Христианство. Ислам. Интерьеры Средневековья. Пособие для дизайнеров - читать онлайн

Собор Святой Софии Константинопольской

Мы уже знаем (см. кн. 1 «Одушевленный мир. Язычество. Древние интерьеры», раздел «Древний Рим»), что римляне, приняв христианство, в поисках образа христианского храма отвергли языческие храмовые сооружения и избрали для него композицию общественного сооружения базилики. Архитектурное решение и оформление базиликального храма воплощали идею пути к Христу, т. е. пути к спасению. Византия было пошла по такому же пути, но со временем главным типом христианских храмов в ней станет купольный. Архитектура и убранство купольного храма будут символизировать все Божие творение, т. е. мир, мироздание.

При переходе от раннехристианской базилики к купольному храму в 532–537 гг. было создано уникальное сооружение, в котором соединились базилика и купол над ее центром. Это собор Святой Софии, собор премудрости Божией (София – премудрость) в Константинополе (арх. Анфимий из Тралл и Исидор из Милета). Святая София Константинопольская – самое грандиозное, самое величественное и самое сложное сооружение византийского зодчества, по тем временам чудо строительного искусства.

В плане (ил. 2) размеры Святой Софии составляют 75,5 × 70 м.

Ил. 2. План собора Святой Софии Константинопольской. Арх. Анфимий из Тралл и Исидор из Милета. 532–537 гг.

Т.е. константинопольская базилика (по сравнению с привычно вытянутыми вдоль оси запад-восток раннехристианскими эталонами) «укорочена». Четыре мощнейших столба разделяют ее внутреннее пространство на три нефа. Боковые нефы перекрыты крестовыми сводами, а над центральным нефом, самым большим, во всю его 32-метровую ширину распростерся гигантский купол (ил. 3).

Ил. 3. Собор Святой Софии Константинопольской. Интерьер

Основание купола находится на высоте 40 м, а расстояние от пола до вершины составляет прибл. 55 м. Купол прорезают 40 близко расположенных друг от друга окон. От обильного света простенки между окнами истончаются, так что возникает впечатление, что купол высоко парит над огромным пространством центрального нефа.

Поддерживают купол, во-первых, четыре упомянутых мощных центральных столба, а во-вторых, его тяжесть последовательно передается по продольной и поперечной осям (см. ил. 2). На продольной главной оси собора распор центрального купола принимают на себя большие полукупола, примыкающие к нему с запада и востока; эту тяжесть они передают далее на прилегающие к ним полукупола меньшей величины. Малый полукупол на восточной стороне – это алтарная конха. Таким образом, вытянутое вдоль центрального нефа пространство интерьера, постепенно вырастая от входа, возносится к центру, достигает апогея под куполом и потом нисходит к алтарю. Поперечный распор купола (по оси север-юг) воспринимают крестовые своды боковых нефов и передают его на мощные столбы-контрфорсы, расположенные в наружных стенах напротив подкупольных опор.

Центральный неф храма с юга, запада и севера огибают два яруса обходных галерей (по аналогии с боковыми галереями в базиликах). В них арочные проемы, колонны, перегородки образуют соразмерные человеку анфилады и залы (ил. 4). По сравнению с этими залами центральное пространство с распростертым над ним куполом представляется неземным, нереальным.

Ил. 4. Собор Святой Софии Константинопольской. Обходная галерея во втором ярусе бокового нефа

В этом гигантском архитектурном сооружении повсеместно фиксируется стремление исключить все материальное. Подкупольные столбы Святой Софии сложены из блоков известняка и очень массивные, но в интерьере мощь этих опор совсем не ощущается: их могучая «плоть» исчезает под покрывающими эти столбы цветными мраморными плитами – гладкими, светлыми, отражающими потоки света. Стены кажутся тонкими перегородками, прорезанными частыми аркадами и окнами. В капителях колонн Святой Софии, отнюдь, не «сочные» аканты или волюты античного мира, – их покрывает плоскостной резной орнамент (ил. 5).

Ил. 5. Собор Святой Софии Константинопольской. Капители колонн

Позднее во внутреннем убранстве храма появятся драгоценные мозаики (ил. 6), и в мозаичных фигурах также акцентировался дух, но не плоть. Мозаики Святой Софии – исключительное явление мирового искусства.

Ил. 6. Собор Святой Софии Константинопольской. Мозаичное изображение Богоматери. Нач. IX в.

Когда-то в Святой Софии в окнах были цветные витражи с христианскими мотивами, они торжественно и красочно преобразовывали пространство собора. О них мы знаем из литературных источников.

Замечательным украшением собора стали бронзовые двери (840 г.) со створками, украшенными гравированными крестами и орнаментами.

Итак, интерьер Святой Софии – с устремленным ввысь пространством, с парящим «невесомым» куполом, заключенным в «бесплотную» архитектурную оболочку, залитый светом, сияющий, искрящийся – являл собой всю полноту Божественного мира. Это уже не путь к Богу (что символизировал интерьер раннехристианских базилик), это космос, сотворенный и освещаемый Богом. Света так много, что можно сказать: Святая София – это храм Бога, Его божественного сияния.

Аналогов собора Святой Софии Константинопольской мировое зодчество не знало. Сооружением этого храма был обозначен путь дальнейшего развития византийской архитектуры с доминирующей идеей купольного храма.

Крестово-купольные храмы

Устройство

Еще в V в. в византийском городе Фессалоники была построена церковь Святого Давида – небольшая, компактная, с куполом над центральной частью; от центра в четыре стороны отходили рукава, уподобляя пространство церкви своего рода кресту, увенчанному куполом. Но тогда и долгое время спустя подобные купольные постройки оставались провинциальным явлением. Однако именно центрические купольные сооружения могли архитектурно воплотить новую идею в развитии восточно-христианской религиозной мысли: храм как воплощение мироздания, сотворенного Богом. К созданию подобного типа храма подталкивала также эволюция церковного обряда, который стал происходить в алтаре и в подкупольном пространстве.

