– Ты знаешь, директор изъявил желание стать моим учеником! – радостно делилась своими достижениями я. – Директор хочет знать английский и нанял меня в качестве репетитора. Мы занимаемся 2 раза в неделю.
– Директор нанял тебя, чтобы быть ближе к тебе! – подытожил Кристиан.
Неужели мой любимый мужчина меня ревнует к какому-то директору? Какое счастье! Блаженно улыбалась я.
– Как ты объяснила свой отъезд на работе? – спросил Кристиан.
– Я сказала, что отравилась яйцами и взяла больничный. Директор был в бешенстве. Я отменила наши уроки с ним.
– Ты чокнутая! – лыбился довольный Кристиан.
Кристиан задумался, а потом с серьезным видом сказал.
– Ты меня поразила, Таня. – сказал Кристиан.
– Чем?
– Ты такое для меня сделала!
– Что я сделала?
– Ты всех бросила и ехала ко мне сутки на поезде. Я поражен.
– Ничего особенного, Кристиан. Я сделала это не для тебя. Я сделала это для себя. Я соскучилась по тебе и поэтому приехала.
– Замолчи! Ты слишком много говоришь! – рыкнул Кристиан. Я послушалась и не стала с ним спорить. Я улыбалась. Меня веселила его реакция.
– 24 часа в поезде так долго, что с ума сойти можно! Я этого не забуду. – сказал он спокойнее.
– Россия большая страна и для нас преодолевать такие расстояния привычное дело. Я всегда езжу к морю так долго. – обесценивала мой поступок я. Я не хотела, чтобы Кристиан знал что он для меня значит и на что я способна ради встречи с ним.
Мы поравнялись с группой кавказцев, которые очень походили на итальянцев.
– Кристиан, давай не будем проходить мимо них?
– Почему?
– Я блондинка и кавказцы могут считать меня доступной. Мы, русские девушки, не очень любим привлекать к себе их внимание.
– Ты со мной. Тебе нечего бояться. – сказал Кристиан. И повел меня мимо группы кавказцев. Они молча проводили нас взглядами. Мы разговаривали на английском и они, естетственно, посчитали меня продажной девкой.
Когда мы оказались на безопасном расстоянии от группы кавказцев, Кристиан сказал:
– Вот видишь. Тебе нечего бояться когда я рядом.
А потом со смехом добавил.
– Если бы он напали на нас, я бы сказал: "Возьмите ее вместо меня."
Я не выдержала и засмеялась. В глубине души я не верила, что Кристиан поступил бы так, как сказал.
У него на виске есть ямочка. Это след драки. Кристиан указал на ямочку и сказал:
– Видишь ее? Я получил ее в юности. Это след массовой драки из-за девушки на дискотеке. Мне крепко досталось. Я был против нескольких человек.
Сейчас я думаю, что Кристиан мог получить эту травму из-за своей сожительницы. Хотя, разве будут изменять той, из-за которой дрались с несколькими соперниками?
Кристиан умел работать кулаками. Это чувствовалось.
Кристиану нужна была полная покорность. У меня никогда не возникало желания с ним спорить или что-то ему доказывать. Даже, если бы Кристиан сказал:
– Земля имеет форму чемодана, ты согласна, Таня?
Я бы сделала вид, что согласна.
Я говоила ему, что он диктатор.
– Да я диктатор! – подтверждал Кристиан с довольной улыбкой.
Для пущей убедительности он приставлял свой огромный кулак к мой щеке и говорил:
– Вот что с тобой будет, если ты не согласишься.
– Понятно. Ты диктатор.– Повторяла я уже на итальянском.
– Молодец!
Потом он толкал меня подушку и говорил:
– Не разговаривай!
Потом добавлял:
– Не двигайся!
И потом улыбаясь от осознания своей власти надо мной добавлял уже мягче:
– Не дыши!
