Я всегда знала, что рано или поздно попаду в другой мир. Никогда не верила, но всю жизнь точно знала – когда-нибудь это обязательно случится. Звучит как полный бред, но такова правда.
Возможно, вы поймёте меня, если хоть раз видели сон, проснувшись после которого никак не могли понять, куда попали, озирались по сторонам с недоумением и растерянностью: «Где я? Что я здесь делаю?»
Зато ТАМ всё было привычным и настоящим. ТАМ из причудливого коктейля ярких красок, запахов и звуков соткана жизнь, которую вы чувствовали настолько полно, насколько вообще возможно прочувствовать окружающий мир.
Так вот, мне «посчастливилось» видеть подобный сон с раннего детства, и каждый раз просыпаясь, я понимала, что моя жизнь – там. Что с очередным пробуждением я получаю лишь отсрочку (быть может, последнюю), перед тем, как с головой окунуться в настоящую реальность…
Чем старше я становилась, тем чаще мне снились странствия в магическом мире, и тем большими подробностями обрастали. Просыпаясь от сияния странных глаз, я чувствовала, что времени остаётся всё меньше.
Сон стал причиной моей любви к жизни в моменте «здесь и сейчас» и абсолютного неприятия фэнтези во всех его видах. Я прыгала с парашютом, занималась конным спортом, неплохо фехтовала, пела и даже вышивала бисером симпатичные картинки. Но не читала ни романтическое, ни юмористическое, ни эпическое и никакое другое фэнтези, не интересовалась «попаданцами» и «магическими академиями», меня вообще не интересовала магия ни в каком виде. А если говорить честно, я просто-напросто всеми силами отодвигала тот момент, когда придётся окунуться в эту главу жизни, написанную капризной госпожой Судьбой.
Спрoсите – откуда такая осведомлённость об особенностях нелюбимого жанра? Всё просто – им зачитывается моя лучшая подруга Альбина, которая почти четыре года стойко добивалась того, чтобы я прочитала хотя бы «сагу» про Гарри Поттера. Я регулярно просыпалась от взгляда страшных глаз, но про сон рассказать не могла даже ей, будто на подобном откровении кто-то незримый установил жёсткий запрет, а потому Алька не понимала моего неприятия «магических» книжек, и раз за разом расписывала в красках и лицах, сколько удовольствия я получу, прочитав историю несуществующего волшебника.
Может быть, мы и сошлись так тесно, потому что временами её не совсем здоровый энтузиазм относительно фэнтези притуплял мой собственный страх.
В итоге, чтобы сделать приятный подарок подруге (и заодно взять «любимую» фобию на абордаж) аккурат к её двадцать первому дню рождения (мне двадцать один год исполнился немного раньше) я прочитала все семь книг. И, как ни странно, история проскочила «на ура», потому что мой сон вдруг отступил!
Я наслаждалась книгой и новыми, ни к чему не обязывающими сновидениями, даже почти поверила, что избавилась от «самого страшного страха», но… Всегда есть это «но». Стоило после Роулинг переключиться на другие фэнтезийные истории, как прежний ужас вернулся в мою жизнь с утроенным энтузиазмом, будто отрываясь за несколько месяцев вынужденного «воздержания».
Так что, обрадованная долгожданной победой Алька, которая уже потирала ручки, уверенная, что теперь-то я, как миленькая, воспылаю любовью к магическим книжкам, страшно расстроилась, когда этого не произошло. Даже покорчила обиженку. Причём очень активно, с уместными и не очень «спецэффектами». Спасибо, хоть быстро поняла, что артачусь я не из природной вредности – всё-таки мы были настоящими подругами, а не змеёй и черепахой из пресловутого анекдота про женскую дружбу.
Помните такой?
Плыли эти «подружки» в открытом море, и змея, удобно расположившись на спине черепахи, думала: «Может, укусить»? Но не кусала, понимая, что тогда черепаха её сбросит. А черепаха и хотела бы спихнуть свою наездницу, но продолжала дисциплинированно служить плавсредством, так как опасалась «в благодарность» получить укус…
Мы же с Алькой с первой минуты знакомства нашли общий язык и не поссорились ни разу. Почти с самого начала учёбы на двоих снимали комнату у интеллигентной московской старушки, которая со временем стала нам почти родной, вместе посещали и прогуливали занятия, плакались друг другу в жилетку об очередной несчастной любви, штурмовали иностранные языки и умудрялись активно подрабатывать. Сначала промоутерами, мерчандайзерами и официантками, позже – переводчиками с разовыми заказами.
Жили – не тужили, до окончания alma mater1 оставалось всего ничего: сессия и диплом. Но стать выпускницей филологического факультета МГУ мне так и не довелось…
***
В тот злополучный день я спешила на встречу с очередным работодателем. Деньги нужны всегда, а перед сессией ими следовало запастись с особенным тщанием, дабы потом грызть гранит науки, не отвлекаясь на бытовые дела.
Права народная пословица, утверждающая, мол, тише едешь – дальше будешь. Вот и меня торопыжничество не довело до добра. Всё произошло банальнее некуда: перебегая дорогу, я заметила несущийся автомобиль, когда было уже поздно.