В результате в храмовом строительстве VIII – сер. IX в. начинают преобладать так называемые крестово-купольные композиции. Пространственное решение таких храмов компактное и простое (ил. 7).

Ил. 7. Крестово-купольный храм

1. План. 2. Пространственное решение

Вход расположен традиционно с западной стороны. Сооружение имеет квадратный план (ил. 7.1). Четыре столба, мощных, крещатых (к каждой стороне приставлена лопатка), намечают в плане равноконечный (греческий) крест. Рукава креста ориентированы по сторонам света и перекрыты цилиндрическими сводами (ил. 7.2). В результате в пространстве интерьера реально представлен сакральный в христианстве образ креста. С восточной стороны примыкает трехапсидный алтарь. Центральную часть храма, т. е. средокрестие, перекрывает купол, установленный на круглом барабане (ил. 7.2), прорезанном немногими окнами (на чертеже не показаны). Переход от круглого барабана к опорам-столбам осуществляется при помощи треугольных парусов (ил. 7.2). С северной, западной и южной сторон во втором ярусе располагается галерея, получившая название «хоры».

В результате интерьер храма – пространственный крест с куполом над средокрестием; угловые пространства вспомогательные. Это и есть крестово-купольная композиция. Она станет образцом храмовой архитектуры для всего византийского зодчества на многие века.

В кон. IX–X в. в крестово-купольной композиции, наряду с подкупольными опорами-столбами, которые намечали рукава пространственного креста, в ряде случаев в той же роли стали появляться мраморные колонны (ил. 8), полированные, часто белые с прожилками.

Ил. 8. Храмы с колоннами

1. Церковь Святых Апостолов Солакиса или Агии Апостоли (греч. Ναός Αγίων Αποστόλων Σολάκη) (Афины). Интерьер. X в. 2. Церковь Богородицы Паммакаристы (Радующейся) в Стамбуле. XII(?) в.

Колонны, эта излюбленная античная форма, вновь обретают значение важнейшего конструктивного и композиционного элемента; внутреннее пространство храма становится более обозримым. Но с подобными опорами оказались не совместимы хоры, которые ранее окружали центральное подкупольное пространство с севера, запада и юга. В храмах с колоннами хоры сооружают только с западной стороны.

В таком храме все архитектурные формы сосредоточены вверху. Благодаря множеству окон интерьер залит светом. Т. е. с появлением колонн интерьер становится прозрачным, наполненным светом и воздухом. Вошедший в храм поначалу погружается в особую атмосферу светлого и легкого внутреннего пространства, затем поневоле взгляд устремляется к средоточию архитектурных элементов, фактически он естественно устремляется к Горней части храмовой интерпретации мироздания.

Больше ничего принципиально нового в интерьере византийских храмов с крестово-купольной композицией не происходило. Существует множество вариаций крестово-купольных храмов. В зависимости от того, где сооружали храм, от местных строительных материалов и традиций, толкований догматов Церкви и т. д. возникали храмы большие или маленькие, светлые или сумрачные, торжественные или камерные, варьировались декорационные мотивы и световая интерпретация интерьера и т. д. Иногда с западной стороны добавлялись два столба (шестистолпные храмы), которые намечали пространство нартекса (придела).

Убранство

Во всех византийских храмах купольного типа будут использоваться приемы внутреннего убранства, опробованные в Святой Софии.

Плоскостная линеарная трактовка формы. В античное время торжествовало языческое плотское видение мира, и формы предпочитались объемные. В Византии с христианским приматом духовных ценностей используется плоскостная линеарная трактовка формы. Скульптура утратила объемность, исчез глубокий рельеф, но зато появилось ажурное орнаментальное кружево, изящное и очень декоративное, что мы видели, например, в капителях Святой Софии (см. ил. 5). Среди изображаемых мотивов встречаются также фигуры птиц, животных, сказочных чудищ, получивших в христианстве новое символическое звучание. Например, на византийском рельефе из Музея Боде (ил. 9) можно видеть символ Евхаристии: два павлина (павлин – символ Воскресения из мертвых, бессмертия, нетленности души) причащаются у Древа жизни, представленного виноградной лозой.

Ил. 9. Павлины и Древо жизни. Византийский рельеф. Музей Боде, Берлин

Мозаики. Другая характерная особенность декорации византийских храмов – щедрое украшение стен и сводов изображениями, выполненными в технике мозаики. Сам по себе этот прием был хорошо известен и широко практиковался в Древнем Риме, но в византийских храмах именно мозаичная декорация часто становится определяющей. К тому же византийские мастера внесли в это искусство свои профессиональные новации, добившись новых исключительных художественных эффектов. Во-первых, византийские мозаики выполнялись преимущественно из смальты – окрашенных цветными эмалями кусочков стекла, которые красочно сияли. И, во-вторых, их укладывали под небольшим углом друг к другу, так что они по-разному отражали свет, – благодаря этому возникали тончайшие художественные нюансы. В мозаиках изображали Христа, Богоматерь (см. ил. 6), святых и мучеников; в них представали в сопровождении свиты императоры (ил. 10) и императрицы (см. ил. 25.1); мозаичные фигуры императоров были обнаружены под поздним живописным слоем в Софии Константинопольской. Нередко мозаики носили чисто декоративный характер (кресты, орнаменты).

Ил. 10. Император Юстиниан I со свитой. Мозаика из церкви Сан Витале (Равенна). 532–547 гг.

