Асият
Можно кричать, выть, биться головой о стену до крови, но это не вернёт мне любимую мамочку. Всего неделю назад мы веселились на моём выпускном. Мама была такая счастливая. Теперь её не стало.
Отчим уехал в командировку в соседнюю область. Повёз продукты на рефрижераторе. Сказал, что не успеет туда и обратно одним днём и переночует на стоянке для дальнобойщиков. Мама ушла на работу, как всегда.
Я знала, что сегодня у мамы ревизия и она приедет домой на такси уже ночью. У них всегда так делали: оставляли с проверяющими ту смену, у которой на следующий день выходной.
Легла спать, но тревога не отпускала. Хотя вроде бы ничего такого. Мама не в первый раз вместе со своей сменой остаётся на учёт.
Я с трудом уснула, а проснулась в пять утра от звонка телефона. На экране высветилось «мама», но это была не она.
Звонил сотрудник ДПС. Мамину сим-карту он поставил в свой телефон и нашёл контакт под именем «дочь». Оказалось, мамочку сбил какой-то мотоциклист и даже не остановился. Она умерла до приезда скорой помощи.
Я понимала, почему позвонили мне. Муж у мамы был записан как «Жорочка». Впрочем, лейтенант Петрищев сначала спросил сколько мне лет, чтобы не вышло так, что я совсем ещё ребёнок.
***
Хожу по квартире и не знаю что делать. На опознание съездила. С оперативником поговорила.
Судя по камере на магазине, её коллеги разъехались. Одна мама осталась ждать такси. Подошла близко к дороге. Тут на неё и наехал мотоцикл на большой скорости.
В том месте камер на дорогах нет. Как предположили доблестные стражи правопорядка: транспортное средство выехало из ближайших дворов. С записей, которые изъяли в магазине, номеров не видно. Водитель весь в чёрном от ботинок до шлема. Мотоцикл совершенно неприметный. Таких по области много. Будут искать. Найдут ли? Вот в чём вопрос.
Время два часа дня. Жора ввалился домой с улыбкой. Я вышла его встречать вся зарёванная.
– Что случилось, Асият? – тут же сник отчим, впервые назвав меня полным именем.
– Мама погибла. Её какой-то придурок на мотоцикле сбил ночью. Как хоронить теперь? – всхлипнула я.
– Иди сюда, – Жора обнял меня и погладил по голове. – Не переживай, я всё сам сделаю. Дай мне принять душ и перекусить, потом я всем займусь. Сосед дома, попрошу у него машину. Ради такого случая он даст.
– Мойся. Я сейчас накрою на стол.
Я отстранилась и ушла на кухню. Не знаю, как буду жить без матери. Уеду в другой город учиться, а потом? Осталась без родного человека и квартиры. Смогу ли я теперь доказать, что Жора мне задолжал кругленькую сумму?
Нужно решать проблемы постепенно. Сначала похороны, а потом всё остальное.
Через два часа мы уже были в похоронном агентстве. Отчим сказал, что денег немного, и просил выбрать всё из самого недорого. Я ходила между образцами гробов и шмыгала носом. Никак не могла унять рвущиеся наружу слёзы. Отчим молча следовал рядом. Он был хмурый и расстроенный. Возможно, только делал вид, что подавлен маминой смертью так же, как я.
Быстро выбрала самое лучшее из предложенных дешёвых товаров. Венок купили один, попросив напечатать на нём: «от дочери и мужа с любовью». Всё равно вышло пятьдесят тысяч за похороны. Упырь расплатился картой.
Потом мы сели в машину и поехали домой. Я боялась остаться с ним одна дома. Написала сообщение Юле, и та ответила, что соболезнует мне. Они уже сидят на вокзале и ждут поезда. У меня из-за горя вылетело из головы, что подруга с родителями уезжает сегодня к морю. Получается, у неё не переночевать. Больше податься некуда. Разве что соседка примет, с которой мама успела подружиться.
Тётя Катя встретилась во дворе дома. Она шла домой с работы. Я тут же кинулась к ней и рассказала обо всём.
– Как жалко. Любе ещё жить и жить. Крепись, Ася. Горе не уйдёт, но со временем боль притупится и станет незаметной, по себе знаю, – соседка обняла меня.
– Можно, я у вас сегодня переночую? – шепнула я.
– Конечно. Идём.
– Эй, куда? Ты меня одного оставить хочешь? – возмущённо спросил отчим.
– Не злись, Георгий. Девочке сейчас женская компания нужна. А ты отпросись на работе на пару дней, тебе положено. Позови друга, да выпей с ним. Мужики всегда горе водкой заливают, – ответила Екатерина и повела меня в подъезд.
Соседка была старше мамы на десять лет. У неё взрослый сын, который с женой и детьми живёт отдельно. Она накормила меня, потом постелила на диване в зале.
Спать было рано, но и телевизор смотреть не то время. Я легла на диван. Она села в кресло, и мы стали вспоминать маму. Каким она была добрым и светлым человеком.
– Приду на похороны обязательно. Потом помянем у вас дома. Ты зайди на её работу. Возможно, помощь дадут. От государства что-то положено в качестве компенсации, – подсказала тётя Катя.
– Этим, наверное, муж должен заниматься. Ну, всякие там компенсации оформлять. На работу загляну. Маму там уважали и помогут обязательно. Она десять лет в одном магазине отработала. Квартиру продали. Куда я теперь? Жора так дом и не продал. Когда ехали с ритуального центра, я спросила. Он ответил, что сделка сорвалась, покупатель отказался. Он был единственным, кто планировал купить.
– Что ещё за странности с квартирой? Любочка мне ничего не говорила об этом, – удивлённо произнесла тётя Катя, округляя глаза.
Я рассказала, как Жорик попал на деньги, а мы ради него жильё продали. Он обещал всё вернуть.
– Эх, Любочка, наивная ты душа. С чего он отдаст? Георгий не соврал. Есть у него дом в деревне. В наследство его матери от бабки достался, а потом и к нему всё перешло. Дом деревянный и старый. Постройка начала двадцатого века. Лида мне сама говорила, что разваливается весь, а ремонт делать дорого, да и не за чем. В Ракушино пятнадцать жилых домов осталось, и во всех древние старики век свой доживают. А сейчас и того меньше поди. Лида пока живая была, огород там сажала. Жорка бросил всё. Как с зоны вернулся, сказал, что в земле ковыряться не намерен, да и магазин под боком. Вот так-то. Если бы и продал он этот участок, то тысяч за тридцать, не больше. Кому он нужен в глухомани, где и автобус теперь два раза в день ходит? – поведала соседка.
Я ужаснулась. Получается, фиг мне, а не возврат долга. К тому же упырь теперь скажет, что не при делах. Моё слово против его. Ни расписок, ни свидетелей. Видимо, он попросил маму молчать. Юлька в курсе всего. Сомневаюсь, что её родители разрешат влезать в такие дела.
– Ты в полицию сходи. Мало ли. От Жоры всего ожидать можно, бывший уголовник всё же, – посоветовала соседка.
– Вы правы, нужно им обо всём рассказать, – ответила я решительно.