Возвращение домой – это всегда трогательный момент, с криками, слезами и радостью на лицах близких тебе людей. Именно такое возвращение, надеюсь, ждёт и меня после пяти лет пребывания в другой стране.
Осень вступила в свои права. Деревья поочередно меняли краски от ярко-жёлтого до благородно-багряного. Лёгкий моросящий за окном неприметного такси дождь маленькими ручейками скатывался по стеклу, превращаясь в затейливые рисунки, а пробивающиеся сквозь тучи последние тёплые солнечные лучики придавали этому сентябрьскому дню особое очарование. Ещё чуть больше часа, и я снова увижу ИХ. Тех, кто был рядом, когда я больше всего в этом нуждалась, кто был моей опорой и поддержкой. Тех, кто заставляет моё сердце либо бешено стучать в груди, либо мгновенно замирать. Снова буду рядом с людьми, занимающими все мысли.
Мы ехали в молчании вот уже около трёх часов, но ни одного из нас это не напрягало. Тишину скрашивала подборка нежных музыкальных композиций, звучащих из старенькой магнитолы. Пожилой мужчина с сединой в волосах и добрыми глазами оказался единственным, кто согласился ехать в такую даль из аэропорта, за что я была ему искренне благодарна, так как потратила на поиски транспорта добрых сорок минут и уже не надеялась приехать к ужину. Чем меньше времени оставалось до скорой встречи, тем больше с каждой минутой темнело небо. Свет фар становился всё ярче, а лес сменился с лиственного на хвойный и затерялся в сумраке наступающей ночи. На мили от вбитого в навигатор адреса не было никого, но где-то там должны были быть те, к кому так стремилась моя душа.
Спустя долгожданные минуты мы остановились в самом сердце леса, где порой даже не ловила сотовая связь. Окружённое стеной величественных, вечнозелёных сосен, здесь расположилось убежище, из окон которого сейчас растекался тёплый свет. Кроме нас, никто не имел к этому месту доступа, да и при всём желании не сразу смог бы найти его в такой глуши. Это был оазис, в котором хотелось остаться навсегда.
Небольшой бревенчатый домик в два этажа на каменных сваях не нарушал композицию леса и словно парил в воздухе. Фасад выглядел просто: огромные окна от пола до потолка, пропускавшие солнечный свет, озарявший в особо погожие дни почти всё пространство внутри; массивная лестница с резными перилами, расположенная сбоку от дома и ведущая к входной двери. Перед домом располагалась небольшая терраса с двумя плетёными креслами и кофейным столиком между ними.
За спокойным фасадом скрывалась более разнообразная обстановка. В задней части дома была уже широкая терраса со столиком и уютными мягкими креслами цвета слоновой кости, сидя на которых я обожала ранним утром слушать шум леса, вдыхать свежий воздух и запивать всё это горячим какао. Во дворе также расположился тёплый бассейн и зона барбекю с массивным деревянным столом и шестью креслами.
Деревья вокруг дома росли настолько плотно, что ощущение кокона, в котором никто не сможет тебя увидеть, куда никто не сможет прийти, давало блаженное спокойствие и умиротворение. Здесь можно было расслабиться и ни о чём не думать; куда бы ни падал взор, всюду была только природа.
У меня потеплело на душе, когда я увидела, что мои догадки были верны. Под навесом из громадных ветвей стояли внедорожник, спорткар и кабриолет – даже их пристрастия в выборе автомобилей со временем не изменились.
Расплатившись с таксистом деньгами, которые обменяла в аэропорту на нужную валюту, я медленно катила по земле, усыпанной сосновыми иглами, чемоданчик, с улыбкой замечая несколько выгравированных мною на ближайших стволах могучих сосен рисунков. Наверно, все были заняты, раз никто не услышал подъезжающий к дому автомобиль: я была больше чем уверена, что они ждали ЕГО. Поднявшись по ступенькам и взявшись за ручку двери, я почувствовала, как сердце забилось сильнее, будто готово было выпрыгнуть из груди. Глубоко вздохнув и приведя дыхание в норму, потянула дверь на себя.
