‒ Изабель, эй, ‒ шикнула на меня профессор Айкинс и даже несильно стукнула локтем в бок.
Я вздрогнула и будто вынырнула в реальность из странного ступора. Повернулась к старшей коллеге и посмотрела с благодарностью. У нас тут между прочим первое собрание педагогического совета, и мне, как новому сотруднику, нужно показать себя как ответственного работника.
К счастью, моего непонятного состояния почти никто не заметил. Все вокруг были сосредоточены на речи декана факультета менталистики, которому предстояло в этом году занять ещё и пост заместителя ректора. И мне бы тоже следовало хотя бы сделать вид, что внимательно слушаю его выступление, но я не могла. Просто боялась, что если снова подниму на него взгляд, то опять выпаду из реальности, как случилось только что.
Почему это произошло? Из-за чего? Я старательно искала в себе ответы на эти вопросы, но не находила. Никогда раньше со мной не случалось ничего подобного. Я всегда считала себя устойчивой и к мужской красоте, и к обаянию. Но в этот раз что-то явно пошло не так.
Едва этот мужчина поднялся на трибуну, и у меня будто пол ушёл из-под ног. Если бы не сидела, то обязательно упала бы ‒ ноги попросту перестали держать. Тело обдало диким жаром, словно на меня полыхнуло от настоящего костра. А душу будто бы узлом свернуло и так защемило в области груди, что и не передать. Возникло ощущение, что я провалилась под лёд, но упала при этом в обжигающе горячую воду. Сердце замерло, а лёгкие перестали принимать воздух.
Не знаю, что бы стало со мной, если бы не своевременный толчок сидящей рядом профессора Розали Айкинс, преподающей общую магию. Наверное, всё бы закончилось банальным обмороком. И я даже не представляю, как бы объясняла произошедшее целителям. Не признаваться же, что такое безумное впечатление произвёл на меня совершенно незнакомый мужчина, которого я, между прочим, видела впервые в жизни.
А ведь умудрилась прослушать даже его имя. Возможно, оно могло бы пролить свет на причины моего состояния?
‒ Профессор Айкинс, ‒ я шёпотом позвала сидящую рядом женщину.
Та посмотрела на меня с неодобрением, чуть поджала свои тонкие губы, но по взгляду я поняла, что она готова слушать.
‒ Скажите, ‒ прошептала, склонившись к её плечу, – как зовут выступающего сейчас человека?
Я сама к трибуне благоразумно не поворачивалась. Слишком опасалась повторения того же ступора. А вот профессор Айкинс, наоборот, внимательно посмотрела на декана менталистов и странно хмыкнула.
‒ Это лорд Бестерли. Эйтан Бестерли, ‒ проговорила женщина. ‒ Думаю, вы должны были слышать о нём. Он у нас в империи личность известная.
Я задумалась. Имя на самом деле казалось знакомым, но очень отдалённо. А внешность… Если честно, сейчас даже не могла сказать, как он выглядел, был ли он блондином или брюнетом. От этого стало ещё больше не по себе. Потому, собравшись с силами, медленно подняла взгляд на трибуну. Опасалась, что снова выпаду из реальности, но на сей раз ничего подобного не произошло. И у меня всё-таки получилось рассмотреть этого самого лорда Бестерли.
На вид лет тридцать-тридцать пять. Довольно высокий. В чёрном преподавательском кителе с двумя рядами серебряных пуговиц, который подчёркивал и идеальную осанку, и внушительную ширину плеч. Чёрные волосы были собраны в низкий хвост, но, присмотревшись, я заметила в них несколько седых прядей. Лицо серьёзное, мужественное, правда, не сказать, что кричаще красивое. Я встречала и куда более привлекательных мужчин. Но вот глаза… Лишь стоило мне их увидеть, и пришлось снова опускать взгляд. Светло-голубые, точнее – аквамариновые. Глаза истинного менталиста. Кажется, меня напугали именно они.
На самом деле, цвет и яркость глаз у мага говорили о силе и направленности его дара. Тёмно-синими могли похвастаться боевики и техномаги, зелёными – целители и зельевары, всеми оттенками карего владели стихийники, светлые созидатели обладали глазами от серого до белого, а тёмные разрушители ‒ от серого до чёрного. Ну а менталисты были голубоглазыми. И только самые сильные из них, с максимально развитым даром, могли похвастаться аквамариновым оттенком радужки.
Мой сын Ильер родился голубоглазым. Тогда его отец Серфим сначала устроил скандал. Ведь в семье техномага и слабой созидательницы по определению не мог родиться менталист. Но потом выяснилось, что когда-то моя прапрабабка обладала именно ментальным даром, и Сер успокоился.
