Самыми первыми питомцами в нашем доме были рыбки, маленькие и разноцветные. На металлической трехногой подставке стоял небольшой литров на 20 круглый аквариум. Это было детское увлечение моего брата, помню как мы с ним ездили на птичий рынок, кстати очень популярный в то время, за новыми экземплярами, которые везли в прозрачных одноразовых пакетах в автобусе, и все пассажиры смотрели на нас с удивлением. А они под водой светили разными яркими цветами.
Они были с мизинец не больше, были неоновые, которые мигали в темноте, а были типа сом, который присасывался к стеклянной стенке и как улитка по ней ползал. Корм они ели препротивный, на вид смесь червей и опарышей, мы его как положено хранили в холодильнике, а когда доставали он так вонял, что потом самим есть с час не хотелось. Хотя они зачуяв первые запахи уже подплывали и поверхности воды, и готовились уже отбирать его друг у друга. Были и бойцовские рыбки, которые постоянно дрались друг с другом, но нужно было для этого покупать однополых особей этого вида.
Немного позже не помню как, но у нас уже появился большой прямоугольный аквариум на литров 60, с искусственной подсветкой и ионизацией воды, которая постоянно гудела и пускала пузыри, но к тому периоду интерес к рыбкам у меня уже под угас. Вообще я давно стал замечать за собой, что мне все нравиться такое несуразное, недоделанное, старое, я в нем нахожу что-то восхитительное. А вот ко всему идеальному быстро охладеваю и теряю быстро интерес.
Как-то отцу на работе кто-то подарил уже взрослого кота, убедив его что он уже приучен к лотку, но как оказалась потом, приучен был к тому лотку, который нам не передали. Короче он гадил везде: в тапки, на одежды, в кресло, и все это обнаруживалось, только когда в это вляпывались. Поначалу мы не сомневались, что приучим его к своему лотку, но со временем стали признавать, что это невозможно. Пришлось его отдать в дом престарелых, который стоял у нас на горе над школой.
Однако я успел привязаться к нему, к его пушистой рыжей мягкой шерсти, к его урчанию и вальяжной походке. Поэтому в скором времени нам снова кто-то подарил белого воздушного котенка, тот исправно стал ходить в горшок, и мы все были так рады этому, что не обращали внимание на его чересчур активное поведение. Позже он начал бросаться за ноги, и с силой сдирать с них кожу когтями задних лап, или просто кусал до боли руки. И все это он делал как-то неожиданно, из подтяжка, и по мере того как он рос, удары его и укусы становились все больнее.
Как то вечером он от нас убежал на улицу и не вернулся, по крайне мере так мне сказали. С кошками нам постоянно не везло в семье, но любовь к ним у меня осталась до сих пор, например одна из них сейчас сидит на моем письменном столе, и смотрит как я перебираю пальцами клавиши. Ее присутствие подсказывает мне следующее предложение. Ох уж эти маленькие львята!.
Раньше помню, глядя на кошку, часто представлял, что я поймал в лесу лисенка или тигренка, и вот теперь он живет со мной дома. Ее походка, взгляд, расцветка – все подтверждало эту гипотезу. Самые ласковые из самых жестоких зверей. Мне всегда нравилась их непослушность, которая выдавала в них естественность, и это меня завораживало намного больше, чем, то когда они урчали у меня на груди.
Будучи в деревне я кормил даже коз, помню нарезал кругляшкам ровными им огурцы, а бабушка когда увидела как закричала на меня. И только потом объяснила, что колечками они давятся и задыхаются, нужно было резать треугольниками, чтобы те сами проскальзывали через горло. Кормил кур, принося им молотую скорлупу от их же яиц, которую они с удовольствием клевали.
Собака, которая жила на привези в конуре, была очень злая, но на то она и была сторожевая, чтобы все ее боялись. Когда узнал, что дед ее кормит только сухарями, разбавленными водой круглый год, то не удивился почему она такая злая.
У другого деда, по отцовской линии, жили кролики, я их тоже частенько кормил, ходил и рвал зеленую траву им, а потом пучками просовывал им в клетку, и любовался их дергающимися носами и двумя острыми передними зубами, которые переминали корм. Поскольку они ходили под себя шариками и довольно часто, от клеток исходил сильный и резкий запах еще за несколько метров до приближения к ним.
