НАДЯ
Майкл возвращается нескоро. Я жду его долго, нервничаю.
Если честно, я уже подумывала взять и уехать, но пообещала парню, что буду ждать его.
Новая жена папы любит повторять, что я слишком ответственна и таких, как я, излишне мудрёных, зацикленных на обещаниях и ответственном подходе к любому делу на дух не выносят. Но её мнение для меня пустой звук.
Пока ждала его, уже успела успокоиться и взять себя в руки.
Когда вижу Майкла, то выхожу из машины, слабо улыбаюсь ему. У меня уже заготовлена благодарственная речь… Вдруг вижу, как он прямиком идёт не ко мне. Он рывком открывает двери своего авто и запрыгивает в свою тачку, заводит её, проезжает пару метров и… бьёт по тормозам.
Неужели он забыл обо мне?
Или решил посмеяться, поиздеваться?
Но нет, он паркует свой джип на место и выходит, направляется в мою сторону.
Выглядит при этом Неро настолько жутко и зло, что я начинаю сомневаться в правильности решения довериться ему и позволить сесть за руль своей машинки.
Он подходит ко мне, нависает надо мной, и я непроизвольно вжимаю голову в плечи. Забываю о своих благодарностях. Мне кажется, я и имя своё сейчас забыла. Смотрю на молодого мужчину широко распахнутыми глазами, все мои инстинкты кричат «Опасность!»
– Ключи, – требует он тяжёлым и низким голосом и протягивает ладонь.
До моего мозга сразу не доходит, что ему надо, настолько меня подавила его мужская, злая, очень агрессивная аура.
– Ну? Чего застыла? Ключи давай, – нетерпеливо повторяет он и пальцами щёлкает перед моим носом.
Я моргаю и делаю небольшой шаг назад. Мне бросается в глаза его большая кисть руки с широкой мозолистой ладонью. Пальцы у него длинные, красивые, сильные. Смотрю, как завороженная, потом облизываю пересохшие губы и едва слышно говорю:
– Так они в замке зажигания.
Он кивает, срывает с себя кожаную куртку, а под ней оказывается чёрная водолазка, которая как вторая кожа обтягивает его сильный торс, обрисовывает тугие жгуты его мышц на руках. Я чуть рот не раскрываю, настолько он сильный, накаченный, мощный. Не дожидаясь, когда я отомру, он сам отодвигает меня от водительской двери и командует:
– Детка, не тупи, садись уже.
Голос у Майкла злой, чуть вибрирующий, пугающий.
Сам он садится за руль, заводит мою машинку и кидает куртку на заднее сиденье.
Запоздало киваю и как сомнамбула иду и сажусь на место пассажира.
Называю ему адрес, где живу, и парень выруливает с парковки, да так быстро и резко, что я пугаюсь за свою «ласточку». Пристёгиваюсь ремнём и кошусь на него, но не заикаюсь о том, чтобы и он пристегнулся. Меня до чёртиков пугает его мрачное выражение лица и с силой сжатые руки на моём руле.
Майклу Неро совершенно не идёт моя машина. Он в ней выглядит несуразно, будто великана взяли, да запихали, затолкали в машинку-манюньку.
Я смотрю на него и не могу отвернуться, а он не отводит взгляда от дороги.
Мы едем молча и я не могу найти в себе храбрости, чтобы задать парню какой-нибудь вопрос. Любой вопрос, чтобы разрядить обстановку.
Музыка выключена, только звук двигателя и наше дыхание слышны в салоне авто. Он снова с силой сжимает руль, что-то на своём языке шипит себе под нос, и я невольно снова цепляюсь взглядом за его руки. Сильные и мощные с набитыми костяшками.
А ещё машина наполняется его запахом. Мускусом, пряной корицей, морем, немножечко кофе и табаком. А ещё опасностью пахнет от него и силой.
Это нереальный, какой-то сумеречный, очень тягучий и тёмный, словно гречишный мёд аромат. Грешный и терпкий. Он дурманит. И мне вдруг хочется запомнить этот запах.
Кожа у меня покрывается мурашками. А ещё странное ощущение вдруг обволакивает затылок, расползается по телу… и в живот.
– Долго будешь меня разглядывать? Нервировать? – произносит он, когда тормозит на красном светофоре. Поворачивает ко мне лицо, и я невольно краснею.
Взгляд у Майкла усталый и тёмный. Пробирает.
– Прости… Я… – закрываю рот и не знаю, что ему сказать.
– Что, «ты»? – усмехается он. – Видишь перед собой неадеквата, так что ли?
Встряхиваю головой и тут же отвечаю:
– Что ты! Нет! Я просто хотела сказать тебе спасибо… Вот. Спасибо.
