Риджийский гамбит. Интегрировать свет - читать онлайн

Иногда почти невозможно заметить, как твоё запястье обвивает нить кукловода. Распознать момент, когда твоя жизнь перестаёт принадлежать тебе, и решения, которые ты считаешь своими, оказываются давно придуманными за тебя.

Чаще всего в роли кукловодов выступают боги. Если смотреть на то, что творится вокруг, – боги очень любят поиграть. Разыгрывать кровавые представления, мучая своих марионеток. Трагедии в конечном счёте наблюдать куда интереснее, чем светлые истории со счастливым концом – без драм, без конфликтов. Боги всемогущи и, будь на то их воля, не допустили бы, чтобы в мире появилось зло. Чтобы в нём лилась кровь. Чтобы в нём случались убийства, эпидемии, катастрофы… войны.

И виноваты ли тогда те, кто в этих представлениях выступает на стороне зла? Если таким образом они развлекают богов? Ведь в хорошей трагедии без злодея никак не обойтись.

Вот о чём думал тэлья Фрайндин из рода Бьортреас, младший брат Повелителя эльфов, когда устал от долгого ожидания и присел на камень, покрытый бархатом зелёного мха.

Лучи ясного дня, просачиваясь сквозь кружево золотой кроны, заливали цветочные поляны солнечной карамелью. Дворцовый сад эльфов окончательно пробудился ото сна, и птичьи трели вплетались в журчание фонтанов. Синие, как зимняя полночь, глаза эльфа задумчиво скользили по яркой зелени кустов и деревьев, окружавших тенистую мраморную дорожку, но мысли его были далеко.

Посланцы тёмных. Как давно они с братом не видели Детей Луны… Наследница Тэйранта приходила только сегодня утром, а кажется, будто уже месяц миновал.

Взгляд Фрайна застыл на самом обычном древесном листе, ничем не отличающемся от прочих, – но видел он вовсе не то, на что смотрел.

…память. Забавная штука. И со временем начинает выкидывать странные вещи. То, что было очень давно, не оставляет в покое, будто случилось вчера; зато многое из того, что произошло совсем недавно, отступает на второй план. Все века твоей долгой жизни… нет, они не давили непосильным грузом, как почему-то считали люди. После первой сотни лет, откровенно говоря, жить становится всё легче и легче. В какой-то момент ты просто перестаёшь замечать, как с молниеносной быстротой мелькают дни, сменяя друг друга, – и вот для тебя уже не имеет значения, пять лет прошло или пятьдесят. Вещи, казавшиеся такими важными в юности, с годами совершенно перестают волновать, а отмеренную тебе роль играешь, уже не замечая. Все они здесь, при дворе, играют свои роли, и ему досталась далеко не худшая. Всем им – трём эльфийским принцам, сынам рода Бьортреас – пришлось нелегко. Каждому по-своему.

Фрайн подумал о братьях. Сперва о старшем, затем – о среднем, которого защитила от гнева Хьовфина вечная тьма под горами дроу.

Война неизбежна. Очередное кровавое представление на потеху богам, которое, должно быть, сорвёт у них бурю рукоплесканий. Как бы ни старался Эсфор, что бы ни пытался сделать, войну не предотвратить. Уже нет.

Но…

– Прости, что заставила ждать.

Мелодичный голосок вплёлся в переливы птичьего пения, и эльф перевёл взгляд на девушку, стоявшую рядом с камнем.

Длинные кудри струились по её спине плащом цвета осени и огня. Глаза сияли летней зеленью, яркой и тёплой, как листва деревьев в эльфийском саду. Она сменила платье – лучший эфнийский шёлк, тонкий и прочный: казалось, девушка облачена в наряд из искристой воды, непрозрачной и зеленоватой.

– Не беспокойся. Я понимаю, что тебе сейчас нелегко. – Эльф поднялся с камня. – Терять друзей всегда нелегко.

– Надеюсь, всё-таки ещё не потеряла, – пробормотала девушка. На риджийском она говорила безупречно. – Снежке просто нужно… увидеть всё в правильном свете. Увидеть, как всё обстоит на самом деле. Что правда расходится с тем, как всё преподносит её окружение. Она умная, она поймёт.

– Ты так добра, Мэрис. Видишь хорошее даже там, куда другие откажутся смотреть. – Фрайн коснулся её руки, и тонкие эльфийские губы тронула улыбка. – Одна из вещей, что я в тебе люблю.

Та, которую в Риджии называли Мэрис, подняла глаза на своего спутника. Волосы эльфа – прямые, свободно отпущенные до плеч, – казалось, мерцали лёгким золотым сиянием. Дневной свет, соскальзывая с королевского венца, скатывался по высокому чистому лбу и тонул в тёмной глубине глаз, выделявшихся на бледном молодом лице. В синих с серебром одеждах, расшитых лиственными узорами, Фрайн зачаровывал и очаровывал, – так чарует взор солнечный зимний день, когда каждая снежинка искрится крохотным бриллиантом.

– Знаешь… я столько читала о таких историях, как наша… Истории ведь не рождаются на ровном месте, я знаю. Но теперь, когда я на месте тех самых героинь… мне всё ещё не верится, что прекрасный принц может выбрать кого-то вроде меня. Особенно когда принц прекрасен, как ты, – она заговорила, пожалуй, слишком задумчиво. – Посмотри на себя: ты брат Повелителя эльфов, тебе три сотни лет, ты мудр, ты нечеловечески красив и…

– Мэрис, Мэрис. Я ведь не тёмный, чтобы принижать людей. – Покачав головой, Фрайн дотронулся тонкими пальцами до девичьей щеки. – Ты не такая, как все. Ты яркая. Ты особенная. Тебя слушаются демонические кони, твой Дар исключителен, тебе даны силы, способные изменить мир. И тебе известна история моего племянника и его возлюбленной. Почему ты отказываешься поверить, что достойна счастья, которое улыбнулось деве менее примечательной, чем ты?

