Наш род уникальный. Ведь мы ведем его от самих Хроносов. Это для других они всемогущие, а для меня, для всех нас – Даниил и Дания. Дан бывает у нас нечасто, ему нельзя долго находиться во времени. Но, когда намечаются всеобщие семейные торжества, он просто переносит нас всех во вневременность. Это легче, чем таскать членов семейства из одного времени в другое. Да и он с нами может подольше побыть.
Я люблю Даниила. С ним всегда интересно, мы много разговариваем. Мне даже лестно, что такой умный и мудрый человек находит любопытной беседу с десятилетним мальчишкой. Правда, иногда мне и вовсе кажется, что Хронос – мой ровесник. Таким ребячливым он бывает временами. Его все обожают.
Данию тоже. Как-то Саша, жена моего дяди, признавалась, что поначалу боялась нашу богиню, и даже недолюбливала ее. Не могу в это поверить! Дания очень милая, красивая – почти такая же красивая, как мама. И заботливая. Вот она бывает у нас почти каждый день, и всегда находит для меня время. Играет со мной, раньше часто читала мне сказки перед дневным сном. Утешает, если я вдруг поссорюсь с сестрой или у меня что-то не получается. И всегда обнимает, здороваясь и прощаясь. От нее пахнет яблоками.
Словом, всемогущие – живые, добрые, прекрасные ребята. Но мы не афишируем родство с ними. Во-первых, у нас не принято кичиться своим происхождением. Во-вторых, нам бы наверняка не поверили. Люди склонны наделять все незнакомое разными чертами, несоответствующими истине. Вот и про Хроносов они думают, что те равнодушные, холодные, бесчувственные. А это не так. Безэмоциональный у нас я. Без эмоций. Холодный, как камень, который я постоянно таскаю с собой.
Таким я был не всегда. Еще недавно старший сын главного ботаника планеты Эдем ничем не отличался от сотен других мальчишек. Разве что у меня волосы цвета воронова крыла, как у папы. Это у нас редкость. В остальном же я был абсолютно обычным, даже слишком. Хотя у мамы на этот счет имеется другое мнение.
– Ты уникальный! – говорит она утром.
И крепко-крепко меня обнимает.
– Ты не такой, как все. – повторяет она, расчесывая меня.
Но упрямый черный ежик волос все равно стоит дыбом, несмотря на мамины старания.
– Ты моя радость. – улыбается мама, когда я, в течение дня прибегаю, чтобы просто ее обнять.
И получаю в награду мамин поцелуй. Мама пахнет корицей.
– Солнышко! – окликает она меня.
И я всегда стремглав несусь на ее зов.
– Мой хороший. – ласково говорит она вечером, укладывая меня спать.
А снятся мне всегда самые чудесные сны, которые лишь можно себе вообразить.
Маме вторит папа. С утра пораньше он катает меня на плечах. Подбрасывает так, что у меня замирает дух, и ловит. А еще я люблю, когда он берет меня за руки, и кружит, кружит, кружит, а я как будто лечу. И мне не страшно: я знаю, что отец никогда меня не отпустит и не уронит. Он крепко обнимает меня, а я чувствую, как бьется его сердце, которое так любит нас, нашу семью.
У меня есть сестренка, она старше и такая вредная! Но я ее все равно люблю. Ее назвали Александрой, в честь жены дяди. Она уже почти взрослая, ведь ей скоро исполнится тринадцать лет. С ней интересно, она так увлекательно рассказывает о том, о чем я и не слышал. Да, мы с ней иногда ссоримся, но она много для меня делает! Например, год назад помогла уговорить родителей оставить черного щенка Пирата, которого я нашел на улице. Сейчас это огромный пес, на котором можно ездить верхом. Он спит возле моей кровати и всегда везде следует за мной.
Мы счастливая семья. Нам это часто говорят. А недавно мы стали еще счастливее, потому что у нас появился третий ребенок. Родители назвали его Антеем, так зовут и дедушку. Когда малыш только родился, папа сказал, что, скорее всего, они теперь не смогут, как раньше, столько же времени проводить со мной. Однако они меня по-прежнему любят, как и Александру, как и нового малыша. Просто ребенку нужен уход, ведь он, в отличие от меня, не может самостоятельно одеться или поесть. Я согласился с отцом в том, что маленькому Антею действительно нужна помощь всех нас и отправился с ним знакомиться.
Младенец оказался таким смешным! Он крохотный и совершенно лысый, но уже умеет улыбаться. Я сразу его полюбил и решил, что тоже буду о нем заботиться. Ведь это мой младший брат! Так что в нашей жизни почти ничего не изменилось. Мы с сестрой с удовольствием возимся с Антеем, а родители в это время могут отдохнуть. Когда же они находятся с ребенком, мы занимаемся своими делами.
