И почему именно я должен отдуваться за смерть Джека?! Да, я благодарен, он спас нас с Дорианом, когда мы были на грани голодной смерти, но это никак не перекроет все его гадские поступки. Как только я занял его место во главе семьи и в полной мере осознал, какие дела он проворачивал при жизни, кровь застыла в моих жилах. Я никогда не хотел оказаться на его месте. Хотел осуществить мечту моей матери и открыть небольшой ресторан, но всё это погрязло в пучине реальной жизни. Бандитский мир всегда был ужасен и опасен. Скрипя зубами, я принял его дилерскую сеть по продаже наркотиков, но торговля детьми, проституция, лишение стариков жилья и много чего по мелочи ужаснули меня настолько сильно, что я хотел под землю провалиться и сделать вид, что вообще никогда не знал своего сводного брата.
Я почти не помню своего детства. Не помню, чтобы оно было беззаботным и счастливым, только воспоминания, что чёрным пятном поселились в душе. Мой родной отец был очень азартным человеком, и, набрав слишком много долгов, он не смог справиться с давлением, бросив нас разбираться со всем самим. Мама работала на нескольких работах, чтобы всё выплачивать, крутилась, как белка в колесе, ни на минуту себя не жалея. Когда мне исполнилось восемь лет, моя тётя, что поддерживала нас, умерла, а двоюродный братишка, которому было на тот момент всего четыре года, остался сиротой. Мама забрала его в нашу семью. Я быстро повзрослел. Если у нас в доме был хлеб и горячая похлёбка, это уже был своеобразный праздник. Я ступил на тропу, на которую никогда не хотел попадать, так же, как и многие другие мальчишки из трущоб. Мне пришлось воровать еду, чтобы мама и мой маленький брат смогли хоть как-то питаться. В двенадцать лет я всё же попался на воровстве не у тех людей и не в то время. Меня избили почти до смерти, но Дерек, отец Джека и по совместительству – глава семьи Росси, одной из самых сильных и влиятельных в нашем городе и даже за его пределами, меня тогда спас. Он отвёл меня домой и, выслушав историю нашей семьи, взял нас под свою опеку. Только со временем я понял, что сделал он это не из жалости, а из более примитивных побуждений: мужчина просто влюбился в мою маму с первого взгляда. Спустя год они поженились, а спустя ещё год мама, прожившая несколько лет в бешеном ритме, умерла. Её сердце не выдержало, а я стал работать на уже на тот момент принявшего власть от своего отца Джека в благодарность за кров, еду и имя.
После его смерти наш клан разделился на тех, кто всё ещё поддерживал убеждения мёртвого Джека, и тех, кто точно так же, как и я, хотел всё это пресечь и выйти на более легальный уровень. Медалин, его невеста, была такая же мерзкая, как и её несостоявшийся женишок, который под конец жизни всё чаще показывал свои худшие стороны. Она забрала половину семьи, обещая продолжить дела Джека и обогатить всех, кто пойдет с ней. Первоначальный страх, что я остался в меньшинстве на таком поле битвы, меня ужаснул и хорошо закалил. Город был разделён теперь на четыре семьи. Семья Росси, во главе со мной, что пыталась поддерживать порядки, установленные Дереком. Клан Медалин, с их пороками и безбашенностью. Клан Форта, прекрасно оправдывающие своё имя, что означало «сильный», где главой был некий Рид Ройс, с которым у Джека всегда были конфликты из-за абсолютно разных жизненных принципов, в которые меня не посвящали, объясняя тем, что этого человека уже не исправить и он никогда не будет на нашей стороне. И таинственный клан Ката. Джек много раз встречался и общался с ними, но как только его не стало, они залегли на дно и больше не показывались. Их люди изредка встречались в разных частях города, и на этом всё. Чем они занимались, кто их глава – не знал никто, кроме Джека, и это знание умерло вместе с ним.
Меня поддерживал Дориан и оставшиеся со мной люди, поэтому, взяв себя в руки, я начал развиваться в другом направлении. Ниша с отелями и ресторанами была за семьёй Ройс: они долго шли к этому и были достаточно влиятельными и уважаемыми в нашем городе и за его пределами. Несмотря на то что Рид был достаточно молод, он частенько мелькал в светской хронике и у всех ассоциировался с прекрасным бизнесменом и уж никак не с достаточно известным и пробившимся наверх по головам бандитом. Поэтому я выбрал то, что мне было по душе, и в чем я был силен – судоремонтные верфи и продажи эксклюзивных яхт, что в нашем городе пользовались большим спросом, так как каждый, от среднего класса до богатеев, обязан был иметь судно, живя на берегу океана. Парни воодушевились, им пришлась по душе смена направления, и бизнес пошёл в гору. К сожалению, как я ни старался, избавиться от наркотиков никак не удавалось, всё больше и больше людей встречались с моими парнями. Я долго думал, размышлял и решил сделать то, что было в моих силах. Стоило бы мне уйти с игрового поля, как на моё место сразу бы выстроилась огромная очередь, и ещё неизвестно, насколько сильна была бы жажда наживы на некачественном товаре, если бы моё место заняли другие. Я смог сделать то, что было возможно – остаться, но поставлять только качество и то, что не доводит до летального исхода. Налаживание контактов и тяжёлая работа отняли у меня ни много ни мало почти три года. Когда всё устаканилось, я выкупил клуб уже для души и почти всё время проводил там, перестраивая по своему желанию.
