Паника началась, когда Эмма утром заглянула в спальню Хэйдена и обнаружила его кровать и кровать Мука пустыми. Ей пришло в голову, что он разочаровался в визите, и уехал, и она опять заплакала. Ее глаза все еще были красными после того, как она подслушала его телефонный разговор с Кейн вечером.
– Что случилось? – в дверном проеме показался Хэйден, смущенный тем, что Эмма плачет в его комнате.
– Ничего. Просто задумалась. Будешь завтракать? – Его пропотевшая одежда и раскрасневшиеся щеки говорили о том, что он бегает по утрам, как и Кейн.
– Можно просто хлопья, если есть.
– Я могу приготовить то, что хочешь.
Хэйден снял футболку и аккуратно сложил ее, перед тем как положить в нечто, напоминавшее корзину для белья.
– Хорошая была пробежка?
Он кивнул, взял одежду, и направился в ванную.
– Я сначала приму душ. Я не слишком разборчив в еде, так что не надо особенно стараться.
Эмма посмотрела на его сумку, полную аккуратно свернутых вещей и на порядок в комнате. И Хэйден, и Мук застелили постели перед тем, как уйти, и все лежало на своих местах. Хэйден был аккуратным, вежливым, умным и задумчивым – всех этих качеств она не ожидала от кого-то столь юного. Теперь она поняла, что оставить его с Кейн не было ошибкой.
– Прости меня Господи, за то, что я сделала. – Она встала с постели и вышла из комнаты, не произнося больше ни слова. Встреча в коридоре с матерью, посмотревшей на нее презрительно, не подняла Эмме настроения.
Кэрол стояла там, как страж, который должен был удостовериться, что гости не сбежали с его серебром.
– Это не кафе, Эмма. Мальчик должен понять, что мы не будем выполнять все его желания.
Кэрол смотрела на то, как Хэйден и Мук бегали, и ее гнев только нарастал. Смотреть на него было все равно, что смотреть на отражение женщины, с которой Эмма познакомила их в день окончания университета.
– Привет, милая. Мы с мамой гордимся тобой. – Росс обнял Эмму и долго не отпускал ее. Он отснял уже две пленки своим стареньким фотоаппаратом, который он привез из Висконсина, чтобы запечатлеть день, когда его девочка пройдет по сцене в мантии и шапочке.
– Спасибо, что вы приехали, папа. – Эмма еще раз обняла отца, перед тем как повернуться к матери.
Кэрол долго изучала дочь, перед тем как произнести что-то. Что-то в Эмме изменилось, и она не могла понять, что.
– Не знаю, что ты будешь делать с этим образованием, когда вернешься домой. По-моему, это было просто пустой тратой времени и денег.
– Простите, а кто-то Вас спрашивал?
Вопрос был задан с неким налетом юмора, но когда Кэрол посмотрела наверх, она не обнаружила и следа поддразнивания в синих глазах.
– Мама, папа, я хочу вам представить Кейн Кэйси. Кейн, это мои родители, Кэрол и Росс Верде. – Эмма подошла к Кейн и обняла ее за талию. – Постарайся хорошо вести себя, милая. – Они встречались уже больше года, и Эмме нравилось иногда указывать гангстеру, что делать. Эмма засмеялась, увидев, как Кейн изумленно приподняла бровь.
– Мисс Кэйси, мне очень приятно познакомиться с подругой Эммы. – Росс протянул ей руку, не в состоянии перестать смотреть на то, как его дочь прижимается к сильному телу. От увиденного он застыл, потому что его дочь никогда и ни с кем себя так не вела.
– Спасибо, сэр. Я знаю, как она вас ждала.
После того как Кейн заметила, как мать Эммы разглядывает толпу, она удивилась тому, как беззаботно ведет себя Эмма. Эта женщина выглядела так, будто кто-то преследовал ее и постоянно совал под нос кусок дерьма.
– Ну, мы готовы к ужину?
Эмма пыталась расслабиться, но это было сложно при том, как ее мать разглядывала Кейн.
– Кейн заказала столик в самом лучшем ресторане, так что я надеюсь, что вы проголодались.
Не произнося ни слова, Кэрол повернулась и стала уходить, не оставляя мужу никакого выбора кроме как пойти за ней. Все последующие годы она ни разу не спросила о Кейн Кэйси. Когда она услышала новость о рождении Хэйдена, она просто протянула телефон счастливому до невозможности Россу.