Золотой фон в мозаиках. Еще одна характерная особенность: очень часто в византийских мозаиках используется сверкающий золотой фон. Для этого на поверхности стеклянного кубика-тессера под дополнительным тонким слоем прозрачного стекла в горячем состоянии закрепляли тонкий листик золота. Золото, подобное Солнцу, дарящему свет и тепло, выступало отражением мирового порядка. То, что оно нетленно, было святостью; блеск золота считался божественным сиянием[1]. Использовали также синие фоны; синий – цвет Неба, Горнего мира. Золотой или синий фон, помимо заложенного в них сокровенного смысла, создают эффект пространственной глубины, они как будто «выталкивают» представляемую фигуру в пространство интерьера, в котором изображенные персонажи бесплотно пребывают. Примеров употребления в мозаиках византийских храмов подобных фонов великое множество.

Оконные витражи. Еще один прием, характерный для убранства византийских храмов, это оконные витражи. До наших дней сохранились образцы стеклянных, покрытых эмалями и оправленных в свинец витражей из византийских храмов XII в. Цвета в них синие, изумрудно-зеленые, желтые, пурпурные. В витражах в полный рост в роскошных византийских нарядах представали фигуры Христа, Богоматери, святых; фоны украшали розетки, медальоны, растительные мотивы.

Бронзовые двери с гравированными христианскими мотивами. В Византии в декоративных целях бронзу использовали не столько для скульптуры, сколько для изготовления дверей. (Ранее упоминались бронзовые двери, являвшиеся украшением Святой Софии Константинопольской.) Дверные полотна украшал гравированный рисунок с фигурами людей, крестами и др. Порою углубления гравировки заполняли серебряными блестками или красной и зеленой эмалью.

Двери могли также украшаться резными композициями из слоновой кости, причем, как и во всем византийском искусстве, в резьбе превалировала линеарность.

Система росписей. Еще в раннем христианстве, как отмечалось, была распространена мысль о том, что невозможно изобразить Бога в человеческом образе. Эти иконоборческие настроения время от времени возникали и в дальнейшем, но с особой силой они вспыхнули в VIII в. под воздействием ярко заявившего о себе исламского искусства, которое отвергало изображение живых существ в мечетях. Иконоборцами были патриарх и высшее духовенство, император и его двор. Им противостояли иконопочитатели: монастыри, низшее духовенство, народ. Жестокая борьба иконоборцев и иконопочитателей длилась с 730 по 843 г. (с перерывом между 787–813 гг.). В течение этого времени храмовые росписи и иконы не только не создавались, но и уничтожались. В житии св. Стефана Нового говорится, что «иконы Христа, Божией матери и святых были преданы пламени и разрушению; наоборот, изображения деревьев, птиц, животных, особенно таких сатанинских сцен, как бег лошадей, охота, театральные представления и игры на ипподроме, тщательно оберегались <…> Храм был превращен в огород и птичник»[2].

Иконы этого времени сохранились в единичных экземплярах (ил. 11 и 12).

Ил. 11. Богоматерь с Младенцем и избранными святыми. Икона из монастыря св. Екатерины на горе Синай (Египет). VI в.

Ил. 12. Богоматерь с Младенцем. Икона. VI в.

В 843 г. иконоборчество было объявлено ересью.

Предполагается, что уже в 1-й пол. IX в., когда было восстановлено иконопочитание, сложилась система росписи крестово-купольного храма, которая, так же как и пространственная структура храма, запечатлела главную идею восточно-христианского мира о храме как Божественном мироздании. Композиции выполнялись либо в технике мозаики, либо живописными приемами.

В куполе изображается Христос Пантократор (греч. παντοκράτωρ – вседержитель, всевластитель). Обычно это поясное (ил. 13 и 14), порою полное (ил. 15) изображение Христа, правой рукой он благословляет, в левой держит евангелие.

Ил. 13. Система росписи крестово-купольного храма

Монастырь Осиос Лукас (монастырь преподобного Луки) в Греции. Нач. XI в. Мозаика.

Ил. 14. Христос-Пантократор в куполе монастыря Осиос Лукас (Греция). Нач. XI в. Мозаика.

Ил. 15. Роспись купола в Спасо-Преображенском соборе Мирожского монастыря (Псков). XII в.

По словам константинопольского патриарха св. Фотия (ок. 820–896 гг.), «Он [Христос] как бы обозревает землю, обдумывая ее устройство и управление ею». Эти слова патриарх произнес при освящении одного из первых константинопольских храмов с новой системой росписи. Далее Фотий продолжал: «В парусах множество Ангелов составляют стражу своего Царя. В апсиде над престолом сияет Божия Матерь, воздевая за нас Свои пречистые руки как Заступница. Сонм Апостолов и мучеников, пророков и праотцев, в своих образах, наполняет и украшает весь храм»[3].

В развитом виде эта система несколько расширилась и обрела окончательное звучание. «Стража» из ангелов переместилась в купол, она окружила Христа Пантократора (см. ил. 13 и 15).

Ниже, простенки между окнами в барабане, заняли изображения пророков, предсказавших приход Христа, и апостолов – глашатаев Его учения (см. ил. 13 и 15).

Еще ниже, в четырех парусах, представлены четыре «столпа» евангельского учения – авторы четырех Евангелий: Матфей, Марк, Лука, Иоанн (см. ил. 15). Они предстают в облике людей или своих символов: символ Марка – лев, символ Луки – бык, Иоанна – орел, но Матфей всегда представлен в образе человека.

Ниже – конха апсиды, в ней – Богоматерь: либо восседающая на троне с младенцем Христом на руках (ил. 16), либо Оранта (греч. оuραητα, лат. оranta – молящая), представленная в рост, с распростертыми в молитве руками (ил. 17).

Ил. 16. Богоматерь с Младенцем, восседающая на троне, в конхе апсиды монастыря Осиос Лукас (Греция). Нач. XI в. Мозаика.

