Адам направился к барной стойке и встал ко мне спиной, а я отвела взгляд, словно боялась, что, наблюдая за «объектом» своей глубокой привязанности, заставлю его увидеть меня. Лишь бы Камилла не пришла, только не в данный момент. Я была не готова к встрече. Наверное, никогда не буду готова.
Быть может стоит собрать вещи и снова уехать? Но ведь я обещала маме остаться, найти работу, быть рядом с ней. А так хотелось развернуться, оставив позади этот город, все воспоминания, свои проклятые чувства, которые преследовали меня везде, куда бы ни пошла. Но даже окажись я на другом континенте, за тысячи киллометров от него, не смогу выкинуть ту бездонную тягу в мусорку. Я была даже готова вырезать всё, что чувствовала к Адаму из своего сердца, но тогда мне останется только умереть.
«Моя больная любовь, как же сильно она проникла в разум, мысли, сердце. Так сильно я погрязла в тех безответных чувствах, которые напридумывала сама».
Когда на соседний стул приземлилась Кам, я вздрогнула. Взгляд тут же метнулся к стойке, где видела Адама и тихо выдохнув расслабилась. Он уже ушёл.
– Я столкнулась с ним на улице, – тихо заметила подруга. – Надо полагать вы не встретились?
Покачав головой, прикрыла глаза. Все напряжение, которое так чертовски хорошо сдерживала внутри, выплеснулось мелкой дрожью. Кам накрыла мои ладони своими, успокаивая, и подарила тёплую улыбку.
– Не будем теребить старые раны, – сжав ладонью мои онемевшие руки, шепнула подруга. – Предлагаю вообще не вспоминать. Сегодня мы будем праздновать.
– Звучит как план.
– Конечно, – фыркнула Кам. – Думала, я не подготовилась? Программа, весьма насыщенная так что, натяни повыше свои панталоны и вперёд.
Хохот вырвался из меня весёлым звоном. Последние частички скованности покинули тело, пока Камилла посвящала меня в своё увлекательное путешествие.
– Сегодня ты в полном моём владении и не сможешь сбежать. Я не приму никакие отговорки.
– Мне следует определиться с компанией, а также подыскать квартиру…
Она помотала головой и выставила руку, заставив меня замолчать.
– Никаких отговорок.
Этот вечер превратился в мучительную вереницу пугающих развлечений. Камилла предусмотрела каждый наш шаг. После вкусного ужина в «Кухне чудес» она протащила меня через ад. В моём понимании вечеринки и развлечения казались тем самым огненным котлом, в котором приходилось вариться, чувствуя, как щёки болят от раздражающей улыбки.
Вернувшись домой только в одиннадцать, я просто упала на кровать и прикрыла глаза, всё еще слыша в голове гул голосов, песен, звон бокалов. Вздрогнув от тихой мелодии, закрыла глаза, но вызов всё же приняла.
– Здравствуй, – тихо прошептал Адам.
– Здравствуй, – ответила.
На какое-то мгновение повисла тишина, а потом я услышала тихий стук. Не веря своим ушам, поднялась, чувствуя, как на губах расплывается уже знакомая улыбка, которую вызывал во мне только он. Подошла к окну и увидела Адама. Он стоял на тротуаре, возле своей машины и смотрел на меня, держа в руках телефон.
Увидев его, сердце забилось быстрее, ладони вспотели, а голос дрогнул.
– Ну, здравствуй, морковка. Я так скучал.
Это общение через стекло, когда мы видели друг друга, но слышали только по телефону, было каким-то откровением. Я знала, мы стали другими, но не понимала насколько изменяться мои чувства, когда вот так, снова, спустя долгие годы, увижу его. В душе всё затрепетало, было даже больно думать о том, как долго мы находились в разлуке.
– Спускайся, морковка, я жду тебя.
