Судьба, мать вашу! Судьба!
Спустя несколько минут после этого разговора, когда флёр «кошачьего» очарования спал, я заметно протрезвела. Ситуация была откровенно бредовой, и особенно возмущал тот факт, что этот хвостатый зараза ничего – вот вообще ничего! – не объяснил.
Мне просто навешали какой-то лапши. Только злиться на Алёшу почему-то не получалось – бровки эти домиком, искренность в голосе… Вот как на него орать?
Орать я действительно не стала. Решила отложить повторное обдумывание и решение этой ситуации на потом, тем более времени заниматься ею прямо сейчас не было. Работа ждала. Она, в отличие от мантикора, выла, рычала и успокаивать меня сладкими речами не собиралась.
Работа требовала пристального внимания и срочных решений!
Редактор, увы, тоже ждал.
Махнув рукой на внезапного, но однозначно временного, питомца, я ушла в кабинет и занялась очередной редактурой. Задача была огромная, почти непосильная, и сделать её требовалось до вечера. Потому что на вечер у меня имелись поистине грандиозные планы – очередная вылазка за мечтой!
Хвала Алёше за то, что есть он не просил и вообще вёл себя тихо. Сначала – а дверь кабинета я оставила открытой и следила краем глаза! – ходил по дому и проявлял любопытство, потом запрыгнул на диван в гостиной и благополучно задрых.
Лишь когда за окнами начало темнеть, а последний лист гигантской статьи был вычитан и выправлен, я прошлёпала на кухню и, заглянув в холодильный шкаф, крикнула:
– Эй, самец! Есть будешь?
– Буду, – прозвучал ответ. Мгновенный!
Не успела я ахнуть, как мантикор оказался рядом. Он уселся возле холодильного шкафа и задрал голову в ожидании еды.
Тут передо мной встал новый вопрос – а чем вообще кормить такого зверя? При том, что повар, как и хозяйка, из меня не очень, а сама я питаюсь от случая к случаю, и вообще через раз.
Из пристойной еды в шкафу нашлось только запечённое, нарезанное ломтями мясо и хлеб недельной давности.
– Бутерброд будешь? – спросила я у зверя.
Сказала и уже приготовилась пронаблюдать кривую морду и взгляд полный презрения. Но Алёша оказался умным, понял, что все гастрономические капризы лучше оставить на потом.
Ели мы вместе, стоя возле холодильного шкафа. Дожевав последний кусок мяса, зверь спросил:
– Кстати, как тебя зовут?
Новая нестыковка. Ведь если хозяин лавки как-то вычислил мой адрес, то имя ему тоже известно. Касательно Алёши – переезд не был для мантикора сюрпризом, следовательно какой-то информацией он тоже владел и имя, вероятно, знал.
Но разбираться было по-прежнему некогда и я, плюнув на все странности, сказала:
– Лесса.
– Очень приятно.
Следующий вопрос мантикора имел прикладной характер:
– А где у тебя… хм… кошачий лоток?
Лотка, разумеется, не было. Зато присутствовал крошечный внутренний двор, где я разбила газон и посадила одно-единственное растение – фиговое дерево. Просто листья у этих деревьев красивые, и ухаживать куда проще, чем за целым цветником.
Этот двор я мантикору и предложила.
Снова счастье – невзирая на простоту условий, спорить «котик» не стал.
Пока он исследовал и осквернял мой замечательный газон, я сбегала в спальню и переоделась. Сменила платье на другое – менее приметное и более удобное. Заодно поддела бриджи – на случай, если придётся лететь вверх тормашками и вообще убегать.
Алёша застал меня в дверях, уже уходящей из дому.
– Так. А ты куда? – спросил он деловито.
– Куда-куда… Не скажу.
Я закрыла дверь раньше, чем последовали новые вопросы, и устремилась к центральной части нашего прекрасного города. Если всё пойдёт как надо, сегодня меня ждёт очень интересное зрелище!
Главное, чтобы меня не засекли.