– Мы встречаемся вечером, – сообщил мне Алеша, поболтав с Бескровными. Мы уже три дня предавались знойному отдыху на грязноватом анапском песке. – Решили в ресторан сходить! В санатории неплохо кормят, и ансамбль приезжает каждый вечер из Анапы.
– Местные «Бони М»? Очень соблазнительно! Родной, мы не потянем все эти удовольствия! – предупредила я его.
– Ничего, – отмахнулся муж. – Потом поголодаем пару лет и восстановим финансовую брешь! Мне только на пользу.
Он трагически вздохнул и похлопал себя по животу, который еще не свисал из плавок, но уже и не втягивался на вдохе.
– А Илюша? – я искала предлог, чтобы отказаться от ресторана.
– Он только обрадуется, узнав, что мы уходим!
Алеша улегся на полотенце, а я села рядом на песок. Муж, даже лежа, умудрялся выситься над остальными людьми на пляже.
Я чувствовала, как пульсирует в висках солнце. Обожая море, всегда умираю возле него! Плохо переношу горячее солнце и контраст с прохладной водой, анапский ветер и песок, пригоршнями летящий в глаза. Мне легчает только к вечеру, когда солнце прячет свое раскаленное тело в синюю глубину, пахнет солью и вечностью. И еще у меня есть несколько тайных часов с утра: встав пораньше пока семейство сладко сопит в объятиях Морфея, иду искупаться в утреннем ласковом море на день грядущий.
Нет, надо расслабиться! Я легла прямо на раскаленный песок и совсем не хотела, но представила себе сегодняшний вечер в компании Кристи и Артема. Глубокая печаль уже почти затопила мое сердце, но вдруг случилось землетрясение, эпицентр которого был прямо рядом со мной!
– А-а! – услышала я оглушающий рев. – Илюшка, паршивец, кто тебя этому научил?!
Подброшенная толчком, я оказалась на ногах и только тогда поняла причину стихийного бедствия. Колебания почвы и акустические эффекты вызвал Алексей, получивший холодный душ и вскочивший на ноги. Оказалось, что добрый Илья выжал на своего папу мокрые холодные плавки. Хоть бы не признался, кто его научил, а то мне не жить. Однако, быстрый какой мальчик! Я и не заметила, как сынок успел вылезти из воды и сгонять в барханы за пляжем, чтобы переодеться.
Илья понял, что ему удалось произвести на отца незабываемое впечатление, и рванул прочь. Алексей, хохоча, и погнался за ним. Их вопли и визги смолкли где-то в море. Я же стала собирать полотенца, мокрые Илюшкины плавки, разбросанные огрызки и пустые бутылками из-под сладкой и минеральной воды. Пора в домик на сиесту!
Вечером мы с Алешей стали собираться в ресторан. Алексею хотелось цивилизации, водки и танцев. Вообще-то, он пьет мало, а уж пляшет и того реже, но за три дня пребывания в дикости муж соскучился по развлечениям.
– Я буду свою книгу читать! – сообщил Илья деловито.
– Это про то как быстрее свести маму в могилу? – уточнила я, погладив его выгоревшие вихры.
Честно признаться, никогда не ожидала, что рожу такого умного и красивого мальчишку! Последние двенадцать лет, с момента появления Ильи на свет, материнская гордость просто распирала меня.
– Нет, это про то, как опасно бросать маленьких детей одних, – в ответе сына я почувствовала угрозу.
– Кажется, мы говорим об одном и том же! Хочешь, никуда не пойду?
– Иди уже! – свысока ответил сынок. – Столько косметики извела. Зря, что ли?
Алексей стоял у зеркала, пытаясь одновременно выпятить грудь и втянуть живот, отвлеченно прокомментировал:
– Заметь, со мной он такого тона не допускает!
– Потому что ты вон, какой здоровенный! – тихо сказал Илья, скрываясь за страницами «Восемьдесят тысяч лье под водой».
Папа пропустил это замечание мимо ушей, потому что его йога никак не удавалась – ни грудь не выпиралась, ни живот не уменьшался.
– Слушай, тебе не кажется, что я растолстел?
– Нет, милый, – легко соврала я, – просто светлое тебя полнит!
Я припрятала лукавую улыбочку и мазнула подмышками шариковым дезодорантом. У Алексея аллергия на спреи, поэтому я не пользуюсь ими никогда. А жаль – вот бы лаком для волос спрыснуть прическу!
Вопреки ожиданиям, вечер прошел вполне сносно. Алеша, как я и ожидала, стал душой застолья. Он умело шутил, произносил настоящие кавказские тосты под настоящую грузинскую «Хванчкару», учил шашлычника жарить шашлык, спел пару песен вместе с ансамблем на эстраде и изобразил в паре с Кристиной зажигательную лезгинку. Мой муж и Кристя почти не пропускали танцев. Свой индивидуальный план по развлечениям поэт перевыполнил лет на пять вперед.
Исподволь я наблюдала за избалованным сибаритом Артемом, оказавшемся в кошмарных условиях дешевого российского курорта. Сначала бедняга был потрясен полным отсутствием выбора в меню и скатертью, заляпанной чем-то желтовато-комковатым. Но потом, когда попробовал вино и шашлык, а на омерзительное пятно официант поставил огромное блюдо с овощами – немного расслабился. Даже улыбнулся пару раз своей особенной кривоватой улыбкой, придававшей его узкому лицу чуть смущенное выражение.
