Моей Светке, операционной сестре и боевой подруге!
Если и было что хорошего в жизни Кумы, так это друзья-товарищи. Я не о тех, которые, колотя себя в грудь за бутылочкой водочки, клянутся в вечной дружбе, а приходят к тебе только тогда, когда нужно похмелиться стакашком самогона, перехватить деньжат до получки или отлежаться в тепле на старом пружинном диване и даже изредка обоссать его в жестоком забытьи недельного загула. Так вот, друзья – это те, кто о тебе помнит всегда, но интересуется время от времени твоей жизнью и радуется, что ты ещё жив, курилка, дышишь и загазовываешь, до сих пор, окружающий тебя, воздух. На них можно положиться и в трудную минуту, и в чудесные мгновения. Они будут счастливы уже тем, что тебе офигенно. Нельзя только бесконечно надоедать им своими просьбами. Всему есть предел, и норму ты устанавливаешь сам! Переборщил – потерял отличного друга. У каждого из нас своя жизнь. Поэтому – дозированно всё, товарищи, дозированно, в разумных пределах.
Кума не допускала и мысли, что кто-то будет делать ради неё всё, а она только пользоваться, без отдачи. И хоть с Кумы вроде и взять нечего, ей радостно было отдавать частицы души близким людям, сочувствовать, сопереживать, помогать физически и даже немного материально, в общем, делать всё, что в её силах!
В жизни часто ей встречались озлобленные, завистливые, ищущие пользу только для себя любимых, циничные люди. Может, и неплохое дело – этот цинизм, но у Кумы имелось на всё своё собственное мнение, отличное от мнения большинства людей. С возрастом ей сложно стало навязать чьи-то чужие догмы. Хотя, по большому счёту, все мы состоим из каких-то догм, услышанных когда-то и осевших в нашем сознании. Любви и доброты, однозначно, на Земле больше, иначе бы мы попросту исчезли, как вид. Жаль, что здоровье с каждым годом становилось всё хуже и хуже. Полностью здоровый человек – совсем редкость, разве что спортсмен, да и то у них организм изнашивается ещё сильнее, появляются заболевания суставов, сосудов, от неимоверных нагрузок.
Кума, наработав себе стаж по выслуге лет в специальном детском учреждении, сильно подорвала своё здоровье – приобрела артрит, хандроз, межпозвоночную грыжу, гипертонию и заболевания, связанные с нервной системой. На очередном медосмотре у неё обнаружились узлы на щитовидке. В отпуске, чтобы что-то прояснить, ей пришлось ехать в область, где обнаруженное ранее, подтвердилось. Через пару лет Кума уже начала задыхаться по ночам, потеть от страха при сильнейшей аритмии и тахикардии. Нужно было избавляться от растущих узлов. В областной больнице после долгих мытарств её поставили на очередь, по которой операция должна была состояться только через год. Процедура бесплатная грозила стать платной, ибо везде брали деньги. Не хочешь платить? Выписывайся на второй же день из больницы и восстанавливай организм потом, как хочешь. Испуганная Кума, в ожидании смерти, так как за год могло случиться всё, что угодно, и неопределённости, решила позвонить лучшей подруге Светке, работавшей опер сестрой в одной из больниц города. Эта рыжеволосая бестия была ровесницей Кумы, самодостаточной женщиной с сильным волевым характером, достаточно отзывчивой по отношению к близким людям, родственникам и даже знакомым. В недалёком прошлом она перенесла много душевных мук и терзаний из-за несостоявшихся отношений по любви. На этой почве периодически возникали уходы в себя с помощью спиртного, глубокие депрессии и загулы. Но, то ли, взяв пример с Кумы, которая «завязала» с этим делом, то ли, жалея родителей, и понимая всю глупую бесполезность и ненужность спиртного, Светка решила не злоупотреблять им более.
Пройдя бесконечное множество кругов ада, конфликтов с окружающим миром и самой собой, она успокоилась и пришла в себя. Четыре котейки находились рядом с ней на протяжении многих лет, радовали её своим присутствием и наполняли смыслом довольно одинокую жизнь. Маша, Даша, Паша и Миша постоянно требовали внимания и заботы. Суровая женщина – Светина мама постоянно контролировала взрослую девочку своими звонками. Добродушный и ответственный отец всегда помогал с ремонтами. Работа отнимала добрых две трети её жизни, в общем, скучать было некогда.
