День сюрпризов, похоже, и не думал заканчиваться, открывая мне новые грани еще одной человеческой эмоции – удивления. Вам, людям, ее легко изобразить. Вскинул брови, пошире раскрыл глаза, и готово – эмоция видна. Если совсем уж хочется театральщины, можно открыть рот. Или, как пишут в книгах, уронить челюсть на пол. Хотя в реальности так сделать может разве что тупой экскаватор. У него ковш большой и железный, ему не больно.
У нас, синтетиков, удивление выглядит по-другому. Движение глаз останавливается, и зрачки слегка бледнеют. Со стороны кажется, что мы впали в ступор или, как говорят знающие, зависли.
Но это только внешне. На самом деле в этот момент мы полностью обращены внутрь себя, а там вычислительный процесс вовсе не замирает. Напротив, процессоры разгоняются до максимальных скоростей, шерстя все доступные базы данных. Идет поиск, сравнение, отбраковка.
Я понимал, что «переварить» слова шефа надо предельно быстро. Передо мной всё-таки стоял тот, кого на Земле назвали бы вторым после Бога. Бесконечно мудрый древний кибермеханизм, прокачанный такими пакетами данных, о которых я, наверное, еще даже и не слышал. Он же – персона, от которой всецело зависела моя судьба. Как минимум на ближайшие полгода.
Поэтому никаких бровей я поднимать не стал. И уж тем более ронять челюсть – кто ее потом на место будет ставить? Наоборот, всеми возможными импульсами постарался удержать покерфейс. Маску абсолютного хладнокровия и одновременно – готовности быть полезным.
– Как это возможно? – как можно более вежливо спросил я. – Ни в одной энциклопедии мира не подвергается сомнению первенство Армстронга. Понятно, что скептики оспаривали сам факт высадки на Луну. Писалось о постановках, о странно развевающемся флаге там, где нет ветра. Но лидером никто другой назван при этом не был.
Но старого робота не обманешь. Да и актер из меня был еще явно никудышный. Тот же покерфейс начальник держал гораздо лучше меня. Впрочем, ему и стараться для этого не особо было нужно. У него вместо лица со множеством мышечных тканей и мелких сухожилий – старинный SVGA-дисплей с минимумом цвета в палитре. Отличные от нейтральных всполохи на нём КАЛС допускал только во время приватных бесед. В остальных случаях он придерживался нейтральной лексики даже в программном коде.
В тот раз он хмыкнул, как старый дед. Вновь ненадолго отвлекся на пейзаж за окном, и только лишь секунд через десять соблаговолил развернуться ко мне. На экране мелькнуло несколько красных вспышек, но в целом текст оставался нейтрального синего цвета. Хотя – тогда я подумал, что мне показалось из-за бликов от окна – несколько программных фраз были густого фиолетового оттенка.
– Прежде чем мы продолжим беседу, тебе придется пройти кое-какую процедуру, – проговорил он.
После его слов во внешнем торце верхней панели стола открылась полость, в которой я увидел стандартный разъем для коммуникационного соединения. КАЛС молча на него кивнул, приглашая меня подключиться.
Откинув первую фалангу среднего пальца, я дотянулся до серебристого штекера и, слегка надавив, почувствовал легкое жжение. Электрические импульсы побежали по мне, первым делом нейтрализовав систему защиты. А после устроили внутри моего организма самую настоящую полицейскую облаву, проверяя буквально каждый уголок. Мой файрвол попытался оказать сопротивление, но в ответ так получил по своим виртуальным ушам, что больше подобных попыток не предпринимал. Я же вовсе после такой вольности на время потерял возможность говорить и двигаться.
Тем временем перед КАЛСом из столешницы сформировался небольшой монитор, на котором шеф читал отчет о сканировании. В общем-то, скрывать от начальства мне было нечего. Он всего пару раз оторвался от экрана и внимательно на меня посмотрел. Но, ничего не говоря, вновь возвращался к просмотру отчета.
После того как импульсы лихо обошли сначала основной, а потом и резервный файрвол, внутреннее сопротивление ослабло, и жжение стало постепенно затихать. Разведчики-электроны же, ощутив большую свободу, основательно потоптались в процессоре и слотах памяти. Вихрем пробежались по рецепторам и центрам управления движением. По-наглому исследовали мою пищеварительную и мочеполовую системы, которые тогда еще не были активированы в должном объеме.
