Приняли меня быстро, чего и следовало ожидать. Ректор, представившийся господином Ришаром, оказался обладателем седой шевелюры и пронзительного взгляда, которым он сканировал меня все время непродолжительного собеседования. Задал примерно те же вопросы, кои я слышала на Совете: какие у меня таланты и увлечения, к чему лежит душа. И этого бы с лихвой хватило, но в мое дело он вписал и смелое предотвращение преступления – дескать, далеко не каждый представитель человеческого мира на подобное отважится, не будучи даже уверенным в том, что не сумасшедший. Уверена, и без этих плюсов меня приняли бы. Сразу было понятно, что в курсанты берут любого, согласного в дальнейшем поступить на службу.
Он коротко рассказал о сверхлингве – местном языке, который уже «встроен» в ум любого существа, о прелестях жизни в Вахарне и перспективах карьеры магикопа. В последней теме увяз, повторяя одно и то же по кругу, поэтому пора было ее заканчивать:
– Господин Ришар, не надо меня убеждать. Я горю желанием геройствовать во имя порядка! Потому научите меня подлым приемчикам и еще более подлому колдовству – и в полевые работы. До вечера успеем? Обещаю очень стараться!
Мужчина усмехнулся:
– Я бы посмеялся над твоей шуткой, но, к сожалению, она не так уж далека от реальности – одаренных курсантов быстро разбирают в рейды. Но начнем все-таки по порядку, а то выживаемость неподготовленных курсантов в полевых работах близка к нулю. Тебе нужно место в общежитии?
– Ни в коем случае, – я решила этот вопрос еще до знакомства с ректором. – Буду жить в Москве и приезжать сюда на учебу. Пока не придумала, что с настоящей учебой делать, ну да ладно.
– Настоящей? – его рассмешило это слово. – Сразу видно, что ты до сих пор не поверила в происходящее до конца. Ты только-только начинаешь погружаться в настоящий мир, а тот, который до сих пор знала, полным не был. Большинство людей живет в условиях вакуума информации, а в городские страшилки всерьез не верит. Тогда идем…
Все академическое помещение было странно устроено: этажей много, не меньше десяти, но не больше трех аудиторий на каждом. Притом в такое, самое учебное время, большинство классов пустовало. Я уж было подумала, что вся подготовка заключается в физической нагрузке: попробуй побегать туда-сюда по десяти этажам – потом одними накачанными ногами любого преступника задушишь.
Наконец, ректор привел меня в большой кабинет на пятом этаже, вклинился в занятие, прервав преподавателя, и радостно оповестил:
– У нас пополнение, магистр Веллес! Познакомьтесь, Талья Логинова, поставлена на учет в конце прошлой недели. Кажется, год удачно начался – уже две ведьмы в наших сетях!
В классе сидела только одна ученица – уже знакомая мне Риссая. Она и пробурчала, оторвавшись от тетради:
– Я просто в здании заблудилась, господин ректор, до сих пор выход не могу найти. Не относите на счет своей рекламной компании. И будем честны: лучше я на нудных лекциях свой приговор отсижу, чем буду ходить в рейды с магикопами.
Я же осматривалась, погружаясь в изумление:
– Нас двое? Вернее, две ведьмы во всей группе? Это настолько остро стоит проблема недобора в сверхполицейскую академию?
– Проблемы недобора нет! – отрезал господин Ришар. – Слышишь шум? Это берсерки тремя этажами выше топочут. Их и валькирий всегда хватает – самые ответственные граждане Вахарны. Нет никого более верного закону, чем истинный берсерк или валькирия!
Риссая и на этот счет нашла что вставить:
– Просто они не знают, чем другим можно в жизни заниматься. Правила нарушать они физически не способны, и где еще нужны их мышцы и умение вытрясать из порядочных существ душу?
– Не без этого, – согласился ректор. – Но хватает и вампиров, и оборотней. Первые соберутся после заката – они ночью получше соображают, а у вторых сейчас охотничья практика в лесу. Ну все, я вас оставлю. Поздравляю с новой студенткой, магистр!
Преподаватель выглядел еще старше господина Ришара, он поглядывал суровее и говорил без той же доброжелательности:
– Занимай любое место, Талья. И с завтрашнего дня прошу не опаздывать. Мы начинаем в тридцать четыре по местному.
