Пустота в душе заполняет собой нутро. Иногда она наблюдает за Чонхуном из зеркала, выползает на свет из тени, когда юноша смотрит на счастливые лица в толпе. День ото дня он ощущает себя роботом, в процессоре которого что-то заклинило. Учёба не даётся Чону как раньше, он всё больше раздражается и чувствует себя придавленным жизнью.
Уже которую зиму парень не знает, что происходит в его жизни. И вроде всё, как у многих: любящие родители, готовые поддержать в любой затее, неплохие оценки, положительные отзывы учителей. Но что-то грызет юного Чонхуна сильнее с каждым днём бесснежной зимы. Ему кажется, что он теряет нечто важное и дорогое.
Будто конец дня приближает к смерти, и та неумолимо тянет к нему крючковатые пальцы.
Чонхун может проснуться среди ночи, сжимая пропитанную потом футболку на груди. Паника застилает разум, а губы распахиваются в немом крике. Он не может сделать глубокий вдох, чтобы успокоиться, не может набрать воздух, потому что чувствует, как сдавливает изнутри лёгкие. Кошмар преследует. Безмятежный сон поначалу завораживает, а после полосками разрезанной бумаги падает вниз перед Чонхуном. Юноша протягивает руки, чтобы поймать, вновь собрать и склеить ту дорогую сердцу реальность, но хватает только песок, что тут же утекает между пальцев.
Страшно настолько, что хочется рыдать. Страшно и мучительно видеть рассыпающееся прахом, неуловимое, тёплое и такое необходимое.
Он выравнивает дыхание, тщетно борется с попыткой успокоить бешено стучащее сердце. Ладони холодеют, одеяло не спасает. Холод медленно пробирается в тело, заставляя его сжиматься от боли. Муки души постепенно расползаются по венам. Так происходит постоянно.
Во сне Чонхун греется в лучах неведомого счастья, а утром разбивается на части.
Так проходит зима. Чонхун выглядит измождённым, но беспокойства окружающим не доставляет. В такое неспокойное время отсутствие близких друзей играет ему на руку. Поэтому, следуя привычке, из школы парень идёт домой, где проводит время за рисунками. Он рисует в надежде получить тот мучающий образ, передать его на бумаге, но всё время остаётся с ощущением, что упускает нечто важное. Всегда одна незаметная деталь ускользает, что безумно расстраивает и без того чувствительную натуру Чонхуна.
К концу весны набирается целая папка, полная зарисовок, карандашных набросков и проб красок, но все они никаким образом не помогают отделаться от страшных снов.
Чонхуна накрывает настолько сильно, что он не помнит себя.
Очнувшись на полу в куче разорванных рисунков, парень приходит в ужас. Он ничего не помнит! Не помнит, как со злобой уничтожал плоды своих рук, как разбрасывал их по сторонам, заливаясь странным смехом, и как после выплеска тихо рыдал на полу, устеленном красочными пятнами. Удивленный Чонхун не сразу вспоминает, что родители уехали за город, как и планировали. Ужасно болит голова, пока юноша убирает свою комнату. Он всё больше начинает верить в то, что сошёл с ума.
Последний год перед поступлением в старшую школу только осложняет ситуацию. Подготовка к экзаменам выматывает. К тому же Чонхун ходит на курсы подготовки к поступлению в вуз и понимает, что скоро отключится совсем. Кошмары перерастают в бессонницу и бесконечную усталость, а учёба осложняется повышенными требованиями ко всему. Сил не остаётся ни на что.
Зацикленные дни, замученный взгляд, отсутствие желания жить. Разрыв между желанием лёгкости и свободы, и чётких ориентиров по жизни. Чонхун уже не знает, чего хотеть. Он чувствует себя мёртвым, но продолжает существовать.
В горячке, приливах усталости и самобичевания проходит год. Сданные экзамены ничуть не радуют. Вместо желанной свободы парень получает взрывную волну пустоты, образовавшую в груди огромный кратер. Оторванность от мира сего сильнее начинает ощущаться с приходом каникул, когда Чонхун бродит по городу, как чумной, и смотрит на обилие людей в парной одежде. И в тот момент, когда немного отпускает, приходит новый вид разрушения, являющийся под покровом ночи.
Новые сны, в которых Чонхун отчётливо видит человека. Каждый день бредит видением, с туманом на поверхности зрачков просыпается, тяжко вдыхая утро. Ведь в той призрачной реальности было то, чего юноша внезапно для себя страстно стал желать.
