«Давний друг мой, пишу тебе строчки,
Отправляю скорее письмо.
На листе неразборчивый почерк,
Неразборчивым стал он давно.
Мои руки трясёт уже реже -
Помогают прогулки с утра.
Помогает отвар из кореньев,
И вечернее чтение мантр.
Пусть огонь керосиновой лампы
Освещает твой письменный стол.
Мне известно, что сильно устал ты,
Потому и в письме мало слов.
Я давно не писал тебе письма,
Тут заставил вопрос взять перо:
Я из глупости думал что вырос,
Оказалось, что в глупость я врос!
Я глупей, чем пугающий шорох.
Глуп настолько, что смог осмелеть.
Я качусь по поверхности ровной,
Я застыл на отвесной скале.
Глуп настолько, что весь избалован.
Я таким себя знать не хочу!
Я капризный и злой как ребенок,
Когда мне не дают, что прошу.
Моя глупость меня износила,
Я изношен, как пара сапог.
Не помогут ни нитки, ни шило.
Что пришить, если нету подошв?
Глуп я, словно застрявшее жало,
Глуп, как сильный удар по столу,
Глуп, как деньги, которых все мало,
Глуп, как бедность, как дьявол в раю.
Давний друг мой, мои тебе строчки!
Керосиновой лампы фитиль
Я тушу. Вот поставлена точка.
Поскорее ответ напиши!»
Почтальон, широко улыбаясь,
Достает из портфеля конверт.
Дом конвертами весь мой завален!
Как же глуп я! Пишу сам себе…