– Счастье в труде, говорила всегда Светка, весело улыбаясь и иронизируя по этому поводу. Подруга вечно моталась между дачей родителей, кошками, работой и возлюбленными женщинами, которые липли к ней, как мухи на мёд (и ни в коем разе на другое). Вот такая у них с Кумой была неправильная ориентация. Хотя, правильность других ориентаций вроде не доказана. Тут уж ничего не поделаешь – се ля ви – такую бог дал! Видимо, какой-то ген где-то сработал не так, сбился, и модификация изменилась, если можно так выразиться. Кума никак не могла понять, кто же она на самом деле. Получалось, что Оно, и никак иначе не назовёшь. Даже в библии говорилось, что изначально на Земле было Оно, а потом уже всё поделилось на «инь» и «янь». Скорее всего, Кума относилась к настолько древней цивилизации, что «нормальные люди», те, которые считали себя таковыми, никак не могли смириться с такими аномальными явлениями, как Кума и её подруга Светка.
Как они познакомились? Это довольно интересная история, и здесь попахивает каким-то инцестом в том плане, что Кума, сама, того ещё не зная, стала встречаться с бывшей Светкиной девушкой. На склоне лет, Кума, надеясь найти себе человека для жизни, начала активно знакомиться, сперва через газету, потом через появившийся в телефонах чат знакомств. Чат ускорил данную процедуру, и предложения о знакомстве посыпались одно за другим. Темного мира Кума ещё не знала, так как опыт был небольшой. С Судьбой они познакомились, обменялись номерами телефонов, чтобы легче было общаться по смс. Когда-то Светка назвала так Лену, и с тех пор она стала Судьбой. Приехав на встречу в город, Кума прихватила в ларьке цветочки, ну а потом они взяли ещё и пива, сняв квартиру в центре на сутки для более приятного общения. Из рассказов Судьбы Кума вынесла, что та встречалась до этого со Светкой и расстались они по непонятной причине. Скорее всего, обеим надоели измены, недомолвки и неопределённость в отношениях. Сашку, арапчонка, Судьба зачала втихаря от Светки, сбегав в общежитие то ли Мед. Академии, то ли Политеха, где жили студенты из разных стран. Интернациональный ребёнок получился симпатичным: маленький ростиком, с курчавой густой шевелюрой, молчаливый и замкнутый в мать. Как оказалось, внука очень хотел Ленкин отец, вот доча и давай стараться. Чего ждать-то? Светка заметила, что у Судьбы как-то подозрительно растёт живот и спросила её об этом. Та объяснила причину – гормональный сбой. Когда живот полез на нос, Светка потащила Судьбу к знакомому гинекологу. Тот, осмотрев девушку, сказал: «Твоя баба беременна, Свет!»
Сказать, что Светка была в шоке – это ничего не сказать.
– Когда успела? С кем? Пока я на работе в ночную смену? – всё это очень быстро пронеслось у неё в голове.
Родился Сашка, вопросов уже не возникало. Выразительная внешность ребёнка выдавала Судьбу с головой. Что оставалось делать? Понять – простить? Понять ещё можно, но простить невозможно. Отчаянная и добрая душа Светка притащила Судьбу с ребёнком из роддома к себе в квартиру, пока та не оклемается. Грудного Сашку укладывали в корзинку, как кутёнка, и ставили корзинку в стенку. Так продолжалось несколько месяцев, молока у молодой мамаши не было – кормили смесью. Судьбе хотелось вольной жизни: пивка попить в центре, погулять со знакомыми. Она переехала в свою однушку, и, как только ребёнок немного подрос, стала отдавать его надолго матери в районный городишко. Отец к тому времени скончался внезапно от воспаления лёгких. Светка, уничтоженная коварством своей девушки, долго не могла прийти в себя: то вразнос пускалась, то знакомилась с кем-нибудь и пыталась забыться в чужих