– А ты не так глуп, как я подумал в начале. Сразу понимаешь. Это похвально. Обычно крестьяне тупы, и пока не будешь их пороть, усиленно плетью, причём до кости, они не запомнят. Некоторые подыхают от болевого шока, не осознав за что, – продолжая подходить ещё ближе. – Потому, такие порки публичные, дабы повадно это было остальным. И в них внезапно пробуждалось осознание. Хотя есть исключения.
– А может, стоило с ними нормально поговорить, милорд, – внезапно герой задал вопрос.
– Ты что-то сказал, Плут? – вытаскивая меч из ножен. – Ты сейчас посмел меня жизни научить? Думаешь такой умный? Решил понравоучать?
– Нет, милорд, я имел в виду, что готов поговорить в том случаи, если Высшие изволят обратить на меня взгляд, милорд.
– Вейлерус меня дери, я готов поклясться, что услышал другое. Ну, ладно, так и быть, – возвращая меч в ножны. – Думаю, тебя оценят за умение говорить, люди с подвешенным языком всегда на вес золота. Думаю, тебе дадут работу. Но, какая именно она будет, уже решат там, – указывая в сторону дворца. – Высшие!
– Простите, а если работа мне не понравиться? Я смогу от неё отказаться, милорд?
– Тогда тебя повесят, – продолжая приближаться. – Не тебе решать, чем заниматься, потому как Кронис, вся планета принадлежит Ему! А коли так, ты не имеешь право ходить по ней, если не приносишь плоды Святому Акшади Мудрому.
– Так это всё его планета, милорд?
– Таков указ Императора! Император Великий наш Творец и Бог, что есть ТвоБо в одном обличии.
– Да славиться Великий! – подхватили стражники. – Да будет ТвоБо всегда с нами! Слава! Слава! Слава! – продолжая говорить в один голос.
– Понятно? – стоя в полуметре от героя, спросил начальник охраны. – Всё ясно тебе?
– Да, милорд!
– Молодец, – сказал он сквозь улыбку.
И в туже секунду нанёс сильный удар в живот Безродного. От боли герой склонился, прижимая к себе руки.
– Больно? – усмехнулся начальник охраны. – Это хорошо, – хлопая по плечу. – А я ведь могу и кишки выпустить. Мне всё дозволено. Даже убить тебя. Чтоб не было больше вопросов! Понял меня?
– Да, – ответил Люцифер, превозмогая боль.
– Не слышу, что ты сказал?
– Да, милорд.
– Вот теперь я слышу верный ответ. И больше ни слово! – развернувшись, он пошёл в сторону дворца. – А если ещё раз что спросишь, точно выпущу кишки, и брошу подыхать с налипшим песком в брюхе. Стражи Света, строевым шагом, за мной!
– Что здесь происходит? – задумался герой, продолжая идти. – Что это за люди, идущие впереди? – улавливая звон металла, щурясь в лучах света. – Кто там?
И наконец, войдя в тень дворца, Безродный увидел закованных в цепи. Предчувствие подсказывало ему, что всё это не к добру. Перед ним стояло несколько сотен, прикованных друг к другу девушек. На них не было одежды, лишь цепи частично прикрывали интимные места. Скобы на руках и ногах пугали. Расстояние между каждой было небольшим, примерно в несколько звеньев.
А ближе к центральному входу, сидел мужчина с толстыми стеклами на переносице. Восседая на золотом стуле и за золотым столом, с важным видом на своём обличии, он делал какие-то пометки в толстой книге. Мужчина существенно отличался от остальных, на нём не было брони, но одеяние явно было из чего-то очень элитного. Писарь делал пометки, используя длинное перо и чернильницу, что стояла рядом с ним.
– Следующая! – сказал высокий стражник позади важного.
Мужчина не отрывая взгляд от записей, дописывал ещё что-то. С девушки моментально сняли оковы. Пара золотоносцев подхватило её, и повели в небольшой проход в стене дворца. Очередную рабу подвели другие стражники. Цепи грозно звенели на груди и между её ног. Несколько пленниц плакали в толпе смиренно ждущих своей участи.
– Назовите родовоё имя, пожалуйста, – монотонно произнёс писарь, не отрываясь от страниц книги.
Но девушка ничего не ответила.
– У меня нет времени, – тяжело вздыхая. – Давайте быстрее, миледи.
Но ответ так и не последовал. Рабыня испуганно смотрела на мужчину в толстых очках.
– Да сколько вас таких ещё будет, – переводя взгляд на девушку. – Что тоже языка не знаешь? – с призрением смотря в сторону обнажённой. – А красивая, – пробегая взглядом с головы до ног. – Ну, что же, не хочешь по-хорошему, не надо, – возвращаясь к записям. – Давай тогда наречём тебя ВсеДаРо?
Но девушка продолжала молчать.
– Ты хоть понимаешь, что это грязное прозвище? – вновь приподнимая взгляд. – Что есть Всегда Дающая в Рот…
– Отпустите меня! – заплакала она, обрывая речь писаря.
– Ты ещё смеешь рыдать здесь? – сжимая кулак. – Ты хочешь остаться калекой? Или сдохнуть от жажды? А может выпороть тебя? Да так сильно, что ты ни седеть, ни стоять не сможешь. А?
– Нет, милорд! – продолжая плакать. – Простите меня. Я так не могу, – прикрываясь руками.
– Хорошая девочка, а теперь назови имя, грешница скверная. Думаю, Святому ты очень понравишься, он любит таких скромниц раскрепощать. И радуйся, что тебя не придали БеШу! Как звать тебя…
– ГлИн – обратился начальник охраны.
– Я же просил, – нервно бросая перо, – Я же просил меня так называть!
– Главный Инвентарщик! – вновь обратился главный. – У нас есть, кто послужит во Славу падишаха. И это не баба.
– О, это вы ребята. Это всегда похвально. А он знает, на что идёт?
– Пока нет, но узнает.
– Хорошо, – ответил важный, и закрыл книгу.
На её обложке Безродный тут же прочитал надпись „Г.А.Р.Е.М.“, а чуть ниже „инвентарная книга рабынь“. Мужчина приподнялся и развернулся в сторону двери.
– Откройте им! Впустите НаОха.
– ГлИн, – указал начальник охраны. – Подколол, молодец, – и он начал смеяться.
– Спасибо! – сказал главный, и прошёл мимо.
– Эй, ты! – ГлИн указал на Люцифера.
– Да, милорд, – ответил герой.
– Взгляд у тебя не глупого человека. Читать умеешь?
– Не знаю.
– Это как ты не знаешь? Я видел, как ты рассматривал обложку той книги, – указывая на золотой стол позади себя. – Что там было написано?
– Аббревиатура ГАРЕМ, – ответил Безродный, продолжая отдаляться с золотоносцами.
– А ещё?
– Инвентарная книга рабынь, милорд.
– Потрясающи! Это талант! Ну, если надумаешь пойти ко мне в подмастерью, так и скажешь, хочу служить Главному Инвентарщику. Всё, идите, – махнув рукой. – Ну, а ты милашка, – развернувшись к девушке в цепях. – Так ты будешь говорить своё имя? – продолжил мужчина. – Немедленно, говори! – садясь за стол.
По лицу рабыни текли слезы. Герой заметил это, продолжая отдаляться.
– Ты назовёшь своё имя, иначе жестоко и очень жестко тебя… – голос его заглушал звон золотых лат.
Входные двери распахнулись, и вместе со стражами Света Люцифер вошёл внутрь дворца падишаха.