Солнечные блики, отражающиеся от тонированных стекол башни «Федерация» в Сити, слепят и раздражают слизистую глаза. Опускаю на нос солнечные очки и, озираясь по сторонам, перехожу дорогу.
Картонная подставка с четырьмя стаканчиками горячего кофе оттягивает руку и неприятно сковывает плечо, а зажатая подмышкой пластиковая папка цепляется острым краем за ткань джинсовой куртки, и так и норовит выскользнуть на асфальт.
Лифт бесшумно доставляет меня на тридцать второй этаж, открывает двери и выпускает в залитый светом холл, перетекающий в сужающийся, длинный коридор.
По мере приближения я слышу, как из арендованной квартиры, которую Рома называет штабом, доносится гул возбужденных голосов и музыка.
– Привет, – бросаю в толпу.
Ответом служат пара незаинтересованных взглядов и столько же сухих кивков.
Вынимаю стаканчик кофе и ставлю на стол. Рома, закинув щиколотку одной ноги на колено другой, погружен в просмотр очевидно чего-то очень интересного. Стоящий за его спиной Арчи тоже.
– А мне? – требовательно спрашивает продюсер.
Вскинув взгляд, Березовский наконец-то меня замечает и жестких губ касается еле заметная улыбка.
– Тебе без кофеина, – сообщаю Роме.
– Мне шестьдесят лет и у меня плохая кардиограмма?
Арчи с сарказмом хмыкает.
– Нет, и можешь сказать мне за это «спасибо».
– Ну спасибо, – Рома отпивает, морщится и отставляет стаканчик подальше. – А нормальный кофе есть?
– Для Арчи – есть, – протягиваю продюсеру. – Капучино.
– Во второй половине дня пить капучино дурной тон, – раздается сзади женский голос.
Обернувшись, здороваюсь с нашим пиар-менеджером Анастасией.
– Опять не угодила, – бормочу под нос, выставляя остальные стаканчики из картона и обращаясь к присутствующим. – Угощайтесь.
Рома берет один из них, срывает крышку и, блаженно закатив глаза, выпивает сразу весь, а затем снимает с паузы видеоролик, и комната вновь заполняется звуком попсовой музыки.
– Вай, какая девочка, – говорит Арчи. – Ну ме-е-ед!
– Думаешь? – спрашивает Рома. – Ей так конкретно медведь по ушам потоптался.
– Ты ее не в консерваторию на работу приглашаешь.
– Тоже верно. Жопа – огонь!
Обхожу стол и пытаюсь заглянуть в экран телефона, касаясь затылка Ромы кончиками пальцев. Он отводит голову в сторону, и я вижу рыжеволосую девушку, плавно покачивающую бедрами.
– А кто это?
– Ильяна. Слышала о такой? – интересуется Арчи.
– Не-а. Не слышала. Но вокал – это не ее сильная сторона.
– У нее такие покровители, что ей для того, чтобы быть певицей, вообще петь необязательно.
– Кто? – уточняет Рома.
– Гаспарян.
– О-ого.
– Вот тебе и ого. Надо брать, пока не увели.
– Ладно, хорош, – гасит Рома экран телефона, откидывает его на стол и тянется за еще одним кофе, но я успеваю первой.
– Твой без кофеина, – проговариваю нараспев, двигая к нему безвредный напиток. Обхватив стаканчик вместе с моими пальцами, Рома давит взглядом, а я дерзко отвечаю тем же и слышу звук входящего на рабочий телефон.
Анастасия, приняв вызов, делает большие глаза и быстро убегает в другую комнату. А через минуту возвращается с выражением триумфа на лице:
– Ребят! Нас взяли в «Большое шоу». Только что позвонили. Съемки завтра.
– Да пошли они на хер, – усмехается Арчи. – Пусть тарологов своих снимают. Поезд ушел. Они теперь не наш уровень. Мы иксанулись и по говношоу не ходим.
