Посмотрев по сторонам, она перешла дорогу, скользнув между припаркованными по обеим сторонам улицы машинами. Передвигалась она быстро, почти бежала. Уинтер смотрел, как она идет по тротуару, и надеялся, что она обернется, чтобы он смог еще раз увидеть ее лицо. Но она шла не оборачиваясь. В два счета она оказалась на углу улицы. Уинтер не сводил с нее взгляд и считал ее шаги. В последний момент она быстро посмотрела через плечо и исчезла из виду.
Уинтер сел на свой стул и зажег сигарету. Глубоко затянувшись, он выдохнул длинный клуб дыма. В полуметре от него в неуклюжей позе лежал повар. Смысла проверять пульс не было. На пальце у него было обручальное кольцо, значит, он был женат. Возможно, были дети? Наверняка кто-нибудь будет скорбеть и скучать по нему. А стоило просто оказаться не в том месте не в то время.
Уинтер знал, что не виноват в смерти повара. Безусловно, нельзя нести ответственность за действия посторонних. Не он вонзил нож в повара. Это все сделала блондинка – она приняла решение и привела его в жизнь. Но знать – это одно, а верить в это – другое.
Он мог бы купиться на эти рационализации, но как быть с тем, что повара убили, чтобы привлечь его внимание? Другой причины для убийства не было. Это был обыкновенный спектакль. Если бы не было аудитории, не было бы и спектакля. Но зачем это было нужно? И что еще она собирается предпринять, чтобы привлечь его внимание? Париж явно откладывался. Пока блондинка на свободе, Уинтер не видел никакой возможности смириться со случившимся.
Зазвучал «Heartbreak hotel», и снова пришлось вставать со стула. Элвис и так-то действовал ему на нервы, а в нынешних условиях был совершенно нестерпим. Уинтер встал, перешагнул через тело и пошел за барную стойку выключить CD-плеер. Там же он взял глубокую тарелку, чтобы сделать из нее пепельницу, и пошел к столу, за которым сидела блондинка.
Единственным следом ее присутствия в этом кафе была чашка кофе. Ее собственный аромат был настолько мимолетным, что вполне мог померещиться. Уинтер провел рукой по чашке. Она была холодная. Блондинка просидела здесь столько времени, что чашка успела остыть. К кофе она не притронулась. Плюс ко всему на ней были перчатки, значит про ДНК и отпечатки пальцев можно забыть.
Уинтер откинулся на спинку стула и попытался посмотреть на мир ее глазами. Место она выбрала идеально. Дверь слева почти наверняка вела на боковую аллею. Когда нужно быстро покинуть какое-то место, всегда лучше иметь несколько запасных вариантов. С этого стола прекрасно просматривались все остальные столики и входная дверь. Где бы он ни сел, она легко могла бы за ним наблюдать.
Что же делать дальше? Очевидно одно – одному ему не справиться. Ему нужен доступ к полицейским базам данных, нужна информация. И, скорее всего, машина.
С последним пунктом проблем ожидалось меньше всего. Нужно просто позвонить в «Avis» или «Hertz», оставить запрос на самую быструю машину из их парка, поехать и забрать ее. Первые два пункта более затруднительны, но не невозможны. Закрывая дело Маккарти, Карла Мендоза сказала Уинтеру, что за ней должок. Правда, прозвучали ее слова так, будто она просто хотела заполнить паузу в разговоре. С другой стороны, она все-таки следователь по тяжким преступлениям. Как только она услышит, что здесь произошло, неужели профессиональный долг не заставит ее включиться в расследование?
Уинтер затушил сигарету, достал телефон и набрал Мендозу. Вызов был перенаправлен на голосовую почту, что было вполне понятно. Охота за Райаном Маккарти заняла долгих восемь дней, и наверняка она хотела отоспаться.
Постукивая телефоном о подбородок, Уинтер раздумывал, что делать дальше. Если бы у него был ее домашний номер, он бы позвонил ей сейчас, но его она ему не дала. Он знал, что она живет где-то в Бруклине, но точного адреса не было. Иначе можно было бы просто сесть в такси и поехать к ней. Еще раз перебрав в голове все возможные варианты, он пришел к выводу, что в одиночку ему все же не справиться. Нужна была Мендоза – а точнее, ее ресурсы. Он попробовал еще раз позвонить ей на мобильный, но снова попал на голосовую почту. Не дослушав сообщения, он нажал отбой и набрал 911.
– 911, вам нужна помощь? – спросил мужской голос. Судя по акценту, оператор был откуда-то со Среднего Запада.
– Прошу вас передать сообщение сержанту Карле Мендоза. Она работает в Главном полицейском управлении. Скажите, чтобы она срочно позвонила Джефферсону Уинтеру. Передайте, что это очень срочно.
– Это 911. Мы не занимаемся передачей сообщений.
– При всем моем уважении это именно то, что вы делаете. Вы принимаете информацию от звонящего и передаете ее куда следует – в полицию, в «скорую» или пожарным. В данном случае я прошу вас передать ее в полицию.
– Я предупреждаю вас, что за ложные звонки в 911 предусмотрено уголовное наказание.
– Рад слышать. Когда дозвонитесь до Мендозы, она наверняка будет очень недовольна тем, что ее разбудили посреди ночи. Она может кричать и даже ругаться матом. Скажите, что совершено убийство, и на месте преступления кругом мои отпечатки. Кстати, я в кафе «О’Нилз» в Нижнем Ист-Сайде.
