День я уж не помню который в новом мире. Ночная беседа с капризной любовницей. Пришлось вразумлять её физическим воздействием. Побил больно, но аккуратно. С женщинами сложно, здесь не бей, тут у неё запретные места. По лицу тоже, наставишь синяков, а потом с этакой красавицей в постель ложись. Я попросту снял ремень, задрал на скандалистке ночную рубашку и по попе. С десяток раз. Визжать не разрешал, грызи зубами подушку. И помни, барин твой строг и справедлив. С кем хочет, с тем и ебётся. На тебя у барина тоже хватит сил. Если, конечно, изводить барина не будешь.
И ведь подействовало, гладкая стала и послушная. Надолго ли?
…………………………………………………………………………….
– Барин. Муку с мельницы привезли. И подарки. Прикажете принять?
Вышел я. Стоит подарочек, мне улыбается, глазки невинные строит, платочек голубенький теребит. Те же и Анюта, мельникова дочка, она же ведьма, она же колдунья, она же будущая мама моего ребенка.
Странно, не ощутил я должного трепета. Внучка там в Питере меня запугала, казалось должен я перед ведьмами теперь дрожать и ждать беды. А тут стою себе, гляжу на непокорную, как барин на свою прислугу.
– Ты что ж это Анна, извини, позабыл как тебя по батюшке, барину неуважение оказываешь. Пойдем, отойдем в сторонку.
Явно удивилась. Пошла за мной, все старается ко мне поближе, да притронуться, хотя бы плечиком прикоснуться. У меня от её прикосновений как мурашки по телу. Но больше ничего.
– Ты кого ко мне подсылала. Мне твои говорящие селедки уже надоели. А еще в купальне…
– Это не я! Это батюшка. Взгорячился чего-то. Я ж ему говорила, по взаимному согласию все было. А ему в голову что-то ударило. Он ведь у меня знаете кто.
– Надо понимать, он у нас водяной. А ты кто? Русалка что ли?
Молчит. Покраснела.
– Не русалка ты голубушка. И активничаешь слишком. Я с бабушкой на днях в Карбусель еду. Привезти оттуда батюшку со святой водой?
– Он побоится.
– Ничего. Мы ему подсобим.
– Чего ж вы барин так осмелели. Не пойму что-то. Неужто?!
И тут до меня самого начало доходить. Эге, думаю, талисман то не только ведьмам одним годится. А и нам, людям грешным и земным. Надо в нем повнимательнее разобраться. Анютке я, конечно, ничего не сказал. Подарки её на кухню отправил. Предупредив, что если очередной подарок начнет говорить, кусаться или кого отравит, все последствия на ней и на её отце. Разошлись миром. Девушка попыталась еще делать мне глазки и намекать, что скучает и на мельнице меня ждут в гости. Но я вежливо отклонил предложение.
– Не сейчас Анюта. Поглядим на ваше поведение. Время терпит.
В последнем я был неуверен. Положение между двух миров, скользкое и двусмысленное. Стоит пересечь ненароком границу и вылетишь опять в свой мир. Программы писать, от сумасшедших ведьм отбиваться. И думать, как бы монетку сбыть, да как бы тебя не обжулили. Измельчали мы в своем двадцать первом, подумал про себя.
Поговорил с бабушкой о том, чтобы принять в дворню новую девушку. Ходить за барином и все тому подобное. Я немного стеснялся, но бабушка отнеслась с пониманием.
– И то Боренька. Это твоя Наташка подраспустилась в последнее время. Моя б воля, в скотницы её отослала. Поскребла бы навоз в коровнике, ума б прибавилось. Ну да твоя воля, ты у нас хозяин.
Приятно быть хозяином. И богатого имения и целого гарема прелестных веснушчатых гурий. Но, если серьезно, хозяйство вела, конечно, бабушка. Я только ей помогал.
Весь вечер я посвятил дальнейшему просмотру трофеев дедушки. Чудеса продолжались. Маленькая медная кофемолка. Чудесные узоры на крышке. Явно требуется чистка, но в целом вещь достойная. Я попытался покрутить ручку мельнички. Надо бы смазать её, скрипит препротивно.
– Что тебе барин? Зачем вызывал? Ишь до чего добрался. Покойный твой дед этой штукой не злоупотреблял. Не гонял нас попусту к себе на службу.
– Так это что, мельничка для вызова злых духов?
– Скажешь тоже. К злым другое отношение, их звать себя дороже. А штука сия только для нас, для мирных.
– Конкретно. Кого вызывает и как.
– Нас домашних вызвать, пару раз крутнул и хватит. Лесных надо семь раз и то порой не скоро явятся. Потому лесной пока доберется, пока дорогу в дом найдет. Да и не его это дело по жилью людскому шлендать. Барин, когда надо сам в лес выезжали и там уже Лесного хозяина звал. Не шушеру тамошнюю, трясинника с кикиморой, а самого лешака. Он мужик правильный, к людскому с пониманием. Я вспомнил встреченного тогда в лесу зубастого деда. Сплошной эсэсовец, а не дед. Неужто, он леший будет? Непохоже. Может как раз этот, как его домовой назвал, трясинник. Судя по слову, обитатель болот. Заманивает, наверное, в болото нашего брата и топит. Сколько чудесного в жизни! Интересно, какая нечисть живет в наших небоскребах, таится в виллах рублевского шоссе, прыгает и резвится в коридорах кремлевского дворца. Специфическая, наверное, нечисть. Но явно очень могущественная. Такая на скрип медной мельнички не побежит. Её золотыми трубами не приманишь.