Я не думала удивляться, просто уточнила, направляясь к парте:
– А по московскому?
– В девять, – ответила мне Риссая, сидящая на другом ряду. – Тут все давно перешли на человеческое время, так удобнее, но старикам мы об этом не сообщаем – так они выглядят нелепее.
Веллес, который прекрасно услышал ее комментарий, недовольно покачал головой, но не ругался, а скорее сокрушался:
– В этом и есть главная проблема: мы слишком легко забываем свои традиции. На молодежь сейчас без слез не взглянешь – уткнулись в свои гаджеты, жизнь вокруг перестали замечать!
Меня его отповедь обрадовала, я в доказательство даже смартфоном ему помахала, обнадеженно интересуясь:
– Получается, тут есть связь?
Рыженькая ведьма огорчила, развернувшись ко мне:
– Нет, связи нет. Еще не додумались, как сюда вышку поставить, а к спутнику отсюда подключиться пока не получается. Но можно погонять в офлайн-игры. Кстати, потом в Москву вместе пойдем, мне надо ноутбук в ремонт отдать, совсем барахлит.
Я с удивлением на нее посмотрела. Видимо, какую-то электростанцию они здесь смогли забабахать – освещение в здании было очень похоже на наше. Ну и заряжать свои девайсы они от чего-то умудряются. Какой замечательный мир: почти все человеческое взяли, но и магию сохранили!
– Хватит болтать! – осек нас старик. – Вернемся к учебе. Талья, у тебя есть канцелярские принадлежности? – Я кивнула, вынимая из сумки первую попавшуюся тетрадь. – Тогда записывай. Сверхполиция – новая институция в Вахарне, организованная пятьдесят лет назад лордом Михлаем Стантом для предотвращения преступлений…
Риссая его перебила:
– Но я уже эту тему изучала! Мне опять записывать или можно предыдущее подчеркивать?
Заразившись ее наглостью, я подпела:
– Действительно, магистр Веллес, это выглядит немного нелогично. Риссая – одаренная ведьма, она много чего умеет, а я совсем новичок. Я даже о Вахарне почти ничего не знаю, а уж из заклинаний слышала только про «аваду кедавру». Или Риссае будет очень скучно, или мне ничего не понятно.
Он устало вздохнул и раскинул руки, нервно указывая сразу на все пространство класса:
– Вокруг посмотрите! Видите, сколько народу собралось?! Вы предлагаете вас еще по разным классам распределить? Записывайте, сказал! А тебя, Риссая, вообще на судилище приговорили к общественным работам в сверхполиции, учебную подготовку ты сама себе наныла. Так хотя бы сделай вид, что стараешься!
Для меня лекция была интересной, я успевала еще и закидывать преподавателя дополнительными вопросами. И наконец-то закрыла некоторые пробелы. В этой цивилизации, которая, помимо столицы, объединяет еще несколько городов поменьше, живут представители многих рас: вампиры и оборотни, ведьмы и ведьмаки, берсерки и валькирии, инкубы и суккубы, немногочисленные тролли и феникс в единственном экземпляре. Численность населения меня поразила: только в Вахарне по последней переписи насчитали почти миллион существ! Целый миллион! Остается порадоваться, что большинство жителей вообще никогда не выходит в человеческий мир.
Было также большим удивлением узнать, что оборотни и берсерки – это совершенно разные расы, и никто из местных их не путал. Оборотни, как и гласил интернет, оборачиваются при полной луне в волков, но все остальное время ничем не отличаются от обычных людей и весьма добродушны. А вот берсерки – круглосуточные машины для убийств. Они и сами по себе сильны и быстры, но в случае серьезной угрозы впадают в неистовство и становятся практически непобедимыми. К сожалению, в таком бешенстве они вполне способны навредить и своим товарищам, потому с ранних лет учатся себя контролировать и подобного состояния не допускать. Валькирии оказались женским полом берсерков, что совсем не вязалось с моей информацией. Видимо, позавидовали инкубам и суккубам, вот и решили дать одной расе два разных названия. Как я успела выяснить раньше, все расы, кроме троллей, были представлены в Совете Вахарны – обычно управителем становился самый родовитый. А вот это как раз очень по-человечески.