Он ржёт и качает головой, будто я рассказала ему до одури смешной анекдот.
Мне хочется побиться головой о бардачок. И где всё моё красноречие? Куда оно пропало? Что за беспомощное мяуканье слетает с моих губ?
Прочищаю горло и произношу уже более уверенно:
– В общем, я благодарна тебе. Ты и заступился за меня, прогнал девчонок и домой отвозишь. Не каждый в наше время на подобное рыцарство способен. Я в долгу у тебя… Майкл. Верно?
– Угу, – кивает он. И выглядит теперь совсем не так весело, как мгновение назад. – Рыцарь, значит?
Сжимает губы и произносит довольно грубо:
– Рыцарей не существует. Забей это себе в трубку и скури, поняла?
Обнимаю себя за плечи и закусываю нижнюю губу, вспоминаю сегодняшний визит Алекса в деканат и как он мне улыбнулся, подмигнул. Майкл не прав, рыцари есть и они рядом. Мой рыцарь так точно очень близок ко мне. И одновременно, он очень далёк.
– Чисто из любопытства, ты увела её парня? – вдруг спрашивает Майкл.
Я хмурюсь и не сразу догоняю, о чём он говорит.
Он вздыхает и разжёвывает:
– Драка из-за парня была? Обычно девчонки не устраивают махач по другим причинам. Так что, ты увела у неё парня или просто трахнула его и отослала?
Меня передёргивает от его слов и предположения. Изнутри поднимается волна гнева.
– Что за мерзость? – шиплю я. – Ты меня совсем не знаешь и смеешь предполагать подобную грязь? Да я бы никогда не стала встречаться с парнем, у которого отношения… Тем более… заниматься… любовью с ним…
Снова краснею. И тут же вспоминаю Алекса… К чему кривить душой, я бы его отбила у его девушки. Только я птица не того полёта. Он слишком хорош для меня.
– Охренеть, – выдаёт Майкл и иногда смотрит на меня в таком удивлении, будто у меня лбу как минимум ещё пара глаз появилась. – Ты не только «синий чулок», но ещё и «девочка». С какого ты века? Никто не говорит «заниматься любовью». Малышка, уже давно как все только трахаются.
Моё лицо пылает.
Закрываю на миг глаза, потом смотрю на парня и строго выговариваю:
– Слушай, я сказала тебе «спасибо» за твою помощь. И сказала, что в долгу. Но я не просила тебя говорить со мной о случившемся. Давай, помолчим, ладно? А то нашёлся тут промыватель мозгов.
– Как скажешь, – говорит он, и до самого конца пути мы едем молча.
Между нами воздух буквально наэлектризован. Он зол, я тоже злюсь.
– Поверни вот тут направо, – прошу его, когда мы въезжаем на территорию моего квартала. – Вот тут ещё раз направо и вот здесь парковка… Моё место под номером семь.
Парень ловко и легко паркует мою машину, будто каждый день её здесь ставит, потом выключает её и передаёт мне ключи со словами:
– Просто знай, такие девки как сегодня тебя метелили, не бьются просто потому что ты им не нравишься. Всё дело в парне. Если ты никого не уводила, значит, ты кому-то нравишься. Кому-то, кто нравится одной из тех сучек.
И не дожидаясь моего ответа, он тут же выходит из машины и быстрым шагом направляется прочь с парковки. Пока я отстёгиваю ремень безопасности, пока выскакиваю наружу, Майкла Неро уже не видно.
А я хотела предложить ему чашку кофе в кафе, что рядом с моим домом. Но видно не судьба.
Про какого-то парня я и думать забываю. Всё это чушь. Кому я могу нравиться?
Открываю заднюю дверь, чтобы забрать свои вещи и обнаруживаю не только свой пиджак и рюкзак, но и кожаную куртку Майкла.
– Вот чёрт, – произношу сдавленно и вздыхаю.
Беру его куртку. Она тяжёлая, пахнет терпко, тягуче. Подношу к лицу куртку и втягиваю запах. Вот это да.
Перекидываю её через руку и решаю, что завтра же верну её владельцу.
Настроение у меня пасмурное, потому иду сразу домой, а не в кафе.
Когда вхожу в квартиру и бросаю на пол рюкзак, с моей руки соскальзывает и падает на пол куртка Майкла.
Поднимаю её, и вдруг из кармана выпадает смятый конверт.
Опускаюсь на корточки и беру в руки конверт, вижу символику нашего универа.
Мои пальцы чуть подрагивают, и я долго буравлю взглядом конверт. Нехорошо читать чужие письма, какие бы они ни были.
