Я все еще лежала на блестящем мраморном полу, когда перед моим носом остановились начищенные туфли Рустама.
– Ты ведь не думала, что я так быстро подарю тебе смерть?
– Я о тебе вообще думала, – сдавленно отвечаю, и, собрав всю силу в свои конечности, начинаю подниматься.
Стараясь не обращать внимания на боль в голове и ее поверхности, я уже сидела на корточках, оставалось немного, но у меня было небольшое головокружение, которое пришлось переждать.
– Встала на колени, чтобы умолять?
– Я никогда не буду стоять на коленях перед таким, как ты.
Его слова придали мне гораздо больше силы, чем я могла себе позволить. И уже через секунду, я смотрела в его глаза, стоя на своих ногах.
– Значит, не будешь? – спросил небрежно, я не ответила. – Сосать член удобней будет.
– Это твой собственный опыт или…
Я недоговорила. Мою щеку пронзило током в миллионы вольт. Я даже не успела понять, что это было.
Мои ноги несли меня по инерции в сторону от удара, и я повалилась на стол.
Боль усилилась и теперь взяла под контроль половину моего тела, опускаясь волнами сверху вниз.
Рустам подошел ко мне сзади, пока я пыталась сморгнуть это состояние, и прижал к столешнице рукой.
Стоящие украшения на круглом столе и тарелки со столовым серебром он скинул на пол, и звон отозвался в мозгу критической болью. Я такой не испытывала никогда.
Когда я была маленькой, до того как отец убил сына в животе моей матери, своими побоями, он еще пытался меня воспитывать.
Он повторял раз за разом: «Ты сильная. И ты не имеешь право на слабость, а значит, ты никогда не будешь стоять на коленях перед врагом. Умирай, но каждый раз поднимайся».
Возможно, он тренировался, чтобы потом воспитывать сына, которого сам себя лишил, но они въелись подкорку моего сознания и стали одним целым со мной.
Поэтому я поставила руки и стала подниматься. Пока мужская рука вновь не надавила на мою спину и плюхнулась на живот.
– Ты пытаешься мне противостоять, Алсу?
– Я пытаюсь послать тебя к черту.
Он рассмеялся.
Громко и отвратительно.
А я увидела перед своим носом то, что могло дать мне пару минут форы.
Нож. Для мяса, конечно же, но это уже лучше, чем пустые руки.
Вдох-выдох.
Вдох-выдох.
Я обхватила рукоять поудобней и сжала челюсти, а потом резко заскользила по столу в своем платье вбок, чтобы сбить его с толку, и с разворота провела ребристой стороной по воздуху, задевая щеку Рустама.
Отскочив, я посмотрела на него. Хотела оценить ущерб. Но он был минимальный. Хотя мне понравилось, что я подкорректировала его красивую рожу. Мой порез прошел по линии челюсти.
Мужчина поднял руку и большим пальцем стер тонкую полоску крови.
– Когда я с тобой закончу, от тебя не останется ничего.
– Ты можешь попытаться.
Я подняла нож и посмотрела в его глаза.
– Серьезно?
Дверь в зал открылась, и вошли другие мужчины.
Я не считала, сколько их было, но они выстроились в ряд, и эта линия была примерно пять метров. А значит – много.
Слишком много.
Рустам повернулся и посмотрел на них, затем со своей улыбкой встал лицом ко мне.
– Моя невеста, – громко заговорил он для всех, – оказалась дырявой, как те шлюхи, которые утоляют наш голод каждый вечер. Сегодня она примет каждого из нас и будет громко кричать. От боли или удовольствия неважно. Сегодня она наша шлюха.
Я перевела взгляд на мужчин и увидела похоть, мерзость, растекающуюся по их лицам. Они были ублюдками. Падалью нашего мира. Они были грязью.
– Ну что ж, начнем. Пора посмотреть, что там скрыто под платьем.
И они стали двигаться.
Вправо, влево, вперед на меня.
Они окружали меня, как стая гиен. А я держала нож перед собой и следила за каждым, поворачиваясь на каждый выпад в мою сторону.
Рустам наблюдал со стороны, предоставив игры для собак.
На плечо внезапно легла рука, и я развернулась, раня кожу.
– Ах ты блядь, – зашипел скот.
– О да, у нее острый язык, – прокомментировал Рустам. – Жду не дождусь, вставить в ее рот свой член и хорошенько поиметь его.
Они продолжили кружить и хватать. Я успевала повернуться в одну сторону, как меня хватали сзади. Но я не могла не заметить, что круг сужался.
Я паниковала, и мне было страшно до ужаса. Но я боролась за свою жизнь и свою честь, которой они не коснутся.
Я внезапно посмотрела на нож. Затем перевела глаза на Рустама и ухмыльнулась.
Но…
– Хватай руку, – закричал он, и моя последняя надежда полетела прочь по мраморному полу.
Они завели мои руки за спину и обхватили запястья так крепко, что я бы ни за что не смогла выпутаться.
– Сволочи… ублюдки…
– Да, сучка, это мы, а ты наша дырка на сегодня. Снимите с нее это дерьмо.
Он отдал приказ, и в ту же секунду с моей груди стали стягивать корсет.
Он был туго завязан, и потому нити стали впиваться в мою спину. Точно звери, они рвали на мне ткань и веревки, добираясь до лифчика, надетого снизу. Я боролась ногами. Отрываясь от пола, подпрыгивала и пиналась. Другие рвали юбку на куски. В моей крови было столько адреналина, что я ощущала, как разгоняется мое сердце.
– Дикая какая, посмотри.
– Мы таких не встречали…
Они все говорили и говорили, пока я не дернулась так сильно, что мои руки остались на свободе, но мои ноги в ту секунду поймали, и я рухнула на пол, ударяясь головой.
Звуки стали тянуться эхом, а картинка плыла и оставляла след.
Каждая буква повторялась, и я не понимала, кто говорит и что.
Они мельтешили надо мной, как черное облако. Моего тела по-прежнему касались и что-то делали с одеждой, реальность все никак не возвращалась.
Мой язык заплетался, а руки, которыми я, казалось бы, отбивалась, просто болтались в воздухе.
Боль была везде. У нее не было локации. Она просто оставалась и взяла под контроль все мои органы чувств.
Я закрывала глаза и открывала их снова, надеясь, что все станет лучше. Не помогало.
А тени надо мной исчезли.
Я снова закрыла глаза. Ненадолго.
Веки становились все тяжелее.
– Эй, тебе лучше не спать, – послышался в моих ушах чей-то голос.
Шум внезапно куда-то исчез.
Мне казалось, что я отвечаю, но мои слова были каким-то бормотанием.
– Ну же, открой глаза. Слышишь?
– В-е-к-и… – я хотела сказать, что они не открываются, но смогла.
– Постарайся, хорошо?
Ублюдок. Он хотел, чтобы я видела, кто надо мной издевается?
– По-ше-лл…
– Договорились, а теперь посмотри на меня. Быстро.
Я снова попыталась, и полоска света проникла в мои зрачки или глаза… я увидела свет. Затем попыталась сфокусировать взгляд и…
– Что… ты что… ты…
Он тоже с ними? Почему?
Что он тут делает?
Эти вопросы крутились в моей голове. Но ясно было только одно: он здесь, значит, он такой же скот.
– Узнала, да?
– Иди… к… че-р…ту, – произнесла с трудом и отключилась.