Мне нравились репетиции в «Буре». Юлия Львовна была строга и требовательна, но зато результат стоил всех мучений. Я не отвлекалась, когда она показывала некоторые движения или объясняла концепцию номера. Танец же нам ставила Карина – помощница Юлии Львовны. Если по каким-то причинам Карина не могла присутствовать на репетициях, владелица «Бури» гоняла нас лично.
Сегодня они были вдвоем с Кариной и следили за нами в четыре глаза. В номере, который мы должны были демонстрировать в пятницу, задействовано семь девушек. Нам выдали костюм: черный с блестками топ, такие же велосипедки и черный пиджак. На голове неизменная маска с кошачьими ушками, а на ногах туфли на каблуке. Все в целом сексуально, притягательно, но не пошло. Вкус у Юлии Львовны был безупречным.
Нас с Эммой поставили в первом ряду, что понравилось подруге, но немного напрягло меня. Я не любила быть в центре внимания в клубе. Несколько раз я видела в «Буре» папиных знакомых, и, если честно, боялась когда-нибудь увидеть здесь и своего отца. Он был довольно состоятельным и известным, и по всем параметрам подходил для членства в клубе. Не знаю, что бы я делала, застань я его здесь. С одной стороны, если просто пить алкоголь и смотреть на танец вовсе не голых девушек, то кажется, что ничего страшного в этом нет. Но… Это «но» не давало покоя.
– Зачем ты переживаешь из-за того, что еще не случилось? – всплеснула руками Мира, когда я поделилась с ней своими мыслями. – Твой папа очень порядочный человек, и если он и появится в клубе, то наверняка в сопровождении своих многочисленных друзей, просто за компанию. А не для того, чтобы пялиться на молодых девиц.
– Когда ты пополнишь наши ряды? – прицепилась к Мире Эмма. – Юлия Львовна ищет еще несколько танцовщиц. А ты отлично двигаешься, подруга.
– Эмс, ты же знаешь, у меня куча дел. Студия занимает много времени.
– Ага, и денег тоже требует, – фыркнула рыжая красотка. – Мир, признай уже, что надо либо сокращать штат, либо… Искать спонсора. Или стать им самой, присоединившись к «Буре».
– Посмотрим, – хмуро отвечала подруга.
Мира всегда была наиболее рациональной из нас. Она обожала свою студию, открыла ее сама и тащила все на себе: организацию конкурсов, батлов, аренду помещения, выплату зарплат преподавателям. Я была рада работать с ней, о чем частенько говорила.
Репетиция прошла отлично, но мы с Эммой взмокли, отрабатывая все движения, пока не получили одобрительный кивок Карины и Юлии Львовны. Остальные девчонки тоже старались, но недостаточно для владелицы «Бури», поэтому некоторых она задержала на дополнительные тридцать минут.
– Как там твой красавчик-богатырь? – хитро прищурившись, спросила Эмма, когда мы неторопливо шли из клуба в сторону дома.
Я не удержалась от улыбки. Но пожала плечами.
– Никак. Это просто легкий флирт… Не более.
– Кого ты пытаешься обмануть? – закатила глаза подруга. – Вы общаетесь? Он звонит, пишет? Что вообще между вами происходит?
– Эмс, ничего, правда! Я же говорила, он старше, у него опасная и странная для меня работа, у него сын… У нас ничего общего нет.
– А почему вы должны быть как инкубаторские? Вспомни свою бывшую первую любовь – Клима. Вот уж, где куча общего: одна школа, один кружок танцев, одна компания друзей. И что? К чему это привело?
Я бросила на подругу хмурый взгляд, но она не собиралась молчать:
– И почему тебе не нравится профессия Орлова? По-моему, в этом что-то есть, Белка. Что-то загадочное. ОМОН. Ему очень подходит, кстати. Он весь такой серьезный, собранный, а взгляд… Ты бы видела, как он осматривался в клубе, когда ты подошла к нему. Буквально сканировал пространство рядом с вами. Сразу видно, что твой Даня профессионал.
– Он не мой, – вздохнула я. – Не знаю. Он нравится мне, правда. Но я слабо представляю нас вместе. Скорее, это просто мои фантазии… И перестань вспоминать Клима. Не к добру это.
Эмма вздохнула, собрала рыжие волосы в пучок на макушке и сказала:
– На этой неделе танцуем в четверг и в пятницу?