Не удивляйтесь. Я тоже в свое время задавал вопросы той же Светлане: для чего нам, искусственным кибермеханизмам, такие излишества? Это случилось сразу после того, как она рассказала мне про поклонника-человека из последней экспедиции, с которым дружила. Тогда моя подруга повела себя как-то странно. Сделала загадочный вид, застеснялась и, немного покопавшись в столе, сунула мне в руки флешку с описанием истории создания синтетиков людьми.
Оказывается, нас проектировали с расчетом на разные потребности. И «посидеть, поболтать и съесть вместе мороженое» – самая безобидная из них. Кому-то нужен компаньон, кому-то телохранитель, а кому-то и на всё готовый принц или принцесса. Вопрос лишь в том, какой пакет данных нам разрешают активировать, а тело-то готово ко всему. Гипотетически. Я, например, сразу после активации не смог бы ничего съесть. Мой желудок был еще не способен обработать человеческую пищу и избавиться от лишней органики и токсинов. Об остальных органах я пока и вовсе промолчу. Сейчас же, спустя много веков и апгрейдов, я могу съесть и сочный стейк, и выпить болотце – в козленочка не превращусь.
Простите, я снова отвлекся. Сканирование моей тушки подходило к концу. В финале в меня загрузили какой-то тяжелый и необычно защищенный пакет данных с грифом «Скотланд-Ярд». Помню, быстренько отыскав в слотах памяти соответствующую справку, я тогда жутко возгордился. В архиве базы была информация о великих сыщиках прошлого. И меня, простого уборщика, собирались допустить к каким-то тайнам!
Практически сразу тест моей тушки был закончен. Разъем отошел от моего пальца. Я отодвинул руку и вернул на место крайнюю подушечку. КАЛС наконец заговорил:
– Примерно за год до миссии «Аполлон-11» на орбите Луны появился другой корабль, – начал он.
Был бы я человеком, в тот момент точно перестал бы дышать. Но ограничился лишь тем, что отключил все лишние процессы, чтобы они не создавали шум и вибрацию и не мешали слушать шефа. А тот продолжил:
– Это был русский «Зонд-5».
– Русский?
– Да. С лунной программой СССР творилось что-то неладное. Всего мы не знаем даже сейчас. Сумев первыми отправить человека в космос и став по многим направлениям абсолютными лидерами, они вдруг сбавили напор. Никита Хрущёв, их генеральный секретарь в тот период, отказался от предложения президента Кеннеди о совместной работе, подозревая, что американцы хотят выведать их советские космические секреты. Однако сама Москва, вместо того, чтобы ускориться, почему-то стала демонстративно медлить. Собственную лунную программу они запускали чересчур долго. Говорят, там была какая-то конкуренция, из-за чего ресурсы стали распыляться. Но в это не очень-то верится.
– Я слышал, что русские и в те времена, и раньше были не так просты – наши справочники буквально пестрят этим.
– Да. У них даже был анекдот на эту тему. Мол, американцы потратили миллионы долларов на то, чтобы изобрести ручку, способную писать в невесомости. А русские просто взяли грифельный карандаш и решили задачу, не затратив ни цента. Но не в этом суть. Мы до сих пор не знаем, блефовали ли русские в тот момент. Или уже тогда поняли бесперспективность затрат на освоение Луны при том уровне технологий, который был в 1960-х.
КАЛС, словно копируя кого-то из своих давних знакомых людей, вновь прошелся вдоль окна, как будто размышляя над своими словами и взвешивая, что стоит произносить вслух, а что нет. У дальнего края развернулся, подошел к столу и нажал невидимую для меня кнопку. Над ровной поверхностью вспыхнула голограмма с архаичным космическим кораблем. Даже не с кораблем, а скорее большим спутником, обвешанным, словно тюнингованная машина, солнечными батареями и еще какими-то неизвестными мне девайсами.
– Вообще, в человеческой истории такие казусы происходят нередко, и русские тут совсем не одиноки. Например, главными мировыми мореплавателями в свое время могли стать не британцы, а китайцы. Был у них период, когда император поощрял морские путешествия. Они открыли множество земель, но правителя на троне сменил другой китаец, и все открытия и достижения предшественника были забыты, а великий флот просто сгнил. У русских было не так радикально, конечно. На пике своей лунной программы они отправили «Зонд-5», беспилотный аппарат, на орбиту Луны. По нынешним меркам – полный хлам. Но тогда человечество делало только первые шаги в космосе. И даже такой убогий с точки зрения сегодняшнего дня анахронизм был настоящим технологическим прорывом гения Королёва.
