Капризы Ангела, или Приказ 1138 - читать онлайн

Глава №3

Водитель обернулся в салон к притихшим «жрицам». Он работал у сутенерши Лены, полгода. Зарплата платилась всем: водителю Роме, охраннику Вахе и Андрею-Пушистику, крыше ментовской и соглядатаю, из процента, отчисленного с «жриц». Ленины «жрицы» собирались в притон по слухам одна от другой. По объявлению в газете «Из рук в руки». Рома чувствовал себя хозяином положения, в роли правой руки Шахини. «Шахиня», так прозвали Лену жрицы. Отношения были шкурные, каждая «жрица» за свою шкуру подставляла других без зазрения совести, в женском коллективе были «стукачи», точнее «стукачки», они передавали Лене все, от клички до традиций, установленных в притоне, как правило, всегда нечистоплотных, а точнее, безнравственных, сложенных из мышиной возни, лицемерия и штрафов сутенерши.

– Красивые, – Рома обвел всех взглядом. – Лена звонила! Кто-то в опале у Шахини. Приедет, расправу чинить над заблудшей овцой.

– Наверное, я… – шёпотом сказала Марина, склоняясь к уху Юли.

– Не дрейфь, подруга, покруче тебя девахи пляшут, а Шахине повод не нужен, она захочет, из пальца его высосет или из наших глоток, как матерый вампир.

– Она вампир?

– Нет, дрянь. – Юля ёрничала.

В «газели» стоял лёгкий шум, товарки шёпотом переговаривались, когда кто-то был наказан – то значит, минетом наказаны все. Все выходили из «газели» строились – и те, кто не работает на минетах, и те, кто косячил, например, работая без презерватива, и стояли на улице до тех пор, пока не отработается выбранная «жрица». От минета отказываться нельзя, стоил он 500 рублей, почти все «жрицы» его не любили. Работать ртом очень выматывает, презерватив натянешь ещё на спящий член, а мужчина медленно реагирует на ласку, и другой раз так стараешься, того и гляди голова от темпа оторвется, а мужик всё тянет, не кончает, наслаждается. Иногда удавалось всем продержаться без нарушений неделю, тогда на минет выходили по очереди, или только те, у кого критические дни.

Белая «Тойота» без шумно подкатила с левой стороны и пристроилась в зад «газели». Рома засуетился, выскочил со стороны водителя и трусцой побежал открывать дверь «газели» сзади. «Жрицы» все как по команде развернулись в открытые двери и притихли. Лена в 32 года вобрала в себя манеры блатного мира, хотя не была в местах лишения свободы, а пальцы гнула, как заправский вор в законе. Её 120 килограммов не позволяли другим повышать на неё голос. Зато Лена тоном истинной Шахини уверенно запугивала всех, кто на неё работал.

– Нормально, да? Прикрываем друг друга, – жевала Шахиня слова толстыми губами. Даже не поздоровалась с девками, какой к черту этикет, когда система штрафов – норма отношений, а смысл в том, чтобы денег выкачать со всех как можно больше и всегда по беспределу. – Вы добро не цените! – Шахиня дежурной фразой скрипела по нервам.

«Жрицы» затаили дыхание, сутенёров они менять не любили. У Лены система оплаты была мудрёной, с «жриц» деньги драли нещадно. Пришла новенькая, объясняли, что выплата заработанной суммы один раз в месяц. Вычитаются 50 процентов, и действует система штрафов. Бывало, месяц «жрица» задом вертит, а Шахиня накрутит нарушений и выгонит. Не к кому идти на бардак жаловаться, все, и пошла «жрица» в другой притон, как правило, нет у них выбора. И живут «жрицы» на чаевые. Сумму за купленную любовь «жрицам» в руки не дают, деньги собирает старшая, которая сидит вместе с «жрицами» в «газели». Ей стучат некоторые из «жриц» друг на друга. Жестокое нарушение, когда Шахине донесут, что кто-то без презерватива работал.

– Наша Даша самая умная? Нашей Даше рамсануть захотелось, а вывезешь? – Шахиня всегда укоры сыпала вопросами.

