Прижавшаяся ко мне Наташа тихонько сопит в мое плечо. Пытается загасить ярость теплом своего тела. У нее получается, но не так быстро, как хотелось бы, потому что Арчи, сидя рядом с водителем, продолжает накидывать в огонь дровишек.
– Если проблемы с Гаспаряном будут? Они нам нужны?
– Не накручивай. Какие проблемы? Из-за чего?
– Откуда мне знать, как сильно она обиделась? – выкрикивает охрипшим от натуги голосом, глядя на меня через плечо.
– Блядь! Да на что обижаться?! Наташа молчать должна была?
Смерив ее раздраженным взглядом, Арчи поджимает губы и раздувает крылья носа.
– Простите… – лепечет тихо Гайка.
– Наташа… Наташа твоя вообще дома остаться должна была. Ей там не место!
Нутро опаляет искрами. Подавшись вперед, чувствую, как жена, схватившись за предплечье, тянет меня обратно.
– Дома? Это кто так решил? Ты?..
Вижу, как в темных глазах продюсера мелькает что-то похожее на страх. Опасается, что рванет?! И ведь рванет! Видит это, сука, и ссыт.
– Ром, успокойся.
– Ребята… – резко снизив тон, он поднимает обе ладони. – Мне кажется, вы немного не понимаете, что сейчас происходит. В какой мир вы попали, и каковы его законы. Завязывайте мыслить детдомовскими категориями.
– Мне похуй на ваши законы. Вытирать ноги о свою жену я никому не позволю. – четко по слогам, чтобы понял с первого раза, проговариваю я. – Даже охренеть каким популярным певицам! Даже тебе!..
– А никто и не будет вытирать о нее ноги, если ты будешь держать ее в тени, как мы и договаривались раньше. Я из кожи вон лезу, чтобы создать образ гениального молодого миллиардера. И что делаете вы?.. – перескакивает взглядом с меня на Наташу и обратно. – Ведете себя как беспризорная шпана!
– А как надо? На полусогнутых перед ними ходить?
– Нет! В том-то и дело! – восклицает он. – Тебе вообще достаточно улыбнуться в камеру и весь мир у твоих ног! Не надо вам сейчас вместе светиться, поверь мне! Как минимум, половина твоей аудитории сольется! Семья – это совершенно другая стратегия. Она тоже заходит, но только когда есть дети для контента.
Дети для контента?..
Твою мать!
Этот мир окончательно ебнулся.
Наташа, замерев и часто дыша, смотрит на продюсера исподлобья. Знаю, как не нравится ей то, что он говорит. Обижается, но понимает, что прав.
– Ром, блядь… – Арчи едва ли не переваливается через спинку сидения. – Ты же не мальчик, должен понимать, что на одной физике далеко не уедешь. Кому она на хрен нужна?! Они поведутся на твои понты и смазливую рожу. Поверь, никто не заплачет от умиления, узнав, что ты в двадцать женился.
Сука, правду он говорит. Я не дебил, и понимаю, в какой мир передо мной открылись двери. Легкие деньги, пыль в глаза, игра на публику. Если бы я смог обойти его – обошел бы. Но либо так, либо никак. Мне нужен резкий взлет.
– Арчи, я помню твои условия. Моя личная жизнь остается за бортом и в кадр не попадает. Но и ты должен помнить, что я сказал тебе тогда. – выдерживаю паузу, читая по глазам, что помнит. – Моя семья для меня в приоритете. Всегда. Ближе Наташи у меня никого нет и не будет.
– Как это связано с тем, что случилось на презентации? – он снова повышает голос. – То, что она твоя семья, дает ей право так разговаривать с уважаемыми людьми?
– Ты про Ильяну? Она, что ли, уважаемый человек? – закатываю глаза.
– Ты рейтинги ее видел?!
– Да срать мне на ее рейтинги! – отвечаю в тон, и Арчи инстинктивно отшатывается. – Хочет, чтобы ее уважали, пусть сама научится с людьми разговаривать!
– Ты ни хрена не понимаешь в жизни, Роман. Таким, как ты и она, это не нужно! И даже вредно!