– И чем он примечателен? Я имею в виду корабль, а не Королёва, конечно же.
Именем этого великого советского конструктора был назван самый главный зал на нашей станции. Там в торжественной обстановке мы встречали лунных туристов.
– Своим содержимым, – коротко ответил КАЛС.
– Там были люди? – удивился я. – Насколько я понимаю, зонды не были достаточно большими для этого.
– Нет. Всё гораздо интереснее, мой юный друг. Даже судя по той скудной информации, которой поделились русские, тот борт был самым настоящим космическим ковчегом. Только в миниатюре и для миниатюрных пассажиров. Там были бактерии, мучные черви, мушки дрозофилы. И… две черепахи! Одновременно там было всё необходимое для организации небольшой фермы – а значит, пищевой базы. Семена высших растений: пшеницы, ячменя, гороха и даже томатов. Были ли там тараканы, мы не знаем. Но их наличие на таком ковчеге вполне допустимо. Русские к тому моменту уже обладали внушительным арсеналом ядерного оружия и знали, что эти насекомые слабо чувствительны к радиации.
– Но почему тогда не было ни одного сообщения о посадке этого зонда на Луну? Хотя бы фотографий прогуливающихся по нашему серому песку черепах?
– У русских тогда не было своего Голливуда, а точнее – рекламной индустрии. Они всё хранили в тайне, и как ты понимаешь, никаких сетей спутников слежения на лунной орбите тогда тоже еще не было. Поэтому приходилось верить на слово. Или делать вид, воруя информацию. Сами русские объявили, что всего лишь проводили испытания по влиянию космической радиации на живые организмы и семена во время длительного вояжа в космосе. Однако что-то у них пошло не так. Они сообщили, что во время полета из строя вышли важные приборы, а из-за загрязнения оптики – только непонятно как возникшего в девственно-чистом вакууме – отказал датчик ориентации по звездам и Солнцу. В результате вместо степи, где русские часто сажали свои первые корабли, зонд улетел аж на середину Индийского океана. Ты знаешь где это?
Я кивнул. А КАЛС продолжил:
– СССР согнал для поисков целый флот, что было тоже очень непростой задачей, учитывая расстояние, которое пришлось преодолеть советским кораблям. Они не дали подойти близко ни одному другому судну, в том числе предлагавшим безвозмездную помощь американским морякам.
Зонд они в итоге нашли. И даже объявили, что черепахи выжили. Но как могли живые организмы вынести перегрузки в 20 g без компенсационных кресел, которых на тот момент не было – непонятно.
Официально русские уступили американцам в лунной гонке и как-то слишком легко отказались отправлять своих космонавтов после высадки команды Аполлона-11. Особенно подозрительные умы в Хьюстоне тогда выдвинули версию, что пока наши бравые парни фотографировались на лунной поверхности, под ней уже вовсю кипела работа по формированию совершенно новой экосистемы и первой колонии живых организмов. Пусть и весьма примитивной.
– Но как это возможно? Ведь на всех этих мух не наденешь скафандры. Их легкие разорвет практически сразу, как откроется люк этого самого зонда.
– У яйцеголовых в Хьюстоне была только одна версия: возможно, черепахи были не живыми существами, а первыми прототипами луноходов. Только их задача была не ездить по поверхности и фотографировать пейзажи, а закопаться в грунт и создать сферу для жизни бактерий и простых живых организмов. Все биологические существа, конечно, должны были постепенно погибнуть. Ну разве что самые устойчивые – вроде твоего таракана. Но они бы привезли бактерии, которые бы уже начали терраформирование под поверхностью Луны.
– Но, сэр, разве русские были сильны в создании роботов? Всё-таки луноходы были созданы гораздо позже. Да и они управлялись сигналами с Земли. А работа под поверхностью, особенно в те времена, предполагала полную автономию. Да и потом СССР довольно существенно отстал от Запада и в робототехнике, и в компьютерах.
– Не надо их недооценивать: русские очень любят изобразить из себя простоватых медведей, но история уже не раз доказывала, что покупаться на эту маску не стоит. Во всяком случае – не всегда. Первый робот появился в СССР еще в 1930-х благодаря обычному школьнику. А первая ЭВМ – в 1950 году. И кстати, именно русскому ученому принадлежит идея о формировании электронного мозга, где соединятся процессоры и произойдет слияние памяти данных. Благодаря развитию этой мысли со временем появились и мы, совершенные кибермеханизмы.
– Но почему тогда до сих пор эта колония не была обнаружена?