В то время я надеялась, что всё у нас с ним наладится. Но… увы. Не получилось.
И вот в этом году Иль поступил на первый курс Высшей императорской магической академии. Прошёл по конкурсу, набрав максимально возможное количество баллов. И когда стало ясно, что он будет учиться вдали от дома, я решила тоже подать документы в это учебное заведение. Конечно, не как абитуриентка. Нет, я была профессором истории, и моего слабого дара вполне хватало, чтобы создавать для учеников красочные правдоподобные иллюзии событий далёкого прошлого. В этом заключалась моя личная методика преподавания. Думаю, именно из-за неё меня и приняли.
Так что в этом году мы с сыном оба начали новую жизнь на новом месте. Правда, жить нам предстояло порознь: ему ‒ в общежитии, мне выделили небольшой домик на территории. Но всё равно мы были в зоне досягаемости друг друга. И это меня несказанно радовало.
Нынешнее собрание было первым перед началом учебного года. Уже завтра утром начнутся занятия, и сейчас лорд ректор собрал нас, чтобы дать последние напутствия перед встречей с учениками. Вот только из-за вывертов собственного сознания, я умудрилась всё прослушать. Но, судя по спокойным лицам собравшихся, ничего сверхважного здесь сегодня не сказали. Ну, а с текущими вопросами разберусь как-нибудь сама.
***
К первому занятию мне хотелось подготовиться особенно тщательно. Я понимала, что просто обязана произвести на своих новых учеников впечатление, заслужить их уважение, заинтересовать их своим предметом. Потому мне требовалось освежить в памяти некоторые картинки для завтрашнего занятия. В академии имелась очень большая библиотека, потому не удивительно, что я засиделась в ней допоздна.
К себе возвращалась уже около полуночи. Путь, конечно, был освещён уличными фонарями, но мне всё равно было немного не по себе. Едва вышла из здания академии, как в душе поселилось нехорошее предчувствие. Не угроза, но что-то около того. Потому шла я быстро и настороженно озиралась по сторонам.
Наверное, именно потому и услышала приглушённые мужские голоса и едва различимый стон.
Звук доносился откуда-то справа. И мне точно стоило пройти мимо, но всё та же интуиция толкнула проверить. Она явно твердила, что там кому-то требуется помощь. А я давно привыкла верить своим предчувствиям. Потому всё-таки свернула с дорожки и прошла сквозь плотные кустарники. Увиденное за ними поразило меня до глубины души.
Их было двое… а она одна. В темноте так и не разглядишь, но точно девушка, и явно наполовину обнажённая, в то время, как оба парня оставались полностью одеты. Хотя один из них как раз расстёгивал ремень. Моего приближения они не заметили, явно увлечённые своей забавой. Потому, когда я создала над ними яркий светляк, оба вздрогнули.
А вот рыженькая девушка, на которой выше пояса совсем не было одежды, так и осталась стоять на месте, не обратив на моё появление никакого внимания. Но стоило мне увидеть её глаза, и внутри всё похолодело.
‒ Ты кто такая?! – с угрозой рявкнул один из парней. Высокий, светловолосый. На вид лет двадцати. – Чего тебе здесь надо?
И не успела я ответить, как с ним рядом встал второй. Этот, в отличие от первого, был брюнетом и выглядел немного старше. На меня же он смотрел с интересом, а я едва удерживала себя от того, чтобы не попятиться назад.
Судя по цвету глаз, оба молодых мужчины были менталистами. А девушка совершенно точно находилась сейчас под ментальным внушением. И её тут явно не ждало ничего хорошего.
‒ Какая милая леди решила почтить нас своим присутствием, ‒ промурлыкал темноволосый и шагнул ко мне.
Он двигался тягуче, словно вода, всё пытался поймать мой взгляд, а я и не сопротивлялась. Ясно же, что намерен влезть и мне в сознание. Вот только ничего у него не выйдет. Я даже чувствовала, как он пытается прорваться в мою голову. Сначала вмешательство ощущалось как лёгкая щекотка где-то в районе лба. Но потом он явно усилил напор, и это отдалось болью.
‒ У этой киски защитный амулет, ‒ проговорил он, жестом подозвав друга. – Нужно его найти и снять.
‒ Во-первых, не у киски, ‒ ответила я, скрестив руки на груди, ‒ а у профессора Кайс.
‒ Да какой из тебя профессор? – рассмеялся блондин. – Девчонка-девчонкой.
