Вот так удивила меня Светлана Всеволодовна. На шее у неё красовалась Звезда Лады – символ, который издавна носили волчицы нашей стаи. Еле сдержался, чтоб среагировать относительно спокойно и не выдать свой шок. Ювелирные магазины пестрели всеми видами кулонов, медальонов, крестов и ладанок, а вот символы старых богов нужно было поискать в связи с небольшим спросом на них. Тем более интересно, что она носит именно этот кулон, а не самый популярный Алатырь или Коловрат. Судьбу свою женскую зазывает? Тогда непонятна её холодность по отношению ко всем мужчинам. Даже я получил от ворот поворот, не смотря на то, что вёл себя как школьник в гостях у одноклассницы. Нет уж, хорошая моя, теперь уж я точно должен взять эту крепость.
В процессе разговора я дважды врубал свой мужской магнетизм на полную мощность, но поведение Светы не менялось никак, так же как её пульс и запах. Женщин-загадка… Соседство с бесом, кстати, она тоже на удивление нормально переносила целых 2 года. Зачастую эти ребята «выпивали» жертв гораздо быстрее: склонных к алкоголизму доводили до доски гробовой, агрессивных до тюрьмы, отчаявшихся… понятно до чего, в общем разрушали жизни как могли. А тут только три заявления в полицию и плохое настроение.
Природу соседа я понял сразу же, когда увидел его, тот мою тоже раскусил и пытался дать дёру. Но я впечатал ему в лоб Звезду Сварога, что висит на цепочке на моей груди, и вопрос был решён. Сразу наш буйный сосед Володя присмирел и спокойно последовал в «отделение», а на самом деле в лабораторию, в которой как раз не хватало объекта для одного исследования…
Как так получилось, что я зашёл попрощаться и остался до самого вечера, я и сам не понял. Просто мне нравилась обстановка, разговор, да даже напиток с запахом дерева и шоколада ввёл меня в какое-то состояние транса. А очнулся я уже, когда Света ежеминутно косилась в сторону часов. И это меня совершенно не обидело, я понимаю, сколько у неё дел, и хочется отдохнуть. Меня задело иное: её предупреждение, что ничего не будет. На какой-то миг захотелось ей рассказать, что в магазине был просто секундный порыв, а потом научный интерес и не более, но затем я почувствовал в себе что-то такое, чего испугался и начал прямо из машины звонить Кате, которая требовала называть её дурацким прозвищем Катёнок.
Диана со своими накладными частями тела отправилась в отставку, а Катя нашлась на заправке, где она заправляла свой Мини Купер. Длинные ноги, шикарный зад и копна смоляных волос – конечно, я не смог пройти мимо. А когда развернулась ко мне своей высокой грудью и смазливой мордашкой, то вариантов у неё больше не было.
Но сейчас, лёжа в постели и принимая её ласки, я почему-то убеждал себя, что она красивее Светы, без проблем в виде тотальной загруженности, бежит ко мне по первому зову, дело даже не в моих звериных феромонах, да и тараканов в голове пока выявлено немного.
– Я позвоню, – сказал я, закрывая за ней дверь.
Я никому не позволял ночевать в своей постели. Всё ограничивалось взаимным удовольствием, а большее было ни к чему. Мне нравилась моя свобода, а еще я был уверен в своей защищённости. Самое уязвимое место волка – его сердце, а не шея, как говорят. Я знаю это, потому что так я остался сиротой. И поэтому я выбрал для себя жизнь одиночки без стаи, без пары.
Я растянулся на кровати, подложив руки под голову. Атласная постель холодила разгоряченную кожу, в голове роилась куча мыслей, но почему-то все они приводили к тому, как благодарно Света на меня посмотрела в тот момент, когда я повторно вошёл в её квартиру, угомонив беса.
Я долго ворочался с боку на бок, уже смирившись с тем, что этой ночью мне не заснуть…
***
Утро еще не расправилось с темнотой на улицах, но предрассветная серость уже давала о себе знать. Неожиданный стук в дверь прервал мои метания по кровати, и я был даже этому рад. Но мне было совершенно непонятно, кто мог заявиться ко мне в такую рань.
А увидев гостя, точнее гостью, я просто не поверил своим глазам.
– А где Вадик? – первым делом спросил я. На что Света лишь таинственно улыбнулась, отбросив волнистые волосы цвета капучино, что виднелись из-под красного берета, который ей очень шел, и прошла без приглашения в гостиную.
– Не переживай, товарищ майор. Он сегодня ночует у двоюродного брата.
– Тогда я спокоен, – я проследовал за ней, глубоко заинтригованный.
– А что же не спишь, если спокоен? – она подошла к барной стойке и, ловко запрыгнув на нее, уселась, закинув ногу на ногу.
На ней был знакомый серый плащ, а под ним виднелась чёрная не то юбка, не то платье с разрезом впереди. Светлана медленно стянула с себя шарф, открывая провокационное декольте чёрного платья.
– Предчувствие, наверное… – я улыбнулся одной стороной рта.
Я обошел стойку и помог стянуть с рук плащ, сразу взяв Свету за плечи.
– Ты понимаешь, что ты сама пришла в логово к голодному волку, Красная Шапочка? – выдохнул я ей в шею.
– Так уж к голодному? – она засмеялась и попыталась спрыгнуть со стойки, но я удержал её, прижимая к себе спиной.
Я давно не испытывал подобного волнения в общении с женщинами. Да, мои руки были умелыми, движения уверенными, но сердце колотилось как у зайца, когда я чувствовал ладонями тело этой женщины сквозь тонкую ткань платья.
– Что-то будешь? – я всё же отошел от неё, чтоб подойти к бару.
– Да, я сегодня смелая, давай на твой вкус.
– Хм, очень смелая… Хорошо…
Она всё же спрыгнула со стойки и подошла ко мне. Было очень странно наблюдать такое перевоплощение мышки в кошку, поэтому я не отрывал взгляда от предрассветной гостьи. Светлана подошла ко мне, взяла из моих рук стакан с напитком, и, пригубив его, сама потянулась ко мне за поцелуем. Вкус рома на её губах опьянил меня в ту же секунду, я взял её под ягодицы и усадил обратно на кухонную стойку. Обняв меня ногами, она обнажила кружевные резинки своих черных чулок, и все мои предохранители перегорели сразу.
– Бешеный, – шептала она в ухо, когда я оголял её плечи и грудь, чтоб покрыть поцелуями, а затем прикусила мочку зубами.
Я рукой заскользил по её длинной ноге и дошёл уже до сводящих меня с ума кружев, когда резко запищал будильник.
***
Я моргнул и подскочил в пустой постели. Чёрт, кажется у меня проблемы.