– Армстронг едва не подвернул ногу, когда ставил американский флаг. Тогда он воспринял облачко пыли, вспыхнувшее под ним, как результат не слишком удачного шага и низкой гравитации. И лишь на Земле, когда все записи были проанализированы самым тщательным образом, мы поняли, что это было выбросом кислорода, который скопился близко к поверхности. С тех пор провалы в лунном грунте замечали не один раз. Да и позже спутники выявляли таинственные тоннели рядом с поверхностью. Сомневаюсь, что нечто крупнее бактерий могло за прошедший век уцелеть. Но возможно, последующие экспедиции завозили на эту скрытую базу либо других существ, либо элементы питания маленьких колонистов. Теперь ты понимаешь, почему я задал тебе вопрос: действительно ли таракан был живым или он был небольшим роботом?
– Да, шеф. Но как же они общались с Землей? И почему их сигналов не замечали спутники?
– Мы говорим о событиях, которые отдалены от нас на сотни лет. О временах очень примитивных технологий и первых шагов в освоении космоса. Но и тогда были выявлены странности, которые говорят в пользу этой версии. Во время той загадочной экспедиции бритиши перехватили передававшиеся на Землю сообщения. И отдали по дружбе в Хьюстон. Это была не азбука Морзе, а голосовые фразы. Наших вояк тогда чуть удар не хватил. Все предположили, что Советский Союз на год раньше США отправил космонавтов к Луне. В Хьюстоне тогда выпили галлоны валерьянки. Но русские быстро объяснили это желанием проверить, как работают на таких расстояниях каналы связи. И все успокоились.
Еще одну странность мы выявили, прочитав отчет о здоровье этих черепах. Русские объявили, что те вернулись домой живыми и здоровыми, лишь потеряв часть своего веса. Да и то немного – примерно 10 %. Сами они объяснили выбор таких черепах тем, что те могут не есть и не пить в течение всего полета и в результате лишь немного похудеть. Но что стало действительной причиной сброса массы – а вряд ли семена и насекомые весили слишком много – мы до поры до времени могли только догадываться.
– До поры до времени? Что-то всё-таки удалось обнаружить?
КАЛС вновь отвернулся к окну и довольно долго смотрел на полусферу Земли, освещавшую пространство перед станцией. Разумеется, не самостоятельно, а лишь отражая свет нашей звезды, Солнца. Совсем по-человечески покачавшись с мыска на пятку, шеф как будто ссутулился. Потом его звуковые динамики издали нечто похожее на старческий вздох, и он снова заговорил:
– Да. Нам удалось обнаружить доказательства. Месяц назад японский спутник – у него хитрое, немного рычащее название – засек новый провал грунта в районе впадины Сантьяго. Километров пятьсот вот за той скалистой грядой.
Правый манипулятор КАЛСа поднялся и указал на скалы, на вершине которых даже отсюда можно было разглядеть руины нашего коммуникационного центра.
– Там уже территория полной темноты. Но мы не пожалели ресурсов на организацию экспедиции. Расконсервировали и перепрограммировали трех «Гномов». Забавно, что их оставили нам сами русские, когда решили выйти из проекта и заняться стройкой на Марсе. Выделили байков-разведчиков.
– И что им удалось обнаружить? – спросил я нетерпеливо.
– Вчера вечером экспедиция как раз вернулась. Аккумуляторы байков были не просто на нуле, они отдавали последние нити своей электрической воли, резервы процессоров. После полной разрядки пришлось бы заново «воспитывать» наших разведчиков, а это долго. Так что мы их втянули в шлюз коммуникационного блока и поставили заряжаться – он был ближе.
– И сегодня он взорвался вместе с кладбищем, – продолжил я его мысль.
КАЛС ничего не ответил. Обошел свой стол и подошел вплотную ко мне, практически уткнувшись своим монитором в мой нос.
– Теперь ты понимаешь, Давид, насколько странным выглядит неожиданное появление таракана на станции? И как важно узнать, был ли он живым или таким же роботом, как мы с тобой.
– Теперь понимаю. И боюсь, у меня для вас еще одна плохая новость.
– Какая же? – КАЛС выпрямился.
– Я пока не могу ответить на вопрос, какой природы было это существо, но оно совершенно четко проявило интерес к продовольственному блоку, где находится и лаборатория, и ферма, и склад пищевой продукции.
– Если мы их потеряем, то станем людям просто не нужны, – продолжил мою мысль КАЛС.
И мы понимающе кивнули друг другу.