В любви графиня оказалась на удивление искусна. Да, она явно старалась произвести на него впечатление – и тем не менее, за всем этим проглядывало что-то еще. Корриган не сразу понял, что графине просто нравятся любовные утехи. Ну а то, что партнером ее был не кто иной, а сам Корриган, лишь сильнее возбуждало ее похоть. И когда утомленный ее ласками Корриган наконец-то поднялся с постели и начал одеваться, во взгляде графини промелькнуло сожаление. Она на четвереньках подползла к краю кровати, встала на колени и со стоном протянула к Корригану руки. Тот даже усмехнулся – графиня и в самом деле выглядела чертовски соблазнительно.
– Куда же ты… – прошептала графиня. – Не уходи… – Она коснулась ладонями груди, бесстыдно демонстрируя Корригану набухшие соски, затем ее руки опустились к животу, скользнули ниже…
– Посмотри на меня, – шептала графиня. Ее зрачки расширились, распущенные волосы волной легли на плечи. – Посмотри…
Она и в самом деле могла очаровать любого. Но Корриган умел властвовать не только над другими, но и над собой, к тому же он уже вполне пресытился ласками графини.
– Продолжим в другой раз. – Корриган с усмешкой смотрел на графиню. Ему вдруг пришло в голову, что бедный граф был мало что рогат – пожалуй, столько рогов не сыскать и во всем королевстве. Да, графиня знает толк в своем деле, в этом ей не откажешь. Но как-то неприятно сознавать, что ты у нее далеко не первый. Впрочем, это даже мягко сказано.
Одевшись, Корриган в последний раз взглянул на графиню – она сидела на кровати, в глазах ее горело разочарование. Да, он действительно смотрел на нее в последний раз, теперь у Корригана не было в этом никаких сомнений. Опыт – это, конечно, хорошо, но юная непосредственность гораздо лучше. Ну а что касается графини… Пожалуй, ее даже к королю допускать опасно – не вынесет дурачок, помрет, у него и так с сердечком плохо. А он ему пока еще нужен. Придется что-нибудь придумать. Разве что отправить ее к мужу…
– Приятного отдыха, графиня. – Улыбнувшись на прощание, Корриган повернулся и вышел из отведенных графине покоев.
Утро следующего дня он встретил в скверном расположении духа. Настроения не было – не было до такой степени, что Корриган даже стал подумывать о том, не спуститься ли к Мастеру. А может, просто пройтись по дворцу и кого-нибудь убить. Например, Власа… – Корриган взглянул на вошедшего в спальню помощника.
– Доброе утро, Повелитель. – Влас слащаво улыбнулся. – Прикажете подавать завтрак?
Лежа на кровати, Корриган задумчиво смотрел на Власа. Вот ведь тоже – человечишко. Дрянь, ничтожество – а все туда же, себе на уме. Умным себя считает, хитрым. Считает, что его, Корригана, наизусть вызубрил. Знает, когда что сказать, а когда, напротив, промолчать следует. Когда попросить что-то можно, а когда, наоборот, лучше не соваться. И ведь что главное, – думал Корриган, – стоит, улыбается, преданность в глазах собачья. А возьми сейчас случись со мной что-то – силу свою потеряю, в немилость к королю попаду, в клетку меня посадят – так ведь этот паразит первым же мне в глаза и плюнет. Не по принуждению плюнет, по натуре своей собачьей.
– Завтрак, спрашиваю, подавать? – снова спросил Влас и опять улыбнулся.
Будь у него под рукой пистолет, он бы его, пожалуй, сейчас застрелил. Но вставать было лень, поэтому Корриган лениво кивнул.
– Неси…
Поклонившись, Влас вышел, через открытую дверь спальни Корриган разглядел вошедшего с подносом слугу. Поставив еду на стол в кабинете, слуга быстро удалился.
Боится, – подумал Корриган. И правильно делает…
Ел он без особого аппетита, хотя еда была изысканной – такую, пожалуй, даже королю не подавали. Да и то слово, король, как всякий монарх в окружении подлецов и негодяев, всегда опасался, что его отравят. И потому, как ни крути, всегда ел вторым – точнее, доедал то, что перед ним уже кто-то попробовал. Обычно это был королевский повар или его дети.
Корриган таких опасений никогда не испытывал, его колдовские умения всегда позволяли ему отличить плохую еду от хорошей. Лет пять назад, на заре его дворцовой карьеры, Корригана и в самом деле пытались отравить. Это плохо закончилось для отравителя, больше подобных попыток не было.
Запив еду бокалом превосходного вина, Корриган постучал ложкой по серебряному бокалу, вошедший слуга быстро убрал поднос с остатками трапезы. Удовлетворенно икнув, Корриган вздохнул и откинулся в кресле. На сытый желудок мир уже не выглядел столь мрачным.
Вошел Влас, проскользнув в кабинет вороватой лисой.
– Что еще? – спросил Корриган. Пистолет лежал рядом, в столе, только протяни руку. Но желание убить уже прошло.
– Посыльный прибыл. От графа Райва.
– Пусть войдет…
Вошел посыльный. Это оказался воин лет сорока, пыльный и как-то по-особенному помятый, что говорило о проделанной им в большой спешке дороге. Поклонившись, посыльный взглянул на Корригана.
– Приветствую вас, Повелитель. Я от Райва…
– Слушаю тебя.
– Повелитель, мы нашли место боя, но гасклита там не было – ни живого, ни мертвого. Скорее всего, нападавшие забрали его с собой.
– Кто они?
– Люди Инди Бороды. Это их район.
– Я слышал о нем. – Корриган лениво кивнул. – Где сейчас Райв?
– Идет по следам разбойников. Хочет найти их логово, потом окружить и уничтожить. Вашу карету мы привезли.
– Хорошо, – снова кивнул Корриган. – И напомни Райву, что гасклит мне нужен живым. Пусть присылает посыльных каждое утро. Иди…
– Да, Повелитель… – поклонившись, стражник звякнул доспехами и вышел, придерживая меч.