Чонхун относится к тем, кто терпеть не может пресловутости и условностей вроде бесконечности на запястьях. Ему не хочется помпезности и показушности, которая окружает.
Он думает о запахе терпких духов, которые отчаянно желает вдыхать с изгиба шеи, о сильных плечах, способных нести на себе весь тяжёлый мир, и яркой улыбке с намёком на азарт. Чонхун мысленно рисует на ребрах узор иссиня-черных отметин чужих рук. Ему хочется любить, тонуть и капать сладким сиропом на чужие губы. Но не так, как это делают вокруг.
За завтраком Чонхун ведёт себя тихо и спокойно. С родителями общается примерно, внимает советам отца, возлагающего на сына большие надежды. Парень послушно кивает, понимая, что выбора нет. И хоть мыслями Чонхун уносится далеко от родной кухни, внешне старается вести себя неприметно. Не любит он шумихи вокруг себя. Осознание, что этот год может стать в будущей карьере, по словам отца, чуть ли не решающим, гасит желание быть откровенным.
Чонхун всей душой мечтает о свободе. От юности его тошнит как от прокисшего молока, которое две недели стояло на полке холодильника. Но парень по-прежнему держит проблемы в себе, старательно замалчивая ночные виденья, помогающие хоть немного скрасить тусклую и слишком ответственную реальность.
Лето заканчивается, подводя ко второй части учебного года. Приближение ответственных экзаменов становится отчётливым. Учителя твердят о том, что многие могут не нацеливаться на поступление в старшую школу и пойти в колледж. Чонхун особо не старается вслушиваться. Его переход давно обговорён в семье, поэтому мысли о других планах не оседают в голове. Отец настаивает на серьёзном направлении, мама особо своего мнения не выражает. Сам же Чонхун не знает, чего хочет, посему и соглашается на любое принятое за него решение. Да и не всё ли равно, куда поступать? Главное – сдать чёртовы экзамены через пару лет и не потерять рассудок раньше времени, на что надежды остаётся мало.
Осень покрывает двор жёлтыми листьями. Ветер поначалу вяло гоняет их по дорожкам, как иногда это делает Чонхун. Он ходит в школу по привычке и засыпает с тетрадями, но по-прежнему видит сон и явственно ощущает манящий запах духов. С синяками под глазами, растрепанный Чонхун заходит в класс. Вокруг такая же гнетущая атмосфера, что и в душе. Чтобы не думать о собственных проблемах, парень погружается в учёбу, но в первую десятку учеников так и не попадает.
Долгожданный февраль приносит малую долю успокоения. Родители всю неделю ходят в напряжении, и это отражается на самом Чонхуне. Он не выносит чрезмерную заботу и старается погасить все попытки вмешаться. Терпение почти успевает истончиться, но перед самим экзаменом родители перестают доставать. И Чонхун им безмерно благодарен за тишину и отсутствие навязчивых вопросов.
Когда Чонхуна зачисляют в старшую школу, он едва ли чувствует удовлетворение. Конечно же, хорошие новости не оставляют родителей равнодушными. Они всячески стараются отвлечь сына, но тот просит оставить его. В свои февральские каникулы Чонхун бесцельно скитается по городскому парку и наблюдает те же самые картины, что и год назад. В этом году ему исполнится восемнадцать, но он не ощущает никаких радостей по этому поводу. Проведя пару дней в одиночестве, Чонхун приходит к выводу, что, если так продолжится – хорошего не жди.
Решение начать работать парень принимает как-то очень легко. В конце концов, впереди ещё пара лет перед ключевым событием, поэтому родители встречают его предложение одобрением.
– Я горжусь тобой, сынок, – сообщает отец за ужином. – Всегда знал, что ты относишься к жизни серьёзно.
Чонхун кивает и легко улыбается. Его самостоятельный выбор не встречает преград, но парень понимает, что степень ответственности возрастает. Наверное, это и называют взрослой жизнью – возможность принимать решения за своё будущее. Чонхуну нравится. Он хочет попробовать.
На каникулах он обходит все места, куда требуется работники на вечернее время. Обойдя самые известные магазины и службы доставки, Чонхун узнаёт, что с вакансиями для учеников не густо, но не отчаивается. На третий день поисков ему улыбается удача. В местное кафе требуется кассир и уборщик на вечернюю смену. Оплата довольно скромная, однако Чонхун соглашается. Ему не столь важен заработок, как возможность отвлечься от навязчивых мыслей. Хозяин кафе – взрослый мужчина – оказывается очень любезным и несколько дней объясняет и показывает парню всё.