Рядом с моим Алешей, он выглядел как парусник рядом с ледоколом. Среднего роста, худощавый, высокомерный и самоуверенный. По его виду следует догадаться: он преуспевает и процветает, его жена роскошная женщина, но и другие не отказывают. Таким он стал в последние годы. Отчасти я ненавидела его за то, как он изменился.
Учитывая самоотречение на ниве отдыха наших спутников, мы с Артемом постоянно оказывались за столом один на один. К ужасу, приходилось как-то общаться.
– Как дела? – спросил он, глядя сквозь меня.
– Нормально, – ответила я, глядя сквозь него.
Очень содержательная беседа! Только немного позже, выпив достаточно вина и устав сидеть болванчиком, любуясь на чужие развлечения, я решила немного поболтать. Мне захотелось напомнить Артему, каким он был прежде:
– Ты все еще увлечен Босхом?
Артем поднял брови:
– Ты помнишь?
– Конечно, – он бы очень удивился, узнав, как много я помню. – Твоя любимая картина «Удаление камней глупости». Не знаю, почему.
– Ух, ты! – Артем повеселел: – давно я о Босхе не говорил! «Мастер, удали камень. Меня зовут Лубберт Даст», – я с трудом сообразила, что он цитирует надпись на картине. А Лубберт Даст это то же самое, что Иванушка – дурачок. Артем делился впечатлениями: – А представляешь, я видел подлинники Босха в Лувре, Мадриде и Роттердаме. Честно признаться, даже не думал, что получу такой шок. Репродукции ничего не передают.
Мы еще поболтали, а вскоре пришло время отправляться по домам. Ресторан закрывался, ансамбль исполнил последнюю композицию. По воле случая это снова была лезгинка, а Кристина и Алексей только что отплясали ее на бис. На Юге лезгинку танцуют все, хоть и не все это умеют.
Взмокший Алеша ушел в туалет освежаться под краном и тут официант принес счет. Я запаниковала, потому что деньги были у мужа. Но Артем, только глянул на цифру и тут же протянул официанту нужную бумажку. Вернулся Алексей, я рассказала про счет, он стал совать деньги Артему, тот отнекивался. Все это было неприятно. Я занервничала, а Кристя, заметив это, сказала:
– Ладно, Алексей, прекрати! Сегодня платим мы, а в следующий раз – вы. Договорились? А сейчас, давайте, переоденемся и сходим на пляж!
Все поддержали эту идею, просто чтобы прекратить дурной разговор о деньгах. Договорившись встретиться через пять минут у моря, мы разошлись по комнатам.
Через двадцать минут у прибоя стояли только двое из четверых – Артем Бескровный и Вера Бойко.
– А я думал, – произнес Артем, – что вы с Алексеем ждать будете, и пришел предупредить, что Кристина заснула…
– Наоборот, – поправила его я, – это я думала, что вы ждать будете, и пришла предупредить, что Алеша заснул!
Он улыбнулся и предложил:
– Давай просто посидим, покурим? Я ночью у моря в последний раз только в детстве был.
– Слишком романтично, – возразила я. – Да и спать хочется!
– Ты боишься романтики? – он кривовато усмехнулся.
Когда-то я обожала эту усмешку, но сегодня она прятала нечто…
– Боюсь я только тараканов, – не слишком умно пояснила я. – Давай твои сигареты, курить будем!
Мы уселись на песок и уставились на лунную дорожку. Хмель уже выветрился из моей бедной головы. Закинув голову, я попыталась угадать хоть одно из известных мне созвездий. Ничего не выходило. Звезды раскидались по небу совершенно беспорядочно, будто кто-то с размаху швырнул миллион бриллиантов на сто тысяч километров черного бархата. И вправду, слишком романтично!
Словно подтверждая мои слова, Артем обнял меня за плечи. Я повернулась к нему, чтобы вручить ноту протеста, но он закрыл мне рот поцелуем.
Я грубо вырвалась и залепила ему неожиданно звонкую пощечину. Он ойкнул, но ничего не сказал.
– Знаешь, что!.. – выкрикнула я.
Артем не знал. Я тоже. Поэтому я повернулась спиной и пошла прочь, со злостью выдергивая ноги из рыхлого ненадежного песка. Конечно, не стоило оборачиваться, чтобы почувствовать на своей спине взгляд Артема. Я точно знаю, что он первым делом посмотрел на мои ноги, потому что я вдруг споткнулась, потом – на плечи (у меня зачесалось под лопаткой), затем он осмотрел мои волосы, точь-в-точь как у его жены, только немного короче и не такие ухоженные и уложенные. Про взгляд на волосы я догадалась, потому что с растрепанного хвостика на затылке соскользнула зубастая заколка, которая вообще никогда не падет. Ну, а пониже спины Артем сосредоточился, когда я наклонилась за розовым крокодильчиком, призванным держать в зубах мои развитые и выгоревшие пряди. О возникших под взглядом Бескровного ощущениях я запретила себе думать, потому что для замужней женщины это грех.
Я лишь заметила, не без самодовольства для самой себя, что стесняться мне нечего. У меня красивые ноги, прямые узкие плечи, густые волосы и вполне аппетитный зад! Так что, смотри Артем, хоть тресни!