Уинтер положил трубку, засунул телефон в карман джинсов и взял за стойкой чистый нож. Осторожно переступив через тело, он сел за свой стол и принялся есть.
Блондинка оставила на столе газету, которая была у нее в руках. Она была аккуратно сложена. Уинтер раскрыл ее и развернул к себе. Под округлыми буквами названия «Хартвудская газета» был крупно напечатан заголовок: «Жестокое убийство семейной пары». Автором статьи являлся некто Грэнвилл Кларк. Присмотревшись, Уинтер обнаружил, что страницы газеты начали желтеть от старости. Она была датирована январем шестилетней давности.
Справа от статьи была фотография убитой пары. Они были молоды, счастливы, улыбались, в глазах светились мечты о блестящем будущем. Фотография была больше похожа на портрет, чем на снимок, но, даже несмотря на некоторую натянутость улыбок и постановочную позу, было очевидно, что они были счастливы вместе. Подпись гласила, что их звали Лестер и Мелани Рид.
Из статьи Уинтер выяснил, что на момент убийства Лестер и Мелани было немного за двадцать. Всю свою жизнь они прожили в Хартвуде. Также упоминалось шерифское управление округа Монро, значит, город Хартвуд – где-то на юге штата. Лестер работал в магазине, принадлежащем его семье, а Мелани была учителем в местной начальной школе. Поженились они за год до убийства. Их жизнь оборвалась, не успев начаться.
В статье было больше воды, чем фактов, и у Уинтера сложилось ощущение, что она писалась в спешке. Скорее всего, убийство совпало с днем сдачи газеты в печать. Если это и правда было так, значит, материал готовился в последний момент и времени на то, чтобы раскопать подробности, просто не было.
Газету она оставила на столе специально. Если бы это был последний выпуск «Нью-Йорк Таймс», то да, он мог бы поверить, что это просто забывчивость. Но газета была старая, такую не найдешь на любом столике в кафе. Блондинка явно сделала это намеренно. Кроме того, она постоянно стучала по ней пальцами, когда они разговаривали. Она хотела, чтобы он ее заметил.
Он быстро пробежался по остальным страницам. Кроме убийства в газете не было ничего интересного. Все сводилось к обычным публикациям местной газеты – объявления о свадьбах, рождениях, похоронах и городских событиях. Значит, она хотела, чтобы он прочитал статью об убийстве. Для чего? Единственный вариант – она имела к нему какое-то отношение. С учетом того, что она сотворила с поваром, это было очень даже возможно.
Достав телефон, Уинтер погуглил «Хартвудскую газету». Веб-сайта у нее не было, но зато нашелся сайт «Вестника демократов Рочестера». Рочестер – это тот город, где располагалось шерифское управление. Туда было логичнее всего поехать в надежде получить дополнительную информацию. Онлайн-версия архива не позволяла углубиться в период шестилетней давности.
Когда раздались полицейские сирены, Уинтер все еще ел. Сирены выли, мигалка раскрасила ночь в красно-голубые цвета. Двое полицейских выскочили из машины с пистолетами наголо. Конечно, Мендозы среди них не было, и это неудивительно. Ближайший полицейский участок располагался буквально в паре кварталов, и наверняка оттуда они и приехали. А пока Мендоза доберется сюда из Бруклина, пройдет немало времени.
Колокольчик приглушенно зазвенел, и дверь распахнулась. Полицейский, который был за рулем, вошел внутрь первым, за ним последовал и напарник. Он взглянул на тело повара, а затем на Уинтера.
– На пол! Руки за голову!
– Это вряд ли, – покачал головой Уинтер.
Полицейский вытаращил на него глаза. Этот взгляд Уинтер знал хорошо. В нем смешались удивление, недоумение и возмущение. Водитель был ниже своего напарника, но явно старше и опытнее. Ему было лет сорок пять, у него были голубые глаза и черные волосы. Глубокие морщины испещрили его лоб. Судя по нагрудному значку, его звали Причард, а напарника – Коллинз. Уинтер отрезал кусок омлета и положил его в рот. Причард направил на него пистолет и прицелился.
– На пол, я сказал!
– Или что? Убьете меня? – с сомнением покачал головой Уинтер. – Я так не думаю. И я знаю, что вы не подойдете сюда и не будете выволакивать меня из-за стола, потому что это место преступления и здесь нельзя нарушать обстановку, иначе вам грозят большие неприятности. Я как раз ее не нарушаю, потому что я – ее часть. Поэтому, если не возражаете, я доем свой завтрак. Скорее всего, в следующий раз мне придется поесть еще не скоро, так что уж лучше я воспользуюсь возможностью сейчас.
Он наколол на вилку несколько кусочков картошки и съел. Причард так и смотрел на него с открытым ртом. Наконец, словно очнувшись, он опустил пистолет и начал совещаться с Коллинзом.
Пока они говорили, Уинтер закончил есть, допил остаток кофе и вытер рот и руки салфеткой. Затем он аккуратно сложил ее, положил на стол и откинулся на спинку стула. Больше всего ему не давала покоя бессмысленность этого убийства. Так не должно быть! Этот повар должен был переворачивать бургеры и подпевать Элвису на протяжении долгих лет, а вместо этого его скоро замерят, положат в ящик и сожгут.
Он смотрел на полицейских до тех пор, пока они не закончили разговаривать и не переключили свое внимание на него. Не говоря ни слова, он встал, перешагнул через тело, повернулся и сложил руки за спиной.