Машина начинает сбрасывать скорость и вскоре останавливается у въезда в шикарный жилой комплекс, где Арчи снимает квартиру.
– Извинись. – требую, прежде чем он выйдет.
– Чего?!
– Извинись перед Наташей!
Он оборачивается, и мы схлестываемся взглядами. Повисает гробовая тишина, только моя жена, спрятав лицо на моем плече, тихонько всхлипывает. Я жду.
Он молчит, но знает, что придется схавать.
Моргнув, разрывая зрительный контакт, едко улыбается.
– Прости, Наташа.
– Это вы меня простите!.. – лепечет дурочка.
Выйдя из машины, Арчи хлопает дверью, а водитель везет нас домой.
Сбросив одежду на пол, мы сразу укладываемся под одеяло.
Подтягиваю Наташу к себе, зарываясь пальцами в мягкие волосы. Она умиротворенно вздыхает. Чувствую, как опаляет горячим дыханием шею, и жмется ближе.
– Может, ну их на хрен, Гайка? Начнем все сначала. Только вдвоем.
Она поднимает голову и смотрит на меня взбешенно в полумраке.
– Ты с ума сошел, Березовский? Мы столько к этому шли. Столько сделали. И еще сделаем, чтобы достигнуть того, о чем мечтали. Ты забыл?
– Не забыл…
– Я больше и правда не буду с тобой ходить на мероприятия. Хватит…
– Конечно, будешь, – хмурюсь.
Разглядывая облезлый местами потолок, размышляю о том, чтобы начать все сначала.
На заводе было тяжело, но не так, как в армейке. При всей подвижности мозга, упорства мне не занимать, а это значит, что чисто теоретически я всегда готов встать перед линией старта.
Я не раз к ней возвращался.
За всю жизнь у меня было три приемных семьи и, несмотря на дикое желание им понравиться, каждый раз я вновь оказывался у ворот того же детдома. Отсюда перманентное желание стать лучшим. Выебнуться, что ли…
Даже перед женой.
Тем более перед Наташей.
– Устал? – приподнимается она, ласково очерчивая пальцами мои плечи и плавно опускаясь к трусам.
– Есть немного…
В раскосых глазах загорается похотливый огонек.
– Хочу тебя расслабить.
Соблазнительно облизнув бледные губы, она тянет резинку и обхватывает стояк. Водит по нему сверху вниз и обратно, не сводя глаз с моего лица. Бьет по мозгам диссонансом: она чистая, нежная, но когда мы вдвоем за закрытыми дверями, превращается в раскованную сексуальную кошечку.
Затягиваюсь воздухом, ощущая нестерпимое давление в паху.
– Пососи мне, – прошу, зная, как ее заводят мои слова.
Повертев бедрами, Наташа склоняется и, высунув язык, облизывает член, затем обхватывает головку губами.
– Блядь… – откидываюсь на подушку, подаваясь бедрами во влажный рот. – Бля-а-адь!..
Снова приподнимаюсь, упершись локтями.
Хочу на это смотреть. Вечно бы смотрел.
Тянусь к ней, собираю длинные волосы на макушке и, мягко направляя, помогаю брать член полностью. Наташа оцарапывает мои бедра и упирается в них руками, ни на секунду не останавливаясь. Комната наполняется чавкающими звуками и хрипами, перемешанными со звоном в ушах.
– Давай, Гайка… глубже! – фиксирую ее затылок, задерживаясь на максимальной глубине. – Вот так.
Толкаюсь последний раз в податливое горло и изливаюсь в него под звук собственных хрипов.
Она часто, шумно дышит. Смотря на меня поплывшим взглядом, утирает тыльной стороной ладони губы и падает на меня сверху.
Загребаю ее руками. Теплая, доверчивая, женственная. Меня рубит желание защищать и быть всегда рядом.
– Ром, – слышу сквозь сон.
– М?..
– Пообещай мне, пожалуйста…
– Что именно? – приоткрываю один глаз.
– Наши дети никогда не будут «для контента». Для меня это очень важно.
– Конечно, – заверяю. – Наши дети не будут развлекать публику.