Тюрем как таковых в Вахарне не содержат – если преступление серьезнее денежного штрафа, но не тянет на казнь, то преступника подвергают заморозке. Он не испытывает притом никаких терзаний, но теряет время собственной жизни. И все время видит какие-то сны. Магистр Веллес, недовольный тем, что я постоянно увожу его в сторону от лекции, поведал, что некоторые преступники делаются другими, более смиренными, но на некоторых заморозка не оказывает никакого эффекта – они почти сразу возвращаются к прежнему образу жизни. Я пока не знала, как относиться к подобному наказанию и как определить, является оно жестоким или вполне адекватным содеянному. Но со всех сторон лучше, чем смертная казнь.
После двух лекций мы перешли к практике, однако преподаватель у нас остался тот же. Похоже, в академии недостаток ведьмаков ощущался даже среди учителей. Зато мне стало еще интереснее испытать себя, проверить наличие силы.
Риссая сразу же подняла в воздух стопку учебников – ей было достаточно щелкнуть пальцами. У меня же не вышло и с листочком. Я вроде бы делала то же самое, концентрировалась и мысленно произносила нужные звуки, но ничего не получалось. Ругать меня не собирались. Я столько лет жила, не зная о своей силе, и, в отличие от других ведьм, мне предстоит длинный путь по обузданию способностей. Зато у меня сразу вышло собрать отвар от простуды! Я в точности следовала рецепту, а все емкости с травами на высоком стеллаже были подписаны – и магистр Веллес довольно закивал, когда зачерпнул ложкой из моего котелка. Сугубо аптекарская работа, требующая внимательности, а не магии. Риссая сделала то же самое, не использовав даже половины ингредиентов, а просто подышав на ромашковый настой.
После уроков мы вышли с ней вместе. Как она и собиралась, направилась со мной из города к двери. А я не преминула сказать:
– Риссая, я очень рада, что ты разговариваешь со мной и не слишком злишься. Кто-то на твоем месте винил бы меня.
Ведьма пожала плечами и ответила легковесно:
– А на что злиться? Я ведь сразу понимала, что ты существо, а мы очень рискуем. Просто так случилось: я влезла в это дело из-за Диминика, а Диминик – из-за Кристины. К счастью, феникс хотя бы этот порядок подчеркнул и каждому выписал по заслугам. Спросили бы меня, я б эту Кристину Фор на пятьдесят лет под лед отправила!
– То есть она постоянно совершала преступления? – вылетел вопрос, но я сразу же пояснила: – Не отвечай, если не хочешь. Я когда-нибудь собираюсь приносить присягу сверхполиции. Нет ничего лучше справедливого закона и его исполнения!
Она скривилась от избытка пафоса и решила уйти от прямого ответа:
– Порадуемся, что целый год эту стерву не увидим. Вернее, все порадуются, а Диминик поплачет. Форы очень не хотят получить такого зятя, и за время отсутствия дочери поищут способы от него избавиться. Или будут молиться, чтобы он сам нашел себе другую партию. Хотя вряд ли на это всерьез рассчитывают – ему же не только красавица нужна, но и ее титул…
– Кстати, о нем, – вспомнила я. – Не покажешь, где его дом?
Но ведьма сбила с мысли:
– Заглянем в управление? Мне надо отметиться, чтобы бессмысленную учебу в моем графике не забыли отметить.
Пока ее ждала, встретила в коридоре Иона и Ланду – видимо, эти двое всегда на посту или всегда готовы на пост заступить. Они чрезвычайно обрадовались тому, что я передумала. Валькирия даже приобняла и похлопала по спине тяжеленной рукой. Берсерк был более сдержан, но широкой улыбки скрыть не мог.
– Это здорово. Я могу называть тебя Тальей? Тебя в любом случае здесь все так будут называть. Если не возражаешь, сразу припишу тебя к своему девятому отряду – ты уже знаешь нас и Влада Двести Семнадцатого, будет проще адаптироваться. Ну а я со своей стороны уверен, что мы сработаемся!
– Буду рада, – я немного смутилась. – Но пока неизвестна величина моей силы – не хочу стать обузой.
Ланда решительно возразила:
– Сила никогда не бывает важнее характера. Я предпочту, чтобы мою спину прикрывала честная бездарность, чем могущественный подлец.
Эта парочка меня почему-то сильно вдохновляла. Они были олицетворением какой-то правильности, приправленной кулаками. Ни единой ноты высокомерия – лишь желание помочь. И вряд ли они помогали только мне, о такой сверхполиции любой житель любого города мира мечтает. Если мне удастся стать хоть чем-то на них похожей, то уже жизнь бессмысленной не назовешь. Я простилась с ними до завтра.