Настя ошеломленно застывает и разводит руки в стороны.
– Мне им перезвонить и отказаться? Вы серьезно?
– Да, Настен. Да! Пусть идут на хер.
Поджав губы, она удаляется.
– Задрали, пидоры! – выплевывает Рома. – С утра телефоны оборвали. Названивают даже те, у кого я целый год в черном списке был.
– Баблом запахло. Чувствуют собаки.
Я не спорю. Им виднее.
Заняв свой стол у окна, вынимаю из папки стопку сертификатов и раскладываю их перед собой. Я бережно собирала их несколько лет и уже давно хотела, чтобы они заняли достойное место на стене в офисе. Кинув короткий взгляд на Рому, выискиваю самые престижные и выбираю для них рамки из красного дерева.
Березовский относится к этому скептически, а я считаю, он должен гордиться своими достижениями, как горжусь ими я.
Мужчины заняты бурным обсуждением вчерашнего интервью и без устали отвечают на телефонные звонки.
Я чувствую свою сопричастность, но, кажется, не до конца понимаю весь масштаб роли вчерашнего интервью в карьере Ромы. Интуиция шепчет, что нас ждут большие перемены. Какие они будут? Березовский к ним готов и имеет четкое понимание, как это отразится на нашей жизни. А я?
А я планирую просто быть рядом с ним.
Ближе к вечеру у Ромы начинается прямой эфир. Я с легкой улыбкой слушаю, как он общается с подписчиками:
– Ребят, презентация моего курса по ребрендингу личности «Измена» состоится через два дня. Все расскажу и даже дам конкретные механики, чтобы вы уже смогли применить их в жизни и поняли наконец, что счастья достоин каждый. Любой из вас. Так… следующий вопрос.
Рома задумчиво прищуривается и проезжается ладонью по светлым волосам.
– Сколько будет стоить ваш курс? – зачитывает Рома вопрос. – Смотрите, ребят, в моих интересах, чтобы все из вас хотя бы попробовали начать. Чтобы каждый из вас понял, что меняться не страшно. Любые перемены к лучшему. Поэтому сразу скажу, у нас будет несколько тарифов. Начиная от базового курса с проверкой домашних заданий куратором и заканчивая вип-тарифом с индивидуальной работой со мной лично. Результат будет напрямую зависеть от вашего желания. Кто-то купит базовый курс и взлетит, ну а кто-то и со мной не сможет. Ни за кем бегать я не собираюсь. Это ваша жизнь. Вы взрослые люди, приоритеты расставите сами.
Я прикусываю нижнюю губу, ожидая шквал негатива на подобную грубость. Открываю приложение на своем телефоне и, поспешно отключив звук, просматриваю комментарии. Вместо того, чтобы обидеться, подписчики Ромы отправляют лайки и слова восхищения. Видимо, кому-то заходит и такой, немного агрессивный стиль общения.
– Так-с, – продолжает Березовский, постукивая пальцами по столу. – «Роман, спасибо за информацию о вашем курсе, но чем он отличается от всех остальных? Послезавтра старт продаж у Яны Смелой. Все то же самое, только без пафоса».
Замерев от ужаса, уставляюсь на Рому, но он, кажется, спокоен. Удивительный человек!
– Да какой пафос, друзья? Я – такой же, как и вы, а мои стартовые условия, поверьте, были хуже, чем у девяносто пяти процентов из вас. Вы можете почитать все у меня на странице, я не люблю спекулировать темой своего детства. Но! Посмотрите где я был и где я сейчас.
Развернувшись, Рома предоставляет доступ камере к виду из окна.
– Я в Сити. У меня здесь офис. Когда я выйду отсюда, то поеду на тачке стоимостью в приличную двушку в центре Москвы. У меня есть все. Если вы можете также, я вас поздравляю. Если нет, – ослепительная улыбка касается его губ, а мое сердце замирает от обожания. – Вэлком на борт! Мы скоро начинаем.