Тихо зайдя в дом, я почувствовала тепло на сердце. Здесь ничего не изменилось: с левой стороны находилась гостевая комната, а за ней – огромная дубовая лестница, ведущая на второй этаж, к спальням. По правую руку – ванная и чуть дальше мини-кухня с современной бытовой техникой, разграниченная с гостиной барной стойкой из натурального камня. Прямо передо мной, чуть углубленный в пол относительно холла, располагался уютный зал с камином по левой стене и п-образным бархатным диваном в центре, окружившим кофейный столик, полностью сделанный из стекла. А дальше – великолепная, всегда сервированная столовая и выход на террасу. Здесь было спокойно и привычно – глаза защипало от слёз радости. Я была счастлива вернуться, вдохнуть родной аромат хвои, цитруса и корицы: здесь всегда пахло Рождеством и сказкой.
– Надо быстро решить этот вопрос, чтобы в дальнейшем не возникло непредвиденных проблем… – тихий голос отвлёк меня от созерцания.
Я с любопытством стала их разглядывать. Слева, спиной к незажжённому камину, сидел мой брат Даян, его волосы стали чуть темнее, чем я помнила, цвета охры с золотыми переливами на свету. Чёлка теперь гораздо длиннее, небрежно ниспадает на карамельного цвета глаза. Хотя остальные волосы были аккуратно подстрижены.
С брата я перевела взгляд на близнецов Марка и Мэтта. Они были внешне похожими, как две капли воды, но совершенно разными по характеру, что очень сильно выражалось в выборе одежды, причёсок и аксессуаров. Марк, всегда сдержанный, с аккуратно зачесанными волосами, предпочитал деловые костюмы, а Мэтт же словно только что пересёк полстраны на байке: растрёпанные каштановые волосы, джинсы с прорехами и кожаная куртка – эдакий хулиган.
Последним на глаза попался Кассиан, самый высокий и с безумно проницательными серыми, как платина, глазами. Не хватало в гостиной только одного человека, который всё своё время посвящал работе.
Самое заметное изменение я увидела во всех присутствующих: они стали очень брутальными, взрослыми и, чего таить, довольно устрашающими мужчинами.
Из задумчивости меня вывел удивлённый голос Мэтта:
– Парни, чья это милая дама, и почему она с чемоданом? Если кто-то из вас решил её здесь поселить, Рид вам голову открутит.
Все разом повернулись ко мне, и в зале повисла тишина. Первым в себя, как и ожидалось, пришёл Даян.
– Рейна?..
Он поднялся с дивана и подбежал ко мне так быстро, что я осознала его действия, только когда он закружил меня в своих жарких объятиях на приличном расстоянии от пола.
– Когда ты приехала? Почему не позвонила, я бы встретил тебя в аэропорту! – его глаза блестели, словно у ребёнка, которому Дед Мороз подарил новогодний подарок намного раньше, чем всем остальным.
– Хотела сделать тебе сюрприз.
Как только он опустил меня на пол, я положила обе ладошки на слегка колючие от однодневной щетины щёки и принялась разглядывать его лицо в попытках узнать своего повзрослевшего брата. Он возвышался почти на голову, отчего я казалась совсем крохой, как в детстве. Отойдя от шока, стали подходить и остальные, с пылкостью заключая меня в объятия.
– С возвращением, милая, – пронзительные глаза Кассиана смотрели на меня с таким теплом, что внутри снова разгорелся пожар, давно затушенный моим отъездом.
– А ты повзрослела, даже грудь выросла, – всё тот же Мэтт, хотя для многих он и казался придурком с идиотскими шуточками, на самом деле это был самый ранимый человек из всех, кого я знала. А эта маска наглого мужлана защищала его доброе сердце.
Я обняла его, и парень в ответ поцеловал меня в щёку.
– А ты, видимо, часто её разглядывал, если заметил разницу, – подтрунила я над ним и в ответ услышала заразительный смех, что разнёсся по всему холлу.
Марк держался в стороне, он лишь слегка приобнял меня и произнёс:
– Добро пожаловать домой.
