Да, Мона, слушаю вас. Нет, не посетитель. Просто…
– Это Мона звонит? – вмешалась я, опираясь на витрину. Отчаяние придало мне храбрости, и я окончательно утратила понятие о приличиях. – Можно, я с ней поговорю?
– Нет, – сказала Керри в трубку – на самом деле, наверное, мне, – отступая на шаг. – Просто какая-то девушка, которая ничего не заказывает, сказала, что хочет с вами поговорить… – Мона что-то ответила ей, и Керри переспросила у меня: – Что конкретно вы хотели?
– Это все моя подруга, – заторопилась я, пока Керри не передумала. – Она мне оставила такое указание – ее зовут Слоан Уильямс, и я на самом деле не знаю, что она имела в виду, просто велела мне прийти сюда и спросить Мону… Ну вот я и… спрашиваю.
Керри изумленно вскинула брови.
– Вы слышали? – спросила она в телефонную трубку и какое-то время молча слушала ответ. – А, вот как… Я не знаю, почему она сразу это не сказала… Хорошо, я сейчас ее спрошу и перезвоню вам.
Она повесила трубку, и я почувствовала разочарование: может, мне все-таки следовало попытаться поговорить с Моной самостоятельно?
Тем временем Керри распахнула шкафчик под кассой, вытащила папку и начала пролистывать бумаги, заслоняя их от меня, так что я не могла разглядеть, что это такое.
– Как вас зовут?
– Эмили, – я подумала, что, может быть, нужно было захватить какое-то удостоверение личности. – Эмили Хьюз.
Керри кивнула, вытащила из папки лист и положила его передо мной.
– Вас тут ждали на прошлой неделе. Мона уже думала, что работа вам не нужна.
Я смотрела на нее, ничего не понимая.
– Работа?
Керри закатила глаза, явно теряя остатки терпения.
– Ну да, работа. Работа, для которой вы заполняли заявку. Мона – наш менеджер.
Я пододвинула к себе лист бумаги. Да, это было заявление о приеме на работу, заполненное почерком Слоан. Здесь были указаны ее телефон и электронная почта, но при этом мое имя и мои данные о предыдущих местах работы. Слоан оставила свои данные в графе «Контактное лицо», а в графе «Дополнительная информация» написала: «Я трудолюбивая, аккуратная, умная. У меня отличное чувство юмора, пунктуальная, верная подруга, прекрасно работаю в коллективе, в общем, очень крутая. А еще скромная».
Я невольно улыбнулась, читая все это, но при этом чувствовала, что вот-вот расплачусь. Единственное, что меня сдерживало, – это мысль о том, что Мона, или Керри, или кто угодно могли обо мне подумать, исходя из этой очень эксцентричной выходки.
– Можно это забрать? – я потянула к себе лист, но Керри покачала головой.
Пока я читала, она успела достать из шкафчика две футболки с радугой.
– Нет, нельзя. Мы сохраняем анкеты у себя, чтобы у нас были ваши данные на случай, если вы решите поджечь кафе или что-нибудь подобное, – она подозрительно взглянула на меня, как будто оценивая, способна ли я на поджог. – Уверена, что при собеседовании Мона вам сказала про зарплату. График такой: пять смен в неделю, причем две должны приходиться на выходные. Мона сегодня составит расписание и пришлет его вам на электронную почту.
Я удивленно моргнула.
– Вы хотите сказать, что я принята на работу?
Керри не удосужилась ответить.
– Мона хотела знать и насчет вашей подруги – она еще заинтересована в месте? – с этими словами девушка вытащила из папки еще один лист, и я увидела, что это анкета самой Слоан, заполненная ею же. В графе о предпочтительных часах работы Слоан написала заглавными буквами: «ОБЯЗАТЕЛЬНО ТЕ ЖЕ СМЕНЫ, ЧТО И У ЭМИЛИ ХЬЮЗ!».
