Эмерджентность (emergence) – это процесс возникновения у некоторой системы новых свойств, которые не присущи ее отдельным составным элементам или сумме этих отдельно взятых элементов; эти новые свойства более высокого (системного) уровня возникают при появлении в системе особых системообразующих связей.
Для языка кечуа я использую практическую орфографию, основанную на испанском языке, которую предложили Ор и Рисли (Orr and Wrisley, 1981: 154). Кроме того, я использую апостроф («’») для обозначения пауз и надстрочный индекс h (“h”) для обозначения придыхания. Ударения в словах ставятся на предпоследний слог, если не указано иное. Показатель множественного числа на кечуа – гуна. Но для большей ясности я обычно не включаю показатель множественного числа в обсуждение отдельных слов кечуа даже тогда, когда в английском языке понятие дается в форме множественного числа. Дефис («-») указывает на то, что части слова заглушаются. Я использую короткое тире («—») для обозначения удлиненных гласных в слове. Тире («—») указывает на еще большее удлинение. – Здесь и далее – примечания автора.
Этнографические монографии о руна, говорящих на кечуа и живущих в Верхней Амазонии на территории Эквадора, см. Whitten, 1976; Macdonald, 1979; Uzendoski, 2005. Мураторио (Muratorio, 1987) и Оберем (Oberem, 1980) помещают образ жизни руна в контекст колониальной и республиканской истории и более широкой политической экономии. Об Авиле см. Kohn, 2002b.
Отвар айяуаска готовится из одноименной лианы (Banisteriopsis caapi, семейство Мальпигиевые) и иногда смешивается с другими ингредиентами.
Норман Уиттен в своей ставшей классической монографии, «Sacha Runa» (Norman Whitten, 1976) проницательно улавливает конфликт между лесным и цивилизованным в жизни руна.
Все переводы с испанского и кечуа выполнены мной.
В более ранних работах (Kohn, 2007) я называл свой подход «антропологией жизни». Нынешняя итерация тесно связана с этим подходом, но теперь меня меньше интересует то, как антропология подходит к исследованию разных сторон человеческой жизни (антропология x), а больше – аналитика, которая может вывести нас за пределы нашего объекта исследования («человека»), при этом не отказываясь от него. И хотя многое из того, что мы можем узнать о человеке, опирается на логику жизни, простирающейся по ту сторону человеческого, я продемонстрирую, что для того, чтобы вывести антропологию по ту сторону человека, нам потребуется обратить взор и за пределы жизни.
Я не отрицаю факта, что некоторые «мультиприродные» (multinatural) формы существования в мире и его понимания, включая амазонские, могут пролить свет на рассматриваемые в академической среде «мультикультурные» конвенции (Viveiros de Castro, 1998). Однако множение природы (multiplication of natures) – не лекарство от проблемы, вызванной множением культуры (multiplication of cultures).