– А, что, я вроде всё в ёлочку делала! – Даша вспыхнула, она в притоне была новенькая. Подхватила блатную вону Шахини, на путь «жрицы» встала всего полгода назад, ещё не осознавала, что последствия чреваты, крутой нрав хозяйки восприняла с улыбкой.

– Точно выразилась, про ёлочку? А, я тебе скажу, станешь елочкой. Ты что, возомнила себя самой ходовой? Да у меня с тридцатью постоянными в месяц были и не жужжали. А тебе, кукла гуттаперчевая, ещё расти и расти до спроса. – Шахиня говорила, склонив голову в бок. Из-за её манеры вести разговор, её становилось неприятно слушать, а точнее, боязно, и не понятно за что хулит.

– Да, что за претензии, собственно говоря? – Даша показала гонор, в одной фразе высказав всё – и отвращение, и «пофигизм» на выкрутасы Шахини.

– Претензии, когда ждут от тебя объяснений, а я здесь царь и Бог. – Шахиня приподняла бровь. – Ты едешь домой без зарплаты, и в штрафную санкцию войдут все твой наряды. Ваха сейчас увезёт тебя в твой Обнинск, ясно! – Шахиня улыбнулась, и факт того, что она обобрала Дашу как липку, её радовал.

– Как! – Задохнулась Даша, заливаясь слезами. Она еще не знала, что худшее впереди.

Шахиня всё сказала, отвернулась от «газели» и стекло в «Тойоте» поползло вверх, пряча её в уюте салона. Она даже не утруждала себя выходом из машины для разноса. Выбрала из контактов на сотке Ваху.

– Голубчик, Даша едет в свою провинцию, – сказала тоном, не знающим возражений.

– Когда? – Хрипловатый голос Вахи слегка дрогнул. Такие распоряжения не сулили ничего приятного.

– Развлекись с ней, она хамло, и без обсуждений, – распорядилась Шахиня.

Ваха поморщился, он хотел работать в этом бизнесе, зарплата устраивала. Шахиня платила ему больше, чем другим, за сто тысяч в месяц без пакостей не обойтись, деньги надо отрабатывать. Иногда девочка, которую он вывозил, ему нравилась, он оказывался перед выбором и угрызениями совести: как наказывать, не хочет наказывать. Но если не накажет, рядом сидящий работник сдаст. Рядом сидел Андрей по крикухе «Пушистик», 180см ростом, с квадратной шеей и молчалив.

– Пять часов тебе на выкрутасы! – Отключилась, оставив Ваху со своими мыслями.

Шахиня знала, что деньги он любит. Приплачивала ему мелкими подачками, он вился псом у ног уже два года. Лена десять минут сидела в «Тойоте», накаляя атмосферу в «газели», пока не сверкнули фары из-за поворота. На самом деле Лена не хотела так круто поступать с Дашей, но профилактика есть профилактика, пусть боятся, думала она. Зря Даша грубила, это её минус и наказание. Дефицита в «жрицах» притоны не испытывали, текучка была постоянная. В месяц две-три появлялись регулярно, новенькие. Были в притоне две дамы. Ирка, 32 года, так сказать, старая матёрая блядь – и Турцию, и Румынию, и Москву вместе с Леной-Шахиней прошла. Ведь Лена доросла до сутенерши из самых низов. Бизнес знала, так сказать, с самых азов. Вторая, Катенька, у Лены прижилась с 15 лет, убежав из не благополучной семьи. От цели выучится на экономиста, не отказалась, уже училась на втором курсе. Ирка и Катенька все подробности о жизни в притоне доносили Шахине, вот вам и два стукача.

Когда Лена приехала разнос устраивать, в «газели» сидели 11 «жриц». Они 15 минут назад выехали на точку, клиенты ещё не являлись, зато Лена появилась, устроила показное шоу. Почему меч наказания отсёк голову Даши, девочки недоумевали. Поступки Шахини для всех оставались непредсказуемыми. Все молчали, только Ирка и Катенька хихикали, а Даша, ничего не понимая, пожала плечами. Даша проституцией зарабатывала лет пять-шесть, ей было 26 лет, и выглядела она очень неплохо. Причёску делала из искусственного, длинного белого хвоста. В одежде предпочтение отдавала экстриму. Манеры явно выдавали то, что Даша употребляла какой-то наркотик, только руки не имели следов пробитых вен. Даша и курила, и нюхала всё, что кумарило. Не брезговала анашой, поникой, гашишем и всеми травками экзотического направления вприкуску, запивая коктейльчиками с психотропными веществами. Даша ещё не выглядела наркоманкой, старалась вести себя порядочно.