Хлопнула дверь, стало тихо. Сидя в кресле, Корриган задумчиво пожевал губами, потом поскреб пятерней шею. Итак, гасклит, вероятно, еще жив, как это и можно было предположить. Может быть, и колдовство на него не подействовало, иначе давно бы уже вернулся в замок. А значит, Райву надо постараться его найти. Хотя бы в своих личных интересах.
* * *
К городу мы шли другой дорогой, в основном пробираясь узкими лесными тропинками. У Альвароса явно не было желания с кем-либо встречаться, поэтому он обходил встречавшиеся на нашем пути редкие поселения. Двигались мы на удивление быстро, мои опасения по поводу того, что фарках будет нас задерживать, рассеялись в первые же минуты. Фактически, он мог дать фору любому из нас – его ноги двигались удивительно быстро, на ходу Чуи что-то бормотал и размахивал в такт шагам левой рукой. Правой он придерживал перекинутый через плечо тощий мешок.
Город я увидел на исходе второго часа, что стало для меня полной неожиданностью – я предполагал, что идти еще как минимум столько же. Наверное, мы просто шли более короткой дорогой. Отдохнув под большим раскидистым деревом, мы выбрались из леса и пошли к городу.
– В городе тебе лучше молчать, – сказал Альварос, взглянув на меня. – Притворись немым, так будет безопаснее. Если что, ты – мой работник, в прошлом месяце бежал из Ордеи.
– Хе, работник… – усмехнулся Чуи. – Пусть лучше скажет, что он прокаженный, больше подходит. У меня даже колокольчик есть. – Чуи полез в карман и действительно вытащил маленький колокольчик.
– Динь-динь… – сказал Чуи, звякнув колокольчиком. – Это просто, будешь ходить и звенеть. Никто не тронет, даже денег дадут. Возьми. – Он протянул мне колокольчик. – Пригодится.
Взгляд Чуи был теплым и доброжелательным. К тому же фарках явно лучше меня разбирается в городской жизни – подумав об этом, я протянул руку и взял колокольчик.
– А теперь вдень его себе в нос, – сказал фарках и залился смехом. Засмеялась и Алина, даже губы Альвароса дрогнули в усмешке.
– Чуи, ты маленький негодяй, – сказал Альварос. – А ты, – старик посмотрел на меня, – никогда не верь этому плуту.
– Я это уже понял, – пробормотал я, сунув колокольчик в карман.
– Эй, а колокольчик? – Чуи требовательно протянул руку.
– Какой колокольчик? – спросил я, взглянув на фаркаха. – О чем это ты?
– Мой колокольчик! – возмущенно заявил Чуи. – Верни сейчас же!
– Ничего не знаю… – ответил я и под звонкий смех Алины прибавил шагу, оставив фаркаха позади.
– Чуи, это тебе урок, – сказала Алина. – Никогда не связывайся с гасклитами.
Чуи не ответил, однако до самого города я слышал позади себя его тихое раздраженное бормотание.
То, что я принимал за окружавший город ров, на деле оказалось рекой. Там, у центральных городских ворот, реку просто сузили, засыпав часть русла, чтобы можно было построить мост. Альварос не решился идти через центральный въезд, где всегда дежурили стражники, поэтому мы подошли к городу километрах в трех правее моста. На реке было много рыбаков, один из них за два рейса переправил нас на другую сторону реки, получив за это от Альвароса пару мелких монет.
Со стороны города берег оказался очень грязным, от груд мусора несло зловонием. У самой кромки воды лежал раздувшийся труп какого-то большого животного, внешне оно напоминало корову. Выбравшись из лодки, Алина зажала пальцами нос и быстро пошла вперед, я последовал ее примеру. Альварос и Чуи уже ждали нас, они переправились первыми.
– В центр сейчас лучше не ходить, – сказал Альварос. – Здесь неподалеку есть постоялый двор, подождем там до вечера, потом пойдем к Бучо. А тебе, – старик взглянул на меня, – лучше надеть капюшон.
Я молча повиновался. Впрочем, накинув на голову глубокий капюшон, я и в самом деле почувствовал себя уютнее.
Постоялый двор оказался в паре сотен метров от берега, это был большой трехэтажный дом, сложенный из массивных каменных блоков. Судя по всему, внизу располагалась харчевня, а верхние этажи занимали комнаты постояльцев.
Хозяином оказался невысокий плюгавенький человек в замызганном красном халате. Увидев Чуи, он помрачнел и замотал головой.
– Здесь нет места фаркахам. Убирайся отсюда!
– Он со мной, – сказал Альварос, посмотрев хозяину в глаза. – Надеюсь, это компенсирует ваши неудобства. – Он протянул руку и положил в торопливо подставленную ладонь золотую монету.
– Хорошо, – с готовностью согласился хозяин, проворно спрятав монету. – Но если он что-нибудь украдет, я позову стражу.
– Он ничего не украдет, – успокоил хозяина Альварос. – Это очень хороший фарках.
– Хороших фаркахов не бывает, – ответил хозяин. – Есть будете, или комнату?
– Сначала комнату, потом есть. – Альварос протянул хозяину еще одну монету.
– Сколько вас?
– Четверо. Дама будет с нами.
– Второй этаж, шестая комната… – Хозяин извлек из кармана связку ключей, отстегнул один и передал Альваросу. – В девятой барон Шаро, поэтому старайтесь поменьше шуметь.
– А что так? – поинтересовался Альварос.
– Нервные очень… – с досадой отозвался хозяин. – Еду наверх прикажете?
– Да, – кивнул Альварос и не спеша пошел к лестнице, мы постарались не отстать.
Комната оказалась довольно маленькой, мутные стекла единственного окна задерживали большую часть света, поэтому в помещении царил полумрак. У окна стоял большой деревянный стол, к стенам жались кровати. Рядом со столом стояли два стула, еще двумя стульями служили изголовья кроватей.
На столе стоял масляный фонарь, точно такой же я видел у Чуи, когда он наведывался ко мне в подвал. Стекло у фонаря было очень грубым и состояло из четырех пластин, заключенных в металлический каркас. Одно стекло вынималось – вытащив его, Альварос взял с подоконника плоскую жестяную баночку. Открыл ее, там оказался трут, кремень и кусочек рифленого металла, напоминающий обломок напильника. Подняв кремень над баночкой, Альварос стукнул по нему железякой, несколько крупных желтых искр метнулись к труту. Старик тут же раздул едва тлеющий огонек, потом осторожно взял горящий трут и зажег фитиль лампы. Кинув трут в баночку, закрыл ее и поставил обратно на подоконник. Потом вставил в лампу стекло и удовлетворенно вздохнул.