Тряхнув головой, кивнула и опустила шторы, чтобы он не видел моего ослеплённого счастьем лица. После тех слов, я пришла в себя, как будто до этого находилась в каком-то трансе. Снова загипнотизированная сногсшибательным взглядом карих глаз. Адам никогда ни отпустит меня или возможно это я не позволяю чувствам остыть? Не могу отпустить.
Пока собиралась руки дрожали, словно у меня ломка, а там за дверью, на улице, находилась очередная доза, только жаль не наркотиков. А мужчины, который не позволит мне удовлетворить свою жажду. Ведь наркоман мог получить дозу и на какой-то миг забыться, а я никогда так не смогу, потому что Адам всегда был рядом, но недостаточно близко для того, чтобы удовлетворить мой голод. Я никогда не смогу испробовать сладость поцелуя. Почувствовать прикосновение рук. Адам был недосягаем хоть и находился рядом. Меня заперли в маленькой комнате, оставив с наркотиками, которыми не могла воспользоваться, чтобы удовлетворить свою жажду. Чтобы на мгновение вкусить его, попробовать поцелуй и хоть на миг заглушить постоянные терзания и боль, что поселилась в сердце.
Спустившись вниз, схватилась за ручку двери и замерла не в силах сделать последний шаг. Казалось, это момент истины. Вот он мой перекресток судьбы, на котором я должна решить: идти ли дальше, или повернуть назад и попробовать ещё раз забыться в объятиях того, кто ответит взаимностью? Но также знала, если не открою ту дверь, не смогу подарить тому, другому, свою любовь. Позволю любить себя, но никогда не отвечу взаимностью, потому что моё сердце навсегда останется с Адамом.
Задержав дыхание, повернула ручку, сделав свой выбор, но не успела пройти и шага, как увидела перед собой Адама. Он стоял совсем рядом, так близко и мне мучительно больно было видеть его и не сметь прикоснуться. Мой запретный плод, который я так жаждала вкусить.
Он поднял руку и нежно провел по моей щеке, от чего я задрожала.
– Здравствуй, морковка, – вновь повторил.
Я и забыла, каким соблазнительным может быть его голос. По телефону казался искажённым, а сейчас, вблизи, я отчетливо слышала вовсе не то что он говорил. Да, всё в нём привлекало, словно Адам был создан специально для меня. Хоть я не верила в ту чепуху: существование двух родственных душ, которые должны соединиться и лишь тогда обретут истинное счастье на земле. Но приятно было думать, что Адам создан именно для меня. Слеплен под меня.
Медленно он сделал шаг вперёд, и между нами осталось всего несколько сантиметров. Я подняла взгляд и увидела на губах обворожительную улыбку. Внезапно Адам заключил меня в объятия, крепко прижал к себе, а я стояла и не могла поверить, что это происходит на самом деле, что это не очередной сон, в котором Адам принадлежит только мне одной. Казалось, мы остались теми же подростками, которые в тайне сбегали из дома, чтобы отправиться на озеро, смотреть на звезды и выдумывать страшные истории…
Отстранившись, Адам пробормотал:
– Ну, вот ты стоишь рядом, а я всё ещё не верю, что ты вернулась, морковка.
– Уже давно не морковка, Адам, – упрекнула его, но не смогла сдержать ответную улыбку.
– Составишь компанию? – Прищурившись, спросил он.
– Что, будем путешествовать по закоулкам памяти? Может, оставим прошлое в прошлом?
– Думаю, нам обоим пойдёт на пользу вспомнить, какими мы были, – возразил Адам. – Знаю тебя, морковка, но сейчас ты другая.
– А ты всё тот же бабник? – Спросила, не удержавшись.
И зачем, чёрт возьми, я позволила этому вопросу сорваться с языка? Адам склонил голову набок, в его взгляде определенно что-то поменялось, появилась какая-то печаль, даже грусть.
«Что же произошло с тобой за то долгое время, пока мы не виделись? Почему в твоих глазах мелькают призраки прошлого? Откуда эта печаль, Адам?».