– Даша, давай прощаться. Шахиня не шутит, слов на ветер не кидает. Ваха за тобой. – Юля проговорила тихо, склоняясь к плечу. – Дашка, не дрейфь, главное, не груби «шкафам». Будем надеяться, оттрахают, а не изуродуют. – Марина симпатизировала Даше, их часто выбирали в паре клиенты, на заказах и подружились. – Умоляю, Даша, будь умненькой, не хочу тебя пугать, ты же помнишь Алинку, её четыре месяца назад Шахиня вывезла. «Шкафы» ей ребра переломали и на скорости из машины выкинули. Чудом выжила, обочина оказалась мягкая, куртка яркая, утром дальнобойщик подобрал, заметил со своей высокой машины.

– Марин, прекрати пугать, Дашу! – Юля слегка толкнула её в бок.

– Я не пугаю, кто предупреждён, тот вооружён. Я до сих пор перезваниваюсь с Алиной. На больницу деньгами помогала, это правда.

– Я тоже перезваниваюсь, знаю об этой правде. Даша не груби «шкафам» и плачь, – подсказала Юля.

– Да, Даш, реви, это лучшее оружие против извращенцев. – Марина улыбнулась, подбадривая Дашу.

– Спасибо, девочки, вы лучшие в этом бедламе. Желаю нам всем поскорее выбраться из этой грязи. – Даша быстро написала на листке номер телефона, пряча от Ларисы, протянула его Марине.

Марина успела зажать листок в кулаке, сразу уловила движение Ларисы, которая стремилась выхватить листок из Марининой руки.

– Прекрати мышарничать! – Прошипела Юля еле слышно, придвигаясь плотно к Ларисиному сиденью.

Юля получила реальный шанс сзади перехватить Ларисину шею двумя руками, для того чтобы её придушить. Лариса угадала или шкурой труса почуяла намерение Юли. На возню уставились другие девочки, тесное помещение «газели» и сидячее положение всех не позволяли перерасти возне в более серьёзные события. Шахиня опустила стекло «Тойоты».

– Даша, перебирайся в форд, твоя карета подана. – Лена хихикнула. С её 120 килограммами хи-хи прозвучало, как рык. – И без глупостей, кокетка.

– Пока, – Даша скромно помахала рукой. – Берегите себя. – Кивнула Юле и Марине, поднимаясь с сиденья.

– Созвонимся, крепись. – Юля тяжело вздохнула.

– У тебя будет всё хорошо, – отозвалась Марина.

– Всем счастливо и хороших клиентов. – Пожелала Даша, глядя в пустоту сознания. Глаза застелила пелена слёз, она уже ничего не видела.

Выбралась на улицу и подумала: – «Убежать?» Потом здравый рассудок победил, догонят, запинают, закинут в машину и продолжат бить, потом выкинут из машины на скорости и дай бог, повезет как Алине. Рой мыслей метался в голове, до «Форда» были проделаны десять шагов. Тяжело вздохнула полной грудью и исчезла в утробе черной машины. Девочки грустно смотрели в след Даши, даже Ирка с Катькой перестали злорадствовать. Рядом с «Тойотой» переступал с ноги на ногу Рома, сожалея, что клиенты не появляются, хоть бы они отвлекли внимания сутенерши.

– Вы, милашки, не надейтесь, что я буду благосклонна к ходовым. – Эта угроза явно относилась к Юле и Марине. Закрыла стекло, газанула и не умчалась, стояла, чего-то выжидая.