Но я проигнорировала его слова.
‒ Во-вторых, ‒ продолжила строгим тоном, – то, что вы тут собирались сделать, противозаконно. И я уже вызвала сюда охрану академии.
После этих слов оба парня подобрались. Хотя блондин продолжал глупо скалиться. Но я сказала им чистую правду. У преподавателей на самом деле имелся так называемый артефакт безопасности, который я сейчас и использовала. Его были обязаны носить все работники академии. Ведь в её стенах могло случиться всякое: от стычки между юными магами, до вышедшего из-под контроля магического эксперимента. И во всех этих ситуациях особенно важно вовремя вызвать помощь.
‒ И, в-третьих, мальчики, ‒ добавила, стараясь не показать собственного страха, ‒ у меня невосприимчивость к ментальной магии. Так что, не тратьте силы. Лучше снимите внушение с этой юной особы, помогите ей одеться. И если вы не успели совершить насилия, то ещё можете отделаться штрафом.
‒ Да ты блефуешь! – выпалил блондин. ‒ Какой из тебя преподаватель? Максимум поверю, что пятый курс.
Его товарищ соображал быстрее. Он не стал слушать разглагольствования друга. Вернулся к девушке, которая так и продолжала стоять столбом, и тихо приказал ей одеваться. Та повиновалась мгновенно. Двигалась вполне обычно, и со стороны могло показаться, что она тут добровольно. Но я видела её зрачки, а уж ментальное внушение распознаю всегда. В конце концов, у меня уже пятнадцать лет рядом юный менталист с поразительно сильным даром, который он только недавно научился полностью контролировать. А до этого страдали и соседи, и учителя в школе, и друзья самого Ильера, и даже животные. Не доставалось только мне. Да и то лишь потому, что вместе с рождением сына я получила защиту от его магии.
‒ Снимите воздействие, ‒ сказала, обратившись к брюнету. Из этих двоих он казался более адекватным.
Парень кивнул, даже сам помог девушке застегнуть пуговицы на блузке. И только когда та оказалась полностью одета, посмотрел ей в глаза, деактивируя ментальную магию.
Студентка вздрогнула, принялась испуганно озираться по сторонам. А когда увидела блондина, то и вовсе отпрыгнула в сторону.
‒ Что я здесь делаю? Где мы? – шептала она, обхватив себя за худые плечи. – Как…
Она была дезориентирована и растеряна. Не могла понять, что происходит. Видимо, парни использовали воздействие абсолютного подчинения, когда сознание жертвы полностью засыпает и повинуется исключительно воле менталиста. Потому сейчас девушка будто бы проснулась, не помня ничего, что с ней произошло.
‒ Всё хорошо, ‒ я подошла ближе и легко коснулась её руки. – Я профессор Кайс. Сюда уже спешат стражи порядка академии. Не переживайте. Всё обошлось.
А девушка вдруг вцепилась в моё запястье и испуганно уставилась на блондина.
‒ Ты… ты… ‒ только и могла выдать она.
Но потом её будто бы прорвало. Она закричала зло, почти истерически:
‒ Это ты заманил меня сюда?! Ублюдок безродный! Как ты вообще посмел?! Я тебя уничтожу! Мой отец добьётся твоего исключения! Таким не место в академии. Сюда вообще не должны принимать всякую шваль из низов! Твой удел коров пасти, да улицы подметать.
Белобрысый заметно побледнел, на лице заходили желваки. Он даже попытался дёрнуться к девушке, но его удержал товарищ.
‒ Что ты хотел со мной сделать?! Изнасиловать?! Вот так в сквере академии? Думал, тебе это сойдёт с рук?! – продолжала верещать девушка.
‒ Никто не собирался тебя трогать, ‒ ответил брюнет. – А ты, Айла, лучше бы думала, прежде чем оскорблять менталиста. Особенно пьяного!
Потом повернулся ко мне, медленно выдохнул и попросил:
‒ Профессор, пожалуйста отзовите охрану. Мы разберёмся сами. Обещаю, дар применять не будем. Мы на самом деле не хотели ничего плохого. Только проучили бы эту… особу за её злой язык.
Но я ему не верила. Даже если сейчас эти двое на самом деле не собирались прибегать к насилию, то кто им помешает сделать это в другой раз, с другой девушкой? Безнаказанность порождает чувство вседозволенности. Этого никак нельзя допускать. Потому я только отрицательно покачала головой.
Со стороны аллеи послышались быстрые шаги, громкие голоса, из-за кустов стали видны всполохи магических светляков. Помощь была уже близко.