За этой сдержанностью всегда скрывалось смущение и недоверие к окружающим.
Я видела их всех изнутри, в отличие от тех, кто был с ними постоянно, замечая только грубость и внешнюю оболочку.
– Как же рада всех вас встретить! – я снова прижалась к груди брата, обхватив его за талию, и обвела всех взглядом. На их лицах были счастливые, умиротворённые улыбки. Истинное наслаждение – вернуться домой к любящим тебя людям!
Хотя наша семья и не подходила под привычное определение этого понятия. Нас было шесть человек, включая меня, все разные внешне и по характеру, не связанные друг с другом кровными узами, за исключением Марка и Мэтта.
Когда мне было три года, мой родной отец скоропостижно скончался, и спустя два года мама снова вышла замуж. Так у меня появился сводный старший брат Даян.
Мы жили очень счастливо, насколько я помню. Роджер, мой отчим, был очень добрым и заботливым приёмным отцом. Я стала ему родной за то время, что мы жили вместе. Каждый свой выходной он проводил с нами: учил кататься на велосипеде в парке с зелёными елями, водил в кино в один из самых маленьких кинотеатров, чтобы мы могли полностью погрузиться в атмосферу фильма, возил на пикник в его любимое место за городом. Он не выделял Даяна только потому, что он – родной сын, и любил нас одинаково. Каждый праздник Роджер устраивал пир, готовил разнообразные блюда, которых иногда даже не было в поваренных книгах, а каждый четверг устраивал для нас «День кухни разных стран мира».
Он без устали удивлял нас своими кулинарными шедеврами и отеческой заботой. О лучшем приёмном отце нельзя было и мечтать. Роджер вдохнул в маму жизнь после того, как нас покинул мой родной отец: она снова стала улыбаться и радоваться каждому дню.
Но наше счастье длилось недолго. Когда мне исполнилось двенадцать лет, родители погибли в автокатастрофе, и Даян стал моим опекуном, так как ему в тот же год стукнуло восемнадцать.
Мы жили вдвоём, ни у меня, ни у него больше не было родственников. Самостоятельность закаляла, и детство быстро кончилось, уступив место жесткой реальной жизни. Днём я училась в школе, а по вечерам делала уроки и в ожидании Даяна с работы готовила, как умела в том возрасте, ужин. Он никогда не говорил плохо о моей стряпне, даже если она была пригоревшей или пересоленной – парень с улыбкой за обе щеки съедал всё, что было у него на тарелке.
Мы никогда не нуждались в деньгах и жили довольно хорошо, что удивительно, так как я ещё училась в школе, а Даян не так давно её закончил.
Каждые выходные он проводил со мной, ограждая и защищая от всего, даже от своих друзей. Водил меня в парк развлечений, потакал всем моим детским прихотям, заваливал подарками – от плюшевых игрушек до новенького велосипеда или навороченного смартфона. Мы жили в своём маленьком мире ровно до того момента, пока мне не исполнилось тринадцать. Я начала замечать, что брат стал частенько задерживаться, никогда не говорил о своей работе и друзьях. Нередко он приходил с разбитыми кулаками, в разорванной и грязной одежде. Я подозревала, что у него проблемы, которые он тщательно пытается от меня скрыть, чтобы я не волновалась. Но спустя год один момент, случившийся за неделю до моего дня рождения, изменил всё.
Был конец осени, и на улице шёл сильный дождь. Я, как всегда, ждала Даяна, убираясь в доме и уже, наверно, в десятый раз разогревая ужин, но он опаздывал намного больше обычного. Услышав на улице шуршание гравия, я выглянула в окно и застыла на месте. Мой брат выходил из очень дорогой машины, на его одежде и лице были видны пятна крови. Затем он медленно побрёл к дому, еле перебирая ногами. Следом вышел и хозяин автомобиля и направился за Даяном. В тот момент я ужасно перепугалась за брата и, даже не задумавшись, что стоило бы надеть пальто, вылетела из дома под холодный осенний дождь в шортах, футболке и пушистых светлых тапочках с ушками зайца. Даян сидел на ступенях, прислонившись всем телом к перилам, а мужчина, что привёз его, с каменным выражением лица стоял рядом. Не знаю, почему, но меня охватила дикая ярость. Никто не смел трогать моего брата, я была готова его защищать так же страстно, как и он меня.