Ходовой считалась та, у которой было 10—15 постоянных клиентов в месяц, которые появлялись хотя бы раз в неделю и брали девочек более чем на один час. Один час стоил 2000 рублей. Деньги отдавались старшей, то есть Ларисе, и выбранная «жрица» пересаживалась в авто клиента. Редко случались ситуации, когда залетные клиенты увозили «жрицу» на беспредел. Держали где-нибудь на даче или в подвале бильярдного клуба. Много насиловали, человек пять, а то и больше, поили водкой, почти всегда били. Вдоволь наигравшись, вывозили за кольцо МКАД и бросали там пьяную, голую, без денег и телефона. За два года работы на Шахиню Юля один раз попала под беспредел, только вместо водки её пичкали наркотой. К Шахине Юля пришла по объявлению в газете: «Салон красоты „Жазель“ объявляет набор привлекательных девушек для демонстрации свадебных нарядов. Можно без опыта работы». Мелькало объявление на страницах газеты. Позвонила Юля по указанному номеру и прослушала два раза гудок: «Абонент просит не беспокоить его по пустякам, не грубить, не шутить, все шутки вам предстоит оплатить валютой на абонентский номер, который вы только что набрали».

– Ты готова платить за шутки? – Раздался голос в трубке, позже Юля узнала, что собеседование правила сама Шахиня.

– Как сказать, я готова стать моделью, и опыта работы у меня нет.

– Понятно, ты догадалась, что звонишь в притон? Мои девочки зарабатывают 1000 в час. Это «половинки» – работают 50% на 50%. Есть и те, что получают 40% на 30%, они содержанки.

– Ладно, опыта в модельном бизнесе у меня нет, а в секс-индустрии я работаю второй год, – откровенно призналась Юля, понимая, что никакой свадебный салон 2000 в час не платит.

– Отлично, приезжай в городок К. Наберешь этот номер, я тебя встречу сама и обговорим детали.

Юля позвонила через две недели. Деталями оказалось то, что в притоне действует жестокая система штрафов, и только Лена-Шахиня решает, кого на сколько штрафовать. Юля за два года побывала в пяти притонах, устала их перебирать, все они подобные. Отличие лишь в темпераменте и аппетите сутенеров и их подходе к делу. Лена обдирала девочек и регулярно применяла «метод Даша», то есть вывозила, не отдавая заработанные деньги. Даша была ходовой блондинкой, в месяц имела не менее 100 выездов. Считаем Дашин доход или Ленин калым. Итак, 100 выездов по 2000, получаем 200 000 рублей в месяц, скромно считаем, 50% на 50% могли иметь Даша и Лена, по 100 000 каждая, но Лена умело хапает, а Даша слезы льет. Отмечу, Даша была не первая в притоне, кого вывезла Шахиня, но девочки между собой называли вывоз «методом Даша». Видимо, когда-то вывоз девочек начался именно с Даши. И старожил шахининого притона, то есть Ира, об этом знала и передавала из уст в уста. Юля задержалась в притоне у Шахини, объясняя это тем, что ей удобно. Одну из немногих, Юлю Шахиня не обижала, не обкладывала глупыми штрафами, не следила за её звонками, запретила Ирке и Катеньке следить за Юлей. Даже при таком раскладе у Юли свободы оставалось мало. Другим повезло ещё меньше. Работали девочки с 21.00 до 5.00, не всегда в седьмом часу удавалось лечь спать. После клиентов, пока дождешься душа, ведь в «двушке» жили пять человек, пока выслушаешь треп товарок, и семь пикает. Ложишься спать, а чаще всего клиенты начинают бомбить с двух часов дня, желая секс по саунам. Ну, где нормальный сон? Выезд навязан всем, закосить не получится, заболела – не суть, не пролезет, что хочешь спать, никого не волнует. Свои же товарки быковато коситься начнут. Вот так выживают секс-рабыни на своей «кухне».

Юля и Марина подружились сразу, как только Марина перешагнула порог притона. Всю неделю девочки обсуждали, что за звезду ждет Лена и все никак не может встретить. Марина позвонила из Смоленска, что выезжает, но доехала до Угры и задержалась. Шахиня велела перевести Свету в другую квартиру и поселить Марину, так сказать, в общак. Она содержала для притона три квартиры, в какой из квартир жить девочкам и с кем, решала только Шахиня.

– Интересно, Ира, что тебе сказала Шахиня об этой Марине, так кажется, её зовут. – Обсуждения в «газели» начала Таня, поправив грудь шестого размера, не силиконовую, жаль, висячую до пояса без лифчика.