Раздался оглушительный визг тормозов, всё вокруг замерло, погрузившись в зыбкий туман, а обострившееся зрение выхватывало разрозненные фрагменты действительности, которые пугающе медленно сменяли друг друга.
Хищный разрез глаз новенького навороченного внедорожника…
Чересчур яркий свет неоновых фар…
Расширившиеся в немом ужасе карие глаза симпатичного парня…
Костяшки вцепившихся в руль пальцев побелели до цвета холодного мрамора…
Отвратительный паук, окольцевавший указательный палец, вот-вот зашевелит мохнатыми лапками…
Бриллиантовые глазки арахнида пялятся на меня с неприкрытой насмешкой…
Всё ближе… В ожидании удара руки сами вскинулись в защитном жесте, отчаянное усилие и…
Ничего. Тишина. Я аккуратно открыла один глаз. Второй. Потом изо всех сил выпучила оба и задохнулась от накатившей паники, потому что окружающее пространство не вписывалось в рамки «нормальной», привычной действительности.
Шум мегаполиса сменил ненавязчивый стрекот насекомых и заливистое пение птиц, а хорошо знакомые, и чего уж скрывать, любимые каменные джунгли резко переквалифицировались в умиротворяющий пейзаж альпийских предгорий: цветочное море обширных лугов плавно перетекало в покрытые лесами холмы, которые затем преображались в скалистые горы, стыдливо прикрывавшие острые макушки белоснежными шапками.
Прямо передо мной колосилось уходящее за горизонт золотое поле, а слева, метрах в ста (стометровки я всегда бегала на «отлично», и глазомер у меня – ого-го!), высился дремучий, словно вышедший из страшной сказки, лес. Грунтовая дорога, на которой я оказалась, вилась из тёмной чащи куда-то вниз, чёткой границей отделяя живописные луга от полезных посевов.
И до невозможности голубое безоблачное небо…
Из леса, оглушительно курлыкая на все лады, вынырнула пара птиц. Жемчужно-белое оперенье их великолепных крыльев ярко контрастировало с угольно-чёрными брюшками. Я ахнула, поняв, что размах этих самых крыльев приближается к диаметру макушек небольших деревьев, а ведь это метров десять, если не больше! Помнится, у земных птиц потолок где-то в районе четырёх.
Пернатые гиганты, танцуя в потоках воздуха, унеслись в сторону горной гряды. Такой птичке явно ничего не стоит поднять в воздух человека, и если это хищники, вроде наших кондоров и ястребов, то мне очень повезло, что парочка слишком занята, чтобы обращать внимание на каких-то там людишек.
Я потёрла глаза, вздрогнула, обнаружив на себе вместо любимых джинсов и кроссовок платье терракотового цвета с тёмной курткой грубого пошива «а-ля бомбер» и тяжёлые боты с блестящими застёжками.
Почувствовав, что паника начинает накрывать с головой (причём эта самая голова вдруг закружилась, отказываясь соглашаться с происходящим), я быстренько села прямо на травку, не особо заботясь о чистоте новообретённого наряда.
Костюмчик и удивительные птицы прямым текстом намекали на то, что я совсем, абсолютно не дома! Галлюцинация или всё-таки «посчастливилось» провалиться в параллельный мир? Активное щипание конечностей подтвердило второй вариант. Нда-а… Не миновала меня «чаша сия».
Нет, ну почему я, а не Алька! Ведь моя единственная фобия всегда была её главной, нежно лелеемой мечтой. Много лет подряд, задувая свечи на торте, она загадывала именно это «деньрожденческое» желание. Недаром родилась в 1997 году, вместе с выходом в свет первой книги про Гарри Поттера. Что, если этим и обусловлена её безумная любовь к магическим мирам? Правда, мне та же дата подарила обратный эффект…
Мысленно ругаясь на чём свет стоит, я прошла все пять стадий принятия неизбежного2, капитально задержавшись сначала на отрицании – всё-таки жуть как не хотелось верить в происходящее, – а потом на депрессии. По идее, даже человек со смертельным диагнозом в конце концов вынужденно, но приходит к принятию своего положения, а у меня-то вообще всё в шоколаде: жива (как ни странно!), здорова (вроде бы). В общем и целом – грех жаловаться.
Думаю, мне удалось не сойти с ума только благодаря целебным свойствам местного воздуха. Он благоухал горной свежестью вкупе с удивительными цветочными ароматами, а чуть ощутимая нотка незнакомых пряностей дразнила обоняние, намекая на возможность отведать небывалых экзотических блюд. Ну а вкусно поесть мы все не дураки.
Не знаю, сколько я так просидела, но местное солнышко успело плавно переместиться с востока на запад, тени деревьев растянулись по пыльной дороге, а в сторону гор пролетели ещё несколько знакомых птичек-гигантов. Сходка у них там, что ли?