Сбежав по ступенькам, я встала перед Даяном, раскинув в стороны руки и закрывая его своим телом от незваного гостя. Только спустя несколько лет я поняла, как опрометчиво поступила в тот момент. Владелец автомобиля остановился передо мной и наблюдал за моими действиями со скучающим видом. Он был ненамного старше брата, и, если бы не страх, я бы даже залюбовалась его лицом.
– Оставьте в покое моего брата!
Мне было ужасно страшно, но я не могла позволить этому человеку навредить Даяну. Только после моего крика брат заметил, что я здесь, и устало произнёс:
– Рейна, дорогая, иди в дом, я скоро приду.
Губы стоящего передо мной человека расплылись в ехидной улыбке.
– Да, послушай брата и ступай баиньки: маленьким девочкам не следует находиться на улице так поздно.
Его слова и надменный голос оборвали внутри меня какую-то нить, позволявшую быть терпеливой и мыслить здраво. Горькие слезы от беспомощности потекли по щекам, руки затряслись от злости и страха, и, не думая, я со всего размаха влепила незнакомцу пощёчину.
– Оставьте его в покое и убирайтесь отсюда, я не позволю вам его тронуть.
Я гордилась, что голос не задрожал, а парень, в свою очередь, так опешил, что его глаза округлились. Он смотрел на меня, не мигая, потирая начавшую розоветь кожу, а потом согнулся пополам от смеха.
– Даян, наверно, я возьму твою сестру на работу вместо тебя. Не знал, что она такая бойкая.
Мои глаза бегали от незнакомца к брату. Взгляд Даяна сначала был недоверчивым, а спустя пару мгновений он расслабился.
– Рейна, это мой друг, он помог мне вернуться домой.
Я резко обернулась к парню, и мои щеки загорелись от стыда, мне стало так неловко, что я не могла произнести ни слова. Парень помахал мне рукой и усмехнулся, увидев выражение моего лица.
– Ну, привет, Рейна.
Обогнув меня, незнакомец подошёл к брату и поднял его так, чтобы Даян смог опереться на его плечо.
– Пойдём, дружище. Я помогу тебе зайти.
Парень со всей осторожностью завёл брата в дом и уложил на кровать, заботливо укутав пледом. Как только голова Даяна коснулась подушки, он моментально уснул, и я осталась наедине с этим пугающим человеком.
– Он сильно пострадал? Он будет жить?
Парень долго рассматривал меня, а позже спокойно, но с нотой тревоги в голосе произнёс:
– Ему сильно досталось, но он – крепкий парень, скоро всё заживёт.
Я не стала спрашивать, что произошло, где он был, а просто стояла как столб и смотрела на умиротворённое и грязное лицо брата, чувствуя на себе пристальный взгляд.
Парень в два шага приблизился ко мне и, взяв за подбородок шершавыми пальцами, повернул моё лицо к себе. Мне оставалось лишь смотреть на него удивлёнными глазами и ждать, что же произойдёт дальше. Он заговорил спустя несколько секунд, чуть понизив голос:
– Это было очень сексуально и дерзко, юная леди, но, если повторится ещё раз, я не стану спускать тебе это с рук.
Меня затрясло от страха, а во рту стало так сухо, что я не смогла произнести ни слова. Парень смотрел на меня ещё несколько мгновений, а потом, резко опустив руку, развернулся и вышел из дома.
Даяну пришлось на следующий день всё мне рассказать. Брат входил в одну из самых известных бандитских группировок нашего города. И не просто входил, а был частью её верхушки. Когда я это услышала, то долго не могла прийти в себя. Я не хотела, чтобы он этим занимался и подвергал свою жизнь опасности. Ссоры и ругань поселились в нашем доме. Спустя буквально месяц, как Даян посвятил меня в свою тайную жизнь, а их группировка всё быстрее занимала позиции в городе и захватывала всё больше территорий и власти, мне стали поступать угрозы. Забеспокоившись обо мне, брат перевёз меня в этот дом к своим друзьям, коллегам и названым братьям, с которыми я жила до отъезда и которых вижу сейчас, спустя столько лет.