объятиях. Иногда по-пьяни они виделись с Судьбой, но это не длилось больше двух-трёх дней. Ленка пообещала познакомить Куму с бывшей женщиной. Что и сделала вскоре, когда они приехали к Светке в гости, прихватив пиво. Язык у подруги подвешен был отлично и, нисколько не смущаясь, она рассказывала, сидя за праздничным столом о любовных похождениях и нравах, царивших в темном обществе города. Кума только вливалась в ряды местных неформалов, и ей было очень интересно слушать рассказы о том, что происходило в темном мире. В целом, Светка ей нравилась. Вполне откровенная, открытая и интересная, она привлекала к себе внимание и вызывала некоторое уважение к собственной личности. Кума уехала к себе в район, надо было на работу. Наступило лето и пора отпусков. У Ленки началась сессия в другом городе (она училась заочно). Перед сессией её позвала в гости Светка и, выпив пивка, взяла её нахрапом. Ленке, возможно, было неудобно перед Кумой, но, скорее всего, и приятно, переспать с бывшей, по старой памяти. Судьба ничего не рассказала об этом случае Куме, зато Светка пригласила в гости, и всё рассказала. Позвонив по телефону, она соблазнила Куму рыбалкой и шашлыками, и та приехала в ближайшие выходные. Взяли мясо на шашлык, пивка: нулёвочку Куме и Балтику семёрку Светке, отправились за железную дорогу-узкоколейку, пролегающую сразу за домом. Развели там костёр и нажарили на шампурах мяса. Светка, закусывая, в основном, огурчиками и помидорчиками, быстро окосела. Уже дома, сидя у телевизора, Света стала догоняться спиртным до нужной ей кондиции и рассказала Куме о приключениях с Судьбой. Конечно же, Кума настрочила Ленке смс-ку о том, что в курсе её измены. Она даже ответа не ждала, так как было грустно и обидно за себя и несовершенство этого мира. Кума обычно давала людям пользоваться своей добротой до поры до времени. Как только она замечала, что человек начинал наглеть всё больше и больше, она потихоньку уходила в сторону и расставалась с человеком. По ходу отношений получалось, что Кума смотрела на всё происходящее как бы извне и делала для себя определённые выводы. Её всегда забавляло, что ли, и интересовало, насколько велика человеческая жадность, как далеко объект может зайти, обуреваемый жаждой наживы. Таких людей она попросту вычёркивала из своей жизни, дабы не мучиться больше сомнениями, правильно ли она поступает, и, может, есть смысл ещё подождать. Гомо сапиенс, привыкший только брать и ничего не давать взамен, не только эгоист, как, впрочем, и все мы, он идёт по головам, нимало не смущаясь и не заботясь о других.
– От добра добра не ищут! – считала наивная Кума, трясясь в автобусе по дороге домой. В душе будто кошки нагадили.
– И это пройдет! – думала она.
В полнейшем разочаровании и размышлениях о своей, трагической уже, бесхребетности, Кума общалась со Светкой по телефону, пока та опять не позвала её в гости, решив познакомить с очаровательной девицей по имени Даша. У них только начинались отношения, которые уже, как поняла Кума, переросли из конфетно-букетных в постельные.
Кума, надев свои красные боксеры, купленные специально для таких случаев, отправилась на выходные в город за новыми приключениями, впечатлениями и знакомствами. Расположившись после похода в магазин, на Светкиной лоджии, кума курила чёрный вишнёвый Капитан Блэк, привычно втягивая в себя приятную душистую струю. В домофон позвонили, и через пару минут, летящей походкой, в комнату вошла просто волшебная девушка во вкусе Кумы! Широко распахнутые огромные голубые глаза, пухлые губы, русые волосы до плеч и высоко приподнятая в лифе полная грудь, сразу расположили к себе Куму.