Наконец-то я все поняла. Слоан нашла нам общую работу, как мы и хотели. И, судя по тому, каким пустым стояло кафе среди бела дня, это был бы идеальный вариант. Не то что прошлым летом, когда мы и на пять минут присесть не могли. А здесь просто прекрасно – можно было бы весь день смеяться и болтать, изредка прерываясь на случайного клиента.
Керри громко вздохнула, и я поняла, что ее вопрос повис в воздухе.
– Нет, – быстро ответила я и заметила, что в анкете Слоан графа «Дополнительная информация» осталась пустой. – Она… она в настоящее время недоступна.
– Окей, – Керри убрала ее заявку в папку. – Так вы-то собираетесь работать или как? Потому что если нет, то нам нужно звонить другим соискателям.
Я быстро обдумала ситуацию, глядя на две белые форменные футболки на столе. Вообще идея не самая плохая. Работа мне нужна, и Слоан ее нашла. В конце концов, она даже внесла это в список, чтобы я не упустила эту возможность в случае ее отъезда. И что-то мне подсказывало, что здесь я не буду так уж сильно утомляться. Я кивнула.
– Да, я собираюсь.
– Ну и отлично, – сказала Керри без особого энтузиазма в голосе и подвинула футболки ко мне. – Тогда добро пожаловать в «Райское мороженое».
Домой я возвращалась в самое жаркое время. Кондиционер в «вольво» едва работал, так что обычно я даже не пыталась его включать, но сегодня не выдержала – и он обдал меня волной жара. Я поспешно отключила его. Обычно из-за открытой крыши меня при езде обдувало ветерком, но сейчас от этого было только хуже. Я сделала в уме заметку: обязательно принести из гаража деревянную крышу и приладить ее – она даст хоть какую-то тень. Появившись дома с двумя форменными футболками в руках, я жалела лишь о том, что не прихватила никакого мороженого.
Я постаралась войти незаметно, чтобы не отвлекать родителей от работы. Но в столовой обнаружился только папа. Он сидел за столом, перед ним стоял открытый ноутбук, но вместо работы он внимательно читал толстую книгу, периодически делая на полях заметки. Он был настолько увлечен, что даже не заметил, как я вошла.
Мама была на кухне, мыла под краном персик. Обернувшись на звук моих шагов, она одарила меня усталой улыбкой: видимо, родители работали с раннего утра.
– Привет, Эм, – она заметила футболки у меня в руках. – По магазинам ходила?
– Я нашла работу, – ответила я, встряхивая одну из футболок так, чтобы был виден логотип. – Видишь? «Райское мороженое».
– О, вот как, – мама подняла брови. – Это просто… отлично. Уверена, что там внутри приятная прохлада, так? – это явно был риторический вопрос. – Ты сегодня ела? Хочешь персик?
– Нет, спасибо, – я взяла из холодильника бутылку минералки и сделала большой глоток.
– Я как раз хотела спросить, – как бы невзначай начала мама, вытирая персик полотенцем. – У вас все в порядке со Слоан? Мне кажется, она давно не заходила.
– Ну-у… – протянула я.
Еще вчера я просто мечтала поговорить об этом с родителями, попросить их помощи… Но все это было до появления списка. Списка, который убеждал меня в том, что у Слоан есть какой-то план, и помощь родителей в этот план явно не входила.
– Она просто уехала на лето, – я спокойно смотрела маме в глаза, потому что чисто технически это была правда.
– Как жаль, – мама нахмурила брови.
Она вообще была очень эмоциональная, могла легко расплакаться из-за любой мелочи, например, разбитой тарелки. Поэтому никто из нас не любил сидеть с ней рядом в кинотеатре на просмотре какого-нибудь драматического фильма.
– Тебе, наверное, очень скучно, Эм?
Мама начала есть персик, но я чувствовала, что допрос еще не окончен. Понятно было, о чем она спросит дальше: куда уехала Слоан, зачем, надолго ли… А я не смогу ответить. Так что надо было ее отвлечь, пока она не успела снова заговорить.
– А Беккет, между прочим, очень ждет похода, который ему обещал папа.