Мэтт был ответственным за безопасность, роль Марка заключалась в ведении контрактов и в решении финансовых вопросов, Кассиан отвечал за связи с общественностью и урегулирование конфликтов, а Даян был правой рукой Рида – человека, которому я влепила пощёчину.
Мы прошли в гостиную и расселись на диваны, брат всё крепче обнимал меня и не выпускал из рук ни на мгновение.
– Ну, рассказывай, как ты?
– Как учёба?
– Как Штаты?
– Ты, наконец, нашла себе парня?
Я рассмеялась от того, что они одновременно заговорили и от нахлынувших разом вопросов.
– Давайте по очереди, – я не сдерживала улыбку.
– Шарлотта, приготовь, пожалуйста, для нашей гостьи чай, – Марк сказал это достаточно тихо, но его услышали, и со второго этажа в холл спустилась пожилая женщина.
– Рейна, какой чай ты предпоч… – повернувшись ко мне, начал Марк.
– Марк, ты свихнулся? Мы столько не виделись, а ты её чаем хочешь угостить? – Мэтт обратился к женщине: – Шарлотта, дорогая, накрывай на стол, сегодня будем пить всю ночь.
Повернувшись ко мне, он лукаво подмигнул, а Шарлотта окинула меня презрительным, оценивающим взглядом и грубо произнесла:
– Хозяин дома в курсе, что вы собираетесь здесь устроить? И почему здесь вообще находится эта барышня? Кто-то забыл о правилах?
Её голос был очень строгим и раздражённым, парни не сразу поняли, что Шарлотта, так же, как и они, меня не узнала. С улыбкой на лице я повернулась к ней.
– Я сама зашла, они здесь ни при чём, – медленно поднявшись, направилась к домоправительнице. – Ты не рада меня видеть?
Она, слегка прищурившись, следила за тем, как сокращается расстояние между нами, и с каждым моим шагом в её глазах появлялось всё больше узнавания, а улыбка на лице становилась всё шире.
– Девочка моя, ты вернулась!
Женщина кинулась в мои объятия и уткнулась мне в грудь, тихонько всхлипывая. К её когда-то роскошным золотистым волосам добавилось несколько прядок седины, с нашей последней встречи я стала почти на голову выше, чем она. От неё, как и раньше, пахло пряностями и цитрусом. Я обвила плечи Шарлотты руками и с таким же теплом ответила на её ласковые объятия.
– Прости меня, дочка. Эти мерзавцы даже не предупредили о твоём приезде. Я всегда рада тебя видеть, моя милая! Я сейчас всё сделаю… Что ты хочешь?
Её глаза блестели. Я всегда думала, что, наверно, такой же доброй и заботливой была бы и моя бабушка.
– Я тебе помогу, и ты сможешь уехать домой пораньше, Шарлотта.
– Да что ты, деточка, это моя работа, я задержусь, не переживай, – женщина слегка возмутилась моим словам. Я лукаво улыбнулась и посмотрела на неё: морщинок вокруг её глаз стало больше, но это только украшало.
– А как же внучки и твоё фирменное печенье?
Женщина сжала губы: внучки всегда были её слабостью. Она проводила с ними всё свободное время и постоянно готовила им имбирное печенье, поэтому каждая задержка на работе давалась ей морально очень тяжело.
– Ну хорошо… – она покорно кивнула и, снова улыбнувшись мне, проследовала на кухню, зажав мою ладонь в своей.
Спустя час в доме гремела музыка, мы с Шарлоттой хлопотали на кухне над последними кулинарными шедеврами, парни, не чураясь работы, сами накрывали на стол и расставляли кухонные принадлежности. Атмосфера праздника захватывала дух, мне так давно не хватало этого, и сейчас я могла насладиться ею сполна.