В голове крутились сотни вопросов, но я не решалась спросить. Слишком всё неопределенно. Казалось, Адам окружён тайной, секретами, которыми не хотел делиться.
– Мы упустили так много времени, морковка, – вдруг прошептал он.
Не позволив мне ответить, на столь провокационное заявление, Адам развернулся и направился к машине. Мне ничего не оставалось, как только последовать за ним. Открыв дверь, села на пассажирское сиденье, всё ещё пребывая в ступоре от его последнего заявления. Посмотрев на меня, Адам улыбнулся. Не осталось и следа от того печального взгляда и того туманного заявления, что прозвучало минуту назад. Иногда создавалось ощущение, что в нём живёт несколько личностей, и может быть одна из них, все-таки что-то чувствует ко мне? Как глупо и наивно думать об этом.
– Пристегнись. – Велел Адам, заводя машину. – На эту ночь ты моя, морковка.
Вот теперь я узнала в нём того Адам, которого помнила. Пока мы ехали в неизвестном направлении, он рассказывал забавные истории.
– Это я то? Ты сбежала из города, ничего не сказав, – укорил он.
– Такой шанс выпадает не каждый день, Адам, – ответила заученную фразу мамы.
– Не считаешь, что должна была сказать о том, что на следующий день просто бесследно исчезнешь из моей жизни?
Вспомнив тот вечер, тихо прошептала:
– Ты был слишком занят. – Отвернувшись к окну, задумчиво добавила. – Не хотелось быть навязчивой, разлучая тебя с той девушкой. Ты ведь так любишь внимание.
Он ничего не ответил, поэтому я обернулась и увидела, как Адам нахмурился. Губы превратились в тонкую линию, а рука сжалась в кулак, славно он злился на самого себя за то, что был таким неразборчивым мудаком.
– Мне никогда не исправить поступков прошлого, морковка.
– Мне тоже, – тихо прошептала, когда машина съехала с дороги в густую чащу леса.
Разговор казался каким-то странным, непонятным. До этого Адам никогда не говорил подобных слов. Я терялась в догадках. Не знала, чего ожидать от сегодняшней ночи, но очень надеялась, он не причинит мне ещё большую боль.
«Прошу, Адам только не обижай меня».
Хотелось прошептать вслух, но я вовремя захлопнула свой рот и так наговорила слишком много за сегодняшний вечер. Нужно просто пережить этот день и двигаться дальше. Уверена, после сегодняшней ночи мы будем видеться очень редко. Это и к лучшему. Не хочу быть обузой. Не хочу напрашиваться на новую встречу. Лучше оставить все как есть.
– Ну, вот мы и приехали, морковка, – обворожительно улыбнувшись, заметил Адам.
Выйдя из машины, я увидела перед собой небольшой, уютный ресторанчик. Раньше мы здесь никогда не были, я находилась в недоумении. С удивлением повернувшись к Адаму, вскинула брови и спросила:
– Что мы здесь делаем?
– Хочешь узнать ответ? – Прищурившись, словно хитрый лис, спросил он. – Тогда придется войти внутрь.
В неверии покачав головой, усмехнулась и выпалила:
– На какую-то долю секунды я подумала, что ты изменился, но теперь понимаю: передо мной всё тот же забияка, Адам. Корона ещё не жмёт?
– Только ты всегда считала, что я ношу корону, морковка.
Подтолкнув вперёд, Адам последовал за мной к ресторану.
– Хотел, чтобы этот вечер был только для нас. Не желаю делить тебя ни с кем. Так давно не виделись и нам есть о чём поговорить.
Возможно, просто привиделось?А я не знала о чём с ним разговаривать. Не знала, чего ждать в следующий момент? С самой первой встречи Адам удивлял. Хоть и сказала, что он не изменился, но нет, я солгала. Адам изменился, он уже не был тем легкомысленным, желающим всеобщего внимания подростком. Сейчас что-то поменялось, появилась какая-то серьезность, даже опасность. А ещё мне казалось, он стал каким-то не таким, не моим Адам. Взгляд полон печали.