Я начинала хохотать, а следом за мной смеялся Кристиан. А потом наваливался на меня, вцеплялся зубаим в мою скулу, обнимал меня так, что у меня начинали трещать ребра и мне приходилось с мычанием лупить его по плечам, чтобы он меня отпустил. Такой захват Кристиан проделывал со мной через день. Не мужчина, а Тигр. Я говорила ему:
– Кристиан, ты набрасываешься на меня как животное!
Ему очень нравилось это слышать. Он часто повторял:
– Таня жалуется на мой темперамент. Она говорит: Кристиан – ты животное.
Кристиан любил залезать ко мне в трусы. Я не знаю почему он вел себя, как озабоченный подросток, но как только я оказывалась с ним в постели, перед тем как заняться сексом он проникал пальцами ко мне в трусы, находил клитор и начинал своими пальцами его мять и массировать. А потом лез своими пальцами глубже.
Я не понимала что он пытается прощупать своими пальцами у меня в трусах.
Однажды, орудуя своими пальцами у меня во влагалище он сказал:
– Я смог ввести тебе уже 3 пальца!
Я терпеливо сносила пальпацию моего новоиспеченного гинеколога.
Потом Кристиан всегда заменял пальцы на свой член. Его член мне нравилось ощущать гораздо приятне.
Кристиан заявлял, что не любит русскую интонацию в русской речи.
– Терпеть не могу как вы тянете слова. Жена моего коллеги иногда ему говорит:
– Я не пойду завтра на работууу. У меня болит головаааа. – Терпеть не могу как она это канючит!
Кристиан поддтягивал интонацию чисто по-русски, но слова произносил на английском.
Время от времени он меня спрашивал:
– Что тебе во мне нравится?
Я отвечала совершенно искренне:
– Все!
– Молодец! – одобрительно улыбался Кристиан.
– Ты лучше всех. – говорила я ему на итальянском.
– Брава! – одобрял меня Кристиан.
– Ты лучше всех в мире! – добавляла я новую фразу, выученную на итальянском.
– Брависсима! Хорошая переводчика! – говорил Кристиан уже на смеси итальянского и русского.
Я радовалась тому, что мне удалось вызвать улыбку Кристиана и доставить ему удовольствие.
И никогда Кристиан не отвечал мне, что я тоже лучше всех. Уж тем более никогда он не говорил мне, что ему нравится во мне все и что я лучше всех в мире для него.
Я не обижалась на него за это. Потому что, знала, что никакой особенной роли для него не играла. Это он позволял мне себя любить и вынуждал меня признаваться ему в любви в такой завуалированной форме.
Однажды утром, перед уходом на работу Кристиан с серьезным видом спросил меня сколько я потратила денег на билет туда и обратно. Я назвала стоимость выше потраченной на 1 тысячу рублей. Он что-то посчитал в уме и кивнул.
– Я компенсирую тебе проезд. – по деловому сказал Кристиан.
Мне было неприятно смотреть как он достает из бумажника купюры, пересчитывает их, кладет на стол и закрывает за собой дверь.
Я почувствовала себя дешевой проституткой. Я не просила этих денег у Кристиана. Мне было неприятно, что он заплатил мне. Раз уж решил низвести меня до уровня шлюхи, то платил бы по самому высокому тарифу! Лучше бы подарил мне что-то.
Когда мы встречались в моем городе, Кристиану нравилось видеть меня в украшениях из натуральных камней и золота.
В ресторанах Кристиан всегда приказывал мне сесть рядом с ним, чтобы наши ноги и плечи соприкасались. Но, ему этого контакта казалось мало и он брал мою руку, клал на свою, чтобы моя ладонь лежала на его руке, а мои пальцы гладили его кожу.
– Вот так и сиди! – командовал Кристиан. – Твоя рука должна лежать на моей Не убирай ее. – давал мне инструкции Кристиан. Так мы и сидели в ожидании заказанных блюд. Потом Кристиан милостиво разрешал мне убрать руку, чтобы поесть.
Один раз я пришла к нему на свидание в комплекте из янтаря: серебряные серьги, кулон, многочисленные кольца и янтарный браслет.