На всякий случай я огляделась по сторонам, хотя была уверена, что брат сейчас в дневном лагере.
– Да, и папа тоже ждет, – мама улыбнулась – это был верный признак того, что поход все-таки остался в планах на лето, а значит, я не солгала брату, обнадежив его. – Хотя мне этого не понять, – продолжала мама, не отрываясь от персика. – Тоже мне удовольствие – спать на улице, если дома есть удобная кровать…
– Андреа, ты только послушай, – в дверях кухни возник радостно-возбужденный папа с толстой книгой в руках. – Тесла и Эдисон действительно были друзьями, когда тот впервые приехал из Парижа. Эдисон называл его гением.
– Скотт, – перебила его мама, – я говорила с Эм.
Однако от меня не ускользнуло, что мыслями мама уже далеко и думает только о том, чтобы скорее вернуться к работе над пьесой. Наверняка она мгновенно забыла наш разговор о Беккете и походе.
– Все в порядке, – быстро сказала я, отступая к двери. – Идите, творите дальше.
Мама взглянула на меня с легким недоверием, и я изобразила дежурную улыбку в стиле «у меня все супер». Поднимаясь по лестнице к себе, я слышала за спиной радостные голоса родителей, из общего потока речи выпадали слова типа «лаборатория», «патент» и «переменный ток».
Я медленно поднялась наверх, чувствуя, как с каждым шагом растет температура воздуха в помещении, упала на кровать и смотрела в потолок, весь в липких отметинах от скотча, которым крепились сменявшие друг друга плакаты моих подростковых кумиров. В телефоне не обнаружилось ни новых сообщений, ни пропущенных звонков. Отлично понимая, что снова услышу в ответ лишь голосовую почту, я все же набрала Слоан и прослушала знакомое до последней буквы приветствие. После финального «Оставьте сообщение после звукового сигнала» я заговорила.
– Привет, это я. Я устроилась на работу в «Райское мороженое». Спасибо, что нашла ее для нас обеих.
Эти слова вырвались сами по себе, и я тут же испытала душевную боль. Никаких «нас обеих» в кафе не будет. Только я в дурацкой футболке с радугой.
– Расскажу тебе потом, как все прошло. Смешно получилось. Эта Керри, наверно, подумала, что я сумасшедшая.
Я послушала тишину пару секунд – пустое пространство вместо диалога со Слоан, которая уже смеялась бы, задавая тысячу уточняющих вопросов…
– Ну ладно. Скоро встретимся и поговорим.
Я сбросила вызов, встала с кровати и убрала форменные майки в шкаф.
Передо мной снова лежал список Слоан. Вряд ли мне удастся сегодня выполнить что-то еще, но подобие мозгового штурма не помешало бы. Аккуратно вычеркнув пункт номер 7, я засунула список в конверт и огляделась. В комнате оставаться не хотелось – в такую жару это было невыносимо, но идея ходить на цыпочках мимо столовой, где работают родители, тоже не привлекала.
Не хотелось мне ни в город, ни в кампус. Меня охватило чувство, похожее на клаустрофобию. Нужно было непременно куда-то выйти, хотя я только что вернулась домой. Куда податься, чем себя занять? Я скинула шлепанцы и забросила их в шкаф – они приземлились аккурат поверх кроссовок, и это был ответ на мой вопрос.
Не раздумывая больше ни секунды, я вытащила кроссовки, а вслед за ними и спортивную форму. Не знаю, станет ли мне от этого легче, но хуже – уж точно нет. Хорошая пробежка сейчас была просто необходима.
Я следила за техникой и старалась не сбиваться с ритма, хотя уже дышала довольно тяжело, явно пребывая не в лучшей форме: последняя моя пробежка состоялась аж две недели назад. Меня, конечно, приняли в школьную команду, но на марафоне по пересеченной местности я то и дело отставала от остальных и решила за каникулы наверстать упущенное, чтобы показать улучшенный результат на осеннем соревновании, тем более что оно обещало быть сложнее.