Адам не мог измениться настолько кардинально за те шесть лет. Тем более мы ни на минуту не прерывали нашу связь. Всё время общались по телефону, переписывались, делились мыслями, чувствами, рассказывали друг другу истории. Ни разу, за всё время, я не заметила за ним ничего странного. Наверное, хотелось увидеть перемены, глобальные изменения, но на самом деле мне просто показалось.
Открыв дверь Адам пропустил меня, помог раздеться, словно добропорядочный джентльмен, чем снова поразил. Заметив моё удивление, усмехнулся.
– Что? Я тоже могу быть галантным кавалером, морковка.
– Я ничего не сказала.
– Не сказала, да этого и не нужно. Всё можно прочесть в твоих глазах.
– Неужели я настолько открыта, и меня так легко прочесть, Адам?
«И неужели за столько долгих, мучительных лет, ты так и не смог прочесть самое главное? То, что всегда было на поверхности, а не спрятано между строк? Мои чувства к тебе. Мою безмерную, безграничную любовь, которую я все эти долгие годы носила в сердце, которая давила на меня и в тоже время окрыляла? Те чувства медленно убивали меня изнутри, но он, конечно, этого не замечал. Не смог заглянуть немного глубже и прочесть самое главное».
Увидев Адама, метрдотель улыбнулся, приветливо поклонился, кинул на меня мимолетный взгляд и приказал следовать за ним. Оказывается, Адам подготовился к нашей встрече. Отнёсся к этому серьезно, заказал столик в уютном, тихом ресторанчике, в котором было очень мало людей. Теперь я понимала, что он имел в виду, когда говорил, не хочет меня ни с кем делить. А я то наивно подумала о чём-то большем. Всегда в его словах видела какой-то тайный смысл, подтекст, которого просто не было. Всего лишь мои несбыточные мечты.
– Прошу, мистер Лафайет, проходите, – услужливо предложил метрдотель.
Адам словно галантный кавалер, помог мне присесть за стол, даже повязал салфетку на шею. Очевидно, всё ещё помнил, как в десятом классе я облила соусом кремовую кофту с пингвином, которую он подарил на Рождество.
Расположившись напротив, Адам улыбнулся, но ничего не сказал. Просто смотрел, внимательно наблюдал, заставляя меня краснеть. Не выдержав его пронзительного взгляда, я прикрыла глаза. Заметив этот нервный жест, Адам мягко коснулся моей руки.
– Ты так дрожишь, будто на первом свидании, – тихо прокомментировал. – Успокойся, морковка. Это всего лишь я.
Взять в расчёт что все свидания, если их можно так назвать, не заканчивались ничем хорошим, то это первое, настоящее, которое и свиданием то назвать было сложно. Всего лишь встреча старых знакомых. Один, из которых сгорал от любви и вот-вот готов был превратиться в пепел.
– Посмотри на меня, Рейн, – мягко попросил Адам.
Он накрыл своей рукой мою дрожащую ладонь и медленно, большим пальцем, начал чертить круги на коже, заставляя дрожать ещё сильнее. Резко выхватив руку из его горячей ладони, я прищурилась, не понимая, что за игру затеял Адам?
Не намерена терпеть эти откровенные издевательства. Его непонятные намеки, прикосновения. Тот взгляд, который я расценивала как очень нежный, будто он действительно скучал по мне. Хотел увидеть до безумия и не мог насытиться. Постоянно смотрел загадочным, непонятным взглядом, в котором проскальзывала грусть, даже печаль. Но, Боже, я уже не та маленькая девчонка. И должна постоять за себя. Я не хотела, чтобы Адам причинил мне ещё большую боль. Не хотела вновь страдать.
Вообще мечтала покончить со всем этим раз и навсегда. Пусть лучше наши пути разойдутся, и я буду хранить свою любовь в сердце, но вдали от него. Так гораздо проще и спокойнее. Так я смогу хотя бы оторваться от него, а не тонуть, постоянно желая невозможного.