В учёбу Чонхун вливается намного быстрее, чем ожидает. Работа в кафе делает его более собранным и ответственным. Владелец не перестает радоваться, потому что продажи в вечернее время растут. Всем нравится вежливый и улыбчивый мальчик за прилавком, особенно девушкам. Чонхун старается изо всех сил, тщательно проверяет счёт и позиции заказа, а если ошибается, то, как правило, до конфликта не доходит.
Вечерами после закрытия парень, напевая под нос играющую по ТВ песню, моет полы и готовит кафе к следующему рабочему дню. Иногда он присаживается за один из столиков и наблюдает за редкими снежинками через стеклянные витрины. После того, как всё готово к приёму посетителей, Чонхун закрывает двери и плетётся домой. Он чувствует приятную усталость и надеется, что она поможет ему лучше спать. В целом же, жизнь кажется куда более осмысленной, чем раньше.
Странным образом успеваемость в школе улучшается, чем Чонхун не стыдится похвастаться перед родителями. Сам того не замечая, парень попадает в десятку лучших учеников. Гордости отца нет предела.
– Я рад, что работа идёт тебе на пользу, – признаётся он перед тем, как уйти на работу. – Мы с мамой очень рады твоим успехам.
Чонхун и сам рад, потому что немного оттаивает. Его ночные видения не перестают докучать, но теперь не несут намеренно негативный оттенок. И парню нравится просыпаться со шлейфом духов на подушке, словно кто-то по ночам специально сбрызгивает её.
В ящике стола парень находит рисунок. Тот странным образом уцелел. По началу Чонхун не верит глазам, а после, охваченный порывом вдохновения, берётся за карандаш. Он рисует то, что видит, рисует так легко, как не делал этого раньше. Линии ложатся мягким тоном, переплетаясь и создавая настроение. Силуэт, неявный образ из грёз, что сейчас так чётко стоит перед глазами, на бумаге не кажется столь выразительным. Однако Чонхун не отчаивается, откладывая рисунок в сторону. Ему нравится собственная работа такой, с намёком на незаконченность. Ещё недавно парень отправил бы это в мусор, но теперь бережно убирает в папку.
Март мало напоминает весну, но настроение у многих улучшается само собой. Чонхун тоже не исключение. Освоившись в кафе, он виртуозно делает кофе и соки, точно и легко добавляет сиропы и расставляет десерты. В смену Чонхуна приходит много парочек, и парень наблюдает за тем, как строятся отношения. Он видел достаточно, чтобы понимать, как отличить временную симпатию от чего-то более серьёзного, но себя в компании миниатюрной девушки не представляет. Может, ещё не время?
У кассы часто собираются компании девушек и, очевидно, строят Чонхуну глазки. На подобные знаки внимания парень отвечает сдержанно, понимая, что не готов к отношениям в свои семнадцать.
В один из дней владелец кафе подходит в наиболее приподнятом настроении.
– Чонхун, у меня для тебя хорошие новости. Наше кафе сегодня закроется на час раньше.
– Правда? Я могу уйти раньше?
– Не совсем. Дело в том, что один господин арендует кафе на час, поэтому, пожалуйста, позаботься о том, чтобы всё было на высшем уровне.
– Будет много посетителей?
Владелец пожимает плечами, на что парень только снисходительно улыбается.
– Не волнуйся, на твоей зарплате это тоже отразится.
– Спасибо! – Чонхун кланяется, хотя и не особо рассчитывает на вознаграждение. В крайнем случае, домашними заданиями можно заняться на выходных.
– Рассчитываю на тебя, – похлопав парнишку по плечу, мужчина удаляется.
Время медленно движется в девяти часам. Посетителей особо нет. Поэтому Чонхун вешает табличку «Закрыто» на двери и готовится к встрече особых гостей. Он протирает прилавок и приводит в порядок форму, чтобы произвести хорошее впечатление. Заметная нервозность проскальзывает во внешнем виде парнишки, но он призывает себя успокоиться.
В начале десятого колокольчик на двери кафе извещает о том, что прибыли те самые гости. Чонхун смотрит в сторону стеклянных дверей и видит только одного мужчину с чемоданом в руках. За ним никто не идёт, как видит парень, но отбрасывает лишние вопросы.