Когда снова пошли по улочке, я повторила Риссае тот же вопрос:
– Где дом Диминика? Покажешь?
– Зачем он тебе? – ведьма насупилась.
– Поговорить. Не сегодня – сегодня я очень устала. Но как только наберусь сил, надо самой пойти к нему и на двух пальцах объяснить, что я о нем думаю.
Ведьма не стала уточнять подробности моего странного желания и будто нехотя ответила:
– Он не живет в столице.
– А где же? – удивилась я.
– В своем поместье. Вернее, в том, что от поместья осталось. Если с Кристиной не срастется, то дом ему придется рано или поздно продавать.
Для меня сразу картина стала яснее:
– Ого, я смотрю, что речь идет о настоящей любви, никакой меркантильности! Не зря ее отец так на Совете вопил…
– Тебе-то откуда знать, кого на самом деле любят инкубы? – Риссая выпалила с непонятным раздражением. – Они в плотских утехах энергию качают, а любить могут деньги и титулы! Люди такие же бывают, хоть и не инкубы!
– Люди бывают и похуже, – примирительно произнесла я. – Не надо на меня ворчать, я ведь совсем пока ничего не знаю. Зато в хорошей дружбе нуждаюсь… – Я прищурилась, всматриваясь вдаль и обескураженно констатируя: – И, кажется, у меня все же есть ведьмовская способность по привлечению злых сил… Это не его ли машина? Стоп! Машина?! Здесь?!
Мы уже вышли за городскую стену, и на безлюдной дороге по направлению к нам ехал красный автомобиль. С этой стороны трасса не была такой заезженной, это был скорее объездной путь. Я рот разинула от изумления – как?! Как они сюда даже машины транспортируют? Дверь в парке – просто формальность, а на самом деле там въездные ворота? Неплохо кое-кто устроился – от далекого поместья до столицы с ветерком, притом ни на секунду не выныривая из сказки!
Дим нас узнал – авто с визгом тормозов остановилась, подняв с дороги пыль. И Риссая за секунду изменилась. Она вдруг отшатнулась от меня и закричала:
– Ты чего ко мне прицепилась, болезная? Я тебе уже сказала, что знать тебя не желаю! Привет, Диминик, какими судьбами?
Инкуб вышел из машины, изящно хлопнул дверью, походкой гепарда шагнул к нам. Одежда этого мира ему тоже невероятно подходила, хотя больше напоминала обычный деловой костюм черного цвета, в точности сшитый по его меркам. Хорош самец, себе врать в этом вопросе бессмысленно. Аж в горле ненадолго пересохло. Особенно когда он заговорил, вынуждая каждый нерв в теле завибрировать:
– Я тут подумал, что именно сегодня могу рассчитывать на случайную встречу. И, гляди-ка, угадал. Риссая, не оставишь нас с твоей подружкой поболтать?
– Какая она мне подружка?! Знать ее не знаю! – отговорилась ведьма и с хмурым видом пошагала дальше, явно недовольная тем, что ее просто прогнали.
Я стряхнула первоначальное напряжение, выпрямила спину. Врагов надо встречать, демонстрируя уверенность в собственных силах, а не волнение. Голос тоже смогла обуздать:
– Я тоже хотела с тобой поговорить, господин преступник! Отстань от Марины!
– Кто такая Марина? – Он заломил черную бровь. – Не та ли пухляшка, что визжала недорезанной свиньей? А ведь я только на груди ее посидел, даже лапкой не тронул. – Смех его прозвучал неуместно, но все равно мелодично. – У нас закостенелое общество, правила десятки лет не меняются, потому альтеры все еще считаются безобидными и не подлежат преследованию. Интересно, кто из тупых магикопов первым догадается, что можно сотворить с помощью крысы? А стаи крыс?
От злости наваждение схлынуло, и я сжала кулаки, смело шагая в его сторону.
– Что ты себе позволяешь? Думаешь, я это так оставлю?!
Диминик знакомо прищурился и вернул мне мой вопрос, делая ударение на «я»:
– Думаешь, я это так оставлю? Забуду все, что ты натворила? Обычно я дружу с симпатичными ведьмочками, но ты станешь приятным исключением. Я достану тебя, твою подругу, твоих родителей и всех, кого ты когда-либо знала. Но если будешь лапочкой, то и я со своей стороны постараюсь быть лояльнее.