– Так будет светлее, – сказал Альварос и сел на край кровати.
– Хе, – хохотнул Чуи. – Ерунда какая. Хочешь, как днем будет?
– Не хочу, – ответил Альварос. – Нам нельзя привлекать внимания.
– Как хочешь. – Чуи сел на табурет, кинул мешок на пол. Подумав, поднял и положил его на кровать. – Почему еду не несут?
– А ты сходи, узнай, – посоветовала ему Алина.
– И схожу, – заявил Чуи, однако не сделал попытки подняться с табурета. – А лучше ты сходи.
Алина не ответила, фарках тоже предпочел не развивать не совсем приятную для него тему. Я сидел на дальней кровати, откинув капюшон и глядя на колеблющийся язычок пламени. Теперь, когда у меня появился шанс вернуться домой, я уже не смотрел на этот мир столь обреченно. Более того, пытался запомнить как можно больше из того, что меня окружало, старался накопить побольше ощущений. У меня не было сомнений в том, что больше я в этот мир не попаду. Не хватит у меня духа пройти сквозь Дверь во второй раз.
Прошло еще несколько минут, и в коридоре послышались шаги, в дверь постучали. Вошел официант, если можно было так назвать этого человека в грязной затасканной одежде, и поставил на стол блюдо с четырьмя тарелками, наполненными чем-то вроде жареной картошки вперемешку с кусками мяса.
– Сейчас принесу эль, – сказал он и вышел.
– Эта моя, – заявил Чуи, привстав и подтянув к себе наиболее аппетитную, на его взгляд, тарелку – в ней и в самом деле еды было чуть побольше. Взяв с подноса большую трезубую вилку, фарках придвинул табурет и с аппетитом принялся за еду.
– Чуи, как тебе не стыдно, – сказала Алина. – Даже подождать не можешь.
– А чего ждать? – отозвался Чуи. – Еда есть, вилка есть. Чуи знает правила.
– Я вижу, – хмуро сказала Алина и взглянула на меня. – Садись, Кир.
Еда оказалась не особо вкусной, но вполне терпимой. Принесенный официантом эль показался мне несколько кисловатым, это подтвердил и Альварос.
– Плохой эль, – сказал он. – Старый не продали, вот и смешивают с новым.
– А ты наколдуй им чего-нибудь, – предложила Алина.
– Ты же знаешь, этого нельзя делать.
– Знаю, – согласилась Алина. – Но все равно было бы приятно.
С постоялого двора мы вышли уже в сумерках. К моему удивлению, на узких улочках города оказалось довольно людно. Я снова натянул на голову капюшон и теперь смотрел на мир словно сквозь тоннель, ограниченный выступающими вперед краями капюшона. Альварос спокойно и размеренно шел впереди, стараясь поменьше привлекать внимание. Мы не отставали, даже заносчивый Чуи забился в середину нашей процессии – похоже, фаркахов в городе не жаловали. Порой нам попадались весьма колоритные личности – глядя на этих людей, я жалел, что у меня нет с собой посоха, как у Альвароса. С крепкой дубиной в руках я бы чувствовал себя гораздо спокойнее. Несколько раз раздавались недвусмысленные намеки и оскорбления в адрес Алины. Альварос на них не реагировал, да и меня схватил за рукав, когда я огрызнулся в адрес одного не в меру расшумевшегося типа.
– Мы здесь не для этого, – тихо сказал он. – Умей быть терпеливым.
Примерно через полчаса такого путешествия улочки стали пошире, на них стало гораздо меньше грязи и всякой швали, да простит меня Бог за то, что я так отзываюсь о людях. И хотя за это время заметно стемнело, все почувствовали себя спокойнее. Впрочем, центральные улицы таили свои опасности – завернув в одном месте за угол, мы нос к носу столкнулись с армейским патрулем. Трое вооруженных мечами стражников явно скучали от безделья, их командир был слегка навеселе.
– Стоять… – произнес он и вытянул руку. – Куда и кто такие?
– Лекарь я, мой господин. – Альварос почтительно поклонился. – К барону Олафу иду. Это внучка моя, барон ее в услужение к баронессе берет, а это увечный один, – Альварос указал на меня, я торопливо кивнул и сложил руки у груди, – барон обещал ему на конюшне место подыскать. Добрая душа у барона, да благословит его Господь.
– А этот куда? – Стражник взглянул на сжавшегося Чуи и положил руку на рукоять меча. – Фаркахам запрещено проходить в центр города.
– Знаю, господин, всё знаю, – кивнул Альварос. – Но уж очень он хорошо лечит. – А ведь барон так мучается, так мучается – ноги у него болят, еле ходит. И никто ведь помочь не может. Если его не пустить, барон осерчает. Я ведь обещал ему.
– Осерчает, господин, очень осерчает, – подтвердил слегка ободрившийся Чуи. – А мне его вылечить – что плюнуть, никто так лечить не может. Любого вылечу… – Чуи замолчал, получив незаметный, но чувствительный удар в бок от Алины.
– Мой господин, прошу вас, выпейте доброго эля за здоровье барона Олафа. – Альварос взял командира стражников за руку и что-то вложил ему в ладонь. – Желаю и вам всегда быть в здравии, и жене вашей, и детям…
– Ладно… – Командир стражников небрежно махнул рукой. – Идите. Но чтобы ни-ни у меня там!
– Даже не сомневайтесь, мой господин. – Альварос поклонился и быстро засеменил прочь, мы постарались не отстать.
– Принесла их нелегкая, – проворчала Алина. – Нигде от них покоя нету.
– Мы почти пришли, – ответил Альварос, услышав ее слова. – Здесь близко.
Это и в самом деле оказалось близко. Не прошло и пары минут, как я увидел очередной постоялый двор, или гостиницу, как назвал бы я это место на земной манер.