В один из таких обычных, ничем не примечательных дней моё внимание привлёк парень, который был прилично одет и точно не являлся одним из моих людей. Он был совершенно один и без остановки хлестал горячительные напитки в одном из VIP-залов, рассматривая через панорамные окна немногочисленную толпу внизу, которая даже в будний день могла дать себе волю отдохнуть. Я наблюдал за ним около получаса, но он не менялся ни в лице, ни в позе, не пьянел, ничего не ел и не двигался с места, просто накидывался, как в последний день перед апокалипсисом. Любопытство взяло верх, и я поднялся к нему в зал.
– Парень, у тебя всё нормально?
Не зная, какой реакции от него ожидать, я медленно приблизился и присел напротив него.
– Я так скучаю по ней…
Он был полностью сломлен. Этот парень был похож на человека, который потерял самое ценное в жизни, об этом кричали его глаза, хотя голос был тих. Я испытывал такие эмоции, когда потерял мать, и понимал, что он сейчас чувствует.
– Что случилось?
Он так и не поднял на меня глаза, будто меня и не было вовсе. Так дико было спокойно разговаривать с незнакомым человеком. Душевные разговоры в нашем мире – диковинка, а ему не хватало для успокоения души именно этого.
– Она уехала, – он на мгновение замолчал и снова продолжил, тяжело вздохнув, – я сам проводил её на самолёт.
Это было нелепо. Невозможно изменить только смерть, а эта его «она» жива, и он мог легко избавить себя от надуманных страданий.
– Так верни её, извинись, что бы ты там ни сделал, и всё наладится.
На мой взгляд, всё было просто. Мы погрузились в долгое молчание, но он вдруг поднял на меня отчаянный взгляд.
– Если она вернется, это будет стоить ей жизни.
Я долго ещё не мог выпустить этот разговор из своих мыслей после той короткой встречи. Я видел этого парня ещё несколько раз, но в нём уже не было и намёка на того раздираемого душевной болью человека. Он веселился, смеялся, иногда был зол, но все эмоции были противоположны грусти. Спустя время он пришёл не один. Этот непримечательный душевный парень оказался правой рукой Рида из клана Форта. Шок и полное переосмысление отношения к ним вывели меня в правильное русло. Сам Рид оказался совершенно не таким, каким его описывал Джек. Да, грубоват, недоверчив, но без лишних заскоков. Общий язык мы нашли очень быстро. Они помогли мне разобраться в некоторых вопросах, в которых, в силу своей неопытности, я был не силён. Мы заключили мирное соглашение, и я стал спать чуточку спокойней, уже намного реже подскакивая из-за кошмаров прошлого.
Но сегодня… Что-то изменилось. Я никогда не видел Рида настолько отрешённым, дёрганным и раздражённым, а Даяна – светящимся от счастья, как новогодняя гирлянда. Остальные тоже были в приподнятом настроении. Я не был удивлён, когда они позвонили и попросили забронировать самый лучший зал, – некоторые выходные ребята проводили в моём клубе. Удивило только количество человек. Наверно, около тридцати парней, некоторые из них даже не удосужились снять оружие, хотя я не приветствовал насилия в клубе. Как только закончил дела, моё грёбаное любопытство взяло верх, и я отправился к ним.
Они веселились, пили, играли в бильярд, но моё внимание привлекла пара прямо передо мной, когда я застыл в дверном проёме. Сидя в кресле, Даян нежно обнимал за талию стоявшую перед ним девушку и смотрел на неё снизу-вверх влюбленными и счастливыми глазами, пока она, в свою очередь, перебирала пальчиками его волосы. Девушку… на которую я наткнулся всего полчаса назад, когда она рассматривала мой клуб у входа, и которую хотел найти снова ближе к вечеру, чтобы она скрасила мою сегодняшнюю ночь.
Раз Даян так светился, скорее всего, в его руках сейчас – именно та девушка, по которой он так тосковал два года назад, когда мы познакомились в моём клубе. Та, которую он потерял пять лет назад. Мы никогда после того вечера не поднимали больную для него тему, и никто из его семьи не распространялся, кем на самом деле приходилась ему эта девушка. Ну почему именно она? Почему именно с ним? Если бы это был кто-либо другой, то я без колебаний взял бы то, что хотел, как делал это всегда, но с ним не мог так поступить. Вокруг были толпы тех, кого можно было слегка поманить пальцем, и они слетятся, как мотыльки на свет, но почему-то именно её мне хотелось гораздо больше и сильнее.
Я сразу обратил на неё внимание. Я ни разу не видел эту девушку в своём заведении, потому что точно бы запомнил. Она была чертовски красива, с шикарным телом, роскошными длинными волосами и милым личиком, словно принцесса из сказки. Такой тип девушек не встретишь на улице или в одиночку в ночном клубе, их всегда скрывают от посторонних глаз, словно редкую певчую птичку в золотой клетке, и выбрасывают ключ от замка, чтобы никто не смог его открыть и выпустить её на свет. Именно она последние полчаса занимала мои мысли, но уже обнаженная в моих недетских фантазиях. Я просто хотел заполучить её, как очередной изысканный трофей, но теперь это невозможно, и это поганое чувство надолго застрянет в моей груди.
Я так и залип на её тоненькие нежные пальчики, что гуляли в волосах Даяна. На ослепительную улыбку, обращённую на него. На великолепную грудь, которой он почти касался губами, пока что-то говорил ей. Полуприкрытые глаза в обрамлении длинных густых ресниц, выражающие такую глубокую любовь, что я почувствовал неловкость, будто стал свидетелем чего-то намного более интимного, чем секс. Меня настолько поглотила зависть и мысль, что я хочу оказаться на его месте, чтобы на меня смотрели с таким же обожанием, что мне даже стало не по себе. Незаменимых нет, я найду ещё лучше… но ох уж этот чёртов молоток, дробивший в этот момент рёбра на мелкие куски.