Применяем наши шпионские навыки
Карли пытается вовлечь нас в мозговой штурм, чтобы набрать идей для пьесы об Американской революции, но мы с Мэттом и Умберто метим куда выше.
Мы соглашаемся, что первое, что нужно сделать, это изучить улику. Мы обходим школу, но мистер Деметри отгородил этот участок желтой предупредительной лентой.
– Мы будто на шоу «Место преступления», – замечаю я. – А тут ведь никого не убили.
– Плюс к тому эта лента не скрывает граффити из вида. – Умберто в своем кресле подкатывается под ленту, будто ее там и нет.
зубастый
зловещий
Большой Минотавр нарисован темно-лиловой краской. Выражение на его бычьей морде с зубастой ухмылкой зловещее. Человеческое тело мускулистое, но руки свисают до земли, точно у обезьяны.
– Похоже на то, что нарисовал бы ты, – говорит Мэтт.
возражать
Я качаю головой и возражаю:
– Мой вариант был бы более мультяшным.
Умберто сдает назад и рассматривает всю стену целиком:
– Мы должны выяснить, есть ли похожие рисунки еще где-то в городе или этот – единственный.
Ужасно досадно, что Умберто не может ходить вместе с нами на занятия в «Пути Громовой Тени», потому что из нас всех ниндзевские инстинкты у него самые верные.
Мы садимся за один из столиков для пикника позади школьного здания и рассказываем Умберто о молчаливой манере сенсея Такаи. Умберто реагирует так, словно видит в нашем рассказе ясный и очевидный смысл:
скрытный
– Ниндзя должны быть скрытными. А ты не можешь быть скрытным, если шумишь. Ниндзя – эксперты по тишине.
– Да кому нравится соблюдать эту самую тишину? – говорю я.
Умберто улыбается:
– Если ты ее не соблюдаешь, люди могут услышать твое приближение. Плюс к тому ниндзя не нужно, чтобы окружающие узнали о том, кто они такие, так что и на этот счет вам придется молчать.
– Что хорошего в том, чтобы быть ниндзя, если ты не можешь никому РАССКАЗАТЬ, что ты ниндзя? – спрашивает Мэтт. – Все это начинает попахивать слишком серьезной заморочкой.
Умберто говорит, что сенсей Такаи, вероятно, хотел, чтобы мы обратили внимание на окружающее:
– И теперь вы можете практиковаться в тишине, изучая рисунок с Минотавром, чтобы попробовать извлечь из него какую-нибудь информацию.
Обычно я концентрируюсь изо всех сил, чтобы тихо вести себя в школе, а теперь мне предлагается еще и ВНЕ ШКОЛЫ молчать? А Умберто пялится на Минотавра, словно какая-то подсказка вот-вот вырвется из его гигантских ноздрей.
По прошествии минуты я больше не в силах терпеть и выпрыгиваю из-за стола:
– У ниндзя есть еще кое-что, чего нет у нас: ниндзевская одежда!
недолговечный
Мэтт говорит, что поискал в интернете, но мама сказала, что эта одежда слишком дорогая для того, что может оказаться одним из многочисленных недолговечных Мэттовых хобби.
– У моего двоюродного брата есть белый костюм для карате, я могу взять его на время, – произносит Умберто.
– А у меня куча спортивной одежды, – говорит Мэтт. – Но ниндзя всегда носят черное.
Вот тогда-то я и понимаю, чем мы будем заниматься остаток дня.