Понимая, что рано или поздно придётся пойти искать людей хотя бы для того, чтобы не умереть с голоду, я заставила себя собраться в кучу и встать. Отправлюсь, куда глаза глядят. Но не успела отряхнуть свой незатейливый наряд, как неподалёку послышался удивлённый возглас:
– Эй, откуда ты взялась?
На ловца и зверь бежит. Хотя… Кто из нас тут зверь – большой вопрос. Вернее, совсем не вопрос.
С той стороны дороги, где наблюдался значительный спуск, показались два аборигена. Экземпляры настолько разные, насколько это вообще возможно, а их внешний вид стал дополнительным свидетельством того, что я точно не на Земле.
Первый (обратился ко мне именно он), светленький парень лет двадцати, выглядел довольно-таки обычно, разве что одеждой напоминал деревенского жителя давно минувших дней: длинная аляповато-цветастая рубаха подпоясана обычной витой бечёвкой, латаные-перелатаные штаны-шаровары, на ногах сапоги, явно знававшие лучшие времена, а в руках холщовый мешок. Неподдельное изумление на лопоухой физиономии и любопытные васильковые глаза.
Зато при виде второго, подъехавшего верхом на гнедой лошади, сразу подумалось – маг. Не старше тридцати, но выглядит чрезвычайно внушительно: бледный, с резкими чертами лица, неприятный тяжёлый взгляд. Внешняя сторона его чёрной мантии словно поглощала дневной свет, тогда как тёмно-вишнёвая изнанка, отлично просматривающаяся в откинутом капюшоне, напротив, мягко светилась. В мочке левого уха сверкал крупный камень, настолько похожий на свежую кровь, что меня замутило.
Звуки речи блондина сложились в понятные слова, но каким-то шестым чувством я определила – язык незнакомцев точно не русский, – и совершенно не похож ни на один из тех, что я знаю или когда-либо слышала.
– Я пришла оттуда, – неопределённо махнула рукой, почти не нарочно попав в сторону леса.
Говорю на том же наречии. Ничего себе…
Пожалуй, вот так сразу, кому попало, правду о себе раскрывать не стану. Решение было спонтанным, но правильным – это я чувствовала совершенно определённо.
– Господин маг? – подобострастно обратился лопоухий к своему спутнику, выглядел он при этом испуганным, будто нарушил какой-то страшный запрет.
Надо же, и правда маг. Не ошиблась. Новоявленный «Гарри Поттер» в ответ лишь спокойно кивнул.
– Ты сумела пройти сквозь Мглистый лес? Это ж цельный зидар3, как невозможно! Какая-то нечисть завелась, никого не пускает, – нервно сообщил блондин, беспрестанно кидая заискивающие взгляды на своего невозмутимого спутника.
– Не знаю, меня пустили, – не придумав ничего умного, решила закосить под дурочку, – И сначала я спокойно шла, а потом раздался непонятный шум, что-то замелькало и стало так страшно, что я побежала со всех ног, а уже тут упала без сил. Все свои вещи растеряла.
И развела руками, старательно изображая, что очень, ну просто очень сильно расстроена. Собственно, так оно и есть, только у моего расстройства несколько иная причина.
– Вон оно как, – выдохнул блондин, глянув в сторону темнеющих деревьев, – Поди на нечисть нарвалась? А у нас, кто ни пытался войти в лес, никого не пустила. Но не бойся, господин маг быстро с ней разберётся. Может, найдёшь ещё свои вещи-то.
После короткого выступления голубоглазый съёжился, даже будто стал меньше ростом, но маг не обращал на поведение парня никакого внимания, сидел себе спокойно на коне и разглядывал меня с некоторой долей брезгливости, словно неведомую зверушку, которая посмела то ли тявкнуть на него, то ли и вовсе укусить.
Тут камень в его ухе заблестел ещё ярче, воздух вокруг нас потемнел и сгустился так, что стало трудно дышать.
– Как тебя зовут?
Тихий, но пробирающий до костей голос заставил ощутимо вздрогнуть, в груди противно заныло от предчувствия чего-то нехорошего. Бли-ин, не нравится мне всё это…
– Веста Фелицина4.
Настоящую фамилию решила не называть, тем более что новая всплыла самопроизвольно – видимо, под влиянием всё того же Гарри Поттера. А почему бы и нет? В моей ситуации везение не помешает, верно?
Что-то в ответе брюнету не понравилось, да и парень с ужасом зыркнул на меня, затем с раболепным обожанием – на мага. А тот вдруг спрыгнул с лошади, вынул что-то из небольшой котомки и негромко скомандовал:
– Протяни руку.
Стоило подчиниться, как маг ловко защёлкнул на правом запястье широкий браслет из почти невесомого металла. Его взгляд стал тяжёлым и острым одновременно, несколько долгих секунд невыносимого напряжения, и мужчина резко разорвал зрительный контакт.
– Я разберусь с нечистью, а вы ждите здесь. Никуда не уходить.
– Да, господин маг, – почти по-военному отрапортовал голубоглазый, разве что честь не отдал.
Брюнет вскочил на коня и направил его в сторону леса. В моих глазах тут же прояснилось и дышать стало заметно легче.