Женщина в постели подобна банку, куда мужчина заводит и откуда выводит свои вложения, и комиссией ей за услуги – оргазмы и сперма. Мужчина для женщины – всегда клиент, она же для него – субъект сферы услуг. Так называемая любовь лишь переводит сексуальные услуги в разряд VIP-обслуживания. На данный момент Варвара была моим единственным банком, и я в нее не за процентами ходил, а отдавал ей всего себя. Я, можно сказать, извратил банковское дело, сделав ее клиенткой, а себя клерком. Только стоила ли она такого самоотверженного обхождения? Ведь если взглянуть на предмет непредвзято, то как женщину ни назови, в постели она лишь анатомический театр, где премьером звериное мужское начало. Совокупление в его классическом виде – это торжество мужского эгоизма. Начинаясь мужским вожделением и кончаясь его удовлетворением, оно держится на мужской оси и благодаря ей существует. Мужчина, а не женщина есть конечный бенефициар полового акта. Женщина при этом – всего лишь подпружиненный зазор, используемый мужчиной на потеху своей распялке.
Чтобы не превратить половой акт в занудное занятие женщина должна проявлять изобретательность. Варвара задирала ноги, забрасывала руки, закидывала голову, и ее спятившая вагина становилась командным пунктом, откуда безрассудные приказы разбегались по всему телу. Я сливался с ней едким потом, клейкой слюной, ядовитой пыльцой, я сплетался с ней руками и ногами, срастался липкими бедрами. Обхватив ее за шею и придушив, я другой рукой отвинчивал ей грудь, а она корчилась, заламывала руки и жалобно скулила. Нервная игра ее лица подтверждала, что тонкая связь между ним и лоном, которая у женщин со временем слабеет и грубеет, пока еще безукоризненно отзывчива. Я плющил ее до полного и взаимного изнеможения, пока не испытал похожий на извержение сливного бачка оргазм. Что ж, голод тела утолить не трудно, но как утолить голод сердца?
– Твое бы усердие, да в нужное русло… – опамятавшись, шевельнула набухшими губами Варвара.
– Что не так с моим усердием?
– Все так, все так…
– Нет, ты мне скажи…
– Если бы я была твоей работой, я была бы довольна-а-а, не знаю как…
– Ты сказала про мои слабые и сильные стороны. Какие?
– Я неточно выразилась… Слабые, сильные – это все относительно… Зависит от обстоятельств… Наш Петька Колунов, например, в офисе с его агрессией просто невыносим, зато на митинге ему цены нет. Так?
– Ну, так…
– Другой пример: вот у тебя есть твердая жизненная позиция, но это позиция хорошего человека. С плохими людьми тебе тяжело. Приходится ее отстаивать, а их это бесит. То ли дело я – приспосабливаюсь к любой компании!
– Нет, я так не смогу.
– А ты и не пытайся! В Америке был случай: девяностолетнего деда спросили, как он умудрился всю жизнь проездить без единого ДТП. Знаешь, что он сказал? Я, говорит, езжу так, как будто вокруг меня одни идиоты!
– Говорят, что я злой…
– Ты вспыльчивый, а не злой. А как не вспылить рядом с идиотами?
– Ну, хорошо. Тогда так: представь, что изобрели аппарат, который может менять наши свойства по желанию. Что бы ты хотела, чтобы я в себе изменил?
– Я бы хотела, чтобы ты меня полюбил.
– Варюха, любовь под заказ не делается. Любовь – это не свойство характера, любовь – это магия, гипнотическое состояние. Очаруй меня, я не против.
– Ты же видишь, я стараюсь… А что твоя бывшая? Как она теперь?
– Завела мужика и растит сына.
– И сколько мальчику лет?
– Девять.
– О, большой уже… И ты все еще ее любишь?
– Как я могу ее любить, если она спит с другим…
– Значит, у меня есть шанс?
– Шанс, Варюха, всегда есть. Даже если его нет.
