Бам-с!.. Резко подняться ей помешало что-то гладкое сантиметрах в тридцати от ее лба. А мороз-то какой! Она попыталась ощупать себя, но локти наткнулись на тесные холодные стены. Тем не менее нескольких скованных движений хватило, чтобы понять, что она обнажена. Какого черта?!
Прежде чем предпринять следующую попытку пошевелиться, она зажмурилась и попыталась восстановить в памяти цепочку последних событий, которые привели ее к столь незавидному положению. Из глубин сознания посыпались яркие вспышки: дрожащая стрелка спидометра на отметке «сто восемьдесят»; расплывающаяся перед глазами, горящая красным светом приборная панель; дворники, с трудом преодолевающие сопротивление плотного потока воды. И какой-то постоянный источник раздражения справа от нее: «Ты что, права купила? Плетешься еле-еле! Мы так до утра будем ехать! Жми на педаль!»
Антон!
Бам-с!.. И зачем только она снова попыталась поднять голову?.. Ах да, чтобы посмотреть, нет ли рядом Антона. Но тут его точно нет. Тут слишком тесно даже для нее одной. И это явно не автомобиль, в котором она находилась в последние секунды своего сознания… Автомобиль разбился! Этого она не помнила, но помнила страшный удар, после которого она, по-видимому, отключилась. В последние секунды она уже совсем ничего не видела, да еще и Антон начал выхватывать у нее руль.
Жаль, если он тоже умер. Она, кажется, успела полюбить его за то недолгое время, которое они были вместе. Она скорбно поджала губы…
И тут же распахнула глаза в холодную темноту, едва сдержавшись, чтобы не устроить третий «бам-с» – что значит «тоже»?! Она, конечно, голая, ледяная, замурована в каком-то металлическом ящике, но она живая! Покойники не делают «бам-с», ни при каких обстоятельствах! Выходит, ее похоронили заживо? В памяти моментально всплыли страшилки об исцарапанных изнутри крышках гробов. Неконтролируемая паника начала овладевать ею. Стоп! Не могли же ее похоронить в цинковом гробу и совсем без одежды! Скорее всего это всего лишь морг! Всего лишь морг. Какое облегчение. Это всего лишь значит, что в ее ближайшем окружении в подобных стесненных условиях сейчас ютятся те, кому повезло чуть меньше, чем ей. Они не делают «бам-с», не мерзнут, не испытывают липкого ужаса, не прибегают к собственной иронии, чтобы не свихнуться от пугающего открытия. Пожалуй, им даже можно позавидовать сейчас. А вот ей нужно срочно что-то предпринять, чтобы не пополнить ряды своих соседей. Естественно, они не подают никаких признаков жизни, но она точно знает, что она в морге не одна. Тут должен быть кто-то еще, кто присматривает за ней и ее товарищами по несчастью. Кто-то определенно по несколько раз на дню играет в импровизированные пятнашки с этими холодными ячейками. И есть один-единственный способ достучаться до него сейчас.
Бам-с! Бам-с! Бам-с! Бам-с! Бам-с! Бам-с! Бам-с! Бам-с!