– Я ведь не видела её, чтобы судить, насколько она примечательная, – прошептала девушка. Под взглядом эльфа зелёные глаза её затуманила заворожённая поволока. – И мне всегда казалось, что героини подобных историй не такие уж особенные… на самом деле.

– Но ты другая. Не сомневайся, Мэрисуэль. Никогда.

Взяв её руки в свои, эльф поднёс их к губам. Запечатлев нежный поцелуй на костяшках спутницы, потянул её за собой вглубь сада.

– Не зови меня так, пожалуйста, – сказала девушка, когда они бок о бок направились прочь от дерева-дворца. – На «Мэрис» я согласна, но «Мэрисуэль»…

– Это одно из самых распространённых людских женских имён. Как ты могла заметить, оно замечательно складывается из твоего собственного имени и первых букв имени твоего рода. В переводе с гамалльского «Мэрисуэль» означает «особенная и загадочная». Отчего же это имя тебе не по нраву?

– Так… напоминает кое-что. В нашем мире не слишком лестное.

Навстречу им прошла одна из бывших фрейлин покойной Повелительницы – хрупкая эльфийка в зелёном с золотом платье. Длинная юбка и рукава, расшитые лилиями, шелестели по светлому мрамору следом за ней. Увидев Фрайна, она замерла и отступила в сторону, склонив голову; солнечные, слегка вьющиеся волосы скрыли юное лицо и глаза, смеющиеся небесной лазурью. Брат Повелителя эльфов кивнул ей в знак приветствия.

– Как твои уроки магии? – поинтересовался Фрайн, вновь повернувшись к своей избраннице. – Ты говорила, что у тебя лучше выходит управляться со своими силами.

– Да, так и есть! Силы клинка всё охотнее меня слушаются. А вчера мы работали над защитными чарами, и у меня с первой попытки получился Абсолютный Барьер! – оживилась та, удостоив эльфийку беглым взглядом. – Ещё я попросила Кроука показать мне разные заклятия и проклятия. Мы, правда, только начали, но вот когда я снова встречусь с дроу…

Они удалялись вглубь пёстрого безмятежного сада, и эльфийка в платье, расшитом золотыми лилиями, следила, как они уходят.

Когда девичий голосок стих, смешавшись с птичьими трелями и журчанием фонтанов, бывшая фрейлина продолжила путь к двустворчатым дверям, служившим входом во дворец.

Стражи учтиво поприветствовали её, и она улыбнулась им в ответ. Ступила в древесный дворец, сплетённый из сонма тонких золотых лоз; кивая встречным, начала восхождение по паутине дворцовых лестниц до своих покоев, расположенных почти под самой крышей-кроной.

Дорога заняла у неё немало времени. Человек после такого подъёма был бы изнурён, но не одна из Детей Солнца, быстрых и легконогих. Впрочем, войдя в комнату, обставленную простой деревянной мебелью, эльфийка всё же присела в кресло у окна, за которым шелестела листва.

Комната была небольшой, с высоким потолком, выдержанной в тех же солнечных тонах, что и весь дворец. Какое-то время её владелица смотрела на осколки ясного неба, видневшиеся в просветах золотой кроны и напоминавшие о витражах. Затем, не вставая, взяла с туалетного столика маленькую костяную шкатулку и положила на колени.

Когда она откинула резную крышку, украшения отразили свет тысячью драгоценных граней, разбив его на разноцветные переливы.

Эльфийка перебирала свои сокровища, пока не нашла то, что искала: тяжёлый серебряный перстень с малахитом. Камень был крупный, круглой огранки, с бирюзовыми разводами. Красивый. Хозяйка комнаты долго рассматривала кольцо, положив на ладонь; потом надела на палец, коснулась камня другой рукой, надавила – и тот повернулся.

На обратной стороне его была короткая игла.

Эльфийка дотронулась до неё. Легко, почти нежно. Без опаски. Теперь-то на ней не осталось ни капли яда: об этом она позаботилась. От перстня тоже следовало бы избавиться, но ей так нравилось иногда смотреть на него… вспоминая застывший взгляд зарвавшейся смертной девки, посмевшей отобрать у неё Хьовфина.

…простительная слабость. Что значит одна-единственная улика в идеальном преступлении, которое никто не собирается расследовать? Всё и так было ясно, и все в итоге получили то, что хотели. Она – освободившееся место рядом с возлюбленным Повелителем. Её народ – ту войну, на которую им давно следовало решиться. Она сделала благое дело, и ради этого стоило пожертвовать одной ничтожной человечкой, которая всё равно умерла бы каких-то пятьдесят-шестьдесят лет спустя. Правда, за восемнадцать лет Хьовфин так и не решился избрать новую Повелительницу, но теперь, когда оба его сына наверняка уже мертвы… Их гибель должна подтолкнуть события в нужном направлении.

Их лица были так похожи на то, другое, которое она ненавидела…

Фрейлина покойной Повелительницы эльфов вновь повернула камень, скрыв иглу, когда-то нёсшую смерть. Стащив перстень с пальца, сжала в кулаке маленькую вещь, уже почти развязавшую большую войну.

…свет одолеет тьму. А Хьовфин из рода Бьортреас будет принадлежать ей. Рано или поздно. Торопить события она не собиралась – не теперь.

Она ждала этого очень, очень долго.

И ещё подождёт – столько, сколько потребуется.