Ил. 17. Богоматерь Оранта в конхе апсиды в соборе Святой Софии в Киеве. 1037 г. Мозаика

Возле Богоматери могут находиться архангелы Михаил и Гавриил.

Под конхой, собственно в апсиде, помещается композиция Евхаристия (ил. 17) – причащение апостолов хлебом и вином, символизирующими плоть и кровь Христову.

В апсиде же, но уже под Евхаристией, торжественно и неподвижно предстают отцы церкви, первосвященники, святители, архидьяконы, т. е. исторические персонажи земной церкви. Их дополняют изображения многочисленных святых мучеников, воинов и целителей, которые помещены внизу стен и столбов по всему храму. На сводах и стенах пишут «праздничные» циклы – главные события из жизни Христа и Богоматери. Западную стену занимает композиция Страшный суд. Из-за попыток изобразить принципиально неизобразимое, рациональными средствами передать иррациональное росписи насыщены символикой.

По традиции фигуры представлены фронтально, в молитвенной сосредоточенности, их взгляды устремлены как будто «из вечности в вечность»; ничего суетного, земного. Представленные на золотом или синем фоне фигуры виртуально «присутствуют» в пространстве храма. Благодаря такой системе росписей получалось, что в храме, воспроизводящем сотворенное Богом мироздание, во время литургии объединяются вместе Творец, Богоматерь, апостолы, святые, мученики и земная церковь в лице пришедших в храм верующих. Храмовая литургия тем самым превращается в мистическое соборное действо Вселенной.

Невысокая алтарная преграда не скрывала алтарь, и интерьер обозревался полностью. В алтаре, а также на столбах, вдоль стен помещаются иконы. На алтарной преграде их устанавливают в один ряд. Здесь иконы Христа, Богоматери и так называемая храмовая икона с изображением святого или события, которому посвящен храм. Здесь же располагали икону (или группу икон) Деисус (греч. δέησις – моление, прошение) (ил. 18): в центре Деисуса – Христос, справа и слева от него – в традиционном жесте молитвенного заступничества Богоматерь и Иоанн Креститель.

Ил. 18. Икона Деисус

На алтарной преграде могли находиться иконы с двенадцатью основными праздниками, а также изображения наиболее чтимых местных святых.

Связанная с крестово-купольной композицией и с характером церковных служб система росписей храмов стала канонической и широко разошлась по всему восточно-христианскому миру. Однако при сохранении канона характер изображений мог меняться: когда, наряду с приоритетом духа, начинало заявлять о себе земное чувственное начало, мастера обращались к великому опыту античности. В этих случаях говорят о «ренессансе» – македонском (867–1056 гг.), палеологовском (1261–1453 гг.).

Столичный город Византии, Константинополь, сказочно богатый и самый выдающийся культурный центр, был первым среди городов средневекового мира. Современники называли его «огромной мастерской великолепия». К сожалению, почти ничего из светской архитектуры не сохранилось, и судить о ней мы можем в первую очередь по археологическим находкам и литературным описаниям, которые в большом количестве оставляли восхищенные современники.

Масштабное строительство велось здесь, начиная с IV в., а апогей своего культурного развития Константинополь переживал в VI в. при императоре Юстиниане. В этот период в Константинополе насчитывался почти миллион жителей. Столицу империи окружали тройные оборонительные стены с множеством башен. По акведукам подавалась вода, действовали водопровод, канализация. Город пересекали ровные прямые улицы, вдоль которых стояли домусы и многоэтажные инсулы, величественные храмы (именно тогда был создан собор Святой Софии), театры, грандиозные термы, ипподром. Такими же были и другие ранневизантийские города, которых насчитывалось до тысячи. В них главную улицу мостили мрамором и украшали по обеим сторонам колонными портиками. Например, в городе Сарды, среднем по величине, главная улица была 12,5 м в ширину, при этом пространство для пешеходов составляло два метра.

Строили из камней и плинфы с использованием раствора.

Ряды камней и плинфы чередовались, что являлось характерным строительным приемом в Византии. Византийские мастера в совершенстве знали античный ордер, способы возведения арок, сводов, куполов.

Большой императорский дворец

Одним из знаменитейших сооружений Константинополя был ансамбль Большого императорского дворца. Он располагался на возвышении в восточной части столицы между Босфором и бухтой Золотой Рог. Основанный в IV в. императором Константином дворец продолжал оформляться и в дальнейшем, в нем воплотились все успехи римской цивилизации. Громадный комплекс сооружений включал парадные залы для приемов и праздничных торжественных церемоний; покои императорской семьи (они имели выходы к морю); церкви и часовни, помещения для духовенства; залы правосудия; помещения для императорской администрации; казармы и караульни для охраны. Во дворце размещались также различные мастерские, в том числе художественные, причем наблюдал за их деятельностью непосредственно император. Были еще сокровищницы, оружейные склады. В состав дворца входили термы, сады с павильонами, площадки для игры в мяч, а столичный ипподром непосредственно примыкал к Большому дворцу. Обитало в нем ок. 20 тыс. человек.

Дворцовые постройки группировались вокруг перистильных дворов, дворы соединялись между собой переходами. По римской традиции здания были огромными и величественными. Этажи в них связывались винтовыми лестницами.

Перед главными залами или рядом с ними сооружались открытые террасы, огороженные решетками, так называемые илиаки. Из илиака по открытой лестнице можно было спуститься на обширную открытую площадь с фонтанами. В илиаке в торжественных случаях показывался император, при этом на площади собирались удостоенные чести участвовать в церемонии; здесь даже бывали ступени, на которых гости располагались.