– Ах, какая женщина, какая женщина! – громко пропела, взволнованная до глубины души Кума. Расшаркалась перед дамой в приветствии, будто помахивая перед собой шляпой с пером, как истинный кавалер. Каждый взмах загнутых вверх ресниц девушки волновал Куму до изнеможения, то ли потому, что у неё давно не было секса, то ли любви хотелось безумной до умопомрачения. Девушка представилась, поглядывая на Куму не вполне скромно. Светка смекнула, что девица понравилась подруге и, взволновавшись, засуетилась, накрывая на стол. После чайной церемонии девочки покурили на лоджии и послушали откровенные песни Мары и Арбениной с Дашиного телефона. Вечер плавно перешёл в просмотр какого-то незамысловатого фильма, найденного на просторах кабельного телевидения. Кума вскоре удалилась в красных боксерах на постеленный в кухне матрас и слушала, покуривая в форточку одну за другой сигареты, раздававшиеся из комнаты стоны любви, которые вибрировали в воздухе все громче и отчётливее, пока не переросли в один пронзительный низкий жалобно-умоляющий баритон. Разом вдруг стало тихо, и Кума думала сейчас о том, что терпение её испытывали неспроста и, вообще, в жизни всё не просто так. Утром девица ускакала на работу довольная, получив за ночь несколько оргазмов, оставив за собой шлейф из духов и полуночных воспоминаний. Ближе к 12ти дня на телефон Кумы пришла смс от ночной гостьи о том, что очень Кума ей симпатична, а красные боксеры сильно возбуждающи. Кума взволновалась, вспомнив пышную грудь Дарьи, взгляд голубых, распахнутых, как чистое небо, глаз, виляние попки при ходьбе и помахивание рукой, когда они все вместе направлялись в ларёк за сигаретами и Ягуаром – бодрящим напитком, убивающим постепенно поджелудочную железу. Кума колебалась, но чувства, вспыхнувшие в ней, вместе с мыслями о том, самом сокровенном, будоражили и затмевали сознание. К вечеру Светка набралась пива до чёртиков, и разговор у них получился неприятный. Кума не любила недомолвок и напрямую врубила, что Даше она интересна, и это взаимно. В общем, всё может быть, и не оставит ли Светка ей ключи от квартиры. Как бы мерзко это ни звучало, Кума отрезала одним махом все пути к отступлению. Светка вспыхнула как спичка, казалось, что она сейчас набросится и растерзает Куму голыми руками. Подруга высказала, всё, что думала по этому поводу и убежала на кухню курить. Светка не выгнала среди ночи её из дома, но рано утром Кума ушла, думая, что никогда больше не вернётся в эту квартиру. Идти по городу в шесть утра было необычно и непривычно! Целый час Кума добиралась до городского пляжа, где они должны были встретиться с Дашей. Та намеревалась привезти туда детей из санатория, где работала летом вожатой. Долго сидела и курила Кума на пляже, поджидая девушку и думая, о чём они будут говорить, что делать и, как будут идти, держась за руки.
При расставании Светка сказала ей: «Один-один! Была мысль прирезать тебя ночью, пока ты спала, да подумала, что дети твои сиротами останутся!»
По всему видно, что Кума нанесла обиду подруге на всю жизнь!
Весело проведя время на пляже с Дашей и детишками, Кума проводила их на автобусе до санатория и обещала ждать Дашу, когда ту отпустят хоть ненадолго. Они хотели погулять в берёзовой роще возле санатория. Девушка пришла с гитарой, долго играла и пела Куме песни из репертуара Мары.
– Забывала я о том, что ты такая сука! – вибрировала Даша. А Кума восхищенно слушала и смотрела нам неё глазами, полными неприкрытого желания. После обеда Даша пришла снова и, гуляя по кустам с крапивой и борщевиком, они вдруг упали на траву в тесных объятиях, и «всё заверте…» – совсем, как в рассказе у Аверченко. Позднее, вечером, они поехали в гости к однокурснице Кумы, где их уложили спать на террасе частного домика. Но они совсем не спали и утром, к своему стыду, выслушали целую лекцию о звуках, которые мешали спать детям однокурсницы. Дашка оказалась вся в ожогах от борщевика, которые потом они мазали специальной мазью, но в целом, всё было прекрасно и замечательно.
Их, едва начавшийся роман, быстро закончился, так как разница в 20 лет хороша иногда разве что для сексуального опыта, и серьёзных отношений не могло бы случиться. Даша сразу же нашла новую пассию и забыла обо всём на свете.
Целый год кума и Светка не общались, пока, как-то раз подруга не написала ей. Много воды утекло за это время, и обиды забылись. Кума временно искала работу в городе и успела поработать в трёх местах. К Светке она периодически заезжала в гости, и постепенно их общение наладилось. Обе зареклись во имя дружбы не ругаться никогда из-за женщин и решили, что девушка, бегающая от одной дамы к другой, не достойна уважения. Как-то раз по осени Светка позвонила Куме и сообщила, что несколько дней общалась со своей бывшей Судьбой, и та ей надоела до чёртиков. Подруга предложила Куме приехать в гости и воспользоваться ситуацией. Она постелет им матрас на кухне, и никаких претензий ни с чьей стороны. Кума так и сделала. Волки были сыты, и овцы целы и невредимы.
