Роберт вышел на тюремный двор, опустился на скамейку и достал сигарету. На другом конце двора сидели Бено и его свора. Они не спускали глаз с Роберта и изредка переговаривались.
К Роберту подсел седой человек, лет пятидесяти, звали его Барсех.
– Нашёл я твоего Альберта Калашяна…
Роберт повернул голову в его сторону. Барсех, внимательно изучая кучку зеков вокруг Бено, продолжил:
– …Он в Уфе работает. Уехал в семьдесят пятом, жена, дочь и внук живут здесь. Летает сюда редко. Там он известный строитель, говорят, от Бога. Очень уважаем.
– Я не верю в Бога. И в его строителей тоже.
– Не говори так. Ты ещё молод.
– Как вышел на Калашяна?
– Корешу одному он там шикарный особняк отгрохал. Говорят, просто художник.
– Помню я его художества, – Роберт на секунду замолчал, опустив голову.
Барсех смотрел на зеков.
– Не нравятся мне они. Что им надо было от тебя?
– Денег. Сказали, что утром меня не станет.
– А к начальнику зачем повели?
– Откуда знаешь? – удивился Роберт.
– Я давно здесь, я всё знаю. Ну, так ему-то что надо?
– Тоже денег.
– Плохо.
– Через час-полтора повезут меня на следственный эксперимент.
Барсех посмотрел на Роберта, затем опустил взгляд.
– Это вилка, Роберт. Они все в одной обойме. Тебя вывезут, если покажешь тайник, там тебя и грохнут. Если не покажешь – тебя эти ночью замочат, – сказал Барсех, глядя на Бено. – Наш прокурор прижал нас. Он не остановится. Это очень плохо, Роберт.
– Поживём – увидим, – спокойно сказал Роберт.
– Что-то надо делать!
Роберт пару секунд молчал, глядя на зеков.
– Достань мне ключ от наручников. Возьму с собой. Дальше – по обстоятельствам.
– Будет у тебя ключ.
– Спасибо тебе, Барсех-ехбайр.