Народу здесь было мало, сама гостиница казалась гораздо более уютной, нежели прежняя. Все выглядело на редкость чистым и аккуратным, даже стекла в окнах оказались прозрачными.
Хозяин явно знал Альвароса. Увидев нас, он всплеснул руками и бросился навстречу.
– Я знал, знал, что будут гости! – сказал он, подходя к Альваросу. – Как душа чувствовала.
– Здравствуй, Бучо, – ответил Альварос на радостные возгласы хозяина. – Все в порядке у тебя?
– Да конечно в порядке, разве может быть иначе?! Бучо порядочный человек, и клиенты у него порядочные люди… Алина, девочка моя, сколько лет я тебя не видел! – Хозяин подошел к девушке и смачно поцеловал ее в щеку. Алина приветливо улыбнулась в ответ, но было видно, что поцелуй хозяина ей неприятен.
Это был очень интересный человек – невысокий, толстенький и, в то же время, подвижный как ртуть. Подойдя ко мне, он взял мою руку в ладони и заглянул в глаза, мне волей-неволей пришлось откинуть капюшон.
– А это у нас кто? – осведомился Бучо. – Альво, познакомь меня с гостем.
– Это Кир, мой новый помощник, – сказал Альварос. – Помогает мне по хозяйству.
– Очень, очень рад. – Хозяин гостиницы крепко стиснул мне руку, потом мельком взглянул на Чуи и, не удостоив его внимания, вновь повернулся к Альваросу. – А вы, конечно, в городе по делу?
– Да, – кивнул Альварос. – Вот переночуем у тебя, а там и делами займемся.
– Конечно, конечно, – согласился Бучо. – У меня и номер есть хороший… Алиночка, конечно, будет отдельно?
– Нет, Бучо, дай нам одну комнату на четверых. – Альварос протянул Бучо золотую монету.
– Ну что ты, Альво, не стоило… – сказал Бучо, но монету все же взял. – Пойдемте, я вас провожу, у меня есть очень хорошая комната… – Он подошел к стене, снял ярко горевший масляный фонарь и быстро засеменил вперед.
Комната действительно оказалась хорошей. Большая и просторная, даже не с четырьмя, а с пятью кроватями. Бучо быстро зажег от своего фонаря две находившиеся в комнате лампы, стало совсем светло.
– Вот и хорошо будет… – произнес Бучо, прилаживая на место стекло фонаря. – Тепло, светленько… Располагайтесь, я сейчас велю принести ужин… – Он улыбнулся и выскользнул за дверь.
– Терпеть его не могу, – проворчала Алина. – Лучше где-нибудь под мостом ночевать, чем у него.
– Перестань, Алина. – Альварос устало опустился на кровать. – Он, конечно, не золото…
– Зато любит золото, – вставила Алина.
– Любит, – согласился Альварос. – Так ведь это и хорошо. Пока я плачу ему, все будет нормально.
– Хочется верить, – сказала Алина и тоже села на кровать. – Да, здесь ничего. Мягко.
Мы с Чуи последовали ее примеру. Кровати действительно были хорошие, я подумал о том, что даже там, дома, далеко не в каждой гостинице встретишь такой комфорт.
В дверь постучали, в комнату вошли три официанта в сопровождении Бучо. Повинуясь его указаниям, они быстро расставили на столе посуду, хозяин лично разлил в большие серебряные кружки эль. И хотя мы совсем недавно ели, я был не прочь перекусить снова – уж больно аппетитно все выглядело.
– Я ухожу, – улыбнулся хозяин, подходя к дверям. – Приятного аппетита. Если что нужно, я внизу… – выскользнув в коридор вслед за официантами, Бучо аккуратно прикрыл дверь.
– Прошу к столу, – сказал Альварос. Впрочем, кого-кого, а Чуи упрашивать не приходилось. Первым усевшись на табурет, он схватил вилку и подтянул к себе тарелку.
– Еда ничего, – сказал он, прожевав первый кусок. – Но хозяин – дрянь.
Я был склонен с ним согласиться.
После ужина, оказавшегося на редкость вкусным, мы легли отдыхать – Альварос хотел дождаться глубокой ночи. Фонари не тушили, да никто и не спал. Лежа на кровати, я размышлял о том, как Альварос планирует пробраться в замок. За ужином я попытался было спросить его об этом, но Альварос молча прижал палец к губам и кивком указал на дверь. Намек был вполне прозрачным, я даже смутился – и как я не догадался, что нас могут подслушивать? И вот теперь, глядя в потолок, я думал о том, как мы проберемся внутрь. Вероятно, Чуи знает дорогу, не зря же Альварос взял его с собой. Но все-таки мне было немного не по себе, я не представлял, как мы, безоружные, справимся с охраной. И хотя у меня был подаренный Альваросом нож, я сомневался, что смогу противостоять вооруженным мечами стражникам. Хоть бы что-нибудь более солидное было – шпага какая-нибудь, или сабля, как у разбойников. На худой конец, тот же меч, хотя это тяжелое оружие мне не нравилось. В итоге, как следует поразмыслив, я пришел к следующему выводу: если Альварос не позаботился об оружии, нам придется туго.
Насколько я успел понять, время в городе определяли по колокольному звону дворцовых часов. Гулкий звук колокола раздавался каждые три часа, всегда было слышно пять ударов. Особой точности здесь не требовалось, жители уже давно привыкли к столь экзотическому способу и трудно было предположить, что кто-то спутает полночь с тремя часами ночи. Не спутали и мы – когда снова раздался гул колокола, сообщая о трех часах ночи, Альварос поднялся с постели.
– Пора, – сказал он и взглянул на сладко похрапывающего фаркаха – Чуи успел задремать. – Алина, толкни его…
Алина так и сделала, причем не без удовольствия.
– А? – Чуи поднял голову, его взгляд был сонным и непонимающим. – Чего?
– Вставай, Чуи. Нам пора. – Альварос надел сапоги, натянул на себя куртку, я последовал его примеру.