Однажды вечером, внезапно раздался звонок от Светки. Пьяным голосом та попросила забрать её от Кенты. Подруга Кента или Кентуха работала с ней в одной больнице и жила в общежитии. Кума доехала до общаги и после долгих уговоров и мытарств погрузила Светку в маршрутку, в которой подруга сразу попыталась заигрывать с какой-то женщиной, громко и властно разговаривала и вела себя вызывающе. Кума пожалела, что не заказала такси, краснела и бледнела и, наконец, на нужной остановке вытащила подругу из маршрутки и привела домой. Бывали у Светки срывы, тревожила её душу больная незаживающая любовь, о которой знала кума, но помочь ничем не могла. Время не лечит, но успокаивает и стирает боль, притупляет чувства до такой степени, что снова хочется жить, любить и делать разные глупости.
Со Светкой никогда не было скучно. То они шагали в торговые ряды и выбирали брючный ремень, футболку или трусы; то шли к кому-то в гости или на Светкину работу, где Кума могла переночевать на кушетке в ночное дежурство подруги и сбегать за пивом из ночного ларька, если та мучилась с похмелья. Или брали удочки и червей и ехали рыбачить на карьеры, разведя там костер из сухих веток. В основном, ловили ротанов – маленьких зубастых и головастых рыб, похожих на чудовищ. Хоть мясо у них и было белое и нежное, Кума не ела этих страшных хищников. Между делом делились тематическими сплетнями, мыслями и впечатлениями. Они смеялись, что на старости лет поселятся вместе в деревне, разведут поросят и курочек, посадят огородик и заварганят бидоны с брагой, чтобы выгнать потом самогон. Светка смеялась, что в гости они позовут грудастых доярок, а дальше – как масть ляжет!
Виделись подруги обычно в сезон рыбной ловли, так как в другое время года уставали от работы и проблем. Осенние и зимние дни были коротки и неприглядны, всё время хотелось спать и сидеть дома.
Со следующей осени Кума вернулась на прежнее место работы. Нужно было наработать себе стаж по выслуге. В город вырывалась наездами. Дружба осталась дружбой и, когда пришлось удалять щитовидку с узлами, Светка об операции договорилась у себя в больнице с хирургами. Старенький профессор вырезал всё ненужное у Кумы. Дружба не измеряется деньгами, и Кума всегда готова была отдать Светке кусочек своей души за всю её доброту и отзывчивость.
Болячки Кумы в её возрасте не закончились на этом. Перебравшись жить в город, и поменяв несколько мест работы, Кума захворала. Организм снова стал давать сбои и тревожить её не только днями, но и ночами.
Шестерых женщин примерно одного возраста объединили болячки в седьмой палате одной из городских больниц. Кума поступила сюда для обследования своих внутренностей, жалея уже, что решила делать это бесплатно. Где только ни была она до этого. Начала с гинеколога, который на её жалобы о боли внизу живота сказал, что по его части всё в порядке, но имеется вздутие кишечника. Кума поняла, что на обследования в частных клиниках никаких денег не хватит, прорвалась к своему терапевту с коробкой конфет и попросила у врача помощи. Добрая женщина из щедрот своих выписала несколько направлений: на УЗИ брюшной полости и почек, к проктологу в другую больницу, на анализы, электрокардиограмму и к хирургу. После прохождения всего этого, нужно было искать причину болезни дальше, и её отправили в стационар, чтобы сделать ещё несколько УЗИ, в том числе и кишечника. Заведующая терапевтическим отделением вдруг заерепенилась, сказала, что гемоглобин у Кумы не смертельный, а раз она не умирает, то пусть ждёт очереди, чтобы лечь в стационар. Дня через три её всё же положили в эту палату, где лежали шесть женщин пенсионного возраста. Они весело галдели о чём-то, когда Кума заселялась к ним, на высокую койку, застеленную скользкой зелёной клеёнкой. Простыня на кровати собиралась морщинами в кучу, и приходилось спать на голой клеёнчатой поверхности, либо, нужно было постоянно просыпаться и расправлять эту простынку под собой. Спать довелось у раскалённой батареи, к которой нельзя было прикоснуться. Ночью, боясь получить ожоги, пришлось одеяло скомкать и отгородиться им от огнедышащей опасности. В общем, с одной стороны скользящая клеёнка и раскалённая батарея, а с