Угроза попала в цель – я задрожала, хотя представления не имела, о каких конкретно последствиях он говорит. Но, кажется, последним предложением он намекнул на сделку – и потому я натянула равнодушное выражение лица и изобразила кривую улыбку: мол, жду, излагай. Инкуб приблизился еще на шаг. Это было лишним, потому я отступила – и понадеялась, что это выглядит защитой личных границ, а не трусостью. Дим усмехнулся и наконец-то объяснил:
– Кристина через год вернется и устроит тебе нечто феерическое. Потом еще пожалеешь, что не я тебя со свету сжил. И такой расклад позволяет мне на это время закрыть глаза на твое существование. Но видишь ли, Наташа, ты случайно нанесла удар по моему кошельку. Я неплохо зарабатывал на доставке товаров. Теперь мне этот путь перекрыли. Поможешь? Совсем немного ради себя же самой напряжешься – и целый год будешь жить припеваючи.
Мне сразу стал понятен смысл просьбы:
– Товары-то запрещенные? Ты в курсе, что я с сегодняшнего дня курсант сверхполицейской академии и причислена к девятому отряду? Может, Иона попросим с этим делом помочь? Он быстро тебя оформит в заморозку рядом с невестой!
Инкуб улыбнулся шире:
– Что-то Ион не слишком помог ночью твоей надрывающейся подружке, правда? Потому от тебя я жду или согласия, или отказа. Но в случае желания на меня донести у тебя ничего нет, кроме слов. Видишь ли, я просто тебя проверял, но на самом деле ничего такого в виду не имел. В Вахарне никому не запрещено болтать всякую чушь.
Я нахмурилась, не до конца понимая его логику:
– Все равно рискованно с твоей стороны… Почему же ты Риссаю не взял в подельницы? Для нее-то проход открыт! И оплата, как понимаю, у вас с ней давно установлена – отделаешься несколькими ночами, если я ничего не путаю.
Диминик посмотрел в сторону зарослей, где ведьмы уже не было видно, и задумчиво произнес:
– Работать с этой дурой? Ни за что. Я бы и в последний раз ее на помощь не звал, если бы под рукой была другая ведьма, с которой можно договориться. Она сообразительна, талантлива, полезна, мы давно дружим, но от этого она не перестает быть дурой.
– Дурой? – не поняла я смысла оскорбления. – Риссая не похожа на глупую. Единственной ее ошибкой можно назвать помощь тебе!
Он снова перевел на меня пронзительные черные глаза.
– А как еще назвать девушку, которая влюбилась в инкуба? Лауреатом Нобелевской премии по разумным решениям? Интересно, на что она рассчитывала? Что я такой: «А-а, счастье-то какое, раздолби меня ипотекой, ну какая замечательная нищая ведьмочка с носиком пипочкой, женюсь-ка я на ней, буду всю жизнь любить и хранить верность»?
Теперь и я посмотрела в ту сторону, запоздало понимая причины перепадов настроения Риссаи. Да и в каком другом случае она еще захотела бы ему помогать за такую – скажем прямо, исключительно символическую – плату? Бедная девочка. Ведь вроде бы хорошая, незлопамятная, общительная, но так вляпалась… С моей точки зрения, подобное можно было бы назвать катастрофой, но Диминик выразился иначе, за что я и зацепилась:
– Говоришь так, будто она сама это выбрала! Посидела, подумала и решила: «А влюблюсь-ка я в самого гадостного мерзавца из всех доступных, у которого есть невеста, зато нет сердца».
– Ну хоть у нас с тобой чувства взаимны, – он не стал спорить с обвинениями. – Итак, к сделке. Помоги разок – и живи спокойно год. Вместе со своей Мариной, а то мне понравилось, как она визжит.
Я еще немного отступила, рассматривая камни под ногами. Не сразу дошло ключевое слово, но когда я до него мысленно добралась – стало весело:
– Разок? – я его выделила интонацией. – Разве одна доставка решит твои финансовые проблемы? Сильно сомневаюсь! Но тебе нужна моя помощь – разок. А это означает, что ты просто хочешь втянуть меня в грязное дело. Мне достаточно будет один раз испачкаться – и тогда уже твои угрозы заимеют вес. Ведь ты постараешься, чтобы доказательства были прямыми, а не словами на проезжей части. Я все правильно угадала?
