– Папка, любименький, хвост даю! Не я съела того человека, – убеждала Аринка своего отца. – Честное, русаличье!
– Да ты издеваешься, – сказал её отец, царь Ишимского водного мира Тишила, и достал из-за спины хворостину, которая упиралась тонким кончиком в белое дно озера. – Иди сюда, лягушечка моя! Любимая! Научу людей обходить!
Он покраснел как аквариумный петушок и медленно поплыл к дочери. Тишила двигал воспитательным дубчиком из стороны в сторону, как вторым хвостом сзади себя.
– Папка, акстись! Я ж твоя жёлтая рыба-бабочка!
Тишила подплыл близко к дочери и занёс наказание над головой:
– Какая рыба-бабочка? Ты латимерия, которая жрёт всех подряд!
Тишила хлестнул дубовой хворостиной около любимой дочери.
– Папочка, честное икринское, больше не буду трогать людей, – Аринка смотрела на отца широко открытыми глазами и только белые волосы шевелились в такт течения.
– Когда ты съела домового, который случайно оказался у воды. Я тебя простил. Когда ты умудрилась сожрать патерчату, я тебя отпустил. Но, человек! Дурында ты моя, любимая! У нас пакт перемирия с ними!
– А что? Я не причём! Он сам зашёл и утоп, – Арина отплыла на метр от отца и спряталась за камень. – Избора, где ты пропала! Тина болотная! Скажи ему!
Из-за красных водорослей выплыла полная русалка с морковными волосами.
– Здесь я, – промямлила она.
– Так! Ты уже и других втянула, – крикнул Тишила и развернулся к русалке, которая подплыла к ним ближе. – Избора, правду моя Аринка сочиняет? Человек сам утоп?
Пышная красотка опустила голову и что-то зашептала.
– Что? – Громко спросил царь и повис над рыжухой, как кот над рыбой.
– Я говорю, что он сам. Мы с Ариной как раз на Луну любовались, а он бултыхнулся. Подплыли, нет человека – только мертвяк. Решили, что некрасивый и съели его! Эх, почему красавцы не топятся? – Протараторила Избора и вздохнула.
– Понял? – Аринка высунулась из-за камня и показала язык.
– Ну, Аринка, смотри мне! Последнее предупреждение и к тётке на перевоспитание.
Тишила сломал дубец, вынырнул на поверхность и поплыл по своим управленческим делам. Аринка приблизилась к подруге и толкнула её плечом:
– Спасибо, Изборочка!
Арина обняла свою пышнотелую подругу и добавила:
– А давай сейчас заговор на красавце попробуем?
– Только, чур не ешь его! Я замуж за него пойду, – улыбнулась Избора и поправила свои пушистые волосы.
– Ладно! Пойдём в деревню на Кумление кукушки. Девки буду сестриться, а хлопцы подглядывать. Там и выберем тебе суженого.
Блондинка и рыжуха взялись за руки и поплыли готовиться к ритуалу.
– Тихо ты! – Шепнула мама-черепашка папе. – Они заснули – мы проснулись. Поймают и снова закроют в ванне.
– Ну и что, – папа-черепашка вытянул голову сильнее из-под панциря. – Зато там водичка, м-м-м. Водопроводная.
– Мы сухопутные, какая вода! – Мама-черепаха постучала коготком по панцирю – Аккуратно беги сюда! Да не топай так! По ковру нужно! Давай искать еду и к детям обратно!
Цок! Цок! Папа-черепашка смело пробежал по паркету. Внезапно открылась дверь. Из спальни вышел мужчина.
– Ну вот и попались! А я говорила, – упрекнула мама-черепашка и спряталась в панцирь.
Мужчина не обратил внимания на черепах и пошёл в туалет.
– Ты много говоришь, – шепнул папа-черепаха, а потом добавил: – Прячься не в панцирь, а сюда.
Коричневая черепаха заползла в серый шерстяной носок. Мама-черепаха последовала за ним. Через минуту дверь спальни за человеком захлопнулась.
– А тут неплохо. Тепло, – мама-черепаха по-хозяйски осмотрелась. – Дорогой, неси одуванчики со стола сюда, а я за малышами схожу.
– Ты чудо. Удивительная ты у меня черепашка, – сказала папа-черепаха и пошёл по ковру в сторону окна, где стояла розовая вазочка с цветами.
– И ты, – мама-черепаха с любовью посмотрела вслед мужу.
Егор открыл глаза и нехотя сел на кровати. Протянул руку и надел очки с синей оправой, которые лежали на тумбочке. Телефон завибрировал: «До встречи в большом городе М. Ищи КЕКС».
– Зашибись! – Воскликнул Егор и почесал светлую бороду.
Он посмотрел на календарь и удивился, что 23 сентября уже завтра. Позвонил сестре:
– Говорить можешь? Алинка, выручай! Да, на завтра необходим КЕКС. Ну, пожалуйста. Систер, очень нужно. Я знаю, что ты можешь! Ну, плиз! С меня – братская любовь и почёт. А если серьёзно, то добуду разрешение на привоз той экзотичной материи с островов. Ну тебя, сам найду!
Егор почесал пластырь на переносице и поддёрнул плечом, которое было туго перетянуто бинтом. Открыл Телеграмм и отправил сообщение в группу «Дизайнеры»:
#срочный_заказ нужен дизайн КЕКСа. Срочно! Сегодня до 18 00. Оплата втройне.
И сразу же получил четыре хохочущих смайла и комментарий: «Да ты шутник».
Егор натянул на своё худощавое и прямое, как шило, тело жёлтые штаны и белую футболку, которых в шкафу было ровно семь. Он залил кофе в термос и поехал на работу. Опер – по должности, но сыщик – по призванию. Поэтому начальником, никогда не быть, но это не мешало снова выделиться КЕКСом. Вчера закончил очередное дело – осталась бумажная волокита, которую Егор не любил. В Телеграмме ни одного предложения. Вечером поехал к сестре на работу, которая не была рада его приезду.
– Я ж сказала, не могу! – Вместо приветствия крикнула тощая Алинка.
– А если так?
Егор вынул из рюкзака разрешение на ввоз ткани.
– Как достал?
Сестра выхватила из рук белобрысого Егора бумагу и обняла.
– Ладно! Осталась одна волшебная палочка. Только не сдавай!
– Ну, систер! Я ж грив! Хочешь кофе?
– Фу! Не люблю холодное, – скривилась сестра.
– Ну и ладно! Мне больше будет.
Егор сделал несколько глотков и перевернул термос вверх дном.
– Егор, ну ты свинья! Ладно, куда от тебя денешься? Держи! – Сказала Алина и протянула серые штаны и рубашку. – И лицо измени – она ткнула его волшебной палочкой вбок.
На следующий вечер в городе М во Дворец вошёл сутулый парень с чёрными волосами и синяками под глазами. Он прошёлся босиком через бальную залу и сел, поджав ноги около стола с тортами. Все удивлённо смотрели на молодого человека в помятой одежде и совершенно не узнавали кто это.
– Привет, Егор, – сказала розоволосая девушка. – Детектив L – ты снова на коне. Креативный Ежегодный Костюм Сыщика – сугой. Как ты это делаешь?
– Все вопросы к Ватари, любимая – улыбнулся брюнет и поправил свою неопрятную белую рубашку.