– Добро пожаловать!
Мужчина поднимает взгляд на Чонхуна и кивает ему. Он садится за столик поближе к прилавку, достаёт из чемодана макбук и на несколько минут погружается в работу. Парень смотрит на позднего гостя с интересом, ведь не часто в кафе люди приходят работать. Подобное Чонхун видел только в фильмах, где состоятельные мужчины могут позволить себе следить за работой дистанционно. Любопытство одолевает парня, и он решает подойти к клиенту и предложить что-то заказать.
– Не желаете кофе? – робко начинает Чонхун, подойдя к столику.
– Да, пожалуйста.
– Один или два? Вы ждёте кого-нибудь?
– Нет. Один кофе, пожалуйста. Сахар и сливки.
– Хорошо, будет сделано, – парень кивает и удаляется выполнять заказ.
Никак в голове Чонхуна не укладывается услышанное. Может владелец ошибся и перепутал даты мероприятия? Не может быть, чтобы в такое время пришёл только один человек. Однако решает всё равно не Чонхун.
Над кофейным напитком струится дымок. Юноша всё старательно перемешивает и возвращается к столику. Мужчина поднимает на него взгляд и кивает.
– Спасибо.
– Не желаете ли чего-нибудь ещё? – всего лишь часть работы, однако Чонхуну становится скучно стоять одному за прилавком.
– Нет, благодарю.
Парень поджимает губы и решает не мешать. Однако любопытство на тему того, кто этот загадочный человек и почему он один в кафе, не унимается. Вернувшись за прилавок, Чонхун то и дело бросает взгляды в сторону мужчины. Высокий, светловолосый. Почему-то от него веет чем-то американским. Есть что-то в сидящем спиной человеке. Его жесты и манера себя держать кажутся парню интересными. В конце концов, не так часто Чонхун видит что-то впечатляющее.
Занимаясь чем-то в своём макбуке, гость неспешно тянет кофе. Чонхун старается развлечь себя чем-нибудь, потому как от долгой тишины начинает клонить в сон. Вновь взявшись за тряпку, он вытирает пыль со стеклянных витрин с десертами, проверяет кофе-машину и наличие посуды. В конце концов, парень начинает сходить с ума от того, что не может чем-нибудь себя занять. Время приближается к закрытию, поэтому на ум не приходит ничего кроме уборки зала.
– Извините, вы не хотите что-нибудь ещё?
Мужчина смотрит на него внимательно, отчего Чонхуну поначалу неловко.
– Мне нужно убрать зал. Не будете против?
– Нет, всё в порядке.
– Хорошо, – откланивается Чонхун и спешит в подсобку. Конечно, о своих намерениях можно было не сообщать, но почему-то парню показалось это правильным.
Но потом что-то идёт не так. Привычное мытьё полов превращается в очень смущающее занятие, потому что Чонхун чувствует на себе испытующий взгляд. И хоть старается абстрагироваться от всего происходящего, не может не улыбаться сам себе. Раньше Чонхун не мыл полы в присутствии кого-то, но и не казалось ему такое занятие смущающим.
В витрине парень ловит отражение мужчины и едва заметно вздрагивает. Он понимает, что попался, но старается свести ситуацию в более спокойное русло. Чонхун всего лишь выполняет свою работу. Столик за столиком юноша приводит в порядок, моет полы, пока не понимает, что последний оставшийся – тот, за которым гость. В воздухе повисает неловкость, когда Чонхун оборачивается к мужчине.
– Извините, – он против своей воли улыбается, не зная, куда деться от столь проницательного взгляда.
– Да ничего, я уже ухожу, – мужчина поднимается со своего места, убирая в чемодан макбук. Юноша молча ожидает в сторонке, не мешая сборам, только наблюдает.
– Пойдём?
– Куда? – не сразу понимает парень, витая в своих мыслях, на что мужчина поднимает стаканчик с кофе. – А. Да, пожалуйста.
Чувствуя себя ещё более неловко, чем раньше, Чонхун плетётся к прилавку, чтобы рассчитать клиента за покупку. Он не сразу понимает, что мужчина стоит напротив и внимательно смотрит. Назвав сумму, парень ждёт, пока гость достанет наличные или карту, а после вновь повисает, видя протянутую купюру.