– Не все. – Его лисья улыбка стала еще многозначительнее. – Но разве у тебя есть выбор?
– Полнó, – я ощущала себя с каждой секундой все более правой. – Похоже, что ты от безнадежности выкручиваешься. Крысу твою уже потравили, Маринка не зря до управляющей компании докричалась. Других альтеров у тебя в Москве скорее всего не осталось – зачем бы ты их там целую толпу плодил, ведь понятия не имел, что тебя в Вахарне запрут? Или остались, но их точно не хватит, чтобы учудить нечто грандиозное. Если я и в этом права, то могу преспокойно ехать домой. А когда стану магикопом – подчеркну в управлении, что альтеров надо ставить на учет точно так же, как и их создателей!
– Да ты меня как орешек раскусила, – он со смехом развел руками. – До сих пор привкус яда во рту чувствую, милая моя Крыся перед смертью помучилась. И ведь правда, угрожать мне больше нечем. Значит, возвращаемся к старой доброй мести своими руками.
– Удачи в этом.
Я поспешила от него, чтобы больше никаких угроз не услышать. Какая же я молодец – все факты и оговорки правильно сопоставила, юрист из меня вышел бы великолепный.
Дома меня ждала Маринка с расспросами. Бойкая подруга и родителям что-то наплела про мое отсутствие – дескать, я задержалась в библиотеке с важным докладом, а ее сюда отправила. Я пока не представляла, что делать с универом, но именно она мне подкинула идею свободного графика – учиться буду в сверхполицейской, а затем кровавым пóтом и рекой слез как-нибудь сдавать сессию. Сложностей с этим вариантом намечалось предостаточно – от нехватки времени до отсутствия справки с места работы, без которой мне такой график никто не выпишет. Но это все потом, а пока можно было отдохнуть и выспаться.
Проснулась я от приглушенного вскрика. Резко повернулась, распахнула заспанные глаза и замерла. Маринка едва дышала, но уже немного понимала ситуацию из моих объяснений, потому на этот раз не орала, а хрипом звала меня. На ее груди сидела черная крыса средних размеров, и мне стоило немалых трудов, чтобы не закричать в полный голос.
Я, как все нормальные люди, ненавижу крыс и испытываю невозможный страх перед ними. Крыся, как назвал ее Диминик, повернула голову ко мне и посмотрела черными бусинками глаз прямо – и я руку бы дала на отсечение, что этот взгляд мне знаком. Даже искорки задорной насмешки я в них разглядела. И если бы такие отвратительные создания бывали очаровательными, то именно это определение я к ней и подобрала бы. Передо мной был не безмозглый грызун, а сосуд для чужого разума. И только форма мордочки не позволяла ей хитро улыбнуться, обнажив знакомую улыбку.
– Марин, подожди… подожди. – Я дышала судорожно. – Сейчас тапок возьму и хрякну ее…
– Прямо по мне хрякнешь? – она тоже давила слова с трудом. – И похоже, она бессмертная. У меня в квартире санитарная служба тяжелое вооружение использовала! Ты это… может, просто извинись перед своим Димом? Чего ему год без невесты – наоборот, любовь крепче станет!
Крыся глянула на нее, затем снова на меня – и вдруг наклонилась, широко разевая рот. Выплюнув какой-то маленький сверток, спрыгнула на пол. Я попыталась уловить, куда она побежала, но потеряла из виду в темноте. Но у нас даже заметных щелей нет! Куда она просочилась?
Преодолевая дрожь, я развернула бумажку и прочитала вслух мелкие буквы: «Начнем с того, что я узна́ю тебя лучше, чем ты когда-либо узнаешь меня». Едва я произнесла последнее слово, как записка растворилась прямо в пальцах, будто ее и не бывало. Подпись не была нужна – мы обе и без того угадали отправителя. Маринка запричитала:
– Он следит за тобой. Он только что заявил, что будет за тобой следить! Ты сойдешь с ума только от этой мысли, Наташ! Именно для этого он и оповестил – чтобы ты спятила, ведь жить так невозможно. И что это за крыса такая, которая передает сообщения? Это типа СМС с функцией самоудаления? – Она начала нервно смеяться.