Единственная проблема заключается в том, что я даже не умею играть сам с собой. У меня всегда для этого дела была компания: родители или сестра. Однако теперь часто бывает так, что все заняты и потому я совершенно не могу себя развлечь. Папа это увидел, и быстро нашел из такой ситуации выход.
Он давно заметил, что меня привлекает агат, который всегда лежит у него на столе. В минерале черного цвета проделана маленькая аккуратная дырочка, и в этом месте края камня словно слегка оплавлены. Отец рассказывал, что это – память о его давнем хорошем друге Агате. Но что случилось с ним, и какое отношение к нему имеет минерал, не поведал. Говорит, что ему до сих пор больно об этом вспоминать.
Я с расспросами не лезу, чтобы не тревожить папу. А камень мне очень нравится, прямо магнитом к нему тянет. Раньше я играл с агатом только когда отец работал в своем кабинете, возился рядом с ним. Но теперь он разрешил мне пока что взять минерал себе. Я с радостью так поступил, и не выпускал его из рук пару дней.
Вскоре я заметил, что обычно прохладный агат нагревается от моих прикосновений. И дело не в том, что я подолгу держу его в руках. Стоит всего на пару секунд прикоснуться к нему, как температура поверхности подскакивает аж на пару градусов. А потом на черном зеркале минерала стали вспыхивать маленькие молнии. Однако я не чувствовал ударов током, хотя это было бы логично. Просто тепло, которое исчезало по прошествии пары минут.
Потом и вовсе начали твориться удивительные вещи. Как-то утром я сидел на кухне, и рассматривал всполохи на глянце минерала. В помещение зашла мама, и поинтересовалась, буду ли я овсянку на завтрак. Ничего странного, правда? Но когда я отложил камень и собрался ей ответить, то обнаружил, что кроме меня на кухне никого нет! И уже через несколько секунд снова зашла мама, и задала тот же вопрос. Когда же я сказал, что она это уже спрашивала, мама сильно удивилась. Но ведь и правда вопрос звучал точно так же, и даже с теми же интонациями. Прямо дежавю какое-то!
Я бы скоро забыл об этом странном происшествии, если бы уже на следующий день ситуация не повторилась. Случилось это на уроке математики. Учительница задала вопрос, и на него тут же ответил наш самый главный отличник. Я в этот момент опять держал камень в руках. Учительница предложила записать в тетрадь новое правило, я отложил агат, и… И снова услышал тот же вопрос. Ответ на него, который я только что слышал от своего одноклассника, слетел с моих губ. Учительница кивнула и предложила перейти к записи правила, а отличник удивленно на меня посмотрел. Впрочем, я находился в не меньшем изумлении.
Этих двух ситуаций хватило для того, чтобы понять: я вижу будущее. Причем не сам по себе, а при помощи папиного камня. Но это все равно странно, так как до этого момента я и вовсе не обладал никакими способностями. Мне всегда было обидно по этому поводу, ведь и мои соотечественники – очень сильные маги, и представители моего рода тоже могут творить настоящие чудеса, используя собственный энергетический потенциал.
Но в семье не без урода – эту поговорку я как-то услышал из уст тетушки, не в мой адрес, конечно. Однако она мне полностью подходит. И, несмотря на мамины слова о моей уникальности, я знаю, что это не так. Ну если только я уникален в своей бесталанности. Ведь все вокруг обладают какими-то способностями!
Про Хроносов я молчу – на то они и всемогущие, чтобы иметь такие возможности, о которых другие даже не мечтают. Но вот мой собственный папа, например, своей энергией заставит расцвести даже сухую палку. Мама лечит животных. Едва ее легкая, немного прохладная ладонь, коснется больного места, как зверь или птица сразу чувствует себя лучше. И такие дары дают знать о себе с раннего детства.
Когда я только родился, сестра обнаружила свою способность. Она пошла в маму, и ее дар тоже связан с лечением. Александра безошибочно указывает орган, которому нужна помощь. Причем ее дар распространяется как на животных, так и на людей. А маленький Антей уже в полгода обнаружил необычайную для младенца силу. Я же ничем не выделяюсь, и это меня расстраивает.
Правда, тетя Саша вот вообще не подозревала, что обладает какими-то там особенностями, пока ей не исполнилось аж двадцать пять лет! И то, ей помог Даниил. Когда я узнал об этом, то немедленно попросил его, чтобы он и мою силу пробудил. Но Хронос, который меня всегда с удовольствием балует, в этот раз отказал.
– Понимаешь, милый. – объяснял он. – Сила должна пробудиться естественным образом. Форсировать события не рекомендуется, иначе твоя энергия может стать неуправляемой: ты получишь больше, чем сможешь освоить.
– Но тете Саше ты помог!
– Там была другая история. Ее сила дремала слишком долго, и вовсе не пробудилась бы без посторонней помощи. К тому же, она была старше тебя в два с половиной раза. Наконец, это были не те обстоятельства. Она находилась в огромной опасности… И я надеюсь, что больше никому из моих потомков не придется таким образом пробуждать силу!