– Спасибо за покупку. Всего хорошего! – кланяется юноша, на что получает лёгкую улыбку.
Когда гость покидает кафе, Чонхуна отпускает оцепенение. Он начинает осознавать, что проявил себя слишком неловко. Однако не покидает ощущение, что что-то не так, слишком спокойно и не так, как ожидалось. Но парень вновь разгоняет лишние мысли, возвращаясь к уборке зала. Последний столик, за которым только что сидел незнакомый мужчина, кажется Чонхуну каким-то резко отличающимся от остальных.
И в момент, когда обходит прилавок, парень понимает, что именно никак не стыкуется с привычным. Хоть гость и ушёл, но запах его духов ещё не выветрился. Сильный, как Чонхуну нравится. Он ещё некоторое время стоит, просто вдыхая ароматный шлейф. Жаль, что он не заметил этого раньше, однако и малой доли хватает, чтобы запечатлеть в памяти.
Справившись с работой, Чонхун закрывает кафе и идёт в сторону дома. Ему отчего-то хорошо и спокойно на душе. Давно ничего подобного не посещало. Не хочется ни с кем говорить и не хочется никого слушать. В памяти то и дело крутится запах, не покидающий его сны вот уже год. А теперь к этому добавляется навязчивый аромат мужских духов.
Неделя проходит абсолютно непринуждённо. Учёба даётся юноше хорошо, и одноклассники недовольно косятся на «лучшего ученика», то и дело норовят уколоть словечком. Но Чонхун от всех держится обособленно, стараясь ничего не замечать вокруг себя. На работе дела также идут своим чередом. Хозяин, как и обещал, выплачивает Чонхуну премию, и тот не может понять, не шутка ли это?
– Тебя очень хвалили. Я знал, что ты не подведешь, Чонхун.
– Спасибо, буду стараться дальше, – отвечает парень больше на автомате, чем вдумываясь в слова. В его голове нет ясной картины происходящего, но долго думать над отсутствием объяснений не получается.
Минует вторая неделя со странного вечера, и в кафе вновь появляется тот человек. Чонхун как-то машинально оборачивается на звук колокольчика, хотя привык не делать этого. Мужчина в пальто цвета пожухлой травы направляется прямо к нему, смотря в упор, отчего парень цепенеет. Странное чувство расползается в нём, пока он намеренно не отвлекается на кофейное меню, чтобы предложить гостю что-нибудь новое.
– Добро пожаловать! – немного дрожащим голосом начинает Чонхун свою приветственную речь. – Заказывайте, пожалуйста.
– Американо, крепкий, с сахаром. Без молока, – выдает мужчина, смотря прямиком на парня, будто бы знает всё меню. – С собой.
– Хотите что-то ещё? Сегодня в меню шоколадные кексы, – отчего же так трудно даются слова, когда этот взгляд пронзает насквозь?
– Нет, спасибо, в другой раз, – вновь полуулыбка на серьёзном лице, и Чонхун даже немного пугается, однако ещё больше его беспокоит другая деталь. Интересно, запах сегодня тот же? Эта мысль не даёт покоя, пока Чонхун рассчитывает гостя за кофе.
– Присядьте, пока ваш заказ готовится, – проговаривает юноша, замечая следующую партию посетителей, жаждущих его внимания. Он впервые злится на их обилие, однако пока принимает заказы и готовит кофе, придумывает план.
Получится ли у него столь незначительный жест?
– Ваш кофе, – с улыбкой передаёт стаканчик Чонхун, едва заметно наклоняясь вперёд. – Спасибо за покупку!
Вновь контакт глаза в глаза, и он не сразу понимает, что слишком близко к гостю и это выглядит подозрительно.
– Осторожно, – стараясь выкрутиться из глупой ситуации, Чонхун добавляет первое, что приходит в голову, – горячо.
Впервые мужчина слегка прыскает смехом, кивает следом.
– Спасибо, я запомню.
Парень смеётся тоже. Невозможно не смеяться. И хоть во всём скользит нервозность, всё же Чонхун ликует. Запах действительно тот самый.
Но как только двери с прощальной трелью колокольчика закрываются, Чонхун вновь включается в привычный ритм вещей и забывает о случившемся до конца дня. И после того, как остаётся наедине с пустым кафе, он машинально падает за тот самый столик, где пару недель назад сидел гость, и прикрывает глаза, позволяя воспоминаниям захлестнуть реальность.