‒ Профессор Кайс, ‒ брюнет сглотнул и кажется побледнел, – пожалуйста, скажите, что ошиблись. Использовали артефакт, не разобравшись в ситуации. Обещаю, мы в долгу не останемся.
Что-то во мне хотело согласиться, уж слишком потерянный был у мальчика вид. Но я не стала менять решение. В конце концов, начальное разбирательство будет внутри академии. Назначенный преподаватель выяснит все подробности, представит их ректору, а уже тот вынесет решение. Максимум, что грозит парням ‒ отчисление.
Вот только не учла я одного. Учебный год ещё не начался, и академию пока охраняли представители городского патруля. Потому нарушителей они повели не к ректору… а в управу стражей порядка. И дело автоматически переросло из внутреннего академического до настоящего… почти уголовного.
***
За ночь мне удалось поспать не больше трёх часов. Сначала пришлось отправиться в управу стражей, как главной свидетельнице. Заполнить уйму бумаг, трижды рассказать следователям всё, что видела. Айлу проверили на ментальное воздействие, которое подтвердилось, парней сразу отправили в камеру, а меня отпустили домой.
Утром пришлось принять бодрящее зелье, потому что иначе глаза просто отказывались открываться. И всё же собралась я вовремя. А когда увидела выходящего из кухни Ильера, проснулась окончательно.
Сейчас мой мальчик показался невероятно взрослым. Ему дико шла тёмно-синяя форма академии. Китель сидел на нём, как влитой, а воротник-стойка придавал мужественности. В свои пятнадцать Иль уже был одного со мной роста, и даже чуть-чуть выше. Конечно, немного недоставало ширины плеч, но это всё дело наживное. Зато голубые глаза сияли восторгом и предвкушением.
‒ Доброго утра, мам, ‒ сказал он, протягивая мне чашку бодрящего отвара. – Ты готова? Пойдём вместе?
‒ Иди, Иль, ‒ улыбнулась я. – Вижу же, что тебе не терпится встретиться с товарищами. Я подойду как раз к началу торжественного построения. Кстати, у меня сегодня лекция в твоей группе.
‒ Я знаю, уже смотрел расписание, ‒ ответил сын. Но, чуть замявшись, спросил: ‒ Мамуль, ты точно не против, что я буду жить в общаге? Не хочется оставлять тебя одну.
‒ Не против, ‒ ответила с улыбкой и напомнила: – Но ты обещал вести себя примерно и соблюдать правила академии. К тому же ты всегда можешь навестить меня после занятий и в выходные.
‒ Знаю, ‒ он вздохнул. – Но всё равно как-то совестно.
‒ Иль, из нас двоих я должна переживать, что мой мальчик будет жить один, а не наоборот.
‒ Я не один. Нас в комнаты заселяют по трое. Мне одиноко точно не будет, в отличие от тебя. Мам… если хочешь, я останусь с тобой.
‒ Нет, ‒ я посмотрела строго. – Иди уже. А то опоздаешь. И не называй меня на занятиях мамой.
‒ Я помню, профессор Кайс, ‒ серьёзным тоном ответил сын. – Обещаю заниматься историей лучше всех.
Иль поцеловал меня в щёку и уже хотел уйти. Но я остановила его, принявшись поправлять разлохматившиеся чёрные волосы сына. Эти непослушные вихры никогда не лежали как надо. Потому приходилось подстригать их очень коротко, но сейчас они уже основательно отросли и потому торчали во все стороны.
‒ На выходных схожу к парикмахеру, ‒ проговорил он, глядя на меня с пониманием. – Хотя, мам, может мне их отрастить? Буду собирать в хвост. Как наш декан.
‒ Не думаю, что это хорошая идея, ‒ покачала головой.
‒ И всё же…
‒ Делай, как хочешь, ‒ махнула рукой. В конце концов, уж с тем, какую носить причёску, Иль может разобраться и сам.
Когда сын ушёл, я села за стол, взяла сделанный им для меня бутерброд и почему-то вспомнила того самого декана менталистов, о котором вскользь упомянул Ильер. Душу кольнуло странным чувством – это было то ли ощущение потери, то ли стыда, то ли узнавания. А в голову вдруг пришла странная мысль, что если Иль отрастит длинные волосы, то станет очень похож на лорда Бестерли. Почему-то это вызвало у меня улыбку. И в академию я отправилась с хорошим настроением.
Меня ждал первый рабочий день на новом месте. В новой жизни. И я хотела надеяться, что у нас с сыном всё получится.