– Зачем мы здесь? Зачем весь этот спектакль? Чего ты добиваешься?
Адам был удивлён моими резкими вопросами. А чего он ждал, что я растаю, словно мороженое в его руках, как только прикоснется ко мне? Для него я никто, всего лишь подруга, не заслуживающая ничего большего кроме как дружеских чувств. Я бесконечно устала от этого, была сыта по горло его безразличием. А теперь вот эта непонятная игра.
– О чём ты говоришь, морковка?
– Перестань меня так называть, – строго отчеканила, пытаясь не завизжать от гнева. – К чему весь этот фарс? Ты флиртуешь со мной! Прикосновения, взгляды, в чём дело? Я не замечала этого, когда мы общались. Что поменялось сейчас? Насколько я помню, ты сказал, я для тебя всего лишь друг.
«Пожалуйста, скажи, что не нужна тебе. Что ты меня отпускаешь, пожалуйста, умоляю.
Только скажи и я уйду, потому что буду знать, здесь меня больше ничего не ждёт. С тобой меня ничего не связывает, и никогда не будет. Останутся только воспоминания и чувства, которые я пронесу сквозь года. Которые буду помнить всегда, потому что свою первую и единственную любовь, забыть просто невозможно.
Я это знала наверняка, потому что искренне пыталась избавиться от тебя. Но мне не удалось вырезать из своей памяти мысли о тебе, стереть твой образ, твои глаза в которых я всегда тонула, позволяя себе эти маленькие вольности и вот посмотри, чем это обернулось.
Давай скажи это, прошу, умоляю, скажи».
Да, конечно, я не настолько смелая, чтобы произнести те слова вслух. Не настолько смелая, чтобы отказаться.
– Ты нужна мне, морковка, – его слова прозвучали как гром грубо безапелляционно и так чертовски лично.
Я даже могла представить себе картину: как лежу в гробу, а Адам забивает последний гвоздь в моё сердце. Безжалостно лишает воздуха, забирает последний вздох. Отчаянные попытки остаться здесь, в реальном мире, ускользали в мир снов, где я была счастлива, потому что в моих руках оказалось всё время мира, и мой любимый Адам.
Судорожно сглотнув, хотела что-то ответить, когда к нам подошёл официант.
– Готовы сделать заказ?
Он стоял в ожидании ответа, а мы не могли отвести друг от друга взгляда. Будто Адам пытался донести до меня весь смысл сказанных им слов, а я пыталась отгородиться от них, чтобы не напридумывать себе очередной лжи, от которой потом буду страдать. Ведь все мои чувства остались безответны. Столько лет и сейчас он говорит, что я нужна ему. Для чего?
– Пожалуйста, бутылочку Шато-Марго. – Всё так же смотря мне в глаза, пробормотал Адам.
Официант удалился, а я склонилась к нему поближе, заметив:
– Что, будем как прежде держаться за руки и смотреть на звёзды? Для чего я нужна тебе? Неужели думаешь, что я осталась все той же наивной девчонкой?
– Надеюсь, что осталась, морковка. – Хрипло прошептал Адам.
В его голосе было столько надежды, боли, печали и злости, что меня просто сбило с ног от чувств, которые Адам вывалил на меня, одной своей фразой. Я оказалась не готова к этому вечеру откровений. К его признаниям, флирту, потому что Адам обнадеживает меня, играет. Спасибо, уже вдоволь наигралась и не желала повторять всё заново. Хотела только свободы, которую, похоже, мне никогда не суждено обрести.
Адам – мой крест, который я повесила на себя добровольно. И так же добровольно должна нести его. Но мне до безумия хотелось скинуть ту ношу со своих плеч и обрести, наконец, покой. Я так устала от того, что все чувства во мне увядали. От постоянных недомолвок. От того, что полюбила не того парня, и теперь всю жизнь вынуждена расплачиваться за это. Расплачиваться за свой неудачный выбор.