Первым и главным сооружением Большого дворца являлся так называемый Медный дом. Перед входом в него стояли две бронзовые фигуры лошадей, а монументальные бронзовые двери-ворота были гравированы христианскими символами и орнаментами. Стены внутри покрывал белый в голубых прожилках мрамор, местами его дополнял зеленоватый мрамор и красный песчаник. Потолки украшали инкрустация бронзой и мозаики. Название Медному дому дал порфировый круг, расположенный в центре, так называемый Медный пуп, на котором в дни амнистий император торжественно предавал огню долговые расписки.

Далее следовала вереница дворцовых помещений, которые постоянно перестраивались, расширялись и украшались. Устройство больших залов напоминало устройство базилик. Всему средневековому миру был известен Тронный зал, предназначенный для самых пышных и самых эффектных церемоний, а в нем огромный и роскошный трон, который в IX столетии для императора Феофила изготовил Лев Математик. Трон «охраняли» два золотых льва по его сторонам и две большие золотые птицы над ним. Неподалеку на ветви небольшого деревца из золота "присели" золотые птички, дополнительно украшенные дорогими цветными камнями. Здесь же, в зале, находился огромный золотой крест, тоже покрытый драгоценными камнями. Два органа, золотой и серебряный, были призваны услаждать слух. Сидения рядом с троном, но ниже престола, предназначались для членов царской семьи.

Приглашенные посетители, войдя, зачарованно и ошеломленно погружались во все это великолепие, созерцая также императора в ослепительном наряде на троне. Но главное было впереди. После официальных приветствий, когда согласно придворному этикету павшие ниц гости, наконец, вновь поднимали взоры на василевса, трон чудесным образом оказывался приподнятым в воздухе, а император восседал на нем уже в другом облачении. «Ожившие» золотые львы рычали и потрясали хвостами, птицы на дереве хлопали крыльями и пели.

Широко бытовавшие в Средиземноморье мужские симпосии с возлежавшими участниками в Византии несколько преобразовались. Особо важные церемонии проводились в главной императорской столовой, известной как Зал Девятнадцати Лож. В двух его продольных стенах было по девять ниш, еще одна ниша находилась в торцевой стене против входа. Ниши напоминали апсиды, и в каждой помещалось одно ложе. Деревянный потолок зала был орнаментирован резными восьмиугольными кессонами с живописно разбросанными на них виноградными листьями и лозами (как уже отмечалось, в христианстве – символом Древа жизни), выполненными из золота. С потолка свисали на посеребренных медных цепях золотые светильники. К потолку крепились также цепи, с помощью которых золотые котлы и сосуды поднимали с развозящих тележек и ставили на стол (руками водрузить их было не под силу). Покрытые коврами полы в дни больших праздников усыпали лепестками роз.

Одним из наиболее впечатляющих интерьеров была императорская Опочивальня. Над опоясывавшим ее мраморным цоколем поверхность стен покрывали листы стекла, расписанные цветами и фруктами. Мозаики на потолке представляли царствующую императорскую семью. Мозаика на полу была собрана в основном из цветного мрамора с включениями ляпис-лазури, разнообразных агатов, халцедона, порфира и даже горного хрусталя. Посередине опочивальни струились воды фонтана с фигурой фазана.

Отметим, что в византийских жилых интерьерах, как и в храмовых, мозаики для украшения сводов, потолков, стен и полов применялись еще более широко, чем в Риме. На месте Большого императорского дворца в ХХ в. обнаружены остатки виртуозно выполненных мозаичных полов. На них представлены разнообразные сценки повседневной жизни (ил. 20.1), охоты, различные животные, в том числе фантастические (ил. 20.2) и др.

Ил. 20. Мозаичные полы в Большом императорском дворце

1. Фрагмент пола. 2. Фрагмент пола с изображением фантастического животного

В византийских императорских фамилиях важную роль играл Порфировый зал, поскольку считалось, что наследовать трон могли только родившиеся в этом покое – порфирородные – дети. Порфир – это фиолетово-красный, пурпурного цвета камень, ценимый за внешний вид. Пурпурный – цвет римских императоров, унаследованный константинопольскими властителями. Стены в Порфировом зале были целиком облицованы порфиром, порфировые колонны поддерживали потолок; дополнительно стены украшали шелковые полотнища пурпурного цвета.

Сохранились также описания множества других помещений дворца. Например, в одном из них (кон. IX в.) потолок поддерживали 16 колонн из зеленого мрамора и оникса; их стволы, прорезанные спиралевидными каннелюрами, были увиты резными виноградными листьями. На потолке в технике мозаики на золотом фоне были изображены Василий I и его военачальники.

Для украшения дворцовых помещений использовали также чеканное серебро и чернь. Обработка кислотой позволяла придавать серебру особый черный матово блистающий оттенок, весьма ценившийся в Византии.

С большой вероятностью можно предполагать, что стены каких-то помещений были облицованы керамическими плитками, плоскими, выпуклыми или вогнутыми. Этот прием появился между IX–XII вв. На плоских плитках из коллекции Лувра (ил. 21) есть изображение Богоматери с Младенцем (ил. 21.1); украшали плитки и декоративными орнаментальными мотивами (ил. 21.2–3); иногда композиция собиралась их нескольких изразцов.

Ил. 21. Византийская облицовочная керамика

Поскольку в убранстве храмовых сооружений использовали многоцветные витражи, не исключено, что этот декоративный прием применялся и в оформлении окон дворцовых интерьеров.

Как и римляне, византийцы чрезвычайно ценили механические эффекты. Считается, что в Рим это пристрастие проникло с Востока, и позднее, в Византии, император Феофил заказывал описанный ранее трон, как предполагается, под впечатлением рассказов о дворе халифов Аббасидов в Багдаде. В Триконхе (помещении с тремя полукруглыми апсидами, перекрытыми конхами) Большого императорского дворца был, к примеру, специальный акустический купол и два уровня пола. Купол резонировал на каждый звук и посылал вниз двойное эхо, разное на каждый уровень пола. Купол был украшен орнаментальными трилистниками.