– Да. Деньги нужны… Я уже подумываю и субботу захватить. Платят чуть больше. Только сложно будет родителям объяснить, почему я не смогу проводить с ними выходные.
– Если честно, я тоже думаю о субботе. Знала бы ты, как меня достал кредит. Хочется избавиться от него как можно скорее. Но боюсь не вывезти основную работу. Плясать три ночи в неделю… Кажется, это слишком.
Мы остановились у развилки. Мне нужно было прямо, а подруге направо.
– До четверга, Эмс.
– До встречи, конфетка.
***
Мы с Федей курили на крыльце, изредка здороваясь с коллегами, которые то входили, то спешили покинуть здание.
– Слышал про «Бурю»? – спросил Федька.
– А что там? Ты про клуб?
– Ну. Интересное местечко. Как наши ни пытались докопаться, не получается. Вроде бы все прилично, но сам понимаешь, в таких местах и приличия… Сомневаюсь я. Наркоту не толкают, хотя клуб и без наркоты – сложно представить. Однако наши проверили, никакого криминала. Ну, разве что девушки работают неофициально. Но последнее время Чумаков туда зачастил.
Я пожал плечами и затянулся сигаретой.
– В «Бурю» вход открыт богачам и приближенным к власти. Неудивительно, что Чума там зависает.
– Будущий мэр, мать его.
Федор сплюнул на асфальт и бросил бычок в консервную банку. Я понимал его чувства. Наша работа заключалась в борьбе со всякими подонками, а Чумаков… К ним и относился. Но очень уж он был нужен влиятельным людям в качестве мэра нашего города. Мы знали, что под него аккуратно копают, но также аккуратно получают по рукам.
– Хотел бы и я побывать в «Буре», – внезапно заявил Федька. – Говорят, девочки там как на подбор. И двигаются отменно.
Я почему-то сразу подумал о Белке. Как же хорошо, что она занимается с детьми, а не пляшет для всяких мудаков в клубе. Я вообще последнее время только о ней и думаю. К сожалению, не было времени выбраться к семье Мельниковых уже две недели, но я иногда пишу Белке. И получаю ответы. Хотя бы это хорошо. Не знаю, что с нами будет дальше, но мне нравится наше общение.
– Ты сейчас один? – спросил друг. Он всегда любил поболтать. В том числе и на личные темы.
– Да. Наверное, один.
– А как же та шатенка из клуба? – прищурился Федя. – Белла, кажется? Необычное имя. Что, отшила тебя?
И друг отчего-то радостно заржал. Я показал ему средний палец, он ответил тем же. Хоть Федька и веселился сейчас, но я-то знал, что ему непросто. Кажется, он хотел семью. Но с нашей профессией это сложно. Не каждая девушка будет терпеливо дожидаться парня из длительной командировки, которая может закончиться летальным исходом. Или увечьем. Я думал, что именно поэтому Федя боялся заводить серьезные отношения. Боялся однажды вернуться к девушке, которая встретит его в компании с другим. Скорее всего, моя бывшая жена тоже не была готова ждать меня. Так с чего я взял, что Белка будет вести себя по-другому? Она еще совсем молоденькая, ей наверняка хочется романтики, внимания, нежностей. Я не был уверен, что могу дать ей хотя бы что-то из этого. Нет, меня правда тянуло к ней, но я не совсем понимал, как мне к ней подступиться. И стоит ли это делать.
– Ребят, у нас несанкционированный митинг на площади, – сообщил командир, прерывая нашу с Федей болтовню.
Мы тут же заткнулись и схватились за экипировку. Привычные движения отвлекали от всех мыслей, а мышцы напряглись, предвкушая осуществление отточенных за годы службы действий.
В этот раз все прошло довольно мирно. Народ не бросался на нас, а относительно спокойно требовал прекратить строительство неугодного им горно-обогатительного комбината. Тут же слетелись защитники природы, трясли плакатами с изображением планеты и перечеркнутыми трубами. Мы с ребятами пристально следили за подозрительными личностями, ведь в толпе запросто мог скрываться и какой-нибудь псих. Как-то раз на похожем митинге на Федьку напал щуплый паренек лет семнадцати, у которого в кармане был припрятан нож. Друг слегка расслабился, не ожидая от недавнего школьника подвоха, но парень оказался немного поехавшим и задался целью всадить в Федора лезвие. Друг, конечно же, был профессионалом, паренька скрутил и сдал с рук на руки ментам.