Район, в котором мы жили, был очень многолюдным, что мешало тренировкам. Поэтому выбор пал на маршрут для пробежки, который выходил практически за пределы города. Сейчас я находилась милях в десяти от дома и чувствовала, что возвращаться, возможно, придется шагом, а значит, это займет довольно много времени. Мне почти не доводилось бывать в этой части города. Здесь не было пешеходных дорожек по обочинам, но и автомобили попадались редко, так что бежать прямо по шоссе было безопасно.
Я как раз раздумывала, не пора ли мне перейти на шаг, когда появилась эта девушка.
Она расхаживала взад-вперед по подъездной дорожке одного из домов, но когда я приблизилась, она тут же остановилась и заслонила глаза рукой от солнца, чтобы лучше разглядеть меня. А потом, к моему изумлению, принялась махать рукой – не так, как машут знакомым в знак приветствия, а как потерпевший кораблекрушение отчаянно машет флагом проходящему мимо кораблю.
– Я так рада, что тебя встретила! – крикнула девушка, едва я подбежала на достаточно близкое расстояние, чтобы ее услышать. – Я так тебя ждала!
Перейдя на шаг, я подошла к ней. Девушка была примерно моего возраста, но гораздо красивее, чем любая из моих знакомых, одета в шелковый просторный топик и джинсовые шорты, с легким макияжем и красной помадой на губах. Только тюрбан из полотенца, которым были замотаны волосы, контрастировал с ее идеальным образом.
– Меня? – удивленно спросила я, стараясь отдышаться, и даже обернулась на дорогу, чтобы убедиться, что здесь нет кого-то еще.
Как она могла ждать меня, если я видела ее впервые в жизни? Такую девушку я бы запомнила, это уж точно!
– Ну, в общем, – призналась девушка с улыбкой, – не именно тебя, а вообще кого-нибудь вроде тебя, кто не был бы похож на психа. Хотя, если честно, я уже и на любого ненормального была согласна. Но ты реально первая, кто здесь появился за последний час! Я уже боялась, что попала в ужастик про зомби, где все человечество вымерло.
Я хлопала глазами, пытаясь понять, что происходит. Девушка говорила быстро, и в ее голосе одновременно слышались и легкая паника, и ироничная усмешка – чрезвычайно странное сочетание.
– Но что… – я запнулась в поиске правильного вопроса. – У тебя все в порядке?
– Нет, – сообщила она и тут же передумала. – То есть да, я в порядке, просто… Не могла бы ты мне помочь попасть домой? Вон туда, – она указала куда-то назад, и у меня просто отвисла челюсть.
Это был не дом, а настоящий роскошный особняк. Старый, красивый, невероятно большой. Таким дворцом могли владеть какие-нибудь люди из высшего общества, устраивающие там торжественные приемы для очень важных персон, а двери непременно должны открывать дворецкие в белых перчатках.
– Я тут живу, – продолжала девушка. – Клянусь, что не пытаюсь вломиться в чужой дом! Я просто нечаянно захлопнула дверь, – она покачала головой и поправила тюрбан из полотенца. – Обычное дело, хотела прогуляться, чуть-чуть загореть… Даже не знаю, когда вернутся родители. То есть рано или поздно они, конечно, приедут, но я не хочу, чтобы к этому времени мои волосы позеленели на веки вечные.
С этими словами девушка безудержно расхохоталась, закрыв глаза и раскачиваясь от смеха.
Комизм ситуации мне еще не был ясен до конца, но губы мои невольно растянулись в улыбке. Хотелось смеяться, хотя бы потому, что ее смех был такой заразительный.
– Извини, – она наконец взяла себя в руки. – Просто до чего же положение идиотское!
– Почему ты боишься, что твои волосы станут зелеными? – спросила я.
Девушка потянула за край тюрбана. Полотенце упало с ее головы, и мои глаза округлились. Волосы новой знакомой были покрыты густой зеленой маской, которая уже затвердела и смотрелась как шлем.