Кристиан положил мою руку на свою, как делал всегда. Он разглядывал янтарь. Потом он провел своими пальцами по браслету и сказал:
– Янтарь… Красивый камень. Я привозил из Прибалтики украшения из янтаря в подарок.
Я напряглась когда услышала про то, что мой любимый мужчина покупал украшения из янтаря кому-то в подарок. Может быть своей сожительнице.
– Маме. – добавил Кристиан.
Я была благодарна ему, за эту отмазку. Потом я узнала, что в Италии янтарь высоко ценится и иметь украшения из него считается престижным.
В Пятигорске продаются украшения, которые я никогда не встречала в моем городе. Бусы, серьги, колье, браслеты из натуральных камней переливались на свету. Украшения манили меня своими переливами и действовали на меня гипнотически.
– Иди, если хочешь, что-то посмотреть. – отпустил меня Кристиан, а сам направился в противоположный конец павильона. Подальше от киоска с украшениями.
Влекомая переливами камней, я подошла к витрине и застыла как завороженная. Когда я опомнилась и поискала глазми Кристиана, он стоял поодаль и скучающе смотрел по сторонам. На меня он не смотрел. Расстояние между нами было таким, что я не решилась окликать его на весь павильон.
Кристиан дал мне понять, что его совершенно не интересует мой интересе к украшениям. Что он не замечает моего желания их заполучить и что он не помнит моей любви к натуральным камням. Он не собирался тратить на меня свои деньги.
Через несколько дней после визита в торговой центр Кристиан сказал мне, лежа в кровати.
– Я плохой.
– Почему, Кристиан? Ты самый лучший.
– Я плохой, потому что плохо к тебе отношусь.
– Почему?
– Потому что, я должен был купить тебе подарок, а я ничего не купил.
– Кристиан, все нормально. – утешала его я. – Я могу сама себе все купить.
Кристиан повернулся ко мне спиной и закрыл глаза. Он пролежал с закрытыми глазами так долго, что я подумала, что он уснул. Я тихо оделась и вышла из номера на свежий воздух, стараясь как можно тише закрыть за собой дверь. Кристиан устал. Днем он работал, ночами занимался со мной сексом. Ему требовался отдых и возможно хотелось побыть в одиночестве. Мне тоже хотелось побыть наедине с моими мыслями.
Размышляя над словами Кристиана я машинально пришла в торговый центр. Украшения из натуральных камней запали мне в душу. И раз уж Кристиан сказал, что я заслуживаю подарок, то я куплю его себе сама. Я куплю себе те украшение, которые душа пожелает на деньги, которые Кристиан мне вернул за билеты на поезд.
Я добавила своих денег и купила себе три украшения.
Первое было в форме ожерелья из нежно-розового кошачьего глаза. Ожерелье обрамляло основание шеи и смотрелось очень нежно.
Второе было в виде длинных бус из комбинрованного стекла, алого, как кровь и белого, как лед. Главным камнем композиции был сардоникс в форме октагона.
Магические свойства гласят, что украшения из сардоникса помогают женщинам обрести семейное счастье. Незамужние обязательно встретят вторую половину.
Третьм украшением был комплект из коричневого авантюрина. Он состоял из серег и богатого колье. Серьги представляли собой 3 бусинки, нанизанных одна на другую. Маленькая, средняя и большая бусинка игриво качались когда я вертела головой. Колье было самым роскошным из всех. Оно представляло собой замысловатое плетение в виде треугольника из бусинок агата, золотого бисера и авантюрина разного размера.
Я полюбила этот комплект больше всего.
Кристиану мои покупки не показала. Я надевала их позднее на прогулки и в рестораны. Кристиан скользил по ним равнодушным взглядом и мне казалось, что я выгляжу в его глазах, как дешевая шлюха. Однажды, я ему сказала:
– Кристиан, тебе не кажется, что в розовом, расклешеном платье с обтягивающим лифом и коралловыми урашениями я выгляжу, как проститутка?
– Нет. Мне нравится. – безучастно сказал Кристиан и вышел из номера, чтобы подождать меня у лифта.