– А, идти… – Чуи убито вздохнул, было видно, что ему чертовски не хочется вставать. Но спорить с Альваросом не приходилось – я не слишком верил в то, что старик способен превратить кого-то в дерево, но кто его знает. По крайней мере, Чуи в это явно верил, а потому без лишних проволочек поднялся с кровати. Обуви он не снимал, куртки тоже, в итоге оказался готов раньше нас. Пока мы одевались, он налил себе из оставленного хозяином маленького бочонка эля, с удовольствием выпил.
– Хороший эль. – Чуи с сожалением поставил пустую кружку. – Вкусный. Не то что на берегу.
– Росу доставай… – сказал ему Альварос, хмуро взглянув на фаркаха.
– А, росу… – Чуи взял свой мешок, развязал его. – Чего ее доставать. Здесь она… – Он поставил на стол небольшой пузатый флакон, потом вытащил с десяток перемотанных кусочками бечевы бумажных пакетиков. Пакетики были небольшие, размером с яйцо.
Альварос взял два пакетика, взвесил на руке, потом протянул мне.
– Держи.
– Что это? – спросил я, с опаской беря пакеты.
– Сонная роса.
– Роса?
– Ну, не совсем роса, просто мы ее так называем. Не задавай глупых вопросов.
Я слегка обиделся. – Но я могу хоть узнать, для чего она?
– Конечно, – в глазах Альвароса мелькнула усмешка. – Если тебя увидит стражник, кинь в него этот пакетик.
– Это что, гранаты? – Я удивленно взглянул на старика.
– Кинешь в стражника, и он уснет. Главное – попади, – терпеливо объяснил старик, я успел понять, что слова «граната» в его лексиконе не было. – И не забудь хлебнуть вот этого… – Альварос взял флакон, открутил крышку. Понюхал содержимое, поморщился, потом пару раз отхлебнул из флакона. Поставив его на стол, быстро запил элем.
– Чертова штука… – произнес он. – До костей пробирает.
– А это что? – Я осторожно взял флакон.
– Ты пей, – ответил Альварос. – Надо торопиться. Не меньше двух глотков.
Пришлось пить – приложившись к флакону, я влил в себя пару глотков.
Это оказалось даже хуже, чем я ожидал. Меня мгновенно бросило в жар, потом в холод, тело покрылось мурашками. Поставив флакон, я торопливо прильнул к кружке с элем.
– Мне тоже пить эту гадость? – спросила Алина.
– Нет. Ты останешься здесь, – твердо сказал Альварос.
– Ну уж нет… – Алина быстро подошла к столу, взяла флакон и поднесла ко рту. Я уже слегка отошел от шока и теперь с интересом наблюдал за тем, как эта гадость подействует на девушку.
Подействовала, судя по всему, хорошо. Алина побледнела, быстро поставила флакон и схватилась за кружку с элем.
– Проклятые фаркахи… – произнесла она, глотая эль, ее зубы стучали о край кружки. Поставив кружку, она быстро закуталась в куртку. – Только они могут сделать такую гадость.
– Да, – важно подтвердил Чуи, ничуть не обидевшись. – Только мы и можем.
– Ну да… – кивнула Алина. – Сами-то вы ее не пьете.
– Чуи это не нужно, – столь же важно подтвердил фарках. – Чуи и так везде пройдет. Чуи стена не помеха, – взяв флакон, он с важным видом закрыл крышку и спрятал его в карман.
Девушка не ответила, Альварос подошел к ней и взял ее за плечи.
– Алина, ты останешься здесь. И не спорь. – Старик слегка сжал руки, девушка вскрикнула, затем ослабла. Подхватил ее на руки, Альварос аккуратно уложил Алину на кровать.
– Прекрати! – гневно потребовала девушка, пытаясь пошевелиться, но тело ее не слушалось. – Сейчас же отпусти меня!
– Ты останешься здесь, – повторил Альварос, – погасишь фонари и будешь сидеть у окна. Если увидишь что-то подозрительное, выберешься через кухню и встретишь нас на дороге от замка. Ты все поняла?
– Я хочу с вами! – упрямо сказала девушка.
– Я вообще тебя взял зря, – вздохнул Альварос. – Надо было оставить тебя у Чуи.
– Надо было, – согласился Чуи. – Ей там самое место.
– А ты молчи, – возмутилась Алина, пытаясь пошевелить руками, это ей кое-как удалось.
– Все, Алина, мы идем. Жди нас, и помни, что я тебе сказал. – Альварос взял посох и взглянул на Чуи. – Прутик не забудь.
– Вот он, – сказал Чуи, продемонстрировав старику небольшую веточку. – Чуи ничего не забывает.
– Тогда пошли. – Альварос открыл дверь и вышел в коридор.
В коридоре было темно, лишь на лестнице горел фонарь. Потихоньку, стараясь не шуметь, мы спустились вниз. Все постояльцы спали, но уйти незаметно нам не удалось – за столом, неподалеку от двери, сидела толстая дородная женщина. Увидев ее, старик нахмурился, но отступать было некуда.
– Извини, Гелла, мы немного подышим свежим воздухом. Скоро вернемся. А Бучо где?
– Бучо? – Глаза женщины испуганно блеснули. – Спит Бучо. Он всегда ночью спит.
– Хорошо, хорошо, пусть спит. Мы скоро придем… – Альварос открыл дверь, женщина быстро встала из-за стола и всплеснула руками.
– Ай, и куда же это вы в ночь-то, господин Альварос? – запричитала она. – Времена-то какие нонче, опасно ходить ночью. Посидели бы, я бы вам эля свежего принесла…
– Тише, Гелла, не шуми. Я же говорю, скоро вернемся. И Бучо не буди, пусть спит.
Мы вышли, я спиной чувствовал растерянный взгляд хозяйки, до нас доносились ее тихие причитания.
– Ай, и как же это, а? Какая ж я после этого хозяйка, если гости среди ночи уходят? И постели мягкие, и еда хорошая, а уж эль-то, эль! Да нигде ведь такого эля нет…
Улицы были темными и пустынными – судя по всему, об уличном освещении здесь не имели никакого представления. Впереди теперь шел Чуи, за ним Альварос. Я шел позади всех, перекинув через плечо мешок с одеждой и то и дело оглядываясь – мне казалось, что за нами кто-то идет. Впрочем, это оказались всего лишь ночные страхи.
