– Их невозможно остановить! Они не люди, ни звери! Они ни кто! Они уже мёртвые! Как мне донесли, чтобы их убить, надо отрубить голову. Но это весьма сложно. Откуда они?
Повысив голос, раздражённо спрашивал крепкий воевода, нервно расхаживая по просторному залу дворца. А перед ним в тронном кресле спокойно сидел владыка юга Галатэи, великий и непобедимый Герус.
– Не горячись, Ленал! Надо остыть и хорошенько подумать. Мы сейчас стоим на пороге неслыханной беды. И всё это, мне кажется, в наказание за то, что мы при откупе отказались от грешных душ. Думая, тем самым обезопасить наш мир. Как я был глуп, что послушал Остиона и Дэниса. «У нас и так их хватает», говорили мне они. И что из этого вышло? Мы допустили непростительную ошибку. Это не входит в планы создателя. Так что думай Ленал, соображай, что делать нам с этими незваными гостями.
Обдумывая каждое слово, медленно произнёс Владыка.
– Так откуда они пришли?
Повторил, остановившись, свой вопрос воевода, не отрывая взгляда от Геруса.
– Каждому герою за честь умереть с оружием в руках, потому как он возродится вновь воином. Но не только герои уходят в последний путь с оружием. Зачастую мы не отдаём себе отчёт кого мы чествуем, героя или грешника? Об этом мы узнаём слишком поздно. И если тот, кто имеет над ними власть, позовёт их, они откликнутся, став снова воинами.
На одном дыхании пояснил Владыка, тихо добавив;
– Мы отказались их принять, а он позвал!
– Им нужна ваша корона?
Осторожно поинтересовался воевода. Но Герус, мотнув головой, опроверг его предположение;
– Нет! Здесь, совсем другое! Нет, мой дорогой Ленал.
После чего, раздумывая о чём-то, продолжил;
– Я уверен, что моя корона, как и правителей Севера и Запада им не нужна! Он стремится обрести более ценное!
– Велит?
Чуть слышно спросил воевода. И Владыка, взглянув на него тяжёлым взглядом из-под густых бровей, ответил;
– Так уж повелось, что велит у Галатэи один. И принадлежал он всегда лишь одному правителю. Сколько крови пролилось из-за него. Сколько достойных жизней унёс этот знак власти. Сейчас он у меня, но мы достигли мира лишь потому, что договорились пользоваться им сообща. Так и было до недавнего времени! Теперь он нужен владыке тьмы!
На некоторое время в зале воцарилось молчание. Каждый из них размышлял о своём. Нарушил которое снова Герус;
– Но не только велит, привёл его сюда.
– А что же?
Чуть шевеля губами, задал новый вопрос воевода.
– Им нужны ещё и наши женщины!
Мрачно признал надуманный вывод, владыка.
– Но для чего?
Глаза крепкого воина округлились в недоумении.
– Для того, чтобы стать хозяевами Галатэи! А за ней возможно и других миров!
Не своим голосом выразил свою мысль, Герус. И после некоторого молчания, вдруг спросил;
– А что на востоке, по-прежнему спокойно?
– Да, владыка!
Тотчас отрапортовал воевода. И пут же поинтересовался;
– А для чего вы спросили об этом?
– Нам нужно обезопасить не только своих родных, но всех женщин и детей города.
Спокойно пояснил владыка, на что Ленал, выпучив глаза, возразил;
– Но там же варвары! Вы собираетесь отправить наших жён и детей к варварам?
– Да, мой друг! И сейчас ты поймёшь, почему?
Глядя в упор на воеводу отозвался Герус, тут же поинтересовавшись у товарища;
– Где сейчас они?
Боясь произнести вслух имя тех, о ком он спрашивал. Но воевода, поняв о ком речь отрапортовал;
– Первым городом на их пути встал Контрон, затем они захватили Мендум и Арнавис. Так что между ними и вашим неприступным городом, окружённым горами в который ведёт лишь узкое ущелье, остался лишь Цапис.
– Значит , прежде чем взять Бахтион, им придётся немало потрудиться под стенами Цаписа, окружённого с двух сторон бескрайним Лейским морем!
– Да! Владыка! И к тому же в Бахтион ниспадают горные реки. Наши подземелья полны провизии. Нас невозможно взять штурмом, как и длительная осада не приведёт противника к победе.
Гордо продекларировал воевода, но Герус, печально улыбнувшись, настороженно подняв проницательный взгляд на Ленала, вымолвил;
– Не забывай о людях.
Тот непонимающе пожал плечами и владыка пояснил;
– Не все отважны, как ты, мой друг!
Воевода, улыбнувшись, первый раз, за время разговора, гордо проговорил;
– Изменников я выкорчую из города до прихода врага, словно гниль из райского сада.
– Я тебе верю!
Кивнув головой, вымолвил Герус, задав тут же новый вопрос;
– А как быть с этой ордой? Ты ведь говорил, что их больше чем саранчи в засушливый год?
– Да, владыка! Это, правда!
Соглашаясь, кивнул Воевода, и, приободрившись от внезапно посетившей его мысли, добавил;
– Однако, если к нам придут на помощь владыки Остион и Дэнис, мы смогли бы дать им бой.
На что тот, отрицательно просипел;
– Остион, я думаю, сейчас пьёт Илийское вино со своими приближёнными в Архузе, благостно рассуждая, как юг Галатэи тонет в крови. А Дэнис наслаждается соляными ваннами в роскошных покоях Эдриды, не задумываясь о том, что его ожидает такая же участь, как и нас. Они видят, что главный удар приняли мы и думают что враг, потеряв в битве основные силы, не решится выступить против них. Глупцы! Вот кто мечтает о моей короне. В общем, помощи нам ждать неоткуда. Нужно надеяться только на себя и на создателя! А отсылать своих жён с детьми к Остиону или Дэнису, просто отсрочить их дату смерти. Единственный, пусть и опасный, это путь на восток, к варварам. Так что, дорогой мой друг, собирай обоз с женщинами и детьми. Дай им в охрану лучших наших воинов. И чтобы не далее как через два дня их в Бахтионе не было.
Владыка замолчал, что-то обдумывая и Ленал осторожно поинтересовался;
– Мне распорядиться про обоз?
– Да мой друг! Пусть наши люди развесят мой указ на каждом столбе крепости. Женщины и дети, желающие покинуть город, пусть уходят беспрепятственно. Остальным готовиться к его защите!
Словно приговор, медленно произнёс владыка;
– Моя супруга, дочь и сын знают, что Бахтион им нужно покинуть. Они готовы к отъезду. Советую тебе сделать тоже!
– Я могу идти?
Склонив голову, вымолвил воевода.
– Да, иди! И лишь отправишь обоз, срочно ко мне. Будем готовиться к обороне и возможно последней, славной битве!
Ленал, выпрямившись, улыбнулся, и круто развернувшись, быстрым шагом направился к выходу. А владыка, посмотрев сурово ему в спину, отметил про себя;
– Ничего не боится, зараза!
И тут же, добавил;
– Что и настораживает!