– То и сказала, Света с сегодняшнего дня живет на Дарвина, а к нам на днях вселяется Марина. – Ира всегда слово в слово передавала распоряжения Лены, за что та её ценила. За глаза Ира, как и все, звала Лену Шахиней, чтобы втираться в доверие к «жрицам».

– Ой, что не пешка, то звёздная. – Съехидничала Катенька, не понятно о ком говоря.

Ира глянула на Катеньку, которая была из породы дворняг, прислуживала за подачки. Она даже внешностью походила на собачку, 150 сантиметров роста и тявкающая манера говорить стали её изюминкой и в одежде – она отдала предпочтение вещам малолетки, подростка, хотя разменяла 19 лет. Стиль ей выбирала Шахиня и, кстати, очень удачно. Дяденьки на неё всегда клевали, любят они молодость и свежесть, выбирают глазами. Возьмут, заплатят, попользуются и, недовольные, звонят с жалобами, типа Катенька не умеет трахаться. У Шахини козырь – брал, видел, что молодая, что теперь надо: «Ешьте що бачили.» На этой фразе претензии заканчивались. Катеньку ведь не навязывали, клиент выбрал сам, так какие претензии к притону?

– Кать, да кто звездная? Ты человека ещё не видела, а брякаешь, что не попадя. Вступилась Юля, потому что всегда стремилась пресечь то, что делалось за глаза.

Зазвонил рабочий телефон, номер которого был на визитках и давался всем клиентам на поплавке. Девочки притихли, прерывая треп.

– Алло! – ответила Лариса, скорчив гримасу ёжика.

– Это до*сук «Жазель»? – Раздался голос, на весь салон из трубки. Телефон всегда ставили на громкую связь после конфликта.

Однажды позвонил клиент, по описанию подходили Тина и Оксана, но имя он называл Вика. Клиенту привезли всех троих на выбор. Клиент выбрал Машу, она поехала продать девочек. Вернувшись на точку, Оксана и Вика сговорились, что накажут Машу, типа она прикрылась их внешностью, выставляя себя. Когда Маша вернулась в «газель» через четыре часа, так как клиенту понравилась, и он её продлил – вместо часа взял на четыре, товарки в припадке зависти налили клей «Момент» на сиденье. Маша приклеилась волосами и немного спиной, жаль испорченную блузку стало, рыдала. При разборе полетов Оксана очень убедительно доказала, что клей взяла заклеить каблук и, выходя на минет, нечаянно вылила его на сиденье, куда могла сесть любая из девочек, почему решили, что это какая-то глупая месть Маше. Все сделали вид, что ей поверили, а Маша распрощалась с длинными волосами. Шахиня, выслушав две версии от Иры и Ларисы, только рассмеялась. Ох, любили некоторые пакостить, ещё умудрялись состязаться, чья пакость изощрённее.

– Вы дозвонились до*сук «Жазель», и мы с удовольствием скрасим ваш досуг! – Лариса обладала тонким чувством юмора.

Шахиня в мамочках держала Ларису два года, с момента основания притона в городке К. А два года назад, возле гостиницы Обь, Лариса продавала свое сорокалетнее тело. Часто не брали, ведь 40 лет, но на хлеб с икрой хватало, а сейчас на пенсии, так сказать, мамочка в «газели». С каждого выезда брала себе по 200 рублей, за смену всегда было не меньше 20 выездов. Вот и народная мудрость: «Умная птичка по зернышку клюет». Точка раскручена, маркетинг налажен.

Клиент спросил, как найти точку. Лариса объяснила: по кольцу Мира, за магазин на Циолковского. Хорошо, клиент оказался местный, подкатил на красном «Опеле». Девочки вышли, построились в одну ширинку, и из 11 присутствующих он выбрал Юлю и Марину. Девочки с чувством облегчения сели в салон «Опеля». Пробудут вдвоем на заказе, обсудят поведение Шахини, почему мог возникнуть такой конфликт с Дашей, да не увидят отъезда Шахини с точки.

– Рома, следи за чистотой в «газели», – Шахиня дала указание, придираясь к Ромке.

– Хорошо, мэм, – на манер офицера Рома щелкнул каблуками, но Шахиня его выкрутасов уже не видела.