другой, как оказалось, бабка, с поехавшей напрочь, в ночи, кукушкой. Полная, одышливая бабёха за 70 лет, с фиолетовыми от уколов руками, постоянно кашляла и сплёвывала мокроту в специальную стеклянную бутыль с широким горлышком, откупоривая и закупоривая её резиновой крышкой снова и снова. Под кроватью у неё стояла клетчатая небольшая сумка, из тех, в которых челноки возят свой товар с Черкизовского рынка. На протяжении всей ночи эта женщина снимала и надевала свои огромные труселя-панталоны и мешковатую ночную рубашку размера 60-го, меняя её на мужскую футболку. Всё исподнее развешивалось ночью перед носом Кумы на горячей батарее, так что ей было совсем не скучно. Еле заснув после утреннего устройства в больницу и дневных передряг бытового характера, Кума, жившая этой ночью между сном и явью, обнаружила шуршание и бормотание уже возле своего уха. Грузная соседка, кашляя во все стороны своей харкотой, шарила у себя под кроватью толстыми ручищами, открывала и закрывала сумку, дёргая за молнию и бормотала что-то бессвязное. Кума поняла, что ищет она то ли горшок, то ли мешок, который она якобы куда-то засунула. Бабуля, выставив вперёд руки с обвисшей, тёмной от синяков кожей, медленно приближалась к кровати Кумы, которая уже от испуга распахнула глаза во всю ширь и приготовилась звать на помощь. Неугомонная старуха вытащила из-под кровати рюкзак и пакет с вещами Кумы. Та аккуратно поинтересовалась, зачем бабуля это сделала. Выслушав от старухи монолог о мешке, горшке, корешке и ещё чёрте чём, Кума сделала ещё раз вывод, что бабуля, которая днём вела себя вполне адекватно, ночью просто слетела с катушек. Старуха отправилась в два часа ночи гулять к туалету и, вернувшись оттуда, переодела трусы-парашюты, порылась в поисках прокладок в собственном бауле, прикрепила их к труселям, долго пила из бутыли, после чего нахаркала в другую бутыль и водрузила своё могучее слоновье тело на скрипучую кровать. Через пару минут, удовлетворённая своими подвигами, бабуля бешено захрапела так, что заснувшие на зиму мухи, начали просыпаться и, жужжа, вылезать из всех щелей. Кума со своими 66-ю килограммами веса считала себя толстой разжиревшей коровой, но на соседней кровати храпела масса, приближённая к массе кашалота, даже в пару раз больше. В общем, ночь у соседки удалась, так как она ещё несколько раз просыпалась, меняла панталоны, мешок-рубашку и ходила в туалет. Кума боялась, что, если уснёт лицом к батарее, старуха даст ей по голове сзади, чем-то тяжёлым (возможно, привидится бабке что-то). Куму уже будет не вернуть, а бабулю, в худшем случае упекут в Бурашево. Будильник в телефоне был заведён на 6 утра, так как до 7 ми нужно было сдать анализы во всевозможные баночки, выданные Куме медбратом. Совершив в 6 утра все нужные действия в туалете, умирая от недосыпа, Кума улеглась подремать, но медбрат Димочка тут же зашёл в палату и включил свет, чтобы раздать всем пилюли и сделать уколы.
– Всё равно, у нынешней молодёжи нет ответственности, – подумалось Куме, глядя на рахитичного Димочку, смахивающего на пидорка.
В коридоре после завтрака толпилось много народа: одного везли на коляске в туалет, другого на каталке вывозили из палаты на рентген, больные и здоровые сновали туда-сюда по своим делам, врач отыскивал тех больных, которых нужно было отвести на неприятную процедуру глотания кишки. Весело раздавался в палате номер 7 смех пожилой грузинки, которую Кума будила ночью, испугавшись за свою жизнь. Тина, так её звали, страдала от диабета и высокого сахара, связанного с этим заболеванием, успокоила Куму тем, что соседка-бабуля уже не первую ночь совершает такие подвиги. Те, кто ложится на соседнюю с ней кровать, на другой же день перебираются в другое место. Кума собиралась в выходные выйти на работу и надеялась, что врач отпустит её домой. Услышала на обходе из уст врача: «Ну, что, хороший мой?»
Кума обрадовалась и поняла, что с врачом она договорится уйти на ночь и дома хоть немного выспится. После взятых у неё врачом заверений, что подготовится к процедуре УЗИ кишечника со всей ответственностью и, следуя инструкции, Кума ушла домой, решив отблагодарить лечащего врача после возвращения в больницу.