Вскоре мы свернули в узкий проулок – настолько узкий, что два человека уже с трудом могли здесь разминуться. Посмотрев вверх, я подумал о том, что дома весьма хороши для влюбленных – можно без помех шагнуть из окна в окно.
А потом мы оказались в саду, это произошло довольно неожиданно. Сад был густым и тенистым, безлунное небо почти не давало света. Я начал всерьез опасаться, что потеряю Альвароса – учитывая то, как бесшумно он умел ходить. Но не потерял: не прошло и пяти минут, как мы остановились у подножия высокой каменной стены, в темноте ночи она показалась мне просто огромной. Хотел было спросить у Альвароса, где мы, но он опередил меня.
– Тихо… – прошептал он, указав пальцем куда-то наверх. – Там стражники.
– Это замок? – изумленно выдохнул я.
– Да, его тюремная часть. Мы подошли с тыла, со стороны сада. Положи мешок…
Я положил мешок, потом снова взглянул наверх – ума не приложу, как можно туда взобраться. К тому же у нас даже нет веревки.
Впрочем, веревка не понадобилась – Чуи встал у стены, поднял Прутик и очертил им Дверь. Потом нарисовал в воздухе уже знакомый мне знак. И странное дело: знак засветился в темноте, а затем и вся Дверь пошла уже знакомыми мне туманными струями. Туман тоже слегка светился, было ощущение, что оттуда, из глубин замка, идет свет.
– Только и делов, гляка… – прошептал Чуи и шагнул вперед, Альварос схватил меня за руку и потянул следом.
Все было так же, как когда-то – там, у меня в подвале. Я ощутил знакомую уже мне щекотку, затаил дыхание – проклятье, так и не спросил, можно ли здесь дышать. Пол под ногами слегка пружинил, словно я шел по какой-то мягкой упругой поверхности. Вцепившись в руку Альвароса, я молча поклялся никогда больше не влезать ни в какие передряги – если только смогу вернуться домой.
Мы прошли метра два, когда Альварос остановился, я услышал тихий голос Чуи. – Прыгайте вниз. Невысоко…
Первым прыгнул Альварос, едва не сдернув меня вниз. Потом потянул меня за руку. – Прыгай, я поддержу…
Прыгать, не видя под ногами пола, оказалось очень мерзко. Я почему-то решил, что здесь глубже и чуть не сломал лодыжку. Зашипев от боли, присел, потом медленно встал. Пошевелил ногой, попробовал наступить. Больно, но жить можно.
– Все в порядке? – спросил Альварос.
– Да… – ответил я. – Все нормально.
– Сюда, сюда… – прошептал Чуи, Альварос снова нащупал мою руку и потянул вперед. Мы прошли шагов десять, потом тихо скрипнула дверь, я увидел полосу слабого света. Чуи открыл дверь сильнее, просунул голову. Убедившись, что все спокойно, махнул рукой. – Сюда…
За дверью оказался длинный узкий коридор. На стене, метрах в пяти от нас, висел фонарь. Я огляделся, мучительно пытаясь понять, что это за место.
– Ну? – Чуи взглянул на меня. – Куда теперь?
– Не знаю, – ответил я. – Я здесь не был.
– Чуи, ты болван, – прошептал Альварос. – Веди нас к камерам…
– Правильно, куда вы без Чуи? – важно произнес фарках. – Чуть что – Чуи виноват, а как надо – никуда без Чуи… – Он повернулся и пошел по коридору. Нам ничего не оставалось, как пойти следом.
Шагов через десять коридор повернул влево. Чуи осторожно выглянул из-за угла, потом махнул нам рукой – можно идти. Мы прошли немного вперед, вышли к развилке – и я чуть не вскрикнул от радости, увидев знакомый колодец.
– Всё, я знаю, где это… – Я тронул Альвароса за плечо. – Здесь совсем близко… – протиснувшись вперед, я быстро пошел по коридору, к явному неудовольствию Чуи.
– Вот увидишь, – слышал я позади себя его тихое бормотание, – заведет он нас куда-нибудь…
А потом случилось то, чего я боялся – из бокового коридорчика вышел стражник, здоровенный детина под два метра ростом, все произошло на редкость неожиданно. Мгновение мы смотрели с ним друг на друга, потом он выхватил меч, я схватился за нож. Сделать что-то большее я, к счастью, не успел – над моим плечом что-то мелькнуло, знакомый мне пакетик попал великану в грудь и лопнул, в воздухе появилось сверкающее серебристыми искрами голубоватое облачко. Стражник пошатнулся, выронил меч, оперся о стену и грузно сполз на пол.
– Он умер? – Я ошеломленно взглянул на Альвароса.
– Спит, – спокойно ответил Альварос. – Проснется под утро. Я ведь уже объяснял тебе.
Только сейчас я вспомнил, что Альварос и в самом деле говорил мне об этом – там, в гостинице. Нагнулся, желая поднять меч, но Альварос остановил меня.
– Он тебе не нужен. Куда дальше?
Мне не хотелось оставлять меч, но пришлось подчиниться.
– Сюда… – Я перешагнул через стражника и пошел дальше.
Вот и знакомая мне камера, из-за двери доносился громкий храп. Увы, ребята, я не к вам. Мне сюда – отыскав лестницу, я взглянул на Альвароса и стал спускаться.
Внизу было очень темно – кое-как спустившись по лестнице, я остановился. Очень жаль, что у меня нет фонарика.
Судя по всему, Альварос разделял мои мысли. Не прошло и нескольких секунд, как в руке у него вспыхнул огонь. Оглянувшись, я увидел у него уже знакомую мне «свечу» – ту самую, что Альварос зажигал у себя дома.
– Это там… – Я указал на дверь в конце коридора.
Дверь была заперта примитивной железной щеколдой – на то, чтобы открыть ее, понадобились считанные секунды. Первым внутрь проскользнул Альварос, за ним шмыгнул Чуи. И лишь потом вошел я.
Ив был здесь – сидя у стены, он щурился от яркого света и прикрывал глаза ладонью.
