– Диана, прости! Я не мог по-другому! – каялся Тишка, пока я баюкала и прижимала раненую конечность к груди.
– Ты никак не приходила в себя. Я боялся, что может произойти непоправимое! – оправдывался кот.
– Да не сержусь я на тебя, – проговорила дрожащим голосом, – все ты правильно сделал. Только вот от этого не менее больно.
И я глянула на ладонь. Кошачьи клыки вцепились в меня до крови. Следы останутся еще на пару дней так точно.
– Это все наша ящерица виновата! – наябедничал кот, – кто знал, что чешуйчатый обладает даром гипноза.
– Значит, гипноз, говоришь? – и я посмотрела на мелкого фокусника, – посадим в переноску! Пусть посидит, подумает о своем поведении!
– Так нет же у нас ее, – удивился кот.
– Ничего, соорудим!
Через пятнадцать минут саламандра сидела в небольшой шкатулке, в которой мы с Тишкой проковыряли отверстия для воздуха.