Выходные пролетели быстро, тем более что их пришлось провести на работе среди радостно и пьяно воркующих мужиков в бане, где она работала администратором и выполняла обязанности буфетчицы. В субботу и воскресенье квас и пиво лились струйной рекой из недр железных, герметично закрытых бочек.
Вернувшись в понедельник с утра в свою палату, Кума выслушала кучу новостей от соседок и с удовольствием прилегла на свою кровать, чтобы отдышаться перед процедурами. До этого она уже поменяла дислокацию и переместилась в более удобное и тихое место подальше от ненормальной соседки.
Как всегда, внезапно и тихо, будто крадучись, в палате появилась Джамиля Рашидовна – лечащий врач 7 палаты, с милой улыбкой на устах. Отдав распоряжения всем по поводу предстоящих процедур, она удалилась так же незаметно, как и пришла.
На работе в воскресенье Кума начала пить нужный раствор литрами. Противная жидкость, казалось, выпрыгнет наружу через нос и рот. Через полчаса началась реакция организма, поэтому пришлось бегать в соседнюю баню, в туалет, всё оставшееся рабочее время. Хорошо, что это происходило ближе к вечеру. Днём вышла на работу гардеробщица Ленка и помогала. Можно было смело на неё оставлять клиентов и выручку. Дома всё продолжалось до часу ночи, бедные кишки в животе у Кумы протестовали и устраивали революцию со спазмами и урчанием. Куме приснились грибы опята и болото, куда в сентябре они с бывшей коллегой по работе ездили за клюквой. Утром, наконец-то, раствор был допит, Кума подготовлена к процедуре рентгена кишечника, на которую и привели женщину в скором времени. Её оставили в просторном кабинете с привинченной к полу кушеткой и аппаратом, нависающим над ней. Пришедшая в кабинет медсестра уложила Куму на кушетку и, воткнув ей в задний проход пластиковый наконечник, закачала из сосуда в неё жидкость мутноватого цвета. Кума не замечала ничего вокруг, ей было страшно, неприятно, а на экране перед ней было видно, как вздымается её толстая кишка, похожая на огромного рубчатого солитёра. Этот солитёр колыхался в ней и жил своей собственной жизнью, особенно, когда врач просила повернуться то на один бок, то на другой. Затем Куму повели в отхожее место, где возмущённый кишечник опорожнился. После этого в него на той же кушетке закачали воздух и наделали снимков, по всей видимости, на целый альбом. Врач показал Куме отросток её аппендикса на экране монитора и заверил, что тот намного длиннее обычных размеров, а чёрные точки внутри него означали засор и отложения, то есть хроническое воспаление. В дальнейшем, только хирург может решить удалять ли окаянный отросток. По женской части, в результате обследования, тоже не всё было гладко, а при глотании кишки с Кумой вообще произошёл конфуз. Она от рвотных позывов обмочилась немного в штаны. В общем, климактерический период был в самом разгаре, стало болеть и страдать всё, что только можно.
Палата номер семь за 6 дней практически полностью обновилась, на смену старому поколению пришли молодые девчата с заболеваниями почек и аллергией. Молодёжь пустыми глазами смотрела, как зомби, в экраны собственных гаджетов. Становилось жутковато от равнодушия и безразличия, царившего теперь здесь. Заразительный смех пожилой грузинки уже не звучал в палате, оставшиеся бабульки не хохмили, и даже придурковатая сыщица мешков и горшков притихла в ожидании выписки.
Выйдя из больницы, Кума в скором времени была уже на консультации у хирурга, предложившего лапароскопию за пятнадцать тысяч рублей. Задумавшись о превратностях судьбы и маленькой зарплате, Кума позвонила подруге Светке, которая, выслушав её, на следующий день сообщила, что договорилась о консультации хирурга у себя в больнице. Тот, осмотрев её, рекомендовал сделать колоноскопию кишечника.
Милая Светка опять позаботилась и договорилась, чтобы эту процедуру ей сделали бесплатно.
– Ну, уж я-то умею помнить добро, и друзья у меня отличные! – думала Кума.
– Мы уже не в том возрасте, когда слова для нас что-то значат. О многом говорят поступки. Я чем могу, всегда помогу, – сказала как-то ей Светка.
И это были не просто слова.