Он трусцой побежал в «газель», она еще раз обратила внимание на «жриц». В «газели» рядом с водителем сидел молчаливый пассажир, «жрицы» шептались, что он мент, одетый в штатское. Ну, Ира, Катенька и Лариса точно знали, что он капитан, а в свадебном салоне оформлен охранником на ночные дежурства. Ай да Лена, ай да Шахиня, сумела прикормить зверя, но не этого, что сидит в «газели», его сюда назначили, а какого-то покрупнее в погонах. Оказывается, ей крыша выделила соглядатая, или пособника.

– Ладно, на сегодня всё. Две птички упорхнули, черт с ними. Я уже добрая. – Помахала Лена всем девочкам, они медленно, после ширинки, с перекуром грузились в «газель».

Подняла окно в «Тойоте», и через затемненное стекло «жрицы» нескромно разглядывали, как она целовалась с молодым, вновь испеченным двадцатитрехлетним любовником. Девочки часто его видели через стекло в машине и никогда не видели во весь рост, он не выходил из машины. Страстные поцелуи длились три-пять минут, а точнее лобызания, и рука мужчины мяла жирные груди и шарила по толстым складкам. Всё, сеанс порно закончился, Лена откинулась в уютное кресло водителя, взялась двумя руками за руль и «Тойота», легко шурша колёсами, плавно скрылась за поворотом.

Рома вылез из «газели», побежал, захлопнул торцовые двери, вернулся за руль, с облегчением вздохнул, зашуршал, разворачивая плитку горького шоколада. Он имел натуру труса и побаивался Лену, но позволил взять ей на свой паспорт все корпоративные номера телефонов, которые давались «жрицам», что бы они на время работы и проживания в притоне имели только общую связь, не давали свой номер клиентам, не имели личного пространства. Когда девочки уезжали по домам, Шахиня отдавала половину заработанных денег, что давало гарантию возврата. Но были смелые, отработав пару месяцев, взяв 100 000, которые Шахиня поделила, оставив себе 70%, не возвращались, делая ей подарок с барского плеча.

Две девочки отъехали на секс на месте, это значит, клиент заплатил 1500 рублей, отъехал на площадку, не далеко от «газели» и треплет «жрицу» 30—40 минут в машине. Секс на месте все жрицы любят и называют его скоростным.

– У меня сегодня три «скоростных», можно расслабиться, ночь удалась. – Радовалась Таня.

– Не спеши радоваться, два часа ночи, можно угодить и на «рассветную». – Отозвалась Лиза.

Рассветной девочки называли, когда клиент запаздывал, загуливал и заказывал в сауну после пяти утра или забирал на квартиру. «Жрица» собирала в кулак всю психику и три-четыре часа, через желание все бросить и поспать, демонстрировала сексуальность, угождая клиенту.

Из «газели» вышел пассажир, разминая ноги, прошёлся вдоль тротуара, метров на 20 вглубь улицы. В это время на серебристом джипе подкатила компания из трех человек. За рулем сидел молодой. Девочки зашуршали сапожками, выстраиваясь в ширинку. На улице правила баллом ранняя весна.

– Мы готовы к демонстрации прелестей, прошу сделать выбор. – Улыбалась Лариса, ворковала голосом охрипшей вороны.

– Ты мамка? – Прозвучал голос с заднего сиденья.

– Нет, ну, что вы! Можете выбрать меня. – Открестилась Лариса, помня о статье 241, Уголовного кодекса Российской Федерации.

– Старовата, – хохотнул тот же голос с заднего сиденья.

– Да ладно, старость не порок, зато кладезь мудрости. – Лариса козыряла интеллектом.

Молодой улыбался и молчал, пока сзади сидящие шефы вели светскую беседу.

– Вадька, давай выбирай, на твой нюх. – Указал голос из глубины джипа.

– Как вас зовут? – Вадька вопросительно смотрел на Ларису.

– Лариса! – В согнутой позе разговаривала, подвинулась ближе к открытому окну.

– У этой мамки зад рабочий. – Слышался разговор в салоне, клиенты часто опошляли путан, редко на точке звучала культурная речь и восхищение секс-рабынями.

– Да что мой зад, с лица воды не пить, а опыт не прокуришь. – Кокетливо отозвалась Лариса.