Исламские влияния, вообще столь значительные в это время, сказывались и в других случаях. Внутреннюю поверхность купола знаменитой винтовой Купольной лестницы в Большом императорском дворце по мусульманскому обычаю украшал звездчатый геометрический орнамент из зеленых, красных и синих изразцов. Эти изразцы были изготовлены персидскими мастерами в технике энкаустики – восковой живописи, выполненной расплавленными красками. Из Персии доставлялись также знаменитые персидские ковры. В интерьерах, наряду со своими тканями, широко бытовали ввозимые восточные. Восточные влияния проступают и в названиях помещений Большого дворца: Павильон Колокольчиков, Покой Любви, Зал Гармонии и др. Они ощутимы и в орнаментальных узорах, напоминающих арабские куфические письмена (см. раздел «Исламские интерьеры»), в изображениях птиц и цветов в мозаиках, но более всего в декоративных арабесках.

Влияние Востока отчетливо вырисовывается также в филигранной сквозной резьбе по мрамору и дереву.

Порою специалисты даже затрудняются в атрибуции византийских и исламских произведений, что достаточно закономерно. И византийскому, и мусульманскому (см. далее) искусству при общем их стремлении к декоративности, роскоши, великолепию присущ отказ от объемности, тяготение к плоскостности, линеарности. Для тех и других характерны статичность, отсутствие какой-либо суетности. Водораздел между византийской и исламской декоративностью обозначен характером орнаментики. В Византии орнаментальное убранство соединяется с христианской символикой и христианскими персонажами, в исламе фигуративные мотивы отсутствуют, а орнаменты сопровождаются текстами, выполненными шрифтами, в свою очередь близкими к орнаменту. Впрочем, текстовые сопровождения встречаются и на византийских произведениях искусства.

Домусы

Жилой дом, в котором обитала состоятельная семья, как и в Риме, назывался домусом. Порою несколько домусов сливались в один, он мог занимать целый квартал. В таком комплексе размещалась резиденция владельца и квартиры, сдававшиеся внаем.

Домусы городской аристократии напоминали виллы, утопающие в садах. Вот, к примеру, как описан сад в знаменитой средневековой поэме о Дигенисе Акрите[5]: деревья «состязались будто бы в красе своей», густые растения «склоняли ветви пышные, покрытые цветами», повсюду свисали чудные лозы винограда, лужайки пестрели нарциссами, розами, фиалками. Сад в изобилье орошала вода. В нем «беззаботно порхали», красовались оперением разнообразные пернатые, прогуливались павлины, «по водам плыли лебеди», на ветках важно сидели попугаи и «сладко щебетали» певчие птицы[6].

При сооружении домусов использовалась та же система дворов, которая практиковалась в античном мире. На стороне дома, обращенной к улице, окон не делали. В главный двор обычно попадали через железные или бронзовые двери. По внутренним сторонам двора располагались широкие портики и балконы, дворы могли украшать фонтаны, бассейн, скульптура.

Помещения в домусах бывали просторными. Главным являлся триклиний – помещение для мужских пиров с тремя ложами (клинэ). Однако композиционным центром был главный зал, к которому примыкали крытый (зимний) сад, иногда также террасы и балконы. Основные жилые комнаты располагались во втором этаже, к ним поднимались по деревянным или каменным лестницам. Внутренние покои были хорошо защищены от прохладных ветров с Босфора. Обогревались кирпичными печами.

Упомянутый выше дом Дигениса Акрита был большим прямоугольным, сложенным из тесаного камня, «с колоннами тяжелыми, отверстьями для окон».

Домусы роскошно отделывались, их кровли нередко сияли золотом. Дигенис Акрит кровлю своего дома украсил мозаикой «из дорогого мрамора, что излучал сиянье»[7]. Внутри были «комнаты, трехсводчатые сверху» (триконхи), «покои крестовидные» (по-видимому, с крестовыми сводами или крестово-купольные), «причудливые спальни». Встречались и прямые гладкие перекрытия. Стены венчали антаблементы. Нередко антаблементы опирались на колонны или пилястры с капителями, стоявшие вдоль стен, что привносило в помещения определенный торжественный ритм.

Роскошь интерьеров домусов ослепляла.

Своды «пестро» украшала мозаика или росписи, применялась и вызолоченная обшивка.

Капители у колонн и пилястр бывали золотыми, иногда всю колонну целиком покрывали золотыми пластинами.

При оформлении стен в помещениях домусов пользовались известной по храмовой архитектуре палитрой приемов. В доме Дигениса они «сверкали мрамором…, сиянье излучали»[8]. Или стены украшали композициями, выполненными искрящимися цветом, светом и золотом мозаиками. Например, в триклиниях у Дигениса (кстати, перекрытых золотыми сводами) на стенах «золотой мозаикой» были искусно изображены подвиги героев библейских (Самсона, Давида) и античных (от Ахилла до Александра), а также чудеса, связанные с именами Моисея, Иисуса Навина. «И восхищали зрителей безмерно те картины»[9]. Иногда стены делали просто позолоченными. Еще одним декорационным приемом было покрытие стен керамическими плитками. Помещения, в которые перебирались в сырые зимы, для сохранения тепла обшивали деревянными панелями и драпировали тканями.

Полы делали мозаичными или выстилали дорогими камнями. В рассматриваемом доме Дигениса

Внутренние двери нередко отделывали слоновой костью. Украшали их дверными занавесами.

Раздвигающиеся занавесы использовали также как условные перегородки, разгораживая внутреннее пространство на более камерные фрагменты.

Как и во дворцах, полы и столы покрывали коврами.

Интерьеры домусов украшали статуи.

Для освещения в темное время суток пользовались светильниками, которые выполнялись из керамики или бронзы.