Домовой, побеседовав со мною о моем новом приобретении, удалился в свои запечные угодья. Вечер я скоротал все с той же Наташкой. Она после ночной порки пребывала в задумчивости. Известие о новой моей наложнице приняла со смирением. Только не верю я в бабское смирение. Наверняка, новую пакость обдумывает.
День новый начался с дождя. Дождь в городе большая пакость, дождь в деревне, хорошо для урожая, плохо для сена, приятно для сельской ребятни. Я выехал на конскую прогулку, когда дождик поутих. На сельских улицах радостно резвились гуси и утки. За околицей, в лесу с деревьев сыпались на меня капли воды. Тепло и парит, будут грибы. Славное лето, я принес с собой отличную погоду и подарил селянам хороший урожай. Поэтому они должны меня любить. Не обязательно, чтобы все любили, я сам выберу, кого и как любить. Девочка Авдотья сегодня приступила к исполнению своих обязанностей. Бабушка осмотрела её и в целом одобрила.
– Тощенькая немного, но шустрая.
Стройная и миловидная селянка не заслуживала такой оценки. Все было при ней. Дуню отмыли в бане, вычесали косу, чтобы избежать появления в доме всем известного насекомого. Я, сделав вид, что тут ни при чем, строго побеседовал с новой служанкой и, подмигнув ей в конце беседы, благословил на труды, во благо барина и его постели.
– Будешь прислуживать в опочивальне Авдотья, по очереди с Натальей постель мне на ночь готовить. И все прочее.
Сегодняшняя ночь обещала быть интересной.
Я ехал по лесу, предвкушая порочные услады и прочие удовольствия. Лошадь всхрапнула, кто-то спрыгнул с дерева на круп коня и хриплым голосом произнес:
– Ну давай что ли знакомиться барин.
Леший. Конечно, это был леший. Запахло еловою хвоей, лапищи с острыми когтями обхватили меня за пояс. Не убежать.
Странно, я не очень испугался. После ведьм и водяных этот обросший волосом дядя показался мне не самым вредным из лесных обитателей.
– Здравствуй дедушка леший. Ну зачем же меня хватать, как парень девку хватает. Я от тебя убегать не собираюсь. Больше того, уже сам хотел с тобой увидеться и пообщаться. Вопросов, знаешь ли, накопилось. Я тут буду долго в деревнях моих хозяйничать, мне надо с лесной братией отношения наладить.
– Вот как. А я уж думал, что ты с ведьмами тут отношения начал налаживать, да с водяными. А нами, лесными жителями, брезгуешь.
– Ошибаешься. Побывал я на нашей мельнице, впечатление сложилось не очень. Мягко стелют, да жестко спать. Претензии к своему барину стали заявлять. Запугивать начали. Мне такое не по вкусу. Давно хотел с тобою пообщаться. Чтоб как-то равновесие в моих лесах поддержать.
– Равновесие в лесу мы сами, худо бедно поддерживаем. До тех пор, пока вы, люди, рубку леса не начинаете. Тут уж все страдают, и лешие и водяные, да и ведьме придется не сладко.
– Это чем же?
– Она тоже на лес завязана. Травы в лесу для заговора и порчи собирать. Шабаш тут в лесу устраивать. Много чего. Нет леса, почитай и ничего нет.
– Я рубить лес в ближайшее время не собираюсь. Денег мне хватает. Лес мне нужен для охоты и для удовольствия. И хотелось бы, чтобы меня в моем же лесу никакая лесная сволочь не пугала. Извини, не тебя имел в виду.
– Понятное дело барин. Пособлю, чем могу. Дедушка твой нашего брата в ежовых рукавицах держал, а ты молодой, тебе не только с людями и с нашим братом не просто. Поехали, я тебе дорогу покажу.
– Куда это?
– Да не бойся. Травкой одной поделюсь. Помогает она, если с ведьмой беседу ведешь. Она её крепко не любит. И к тебе уважение будет иметь.
И мы поехали. Ну и чащоба есть в моем лесу. Сколько с егерем не ходили, а в такую глушь не забирались. Вроде недалеко от дома, но как на другой планете. Ели в три обхвата, мхом все обросло. И как мы через такие заросли пробрались, не знаю.
– Тут у вас и папоротник цветет?
Леший ухмыльнулся эдак лукаво. Дескать, понимай, как хочешь. То ли он цветет, то ли и вообще такого не бывает. Мне, как бывшему кладоискателю, цветочек папоротника лишним бы не показался. Да и время вроде сейчас подходящее, как раз он в лесах и цветет. В интернете читал, это все сказки.
Лесной хозяин на мгновение вышел из моего поля зрения и вернулся к коню с небольшим пучком травы. Запах был приятный, немного отдавало чабрецом, но не совсем то. Резкий, благородный запах.
– Держи ладанку с травою у себя на груди. Бес тебя кружить по лесу не будет, ведьма тебе зла не сделает. Захочет, да не сделает. Сила у ней пропадет. Да у тебя, я гляжу, и так уже откуда то сила появилась. Скоро ведьмы к тебе с уважение будут. Только ты стервам не верь. Какие бы они белые и пушистые не были, не верь.
Леший проводил меня до самой до околицы деревни. Прощаясь, я вспомнил вдруг одну вещь. С собой я на прогулку прихватил кое-что. Сам не тронул, теперь пригодилось.
– Извини, не изучил еще всех обычаев. Но вот с собой у меня ломоть хлеба из нашей пекарни. Пекарь у нас хороший хлеб печет. Не откажи принять, в знак дружбы и взаимоуважения.
Пустяковый подарок был принят, похоже, я с ним угадал.
Я входил в бабушкин дом как после кругосветного путешествия. Нет, в лесах нашей матушки России много еще удивительного. Не буду рубить лес.