Даян крутился на кухне, вызвавшись помогать с нарезкой хлеба и овощей, с чем очень плохо справлялся, постоянно отвлекаясь на меня. Брат переживал мой отъезд тяжелее всех, и сейчас пытался восполнить моё долгое отсутствие в его жизни. Кассиан в погребе выбирал алкоголь и приносил всё больше различных бутылок, словно все их люди будут сегодня здесь. На несколько минут я залюбовалась тем, как этот дом снова оживает и превращается в уютное гнездышко. Кто-то из парней зажёг камин, и приятный тёплый свет разлился по всей гостиной.
По крайней мере, первый этаж был таким же, как я его и запомнила: всё до боли знакомо – от вазы на небольшом комоде возле лестницы до пушистых подушек, раскиданных на диване. Раньше мы приезжали сюда по выходным и праздникам, и этот островок души оставался никому не известным, кроме нас шестерых.
Когда всё было готово, мы, распрощавшись с Шарлоттой, распивали вино в гостиной в ожидании появления Рида. Парни решили не говорить ему о моем приезде, чтобы посмотреть на его реакцию, а меня начинало трясти, впрочем, как и всегда, во всём, что касалось этого человека.
Мурашки бегали по рукам и ногам от предвкушения и ожидания. Перед отъездом мы с Ридом расстались на не очень хорошей ноте и в течение пяти лет совсем не общались. Ну, а если быть точнее, то я призналась ему в любви, как наивная дурочка, надеясь, что он ответит взаимностью. Мужчина никак не отреагировал на признание. Я наделась, что это просто привязанность, и она пройдёт, но… Она не прошла, а только ещё больше засела в недрах души. Я тогда очень обиделась, глупо и по-детски, и уехала, даже не попрощавшись с ним, о чём жалела каждую ночь вдали от него. Сейчас неловкость того момента накрыла меня с головой, будто и не было этого времени, будто я – всё та же шестнадцатилетняя наивная влюблённая дурочка.
Никто не знал о моей слабости, о признании в любви, потому что если бы Рид проронил хоть слово, то Мэтт с порога задразнил бы меня этим.
– Ты очень изменилась, милая, – голос Даяна вернул меня в реальность. Парень, облокотившись на спинку дивана, не сводил с меня глаз, разглядывая моё лицо, волосы и одежду. Марк с Мэттом сидели напротив, а Кас нашёл себе местечко слева от Даяна между нами и парнями.
– От моей маленькой хрупкой сестрёнки остались только всё те же синие глаза… Ты стала очень красивой девушкой, – брат произносил это будто с гордостью, широко улыбаясь. Ему определенно нравилось то, что он видел перед собой.
– Ты меня совсем засмущал, Даян, – и в подтверждение этих слов я почувствовала, как запылало моё лицо.
Наш разговор прервала открывшаяся входная дверь.
– Меня не будет несколько дней, все вопросы до понедельника. Надеюсь, ты уладишь всё, пока меня нет…
Рид был в строгом деловом костюме-тройке тёмно-серого цвета, с расстёгнутым пиджаком и в чёрной рубашке. Слегка взъерошенные ветром волосы каштанового цвета делали его ещё привлекательнее.
Он заметно возмужал, и из парнишки в моих юношеских воспоминаниях превратился в обольстительного, горячего и чертовски сексуального мужчину. Голос стал чуть грубее и выразительнее. Боги, я снова пропала! Эти широкие плечи, сильные руки, высокие скулы и изумрудные глаза в обрамлении густых длинных ресниц всегда притягивали к себе моё внимание.
Внизу живота приятно тянуло, бабочки внутри были готовы вырваться наружу, а вся кожа начала гореть. Рид выглядел словно греческий бог, сошедший со своего Олимпа.
Мужчина остановился в центре холла и, впившись в меня взглядом, выронил из рук телефон, который только что был у его уха, а теперь вдребезги разбился о мраморный пол. Он не отводил от меня своих глаз, и внутри всё переворачивалось от этого взгляда. Сейчас перед ним уже не та маленькая девочка, а двадцатиоднолетняя девушка.