Но скажите это кому-то другому. Моё любопытство перевешивает и заглушает голос совести. Тем более что конверт уже был вскрыт.
Достаю сложенный лист А4, разворачиваю его и мои губы раскрываются и принимают форму буквы «О».
«Уведомление об отчислении», вот что это.
Теперь мне понятно, почему Неро так зол.
Вздыхаю и вдруг вздрагиваю, когда из его куртки раздаётся мелодия звонка. Музыка на его телефоне резкая, громкая и я дёргаными движениями кое-как отыскиваю чёртов телефон.
У Майкла он хоть и новенький, но уже с разбитым экраном.
Тот, кто звонит, не записан в его телефонную книжку. А вдруг это сам Неро?
Набираюсь храбрости и принимаю вызов.
– Алло? – произношу очень тихо.
– Это я, – говорит Майкл. – Куртку забыл…
Киваю и произношу:
– Да… Да… Я дома… Я сейчас выйду в кафе и вынесу…
Называю адрес и название кафешки. Заталкиваю уведомление об отчислении обратно в карман мужской куртки, а его телефон сжимаю в руке, мчусь на встречу и в голове только одна мысль бьётся «Его отчислили…»
Мчусь в кафе так быстро, как только могу. В итоге, распахнув двери заведения, дышу как паровоз.
Кофейня полна народа. Гул голосов, смех, приятная музыка и ароматы кофе, специй, выпечки смешиваются в некое чудо, которое я очень люблю. Люблю приходить сюда, пить РАФ и наблюдать за посетителями. Но сегодня всё не так. День после истории на парковке идёт не по привычному пути…
Майкл уже здесь, он ждёт меня за самым дальним столиком у окна.
Кстати, он нашёл моё любимое место. Никто не услышит тебя, не увидит, если специально не смотреть, зато весь зал кафе как на ладони, всех видно.
Сглатываю вязкую слюну и направляюсь к парню. Прижимаю к себе его куртку так сильно, будто у меня её попытаются украсть.
Парень смотрит в окно, но замечает меня, когда я ещё полпути до него не прошла.
Поднимается, отодвигает стул для меня.
А говорил, что рыцарей не существует.
Замечаю, что его взгляд снова хмур. Но когда наши взгляды встречаются, его глаза смягчаются, хмарь исчезает из них.
Его тёмные волосы взъерошены, его сильные пальцы крутят соломинку.
– Спасибо… – благодарю его за проявленную галантность и передаю ему куртку со словами: – Вот… возвращаю.
– Я заказал два классических капучино, – говорит Неро, забирает свою куртку, достаёт из кармана телефон и вешает её на спинку соседнего стула. – Надеюсь, ты не против капучино? Или что-то другое заказать?
Мне вдруг становится очень приятно от осознания, что кто-то просто взял, да заказал для меня кофе. Майкл Неро удивляет меня всё больше. Сначала спас от девчонок, довёз домой, а теперь угощает меня кофе, хотя это я должна его угощать, а не наоборот.
– Нет. Я люблю капучино. Не так сильно, как РАФ, но больше, чем эспрессо или… Кхм, впрочем, неважно, – тушуюсь в конце фразы. Я не понимаю, зачем начала развивать тему о кофе. Уверена, ему совершенно неинтересно, что я люблю, а что нет.
– Ты странная, – произносит Майкл с улыбкой.
Пожимаю плечами и с лёгкой обидой в голосе говорю:
– Ты тоже…
Нам приносят капучино, и когда парень делает глоток и отставляет чашку, я решаюсь спросить его…
– Майкл… я… в общем из твоей куртки конверт выпал, и я…
Он поднимает на меня мрачный взгляд, хмыкает и произносит на своём родном:
– Sei una ragazzina curiosa… (Ты любопытная девочка…)
Облизываю губы и виновато произношу:
– Я не люблю лезть в чужие дела, но…
– Так и не лезь, – говорит он резко.
Вскидываю на него упрямый взгляд и заявляю:
– Ты не похож на придурка.
Он фыркает, потом как-то зло смеётся и говорит:
– Даже не знаю, как воспринимать твои слова.
– Майкл, я хочу сказать, что ты не кажешься тупым. Я уверена, что ты умный, хваткий и с памятью у тебя всё отлично. Тебя явно решили отчислить не из-за дурного поведения.
– Откуда такая уверенность… Надя, так ведь?
Я киваю. Вот так да, он и имя моё уже узнать успел. Или знал. Приятно.
Он склоняется ко мне через столик и тягучим греховным голосом интересуется:
– Так у тебя такая уверенность, Надя, что меня отчисляют не за плохое поведение? Ты ведь не знаешь, какой я.