Как и в Древнем Риме, предметом гордости хозяев была серебряная или золотая посуда.

Как можно видеть, в домусах были унаследованы принципы организации и убранства, известные в позднем Древнем Риме. Но в византийских домах они получили ряд новых качеств. Принципиально новым по отношению к Риму было использование в изобразительных композициях – согласно новой картине мира – сюжетов из Библии. Однако в жилых интерьерах библейские мотивы соседствовали с сюжетами из античной истории. По аналогии с культовыми интерьерами можно предположить, во-первых, что новыми стали принципы трактовки художественных форм с акцентированием примата духа над плотью, и, во-вторых, что в светских интерьерных декорациях были задействованы орнаменты с включением христианской символики. И это вновь сопряжено с новой картиной мира. Но возникло и нечто иное, с мировоззрением, казалось бы, не связанное. Это чрезмерность во всем: чрезмерна роскошь, чрезмерно использование мозаик, чрезмерно обилие золота и др.

Куриалы, военные, торговцы, ремесленники тоже имели отдельные дома, закрытые от улицы, с внутренним двором, но эти дома были меньше домов аристократии и скромнее убраны.

Инсулы

Как и в Риме, в Византии строили многоквартирные многоэтажные инсулы. Их принципиальное устройство не отличалось от римских (см. кн. 1 «Одушевленный мир. Язычество. Древние интерьеры», раздел «Древний Рим»).

Инсулы были узкие и буквально лепились друг к другу. Законы ограничивали их высоту прибл. 30 м, при этом минимальное расстояние между домами определялось примерно в 3,6 м. Но в реальной жизни эти ограничения нарушались. При землетрясениях инсулы часто рушились. Полезную жилую площадь в инсулах жильцы увеличивали, сооружая в верхних этажах эркеры, которые не украшали вид города и закрывали соседям виды на море. Между обитателями очень близко расположенных домов нередко возникали конфликты. Например, как донесла до нас история, дома ритора Зинона и механика Анфимия оказались настолько сближенными, что казалось, будто они обитают в одном жилище. А когда один из них соорудил еще пристройку, загораживающую свет соседу, возникла ссора. Механик, будучи не в силах переспорить мастера слова, устроил в доме ритора землетрясение.

Сельские жилые дома

Сельские жилые дома были много скромнее городских. Располагались они довольно хаотично. Их размеры, внешний вид, планировка, внутреннее убранство повторялись от дома к дому.

Типы жилищ также зависели от местных особенностей. В Сирии, например, крестьянское жилище представляло собой прямоугольное сооружение с внутренним двором. Собственно жилая часть находилась в северной части двора, к ней примыкали подсобные сооружения. Обычно жилую часть возводили из камня. Это вытянутое двухэтажное сооружение с портиком, обращенным к югу (вспомним древнегреческую пастаду), под двускатной деревянной кровлей, покрытой черепицей. Семья жила во втором этаже.

По такому же принципу и с такой же ориентацией по странам света сооружались виллы и жилища мелких земледельцев.

В Каппадокии жилые дома высекались в скалах.

Наполнение интерьеров

Мебель. Из византийской мебели до наших дней сохранились лишь немногие предметы церковного назначения. Однако на разнообразных византийских изделиях из слоновой кости, в миниатюрах церковных книг и хроник, наряду с изображениями святых, во множестве встречаются изображения предметов мебели. Эти источники позволяют представить, какой мебелью пользовались в Византии.

В ряду предметов, которые употреблялись для сидения, надо отметить троны (ил. 22.1–2), кресла (ил. 23.3 и 23.6), стулья, складные сидения (ил. 23.1), сидения с вогнутой функционально поверхностью (ил. 23.4), сидения-сундуки, скамьи (ил. 24). Нередко на изображениях встречаются специальные подставки для ног (ил. 22.1, 23.1,3 и 24).

Ил. 22. Троны

1. Триптих (фрагмент). X в. Слоновая кость. 2. Трон епископа Максимиана. Сер. VI в. Слоновая кость

Ил. 23. Мебель Византии

1. Складной трон. Иллюстрация из Евангелия. XI в. 2. Библиотечный шкаф (с мозаики V в.). Мавзолей Галлы Пласидии (Равенна). 3. Трон, украшенный мозаикой. 4. Трон с аркадами. 5. Сундук, отделанный бронзовой чеканкой с фигуративным орнаментом. 6. «Стул св. Петра». VI в.

Ил. 24. Шкаф для рукописей. Скамья. Подставка для ног. Столик

Принадлежностью интерьеров были также сундуки (ил. 23.5), в которых хранили домашние вещи.

Новым предметом мебели стали шкафы для рукописей (ил. 23.2 и 24).

Вначале в мебели поддерживались римские традиции. Но в дальнейшем, так же как в интерьерах, начинает превалировать тяготение к роскоши, к помпезности, появляется множество вычурных украшений, которые утяжеляют форму. Используются точеные опоры и спинки, колоннады. Сохранившиеся византийские церковные стулья отделаны сусальным золотом, цветной эмалью, драгоценными камнями, мозаикой, а также позолотой и цветными росписями. Мебель украшали также серебром и слоновой костью.

Отличительной чертой византийской мебели являются христианские мотивы, соединенные с орнаментальными украшениями. Это могут быть монограмма Христа, голубь, рыба, агнец, павлин и др., а также изображения растений виноградная лоза и кисть, колос пшеницы, лавровый венок, оливковая ветвь, пальмовый лист. Позднее, благодаря открытости культуры Византии, в украшении мебели станет заметным влияние норманнов – появится ленточный орнамент и фантастические «звериные» мотивы.