– Я уже устал вас ждать, – произнес он, по губам сварга скользнула улыбка. – Что-то вы запоздали… О, а этот что здесь делает? – Ив удивленно взглянул на меня.
– Помолчи, – оборвал его Альварос. Поставив «свечу» на пол, он присел рядом с заключенным, коснулся руками кандалов и на секунду напрягся.
Это уже было мне знакомо – кандалы дрогнули и рассыпались серой пылью. Подойдя ближе, я помог Иву подняться на ноги, его ощутимо покачивало.
– Чуи… – Альварос протянул руку, Чуи торопливо подал ему флакон.
Открыв крышку, Альварос молча подал флакон сваргу, тот без лишних церемоний отхлебнул два глотка, скривился. Я смотрел на него с сочувствием – штука и в самом деле на редкость мерзкая. Насколько я успел понять, именно благодаря ей мы могли пройти сквозь стену. Ив бы наверняка упал, если бы мы его не поддержали – его тело скрутило судорогой, и без того бледное лицо побледнело еще больше. Наконец он пришел в себя.
– Какая гадость… – тихо сказал он, отдав флакон Чуи, его снова передернуло.
– А теперь идем. – Альварос взял «свечу» и потянул сварга к двери.
Первым теперь шел Чуи – поднявшись по лестнице, он прислушался, потом махнул нам рукой, мы поднялись следом. Альварос загасил «свечу», мы быстро пошли по коридорам, благо дорога теперь была знакома.
Увы, уйти чисто нам не удалось, неподалеку от колодца мы наткнулись сразу на двух стражников. До них было метров восемь – увидев нас, один из стражников выхватил меч, второй громко заорал, зовя на помощь. После тишины подземелья его крик показался мне оглушительным. Возможно, я и пакет-то швырнул в него только для того, чтобы он замолчал.
Пакет угодил стражнику в плечо, в воздух взметнулось голубоватое облачко. Бросили пакеты и Чуи с Альваросом – один из пакетов пролетел мимо, стукнулся о стену и упал на пол, почему-то оставшись целым, зато второй угодил ринувшемуся на нас стражнику точно в грудь.
Никогда не думал, что тишина – это так здорово. Мы быстро прошли мимо поверженных стражников, Чуи на ходу поднял с пола уцелевший пакет с росой. Надо было торопиться – неизвестно, кого мог поднять крик стражника.
Но все обошлось. Мы благополучно дошли до интересующей нас двери, Чуи распахнул ее, чтобы внутри было светло. Теперь я видел, что мы находились в большой комнате, до половины заваленной всяким хламом. Пройдя к стене, Чуи поднял Прутик и очертил контуры Двери, для этого ему пришлось встать на цыпочки. Начертил знак, стена поплыла туманными струями.
– Быстрее… – Альварос потянул Ива за рукав, мы помогли ему залезть – «порог» двери располагался примерно на высоте метра. Следом пролез Альварос, за ним я и Чуи. Подумав, что для Чуи это высоко, я было протянул ему руку, но он даже не обратил на это внимания. Ну и черт с ним…
Снаружи было все так же тихо, я с нескрываемым облегчением вдохнул прохладный ночной воздух. Подняв лежавший в сторонке мешок, Альварос быстро достал одежду и обувь, помог Иву одеться.
– Идти сможешь? – спросил он, понимая, что Ив все равно слишком слаб.
– Да…
– Тогда пошли. Тебя могут хватиться в любой момент. – Поудобнее перехватив посох, Альварос быстро шагнул в глубину зарослей.
* * *
Это было ужасно: лежать и не иметь сил пошевелиться. И вообще, они поступили с ней удивительно несправедливо – именно это раздражало Алину больше всего.
Она снова попыталась пошевелиться. Руки уже немного двигались, но пройдет не меньше получаса, прежде чем проклятое колдовство сойдет на нет. Убедившись, что ей не подняться с кровати, Алина прекратила бесплодные попытки и молча лежала, кусая губы от негодования. О, если бы это был не дед, а кто-нибудь другой… Уж тогда бы она ему это так просто с рук не спустила. Впрочем, не мешает и деду устроить какую-нибудь мелкую пакость – пусть знает, как обращаться с ней таким образом.
Шли минуты, гнев Алины постепенно утихал. В глубине души она понимала, что не права – там, в замке, она бы им только мешала. Но все равно они не имели права поступать с ней таким образом…
Ее глаза медленно обшаривали комнату. Да, здесь красиво. Ровные потолки, каменные стены. Камень всегда лучше дерева, из дерева таких ровных стен не сделаешь. И цвет красивый, теплый…
Алина замерла – только сейчас она обратила внимание на то, что стены комнаты выкрашены в желтый цвет. А что ей сказал Кот? Он сказал, что желтый – не ее цвет. Не сегодня…
Девушка попыталась встать – не получилось. Уже лучше, но тело все равно еще не слушалось. Теперь желтые стены комнаты казались ей зловещими, Алина с ужасом думала о том, что если сюда сейчас войдут стражники, она ничего не сможет сделать.
Ждать, надо ждать. Еще немного…
Наверное, это были самые длинные минуты в ее жизни. Господи, как медленно ползет время…
Наконец ей удалось сесть на кровати, Алина стала растирать бесчувственные ноги, хотя понимала, что это бесполезно. Не вовремя дед сотворил с ней эту шутку – ох, не вовремя…
Итак, что ей надо сделать? Прежде всего, погасить лампы… – Алина сползла на пол и на четвереньках подползла к стене, радуясь, что может двигаться хотя бы так. Вот они, лампы, в двух метрах от пола. Господи, как дрожат ноги…
Медленно, по стенке, она поднялась на удивительно непослушные ноги. Ее шатало, на мгновение Алине показалось, что она сейчас упадет. Не упала – может, колдовство уже порядком выдохлось, а может, ей просто надо было устоять. Протянув руку к ближайшему фонарю, сняла его с крюка, задула пламя. Повесила обратно. Теперь второй.