С каждым днем я падала духом. Без восхищенных глаз Кристиана я чувствовала себя неуверенно. Я думала, что Кристиан мной пресытился и, что я ему надоела.
На прогулках и в ресторанах мы больше молчали. Иногда Кристиан принимался рассказывать мне про Италию. Пятигорск на него действовал не так как мой родной город. Пятигорск своими горами и природой напоминал Кристиану Италию. Кристиан внимательно рассматривал улицы, рестораны, людей.
– Посмотри сколько здесь красивых женщин. – говорил мне Кристиан. Меня, он, видимо, считал свойским парнем, с которым можно обсудить встречных баб.
– Здесь много смешанных браков. – сказал Кристиан. – Поэтому люди здесь очень привлекательны.
В самом начале нашей связи Кристиан внимательно рассматривал меня, когда я одевалась утром после ночи секса с ним.
– Ты типичная русская девушка. – припечатал Кристиан.
Я почувствовала себя товаром. Одной из многочисленных пассий Кристиана. Он наблюдательный и всегда непрочь поделиться с мной своими обобщениями. Когда он ставил меня в группу обобщаемых явлений, я всегда себя чувствовала одной из. Одной из вереницы русских женщин, проходящих сквозь жизнь Кристиана и не оставляющих в ней ни следа, ни памяти. Возможно, я себя накручивала. А, возможно, я слишком тонко чувствовала, что любви у Кристиана ко мне нет.
В глубине души, я приревновала Кристиана к девушкам Пятигорска. Они действительно были красивы и больше походили на итальянок, чем я. Мне казалось, что Кристиан жалел, что ему не удалось никем из них заменить меня. Его коллекция оказалась неполной.
Иногда Кристиан критиковал мою страну. Я никогда с ним на эту тему не спорила. Если Кристиана что-то не устраивало, то его уже никто не мог переубедить в обратном.
Однажды, он пришел в номер после работы и сразу же спросил меня:
– Скажи, Таня, у вас в России принято смотреть на иностранцев, как на диковинных существ и смеяться?
– Почему ты так говоришь? Что случилось?
– Я сегодня забирал вещи из прачечной и сотрудница на меня смотрела и улыбалась. Что смешного она во мне нашла?
– Ты ей просто понравился, Кристиан. И она флиртовала с тобой.
– Не думаю. Так смотреть и улыбаться на людей не вежливо. И еще. У вас, что в стране не гладят белье после прачечной? Все мои вещи мятые. Их невозможно надеть!
– Я не знаю как принято в этой прачечной. Может у них нет утюга? – спросила я.
– Знаешь, что говорят иностранцы про ваши порядки?
– Нет. Что они говорят? – спросила я раздраженного Кристиана.
– Это Россия! – сказал Кристиан по-русски.
Мне почему-то было стыдно перед Кристианом за мою страну, за прачечную и за улыбающуюся девушку.
На следующий день, когда Кристиан ушел на работу, я взяла большую сумку с его футболками, брюками, рубашками и погладила в гладильной отеля. Я развесила выглаженную одежду по вешалкам. Когда Кристиан пришел с работы, я ему сказала:
– Я погладила твою одежду. Она висит в шкафу.
– Я тебя об этом не просил! – огрызнулся Кристиан.
У меня было впечатление, что он посчитал меня недостойной прикасаться к его одежде. Мне было очень обидно. Но, я ничего не ему не сказала. Стерпела.
Кристиан почти не шутил. Почти не улыбался. Мне казалось, что он считает дни до моего отъезда.
– Когда ты уезжаешь? – спросил Кристиан.
– Через два дня. – ответила я.
– У нас еще есть время. – сказал он.
– Сколько ты здесь еще пробудешь? – спросила я.
– Хочешь остаться? – резко спросил Кристиан.
– Может быть. – сказала я.