– Тогда позволь остаться на ночь. А то я как проститутка прихожу, ухожу…
Мне вдруг впервые за полгода стало стыдно. Я обнял ее и сказал:
– Да, конечно, не вопрос!
– Спасибо… – уткнулась она лицом в мою грудь. И оттуда: – Первый раз меня обнял… Я об этом, можно сказать, мечтала…
Я погладил ее по голове:
– А так?
– А так даже не мечтала… – пробормотала она и припала к моей груди с нескончаемым поцелуем. Отстранившись, блеснула влажными глазами и спросила: – Ты мне найдешь что-нибудь вместо халата?
Конечно, найду. Вещи должны жить, а не стареть среди обвисших воспоминаний.
– Честно говоря, тебе и так хорошо. Это я уже антиквариат, а ты просто куколка!
– Посмотрим, что ты скажешь, когда утром меня увидишь… – зарделась Варвара.
– Утром я увижу прелестную, измученную ночными забавами женщину…
– Сержик, ты меня пугаешь, – смущенно взглянула она на меня. – То слова от тебя не добьешься, то сразу такое… Ты, случайно, не влюбился в меня?
– Когда я влюблюсь, ты от меня прятаться будешь! А пока пользуйся моим расположением и надейся на лучшее!
– Вот твоя отрицательная черта: ты нечуткий и бестактный, – освободившись от моих объятий, обидчиво откатилась она от меня.
– Ну, ну… Ну, не дуйся, я пошутил… Ну, иди ко мне… – с трудом вернул я ее в объятия, и когда она там притихла, сказал: – А ты обидчивая. Я нечуткий, а ты обидчивая. Вот будет коктейль…
И поцеловал ее в голову.
– Извини, – пробормотала она у меня с груди. – Просто я не хочу быть твоей подстилкой.
– Варюха, что ты такое несешь?! – возмутился я. – Какая же ты подстилка?! Ты мне, лузеру несчастному, можно сказать, честь оказываешь, одолжение делаешь, к жизни возвращаешь! А если я что-то не то брякнул – это от моей неисправимой гордыни! Нутром понимаю, что лузер, а гордыня ни в какую!
– Ты не лузер, ты успешней всех… – пробормотала Варвара.
– Это ты о моем пустом счете?
– Не в деньгах счастье…
– Да, да, знаю – в их количестве!
– Сержик, милый, прошу тебя, не отталкивай меня, и я тебе помогу!
– Вот смотри, как я тебя держу, – стиснул я объятия. – Видишь?
– Вижу… – прокряхтела Варвара.
– Тебя кто-нибудь так обнимал?
– Нет…
– А если бы любил, задушил бы! Хочешь быть Дездемоной?
– Хочу, чтобы ты меня любил…
– Тогда дай мне время, не торопи… – ослабил я объятия.
Полежали, и я спросил:
– А ты хотела бы что-то в себе поменять?
– Как-то даже не думала…
– А ты подумай.
– Даже не знаю… Ну, я трусиха…
– Все девчонки трусихи.
– Бываю рассеянной…
– Нерассеянных девчонок не бывает.
– Я чувствительная очень…
– Жалостливая, хочешь сказать?
– Да. И чувствительная.
– Жалость – дело хорошее, а чувствительность надо приберегать для постели.
– То-то и оно, что меня на всех хватает. Так бы и вытирала чужие слезы день и ночь…
– Ты довольна собой?
– Только самовлюбленный идиот может быть доволен собой.
– А амбиции, честолюбие, тщеславие?
– В меру.
– А хотела бы больше?
– Нет, нет и нет. Я привыкла уже к себе, мне лишнего не надо.
– Но ведь бывает, что ты смотришь на женщину и говоришь себе: ах, если бы я была такая же ловкая, умная, хитрая!
– Это все витрина. Никто не знает, чем она для этого пожертвовала. А то что пожертвовала многим, точно. Знаешь, мне бы тебя завоевать, и больше ничего не надо…
– Ну, так вот он я. Просто возьми меня…