В комнате стало совсем темно, Алина на дрожащих ногах подошла к окну. Это хорошо, что здесь такие прозрачные стекла…
На улице было тихо. Сначала Алина не могла разглядеть ничего, но постепенно глаза привыкли к темноте, девушка смогла различить улицу и ближайшие дома. Тихо, но все равно надо уходить. Накинув куртку, девушка выждала еще несколько минут, чтобы окончательно прийти в себя, и осторожно выскользнула за дверь. Пройдя к лестнице, вспомнила наставления деда – надо уйти через кухню, так безопаснее.
Увы, пройти на кухню не получилось. Едва Алина спустилась вниз, как лицом к лицу столкнулась с женой Бучо.
– Алина, деточка, куда это ты? – ласково осведомилась Гелла.
– Извините, мне надо идти… – Алина попыталась обойти толстушку, но та загородила дорогу.
– Нельзя, Алина, ночь на дворе. Что Альво скажет, если я тебя выпущу?
– Я иду к деду, он ждет меня, – уже твердо произнесла Алина. – Пропустите меня.
– Никуда я тебя не пущу. – Гелла быстро схватила Алину за руку. – Вот еще что удумала, ночами бродить!
– Отпусти меня! – Алина вырвала руку и снова попыталась обойти Геллу, та опять преградила путь.
– Никуда ты не уйдешь! – прошипела Гелла, всё ее напускное благодушие разом пропало. – А ну, иди сюда…
Алина отшатнулась, Гелла снова попыталась ее схватить. Это ей не удалось, тогда толстушка стала теснить Алину к лестнице.
– Удрать вздумала? – Гелла нехорошо усмехнулась. – Никуда ты отсюда не уйдешь…
– Отпустите меня, вам же хуже будет… – прошептала девушка, уворачиваясь от толстых рук Геллы. – Не трогайте меня…
– Она мне еще и угрожает! – засмеялась Гелла. – Ничего, дорогуша, скоро ты заговоришь по-другому…
– Эдеро акос! – Алина вскинула руку и провела ладонью перед лицом хозяйки. Вскрикнув, та пошатнулась и закрыла лицо руками.
– Ударила! Она меня ударила! – запричитала женщина, потом отняла руки и захлопала глазами. Странные это были глаза – белесые, словно затянутые туманом.
– О Господи… – Губы Геллы затряслись, она дрожащими руками коснулась глаз. – Мои глаза…
– Я предупреждала… – Алина проскользнула мимо хозяйки и бросилась к двери. Распахнула ее – и замерла, увидев приближавшихся к гостинице стражников. Их было много, не меньше десяти, двое держали в руках заряженные арбалеты. А впереди, семеня ногами и постоянно оглядываясь, шел Бучо.
Алина медленно закрыла дверь, облизнула внезапно пересохшие губы. И бросилась к кухне…
Кухонная дверь оказалась заперта на щеколду – открыв ее, Алина заскочила в кухню и бросилась к черному ходу, через него обычно заносили продукты. В кухне было очень темно, Алина надеялась лишь на свою память, благо раньше не раз видела это место. Но все равно зацепилась за что-то рукой, раздался грохот бьющейся посуды.
Вот и дверь, Алина на ощупь попыталась открыть засов. Не получилось. Господи, да как же он открывается… Лишь через несколько мучительных секунд, показавшихся ей вечностью, она разгадала секрет щеколды – специальный металлический язычок блокировал ее движения, мешая возможным воришкам открыть дверь снаружи. Отжав язычок, Алина сдвинула щеколду, распахнула дверь и выскочила наружу.
Стражники успели подойти совсем близко, она поняла это, услышав стук подкованных сапог по булыжной мостовой. Оглянулась – и бросилась бежать.
– Стой! Лови ее!
– Не стрелять! Приказано живыми!
Крики раздались почти одновременно, Алина с ужасом поняла, что ей не удастся убежать – улица прямая, дома стоят впритык друг к другу, ближайший проулок слишком далеко. Ей не успеть…
И все-таки она бежала, уже понимая, что это бесполезно. Или… не бесполезно? Ведь сладила же она с Геллой – надо просто вспомнить, чему ее учили.
Это хорошо, что здесь так темно, – думала Алина, продолжая бежать. В темноте всегда легче затеряться. Да, двери домов закрыты, до проулка ей не добраться. А раз бежать бесполезно…
Подходящее место она увидела сразу – крохотный закуток за подпирающей свод большого роскошного крыльца колонной. Не закуток даже, просто густая тень. Остановившись, взглянула в сторону бегущих за ней стражников – и шагнула к колонне, прижалась спиной к холодному камню.
Грохот сапог приближался, Алина испуганно закрыла глаза. Потом открыла – глаза должны все видеть.
А потом пришло спокойствие, словно сошла на нее с небес неведомая благодать. Ушел в небытие страх, остались лишь оберегающая ее ночь и звездное небо. Еще осталась стена. Не такая уж она и холодная, если подумать, даже приятная, слегка шероховатая на ощупь. Прижаться, слиться с ней, позволить таящейся за колонной тьме поглотить себя. Это же так просто…
Послушно замедлило свой бег сердце, почти сошло на нет дыхание. Замерли мысли. Слегка опущенные глаза смотрели в никуда, одновременно видя всё.
Вот они, совсем близко – кажется, можно почувствовать на лице их зловонное дыхание. Пробежал мимо один, другой, за ним еще несколько. А этот скользнул по ней взглядом – и не увидел…
Еще трое, тоже пробежали мимо. Грохот сапог все дальше…
Алина устало вздохнула – удалось. Но скоро они опомнятся, поймут, что их обманули. Пойдут назад, обыскивая каждую щель. А значит, надо бежать. Бежать…
Но куда? С одной стороны дорогу перекрывают пробежавшие мимо стражники, с другой – стражники у постоялого двора. Ей не уйти.
Но надо было что-то делать. Алина вышла из-за колонны и медленно, стараясь ступать как можно тише, пошла назад, внимательно оглядывая стены. Да, ее никто не впустит. Но ведь совсем не обязательно спрашивать…
А вот и то, что она искала – высокая щербатая стена, ограждающая внутренний дворик. В другой ситуации Алина даже не попыталась бы на нее влезть, но сейчас выбора не было. Быстро скинув обувь, девушка перекинула сапожки через стену – в обуви здесь не залезешь.