– Я уеду через день после твоего отъезда. – сказал Кристиан. – Мне предстоит тяжелая поездка. Сначала такси на поезд до Москвы, потом самолет до Италии, потом опять поезд до Модены. Я бы предпочел поезд как у тебя. 24 часа и дома. Но, мне предстоит тяжелое путешествие.
– Кристиан, я мешаю тебе? – не выдержала я.
– Нет. Не мешаешь. Мне все нравится. – сказал Кристиан с таким серьезным лицом, что смысл его слов и выражение лица не соответствовали друг другу.
И тут же добавил. – Если бы мне не понравилось жить с тобой, я бы тебя давно уже отправил домой.
– Ты бы так сделал? – округлила глаза я от удивления.
– Да. Если бы ты мне не понравилась, я бы сказал тебе, что переезжаю в другой город и тебе пришлось бы уехать.
Я замолчала. Услышанное от Кристиана вместе с его раздраженным выражением лица меня расстроило. Оказывается, Кристиан жестокий и двуличный человек. Я его совсем не знала. Удивительно, что мне удалось ему угодить.
Но, запас колкостей Кристиана не иссяк.
В одну из ночей, Кристиан ворочался после секса и вдруг спросил меня:
– Ты принимала уже свои таблетки?
Я опешила. Занимаясь сексом со мной, Кристиан использовал метод прерванного полового акта. Он никогда в меня не кончал, разве что при анальном или оральном сексе. Видимо, он предпочитал эти формы сеска потому что, шанс забеременеть при них равнялся нулю. В мою очередь я предохранялась таблетками. Как бы я ни любила Кристиана, но рожать от него ребенка я не собиралась. Делать аборты я боялась больше всего на свете и поэтому я использовала очень сильные противозачаточные.
– Какие таблетки? Что ты имеешь в виду?
– Противозачаточные! – раздраженно сказал Кристиан. – Что ты хочешь?
– В смысле. Что я хочу? Ты о чем? – не поняла я.
– Ты хочешь стать матерью одиночкой? Поэтому ты приехала ко мне? Ты хочешь родить от меня ребенка?
Я забыла как дышать от удивления, возмущения и самонадеянных выводов Кристиана.
– Нет. Я не хочу быть матерью одиночкой и не хочу рожать от тебя ребенка. С чего ты взял?
– Учти. Если ты родишь от меня ребенка, я приеду в Россию, найду тебя и оторву голову и тебе и ребенку! – раздраженно прикрикнул мужчина всей моей жизни.
У меня было ощущение, что мне ударили под дых несколько раз подряд. Я хватала ртом воздух, но сделала все возможное, чтобы скрыть шок от жестокости и высокомерия Кристиана.
– Я взъерошила ему волосы и примирительно сказала. – Но, почему ты злишься? Если бы я даже родила, ты никогда об этом не узнаешь. Ведь, мы больше никогда не увидимся.
– Будь аккуратнее. – сказал Кристиан.
Потом, когда он уснул, я вышла на балкон покурить. На душе было тошно и завывали кошки. В голове не укладывалось то, что я услышала от Кристиана. Он дал мне понять, что считает меня настолко ниже себя, что даже убил бы моего ребенка и меня, если бы я от него забеременела и родила.
Вот, оказывается, почему он все время раздражен. Он боится, что я рожу от него ребенка и подам на алименты. Но, я же в России, а он в Италии. Факт отцовства от такого папаши еще надо доказать.
Я долго не могла уснуть после. Я продолжала любить Кристиана, я хотела ему нравиться и делала все, чтобы угодить ему.
На самом деле не надо было. После таких "вдохновляющих" слов надо было уехать от него на следующий день и оборвать всякое общение с ним. Сейчас я бы так и сделала. Но, тогда я думала, что чем больше буду ему угождать, тем больше смогу ему понравиться.
Близился день расставания. Я тосковала и мысленно прощалась с Кристианом навсегда. Как обычно.
За день до моего отъезда Кристиан повел меня в ресторан. Я не помню что я ела. Я прилагала титанические усилия, чтобы не разреветься прямо при нем. Мне казалось, что я больше никогда его не увижу. Кристиан, все же заметил мою тоску и сказал:
– Последний день это последний день! Мне не нравится видеть тебя такой!