– Хм, такого эффекта даже я не ожидал, – Кассиан произнёс это с намёком на издёвку, раскинув руки на спинке дивана.
Рид так и стоял, не сводя с меня глаз, в центре холла, даже не утруждаясь поднять телефон, словно не мог поверить в то, кто перед ним.
– Здравствуй, Рид. Давно не виделись.
Он медленно, как хищник начал двигаться в нашу сторону и сел напротив меня.
– Да… Давно…
Мужчина продолжал пристально смотреть на меня, и всё в нём показывало, что он не особо рад нашей встрече. Неужели его так сильно огорчили наше прощание, и моя детская глупость? Он взял бокал виски, заботливо протянутый Марком, и сделал глоток. В гостиной повисла неловкая тишина.
Первым в себя пришел Кас.
– Рид, серьёзно? Это всё, что ты можешь сказать спустя столько лет?!
По выражению лица Кассиана и остальных было видно, что они в недоумении от такой холодной встречи, так как раньше мы хорошо общались.
– Это всё!
Рид даже не взглянул на друга, который смотрел на него в упор. Он облокотился на спинку дивана напротив и продолжал испепелять меня взглядом, от которого по всему телу бегали мурашки уже не желания, а страха.
Все сохраняли тишину, пытаясь понять, что между нами происходит, хотя я и сама хотела бы это знать. В этот момент зазвонил мой сотовый.
– Прошу прощения, – я не обращалась ни к кому конкретно и, не глядя на телефон, приняла вызов, не сразу обратив внимание, что это была видеосвязь.
Как только я коснулась зелёной кнопки на экране, гостиную озарили радостные возгласы и громкая музыка.
– Красотка, привет! Ну что, ты добралась?
– Детка, без тебя в нашем клубе очень скучно!
– Милая, как ты долетела? Я уже скучаю по тебе!
Мои друзья кричали, перебивая друг друга и выталкивая один другого из обзора камеры.
– Ребята, давайте я вам завтра перезвоню. Всё хорошо. Долетела без проблем, уже дома.
– Окей, береги себя. Обязательно позвони завтра.
Моя заботливая Кейти. Она раньше всех заговорила со мной, когда я пришла в свой первый учебный день, и оказалось, что у нас много общих интересов. Мы сдружились достаточно быстро и не отходили друг от друга ни на шаг, во всём поддерживая.
Только я собиралась сбросить вызов, как голос Джона привлёк меня:
– Рейна, подожди минуту, я выйду. Я ненадолго тебя задержу, обещаю.
Джон был на пару лет старше меня. Он учился на третьем курсе, но с того момента, как мы познакомились, не раз выручал меня и помогал освоиться в чужой стране.
– Ну-у… Хорошо.
Я оглядела присутствующих в комнате: все как один смотрели на меня и ждали, что будет дальше. Джон снова привлёк моё внимание.
– Рейна?
– Да, что-то случилось? Что ты хотел?
– Рейна… Хотел спросить, с тобой всё в порядке? – смущение было редким проявление чувств в его арсенале. – Как ты себя чувствуешь?
Он как никто другой знал, куда нужно ударить, чтобы я полностью прониклась его словами и погрузилась в разговор с головой, позабыв об окружающих.
– Да, конечно, всё хорошо. Мне не очень удобно сейчас говорить. Давай, я завтра наберу?
Я не хотела, чтобы Джон ляпнул то, что не следует знать моему брату, и старалась быстрее закончить разговор.
– Да, конечно… Хочу просто, чтобы ты знала, – парень замялся, но всё же продолжил, – что бы ни случилось, мы всегда тебя поддержим, и если тебе нужна помощь, то ты можешь просто позвонить… Мы действительно скучаем… Я очень скучаю. В клубе стало так тускло без тебя, и никто не может составить тебе конкуренцию. Обязательно позвони мне завтра. Я буду ждать.
– Обязательно, Джон. Спокойной ночи.
Как только я завершила звонок, тут же спрятала лицо за бокалом вина от любопытных взглядов.
– И кто же этот очаровательный Джон? Твой бойфренд? – Даян сложил руки на груди и игриво поглядывал в мою сторону.