Какой?
Делаю глоток горячего напитка и отвечаю:
– Я часто нахожусь в деканате. Твою персону только ленивый преподаватель не обсуждает. Ты портишь им статистику своей неуспеваемостью. Были разговоры, чтобы тебя убедить пойти в университетскую сборную по футболу, чтобы…
– Ненавижу футбол, – кривится он и откидывается на спинку стула, поднимает руки и убирает их за голову.
Водолазка на его теле натягивается, сильнее обрисовывая мышцы, идеальные пропорции его тела…
Я моментально краснею, когда Майкл перехватывает мой жадный взгляд. Я почти минуту бесстыдно разглядывала его торс.
Парень размыкает руки и берёт капучино, делает один большой глоток и со стуком ставит чашку на блюдце.
– Я тебе так скажу, Надя… chi semina vento raccoglie tempesta…
– Не владею итальянским… Я не понимаю, что ты сказал.
Он переводит:
– Кто сеет ветер, тот пожнёт бурю. Это я о… руководстве универа.
Он поднимается и надевает куртку. Майкл сейчас уйдёт и всё. А мне вдруг отчаянно хочется ему помочь. Он мне помог, и я ему помогу. Тоже поднимаюсь и загораживаю ему проход.
– Стой. Подожди, – прошу его. – Сядь, пожалуйста…
Он поднимает одну бровь, но под моим практически умоляющим взглядом всё-таки возвращается на место. Складывает руки на груди и ждёт, что я скажу.
Тереблю в руках чашку с остывающим капучино и говорю:
– Понимаешь, я вроде как на хорошем счету в университете, правда, у нас с тобой разные курсы, ты на четвёртом, я на третьем, но всё равно моё слово будет иметь вес. Я так думаю. Я хочу… помочь тебе, Майкл. Тебя не должны отчислять…
Закусываю нижнюю губу и добавляю, глядя при этом не на парня, а перед собой:
– Я могу в понедельник пойти к проректору или сразу к ректору и попросить за тебя… чтобы тебе дали шанс. Если тебе сложно с какими-то предметами, то я могу помочь. Хоть я и на третьем курсе, но прекрасно владею программой и четвёртого…
Замолкаю и поднимаю на него нерешительный взгляд.
Он смотрит на меня в полном замешательстве, даже с недоверием и откровенным удивлением.
– Ты… серьёзно сейчас? – произносит он таким тоном, будто подозревает меня в каком-то преступлении.
Пожимаю плечами и честно говорю:
– Да. Только… я не гарантирую сто процентного результата. Но я постараюсь, Майкл… Что скажешь?
Он сощуривает свои чёрные глаза, подаётся ко мне и спрашивает:
– Детка, а ты уверена в своих силах? Уверена, что справишься со мной, а? Ты решаешь взвалить на свои хрупкие плечи ответственность за меня, это ведь серьёзно, Надя. Ты уверена, что этого хочешь?
– Ну-у-у… – тяну я задумчиво.
– Содержательный ответ, – хмыкает Неро. – Я всё понял. У людей всегда между словом и делом проложен океан.
– Нет, всё не так, – спешу его заверить в обратном, – я ответственный человек, Майк и если что-то говорю, то не для красивого словца. Я просто не знаю, как тебе объяснить доходчивее, чтобы ты понял – я действительно хочу тебе помочь. И я уверена в себе. Главное, чтобы в мою уверенность поверил и ректор. Вот и всё. Так понятно?
Парень вздыхает, прячет руки под столом и молчит какое-то время, смотрит на меня, будто пытается найти что-то важное в моём лице.
– Знаешь, у себя в Италии я был отличником в школе, лучшим учеником класса. Тогда и сейчас я имею массу талантов и достоинств. После школы я без должного рвения отношусь к учёбе и на то есть причины. Мне легко даются новые знания.
– Тогда встречаемся в понедельник в универе? – спрашиваю его.
– И ты будешь возиться со мной? – усмехается он. – Если ты поручишься за меня, то и спрос с тебя будет. Ты это осознаёшь?
Ёрзаю на стуле и осторожно замечаю:
– Не думаю, что ты станешь подставлять меня…
Он склоняет голову набок и вдруг на его лице расползается коварная улыбка.
– И что ты хочешь взамен? Чтобы я на время притворился твоим парнем?
Я даже встряхиваюсь, как растревоженный воробей и недовольно отвечаю:
– Какая глупость! Ничего мне не…
Тут же осекаюсь и снова вспоминаю сегодняшнюю встречу с Алексом.
– Так-так-так… – лукаво произносит Майкл. – Рассказывай…