– Говорливая дама, языком хорошо работает! – Голос из салона не оставил последнее слово за женщиной, хотя уловил, толстосум, что его тактично, колет словами матрёшка. Клиент в салоне явно стал раздражаться.

– Убери, Вадим, эту старую лошадь, бесит.

– Извини, уйди, шеф гневается. Ты переборщила в остротах. – Тихо сказал Вадим, разрывая нити напряжения.

– Бывает, – так же тихо отозвались Лариса.

Выпрямилась, сделала пять шагов в сторону и встала в край ширинки. Все молчали, стояли и слушали демонстрацию нравов. Ждали разворота событий, и уже никто не хотел ехать с этими задаваками.

– Девчонки, извините, кто с аналом работает? Платим по двойной ставке. Можно двоих. – Спокойным голосом проговорил Вадим.

Девчонки не двигались с места, каждая обдумывала процент риска. «Жрицы», работающие аналом, всегда были в цене и редкостью. Девочки скрывали своё умение от сутенеров работать задом. Всегда брали за анал мимо кассы. Этот клиент допустил ошибку, обратившись так открыто. Вера подошла вплотную к джипу, слегка наклонилась.

– Вы бы так громко не спрашивали, это я по секрету вам говорю. Берите Таню и Вику на секс, а там девочкам приплатите, как чаевые. – Вера говорила тихо, чтобы Рома не слышал.

– Понятно, – прошептал Вадим. – Ну, тогда мне Вику и Таню, на два часа каждую. Понравится, тогда продлим до утра. – Вадим сказал все слово в слово, как ему подсказала Вера.

Вика и Таня работали аналом, им это нравилось или они умели, а многие девочки не умели и, вернувшись с беспредела, залечивали порванный зад, то есть кровоточины в заднем проходе. (Пишу откровенно, зато правду.) Вика и Таня благодарно кивнули Вере за клиентов. В «Жазели» есть серьезная конкуренция. Ира иногда по три дня не выезжала и злилась, что сидит без клиентов, трепала нервы всем «жрицам», кто жил с ней в одной квартире, а так как она старшая, её надо терпеть и слушать.

Работа только началась, за два-три часа разъехались по клиентам девять девочек. В «газели» остались Катенька и грудастая Таня, они переговаривались с Ларисой, которая позвонила Вахе.

– Лена велела набрать тебя через три часа. Я уже часа полтора тебе натренькиваю. Работать будете сегодня. – Лариса позвонила типа по поручению Лены, а на самом деле хотела что ни будь узнать про Дашу. Наивная глупышка, никто ничего ей не собирался докладывать.

– Всё в прядке, крошка, задержались на переезде. А, кстати, пробка на Добром, ДТП – «КамАЗ» съехал на обочину, жопой загородил проезжую часть. – Ваха врал, выстраивая версию для Шахини, ей никто правду не говорил, все крутились, как могли.

– Ясно, когда ждать? – Уточняла Лариса, желая быть в курсе всего.

– Часа через два, наверное, если растащат кутерьму на дороге, – отозвался Ваха.

Что «шкафы» сделали с Дашей, всем было очень интересно, но спросить Лариса не осмелилась. Тем более она говорила по рабочему телефону, и все знали, что он стоит на прослушке. Крыша мусорская, значит, все штучки с мусорским уклоном. Квартиру на Дарвина частенько держат на прослушке, то видеообзор подключат, «жрицы» знают, кокетки кривляются, позируют, а каково клиентам? Кому-то совсем ни к чему разглашение информации. Иногда в «газели» сутками мигает красный глазок, вдруг какая из «жриц» забудется, начнёт откровенничать и попадет, как муха в мед.

Прошло четыре часа с начала смены, вернулись Юля и Марина. В «газель» не полезли, отошли шагов на двадцать вглубь аллеи и не заметили пассажира, скромно стоящего в тени деревьев.

– Юль, мне Дашу жалко, что с ней сделали «шкафы»?

– Не знаю, если не сглупит….

– Заказ был отличный. Мы с тобой на заказе об этом не говорили. Юль, ты имеешь в виду, что если не будет грубить, может отделаться мелким испугом?

– Наверное, мусор из избы выносить не хотели на заказе. Марин, не лёгким испугом, а изнасилованием лёгким, и избиение желательно тоже, чтобы оказалось лёгким.