– Это просто мой друг из колледжа…
– Ах, просто друг, который так скучает, что ему свет белый не мил? – гостиная зазвенела от оглушительного смеха Мэтта.
– Да я серьёзно! Просто друг и ничего большего, – я не смела ни на кого взглянуть и будто снова вернулась в детство, когда за каждым моим шагом и каждым словом зорко следили. Вернулось то, от чего я успела отвыкнуть, пока была предоставлена сама себе.
– Пойдёмте ужинать, уже, наверно, всё остыло.
Я встала первой и с высоко поднятой головой прошла в столовую, ни на кого не обратив внимания.
Закатное небо выглядело великолепно, отражаясь вспышками ярких цветов в зеркальной глади воды бассейна, с упорством пробираясь сквозь плотно растущие деревья.
Дрожь продолжала колотить всё тело от одного лишь невинного вопроса Джона. А в порядке ли я на самом деле?..
Раздались тихие звуки поочередно отодвигаемых стульев, а я всё смотрела на заходящее солнце, отражающееся в воде, и утопала в воспоминаниях, давних и совсем свежих.
– Ну что? Поднимем бокалы за возвращение Рейны домой? – сначала услышав, а спустя мгновенье и увидев улыбку на губах Каса, я подняла свой бокал, обвела взглядом всех присутствующих, на несколько секунд задержавшись на одном человеке, и снова перевела взгляд на небо за окном.
– Простите, что приехала так рано и подвергаю вас всех опасности, но… на то была причина.
Сильная рука моментально легла на моё плечо.
– Милая, у тебя что-то произошло? – голос брата, как бы он ни старался быть спокойным, звучал тревожно.
Посмотрев на него, я слегка улыбнулась и коснулась его руки своей.
– Ничего такого, о чём тебе стоило бы беспокоиться, Даян. Всё в порядке.
– Ты уверена, что не нужна наша помощь? – Кассиан был сдержан, но его лицо выдавало обеспокоенность.
– Не нужна… Давайте просто будем наслаждаться вечером. Я уже взрослая девочка и могу сама справиться со своими проблемами.
Кас и Даян одновременно покорно кивнули, и, чокнувшись бокалами, мы все принялись за ужин.
Весь вечер я чувствовала на себе пронзительный взгляд зелёных глаз, хотя ни разу и не позволила себе взглянуть в них.
Парни рассказывали, что у них произошло за эти годы: их организация приняла масштабные размеры и принесла хорошую прибыль. Мой приезд всколыхнул старые воспоминания, и мы много смеялись над нелепыми ситуациями, произошедшими в детстве.
Вечер подходил к своему завершению, когда я, аккуратно поднявшись, принялась искать в телефоне приложение для вызова такси.
– Дорогие мои, мне уже пора ехать. Спасибо вам всем за вечер.
– Куда ты собралась на ночь глядя? – Даян был в замешательстве и явно не одобрял мои действия.
– Как куда? В гостиницу. Я очень устала после перелёта и хочу выспаться.
Все посмотрели на меня так, будто я произнесла свой монолог на каком-то древнем забытом языке.
– А этот дом тебя уже не устраивает, он теперь не так хорош для тебя?
От этого пронизанного льдом голоса я вздрогнула. Эта была первая фраза за весь вечер, сказанная Ридом, ещё и обращённая ко мне.
– Дело не в доме. Я просто не хотела вас беспокоить…
Я старалась держаться спокойно, но дрожащие руки выдавали волнение.
– Ты и так уже свалилась как снег на голову, ночёвка ничего не изменит, – тон Рида был настолько грубым и неприветливым, что глаза непроизвольно защипало от подступающих слёз.
– Спасибо за гостеприимство…
Я удалилась в свою старую комнату, не сказав ни слова. В ней всё было так же, как и в тот день, когда я уезжала. Шарлотта заботливо заправила новое постельное бельё, пахнущее лавандой, видимо, догадываясь, что я останусь здесь.
Уже в полудрёме я пыталась понять, чем же именно так сильно обидела Рида пять лет назад.