Кролики размножались быстро, где-то раз в месяц появлялся новый, а старый уходил под нож, но я об этом не знал, когда давал им имена, путая одного с другим. Они были милыми и шустрыми, как зайчики с серыми шубками и длинными висячими ушами. Я даже не задумывался, что потом на праздниках ел одного из них.
Уже в городе на улице мы встречали необычайных насекомых, которых я больше никогда не видел – это жук-олень и жук-носорог. Размером они были со спичечную коробку, но красивые, будто маленький олень или носорог с рогами. Кто-то из мальчуганов забавы ради их убивал и засушивал, используя их панцири как трофеи. Видимо таким образом они и исчезли очень быстро с улицы. Давно не встречал их.
Несколько раз видел орла размером с легковой автомобиль, и коршуна размером с мотоцикл, это было далеко в степи, куда мы раньше ездили за десятки километров от города, ежегодно собирать дикий шиповник и черную смородину, которые мы потом высушивали и заваривали в зимние холодные дни. Позже я узнал, что крупные орлы залетают в наши степи даже из Аравии и Синайского полуострова, – это был их привычный маршрут охоты и миграции.
Что тут скажешь, когда видишь одно крыло размером с человеческий рост и когти на лапах, как ковши у погрузчика, – от такого быстрого и зоркого охотника наверное мало кто ускользал. Чем крупнее птица, тем она почему-то меньше машет крыльями, вот и орлы летали словно в неподвижном состоянии. Казалось что они не летали по небу, а властно восседали на нем, не торопясь оглядываясь по сторонам.
Раньше на даче было огромное множество змей, разных цветов и раскрасок. Попадались толстые желтые, красные шахматные гадюки, черные, серые и были даже зеленоватые. Мы всегда с осторожностью ходили по тропкам вдоль берега, так как знали, что они любят вылезать на берег погреться на солнце, и то что сами они никогда не нападут, если ты случайно на нее не наступишь конечно, и не потревожишь их.
Надо сказать, они тогда были очень смелые и заползали очень далеко от берега, и часто попадались на дачном участке во время прополки сорняков, спрятавшись в траве или сухих ветках. Однажды несколько из них даже поселились у нас в подвале дома, откуда мы их вытравливали химикатами.
Но потом все змеи резко куда то исчезли, ходили слухи, что открывшееся восточные рестораны платили за мясо змей приличную сумму, а потом вроде как их поели бродячие разнорабочие, которые подрабатывали в полях поблизости.
Однажды к нам на дачу залез вор, это кстати был единственный раз, когда к нам на дачу кто-то проник. Так вот он аккуратно снял штапели на окнах, вытащил стекло, залез внутрь, сварил себе макарон, открыл тушенку, попил чая, помыл за собой посуду, затем так же аккуратно вылез в окно и аккуратно вставил стекло обратно. Видимо человек испытывал трудности, и не был склонен к грабежу, жаль только что записку не оставил с благодарностью за вкусный обед, эдакий благородный взломщик.
Родители были рады, что ничего существенного не пропало, особенно что не замерзли после зимы абрикосы и яблони. Больше всего маму тревожили мыши, которые ели корни винограда и прочих декоративных растений, поэтому наши кошки все лето проводили на даче, охотясь за мышами и попутно за ящерицами, которым они отгрызали хвосты и отпускали.
Мышей они тоже не ели, просто их толи надкусывали, толи оглушали и приносили к порогу дома, давая понять хозяину, что вот раньше ты меня кормил, а теперь пришла моя очередь тебя угощать. Бывало находили трупики мышей и под кроватью и на кровати по утрам, настолько сильна была их благодарность за прошлые трапезы, а самое главное за раз могли наловить до пяти мышей, ведь за зиму их наплодилось целое племя в полях.
Кошек нельзя не любить, потому что они грациозны, даже когда падают или зевают. За это то я их люблю: как они едят без помощи лап одним языком, как потом облизываются после трапезы, как спят свернувшись в клубок, как зевают, как их нечаянно разбудят неосторожным звуком или движением. А вот больше всего не люблю их, когда они приходят ластятся рано-рано утром и будят меня, когда лезут между страницами во время чтения интересного романа и отвлекают от мыслей.