Я попробовала улыбнуться и сделать вид, что все хорошо, что мое сердце не разрывается от боли и тоски.
Кристиан рассказывал мне про отличие итальянской пиццы от нашей российской, рассказывал мне про голливудские фильмы, упоминал Фореста Гампа. Потому что, я имела неосторожность обмолвиться, что в американских фильмах нет души. Кристиан прочел мне целую лекцию о том, как я неправа. Вечером ему почти удалось развеселить меня. А ведь, ему не надо было прилагать для этого больших усилий. Он мог бы сказать, что позвонит мне когда приедет в Россию в следующий раз. Я бы летала на крыльях от одного его обещания. Кристиан знал, что в Россию он еще приедет. Как знал и то, что он мне опять позвонит и вызовет меня к себе. Но, обнадеживать меня он не счел нужным. Может быть, ему нравилось видеть мою тоску и чуствовать себя таким любимым?
В последнее утро нашего отдыха в Пятигорске, Кристиан занялся со мной утренним сексом. Он кончил мне на лицо. Потом, когда мы приняли душ и Кристиан был уже готов к выходу, он крепко меня обнял, прижал к себе, поцеловал в щеку и сказал:
– Когда я приеду опять в Россию, я тебе напишу. А ты когда сядешь в поезд, обязательно напиши мне. И спасибо, что приехала!
Сказав такие "обнадеживающие" слова прощания Кристиан вышел из номера и закрыл за собой дверь.
Я не могла поверить в боль утраты. У меня было ощущение, что я видела его в последний раз и у меня полились слезы. Я не верила его обещанию мне написать, когда он снова приедет в Россию. Я вышла на балкон, чтобы последний раз полюбоваться с высоты 10 этажа, как мой любимый мужчина садиться в машину и уезжает от меня навсегда.
Я плакала, глядя на него, говорила, что это неправильно. Неправильно, что мужчина, которого я так люблю уезжает от меня вот так.
Мне стало гораздо легче, когда я ушла из отеля. На обратном пути, в поезде со мной ехала женщина в возрасте под 60 и 2 парня студента. Мы разговаривали о жизни. Женщина рассказала мне, что почти вся ее знакомая молодежь уехала жить и работать в Европу.
– Почти все мои знакомые живут зарубежом. Во Франции, в Германии, в Англии, в Швейцарии, в США. Здесь почти никто не остался. – говорила она.
Студенты поддерживали:
– Что тут делать? Работы нет, производства нет, зарплата маленькая, а за границей люди очень хорошо живут!
Я соглашалась с ними. Потому что, на тот момент это было правдой. Жизнь в России была не такая как сейчас. Уровень жизни населения был еще на очень низком уровне.
Когда мы отправились спать, я написала Кристиану о том, что я села в поезд и еду домой. На его вопрос:
– Как ты себя чувствуешь?
Я честно ответила:
– У меня ощущение, что я возвращаюсь с похорон. Я по тебе скучаю так, что, думаю о том, чтобы, расстаться с жизнью. Ведь, только после смерти я смогу превратиться в призрака и являться к тебе по ночам, чтобы быть рядом. Потому что, в этом мире это невозможно.
Я, блин, шутила! Вот такой у меня черный юмор! Ничего подобного делать я не собиралась. Я еще в Италии не была и итальянский не выучила!
Да у меня вся жизнь впереди! Я еще мира не видела. Вон попутчики рассказывают как хорошо устроились заграницей!
Пошутить таким черным юмором я задумала для того, чтобы прозондировать, как Кристиан отреагирует на мое очередное завувалированное признание в любви.
Кристиан разразился гневной смс:
–Ты хочешь расстаться с жизнью? Хорошо! Только сделай это качественно! Потому что, за такие слова я приеду в Россию и оторву тебе голову сам!
– Тогда я точно буду приходить к тебе во сне и мы будем вместе!
Оставила за собой последнее слово я.