Текстиль, ковры. Текстиль в византийских дворцах, домусах, инсулах бытовал достаточно широко. Уже отмечалось, что его использовали для декорации стен, при создании условных перегородок, в дверных занавесах. В перегородках и дверных занавесах полотна (иногда очень широкие) укрепляли на кольцах(?) на перекладинах; когда требовалось открыть пространство, занавесы могли подворачивать (ил. 25.1/справа/), подвязывать и крепить к одному из краев (ил. 25.1/слева/ и 25.2/в центре/) или в центре (ил. 25.2/по сторонам/).

Ил. 25. Текстиль в интерьере

1. Императрица Феодора со свитой. Мозаика из церкви Сан Витале (Равенна). Ок. 747 г. 2. Византийская мозаика. VI в. Равенна

Дверные занавесы во внутренних покоях часто доходили только до уровня цоколя, как это нередко можно видеть во фресках. Тканями также покрывали ложа, табуреты; высокими подушками украшали трон.

Византия славилась в средневековом мире своими превосходного качества шелками – со сложными узорами, изысканными по рисунку и цветовой гамме (ил. 26).

Ил. 26. Византийский шелк

Эти шелка высоко ценились в Западной Европе в качестве роскошных дипломатических даров. Изготовление шелка считалось монополией императорских мастерских. Но Византия также ввозила ткани.

В сверкающие отполированными до блеска мраморами, полудрагоценными камнями, искрящиеся мозаиками и изобилием золота интерьеры текстиль привносил уравновешенность, своеобразную мягкость, комфорт; он оказывался связующим звеном между отвлеченной роскошью декорации и стремлением человека к теплу и уюту.

То же можно сказать о коврах. Существовали шелковые настенные изделия (ил. 27), коврами застилали полы и столы.

Ил. 27. Шелковый ковер (Gunthertuch – «пелена Гюнтера») с изображением возвращения византийского императора из победоносного похода. 218 × 211 см. 70 нитей на 1 см. Епархиальный музей Бамберга (Германия)

Светильники. Ранее упоминались светильники, выполненные из золота и свисавшие на посеребренных медных цепях в Зале Девятнадцати Лож Большого императорского дворца. Обычно светильники были масляные. Изготовленные из глины или металла, они имели один-два-три и более фитилей (ил. 28.1,3–4). Новым по отношению к античному миру стало изобретение стеклянной лампы, намного более эффективной, чем глиняная.

Ил. 28. Византийские светильники

1. Подвесной светильник в виде павлина. VI–VII вв. Медный сплав, литье. 15,2 × 15,2 × 5,3 см. Музей Метрополитен, Нью-Йорк. 2. Лампадофор. Бронза. VI в. 3. Лампа-подсвечник. 4. Светильник с тремя фитилями. 5. Светильник в виде парусного корабля (символ церкви) с фигурами (по одной из версий) св. Петра (на корме) и св. Павла (на носу)

Их могли украшать христианские мотивы, например, рыба – символ Христа (ил. 28.4), или весь светильник выполнен в виде парусного корабля, где корабль – символ церкви, с фигурами, по одной из версий, святых Петра (на корме) и Павла (на носу) (ил. 28.5). Интересны также сохранившиеся бронзовые лампадофоры в виде плоской сквозной ажурно-декоративной конструкции (ил. 28.2), в которой крепились лампады-рожки.

Существовали также лампы-подсвечники (ил. 28.3).

Изделия из керамики, стекла, кости. К сожалению, византийских предметов из керамики и стекла сохранилось немного. Но их было предостаточно в интерьерах богатейшей средневековой империи, воспринявшей мастерство античного мира и тяготевшей к роскоши. Это чаши, вазы, блюда, кубки, бутыли, лампады, плюс предметы, выполнявшиеся к определенным вехам в жизни людей, и множество других. Их украшали изображениями птиц, животных, охоты, но также христианскими мотивами. В керамике с XI в. стали применять технику сграффито (процарапывание узора по глазури или удаление целых ее участков). В этих предметах, как и в оформлении интерьеров, порою проступает влияние исламского искусства.

Как отмечалось ранее, в Византии стали делать стеклянные лампы. В стекле пользовались гравировкой.

Также возродился античный прием изготовления стеклянных сосудов с вмонтированной в дно золотой прокладкой, на которой наносились изображения, поначалу чаще светского характера, затем – христианского; изображения нередко сопровождались текстовыми пожеланиями. На ил. 29 представлено донце с изображением жертвоприношения Авраама и надписями: zeses, cumtuis, hilaris и spes. Zeses – часть греческой здравицы πιε σηcηc (латинскими буквами – pie zeses) означает «пей и будь здоров», cumtuis – «со всеми родственниками», hilaris – «радоваться», spes – «надежда». Вместе: «Пей и будь здоров, радуйся и надейся»[10].

Ил. 29. Донце стеклянного сосуда

Чуть больше дошло до наших дней изделий из кости, в резьбе по которой византийские мастера вряд ли знали себе равных (см. ил. 22.1–2).

По мере того, как крепли соседние народы, слабела царственная наследница великой Римской империи. Византию изматывала постоянная необходимость отбиваться от соседей, в первую очередь от вступавших на историческую сцену молодых народов, зачарованных богатствами и мощью царицы цивилизованного мира. В 1204 г. Константинополь завоевали крестоносцы, но в 1261-м Михаил Палеолог отстоял у латинян православную святыню. В 1453 г. победу над Византией одержали турки. Этим завоеванием закончилась тысячелетняя история великой империи.

Но восточное христианство (православие), идейным центром которого была Византия, было широко распространено в мире, причем не только в странах, исторически входивших в состав Византийской империи, но и далеко за ее пределами. В частности, к восточной ветви христианства в X в. примкнет молодая Русь, что определит вектор ее культурной эволюции, в том числе и интерьеров (см. далее); после гибели Византии Москва объявит себя «третьим Римом» («Два Рима пали, третий стоит, а четвертому не бывать»).