Глядя на то, как ее внук спускается по лестнице, Кэрол вспомнила этот день. Взглянув на Кейн один раз, она поняла, что они с мужем навсегда потеряли Эмму. Когда она увидела, как улыбается ее дочь и как ей уютно в объятиях этой гадюки, она сразу поняла, что происходит. Любовь к женщине нарушала все правила, в которые она верила, и она думала, что ее дочь хорошо усвоила этот урок.
С этого дня она не могла простить дочери ошибку, которой была Кейн. И видеть следствие этой ошибки в собственном доме было невыносимо.
Хэйден направился прямо в гостиную, перепрыгнув через последнюю ступеньку, ему хотелось увидеть, кто приехал. Выглянув в окно, он понял, что ошибся: на самом деле кто-то отъехал от временного домика. Ему показалось странным, что кто-то в этой местности ездит на темном седане вместо грузовика или внедорожника.
– Какие-то проблемы? – спросила Эмма, изучая спину Хэйдена, пока он выглядывал из окна. Она вытирала муку с рук, удивляясь, что такое захватывающее он мог увидеть там, где никогда ничего не происходило. В детстве она никогда не смотрела в окно на пустые поля. Она читала книги, такие как «Маленькие женщины» или «Секретный сад».
Она училась у этих страниц, а ее мать к тому же научила ее тому, что плохо, а что хорошо, и что такое добро и зло. Несмотря на то, что жизнь с Кейн дала ей много опыта, она не слишком далеко ушла от своего прозвища «деревенщина».
– Мы ждем кого-то? – Хэйден не особо нуждался в ответе, наблюдая за тем, как машина выехала за ворота и скрылась на дороге. Ему больше была интересна реакция Эммы.
– Нет, по крайней мере, я не знаю. Что, там кто-то есть?
– Уже нет. – Он отошел от окна и уселся за стол на кухне вместе с Муком.
Эмма посмотрела в окно, пытаясь увидеть то, о чем говорил Хэйден. Единственное, что она там увидела, был ее отец на тракторе.
Помыв посуду после завтрака, она вышла во двор, и обнаружила Хэйдена читающего книгу, в то время как Мук смотрел на дорогу так, будто ждал кого-то.
– Хочешь прогуляться? – спросила Эмма.
Хэйден отложил книгу и пожал плечами.
– Конечно, я хочу тебя кое о чем спросить.
– Хорошо. О чем ты хочешь поговорить?
Мук надел солнечные очки и пошел за ними на таком расстоянии, чтобы они могли беседовать один на один. Все трое пошли по грязной дороге, по которой Хэйден бегал с утра.
Эмма положила руки в карманы пальто, чтобы не замерзнуть, и стала ждать, что скажет Хэйден. Шелест опавших листьев под ногами казался даже преувеличенным, когда они шли по дорожке за домом. Она вела к полю, которое использовалось для выращивания сена. Сейчас земля была замерзшей и покрыта листьями.
– Почему ты нас бросила?
Эмма не ждала этого вопроса, даже, несмотря на то, что слышала его вчерашний разговор с Кейн. Она была уверена, что Кейн объяснила ему это уже давно, прямо и открыто.
– Я уверена, что Кейн уже ответила тебе на этот вопрос, Хэйден. Ты что, проверяешь меня?
Хэйден расстроено вздохнул. Эмма собиралась так же отговариваться, как и Кейн.
– В отличие от тебя, я задаю вопросы не просто, чтобы поддержать разговор. Я хочу знать. Мама обидела тебя? Дело в этом? Она бы мне не сказала.
– Правда? И не надо так думать о Кейн. Мне не нравится, чем она занимается, но мне она никогда не делала ничего плохого. – Она махнула рукой, чтобы выразить протест.
Хэйдена удивило то, что она так быстро стала защищать его маму.
– Кейн думала, что лучше тебе ответить на этот вопрос, а не ей.
– Кейн, которую я знала, с легкостью бы ответила на этот вопрос. Удивительно, что она этого не сделала.
– Может быть, в этом твоя проблема? Ты совсем не знаешь мою маму. Может быть, никогда не знала.
Эмма опять положила руки в карманы и оглянулась на крупного блондина, следующего за ними по пятам. Мук был достаточно далеко и не смог бы услышать то, что ей нужно было сказать.
– Я не настолько глупа, чтобы думать, что Кейн оградила тебя от того, чем занимается семья Кэйси. Я только надеюсь, что ты понимаешь, что это не обязательно должно стать и твоей судьбой.
– Я не спрашивал, что ты думаешь о моей маме. Я спросил, почему ты ушла.
Эмма вздохнула, понимая, что он так просто не отстанет. Ей придется все рассказать. Ее воспоминания о том дне, о каждой его секунде, все еще были для нее больным местом. Она все еще боролась с ужасом этих воспоминаний.