– Как ты думаешь, почему Шахиня так поступила с Дашей? – Марина закурила, подняла взгляд в небо.

– Знаешь, Марина, я почему-то уверена – это было шоу. Шахиня не могла в Даше разглядеть наркоманку.

– Даша не наркоманка, она «укурок». Курит всё, что не попадя. Мне за неделю знакомства она очень понравилась. Благородство не прокурила.

– Ага, а мы с тобой благородство не протрахали. Она мне тоже понравилась, судя по всему, и мы ей понравились, она же сунула тебе свой телефон.

– Юля, судя по цифрам, номер билайновский, а мы тут все на корпоративном мегафоне сидим, ладно, буду проверять, пусть всё обойдётся, надеюсь, выйдет на связь.

– Будем надеяться на худшее, лучшее придёт само собой. – Юля проговорила задумчиво и оглянулась по сторонам.

– Юль, прекрати глупое отношение к жизни демонстрировать. Я верю всегда во всё хорошее и не жду от жизни подарков, сама иду к цели. Я не знаю, как надо по-другому. Кто подаст блюдце с золотой каймой, а в нём исполненное желание?

– Марин, я не создаю ауру утопии. Я верю, с Дашей всё будет хорошо.

В пяти шагах от девочек хрустнула ветка. Они обернулись в сторону звука. Сначала удивлённо, потом с лёгким страхом уставились на пассажира. Девочки давно догадались, что всё записывается, частенько ведётся видеонаблюдение, а тут ещё и свидетель их разговора. Пассажир устал стоять на одном месте, переступил с ноги на ногу, угодив на сухие ветки. Он в упор смотрел на «жриц», прочитал страх на их лицах, стремясь как-то их ободрить, подмигнул и медленно пошёл в «газель».

– Ох, Юля как мы неаккуратно… – сказала Марина, разглядывая, как удаляется пассажир.

– Да, неизвестно, чем всё может закончиться в нашем балагане. Что-то я подозреваю, засиделись мы на этой точке, пора, что ли, притон менять?

– Весна ранняя, холодновато, – Марина поёжилась. – Юль, ты собиралась в Брянск ехать или планы дали трещину? – Марина перевела разговор на другую тему.

– Да, но Шахиня затягивает с расчетом, деньги как всегда зажимает. Я заработала 175 000 рублей, она в очередной раз отдаст сто, а семьдесят пять оставит, типа на возврат.

– Интересно, а ей хоть раз приходило в голову, что плевать будет и на 75, и на 100, если решишь уйти, поняв, что нет перспектив.

– Марина, это мы с тобой стремимся к каким-то перспективам, а остальные прожигают дни во сне, а ночи в троеборье, то есть, заняты греблей, еблей и охотой. У них мысли не успевают адекватно реагировать на события.

– Знаешь, что в жизни, хочет Алёнка? Она зарабатывает деньги на силиконовые сиськи, говорила, в Липецке работала в стриптиз-баре и её попросили уйти из-за нулевого размера.

– О, отличный стимул торговать движениями тела, – съязвила Юля. – А я думала, что нулевой размер – это повод выставить Алёнку за двери бизнеса в стриптиз-клубе, по сути, она на подиум не годится, зазнайка.

– Согласна про зазнайку, следующая, кого выставит Шахиня, будет Алёна, – предсказала Марина. – Хотя и на меня Шахиня дышит косо.

– Оригинально, дышать косо не пробовала. Мы теряем чувство юмора в притонах, это я заметила.

– Юль, у тебя дышать косо не получится, сущность другая. Самое интересное, что Шахиня гордится собой. Она уверена, что в мире всё покупное и продажное.

– Ага, еще бы и предателей потопить. Я уверена, что выстроенный Шахиней ментовской контроль над нами обернется против неё компроматом по 241-й статье.

– Юля, мы с тобой такие грамотульки, может, попробуем себя на поприще гадалок?

– Ну, в гадалки подадимся, когда состаримся, сейчас психологию изучаем, тема: «отношения личности к фактам», только не говори мне, что мы Шахине кости перемываем, – они рассмеялись.

– Юля, Марина присоединиться не желаете? – Ехидным тоном Лариса демонстрировала недовольство, показывая, кто здесь хозяин положения.