Глава 11


Леди Вайолет была стремительна. Она вела Хэтти по проулкам, пересекавшим улицы города, по узким тёмным проходам, которым совсем не доставалось солнечного света: казалось, что из теней вот-вот выскочит грабитель. Замедлилась она, лишь вылетев на площадь, на которой Хэтти видела толпящихся в очереди у водяной точки жителей Гдетам-Нынчесям. В этой толкотне девочке стало ещё более не по себе. Как просто было вообразить, что все здесь – против них, что тут полно обитателей царства, которые могут ополчиться на них в любую минуту.

– Тесно, но по-другому не пройти, – обратилась Леди Вайолет к Хэтти. – Я полечу впереди. Ступай за мной, как только я доберусь до противоположного конца.

Когда Леди Вайолет очутилась у тачки, брошенной на другой стороне площади, Хэтти припустила следом. Она не отрываясь смотрела на линию прилавков, чтобы ни с кем не встретиться взглядом. Жухлые овощи были разложены аккуратными ровными рядами, чтобы не бросалось в глаза, как мало у каждого из лоточников выставлено на продажу. Турнепс был сморщенным и сухим. Картофель и морковь обсыпаны красной пылью. Как их моют без воды? Или обитатели Гдетам-Нынчесям за обедом хрустят песком?

Едва Хэтти нагнала дракошу, Леди Вайолет снова понеслась вперёд. Она повела Хэтти ещё одним замызганным переулком, так тесно ограниченным домами, что свет ложился на землю тонкой-претонкой линией.

– Подожди здесь! – велела Леди Вайолет, когда они добрались до конца переулка. – Мне необходимо убедиться, что тебя никто не увидит.

Через некоторое время она вернулась, чешуя дракоши из бронзовой стала лазурной – под цвет безоблачного неба Гдетам-Нынчесям.

– Всё в порядке, – доложила она. – Поблизости никого нет. Все идут через главный вход.

Она опять припустила вперёд, и Хэтти следом за ней вышла к задворкам здания Гильдии. Заднего фасада сооружения девочка прежде не видела: единое широкое полотно гладкого кирпича. Как и на других фасадах Гильдии, выходящих на более людные улицы, стена эта была без дверей и окон, кроме того, она оказалась совершенно ровной. Ни уступов, ни ниш. Ни труб, ни решёток. И муравью не за что уцепиться, что уж говорить о драконе, пусть и крохотном.

– Поскольку это не главный вход, он такой недолюбленный, – вздохнула Леди Вайолет. – К сожалению, строили его не для удобства.

Она подлетела так близко к стене, что шершавые края кирпичей почти касались чешуи дракоши. Губы её сморщились от усилия. Поначалу можно было предположить, что ничего не произойдёт, но вдруг крылья Леди Вайолет начали исчезать. Их кончики слились с кирпичами, мутная серость затянула тельце. Чешуйки пропадали одна за другой, и наконец Хэтти могла разглядеть лишь мордочку. Потом и вовсе только глаза моргали с кирпичной кладки, а затем и их невозможно было различить. Вскоре никто не смог бы даже догадаться, что где-то здесь есть дракон.

Трещина зигзагом рассекла кирпичи: как раз такая, в какую могла бы проскочить девочка, и голубой всполох впорхнул внутрь здания.

– Быстро, – раздался голос Леди Вайолет.

Хэтти бросилась вперёд и, запнувшись, влетела в помещение, которое было совершенно не таким, как она ожидала. Ни тени того великолепия, которое делало столь незабываемым главный зал. Там на стенах громоздились оплавленные мечи и нашлемники с филигранными гербами, которые принадлежали целым поколениям членов Гильдии, здесь же стены были пустые, краска местами вздулась или осыпалась. Но не успела Хэтти как следует оглядеться, а Леди Вайолет уже взметнулась вверх по спиральной лестнице. Девочка поспешно последовала за дракошей, ступая осторожно, чтобы звук шагов не выдал её присутствия.

Лестница вела на тот же балкон, с которого она вместе с Виктором наблюдала, как Сэр Гидеон обращается с речью к Гильдии (тогда девочка в первый раз попала в Гдетам-Нынчесям). Хотелось бы ей, чтобы рядом находился Виктор, но она была одна, если не считать Леди Вайолет, да и та, похоже, собиралась упорхнуть.

– Оставайся в тени и не шевелись. Я вернусь, когда всё закончится, – шепнула она, улетая.

– Удачи! – Хэтти скрестила пальцы и подняла их повыше.

Леди Вайолет улыбнулась.

– Будем надеяться, что ты принесёшь нам удачу. – И прежде чем Хэтти успела ответить, она исчезла.

Хэтти подошла на цыпочках к краю балкона и высунулась из тени ровно настолько, чтобы выглянуть в главный зал. Внизу, вокруг подиума выстроились ряды скамей, блестя чешуёй собравшихся драконов. Узоры, сложенные из золотого, вишнёвого, изумрудного, серебряного, малинового и бронзового, вились, как в постоянно меняющемся калейдоскопе. Морды драконов были повёрнуты к подиуму, на котором стоял Сэр Иводрев, оглядывавший собравшихся с ехидным самодовольством. Возле него находилась Леди Серена, поменьше ростом, но столь же надменная. Чешуя у обоих была тёмно-фиолетовой, цвета колокольчиков белладонны. По спине Хэтти пошёл мороз, когда девочка вспомнила, как Лорд Мортимер однажды угрожал прислать ядовитые цветы её матери. У неё сжалось всё внутри. Где теперь мама? Она жалела, что послушала Мудрочервию, указавшую ей, что нельзя ставить Стеллу Браун превыше Гдетам-Нынчесям. Почему она не сказала Виктору, что мать тоже утянуло сквозь холодильник?

В покои влетел Сэр Гидеон. Словно огненный шар проследовал по залу. Чешуя горела алым так ярко, что больно стало смотреть. Он был великолепен. Блистателен. Все его силы оказались направлены на то, чтобы выглядеть просто исключительно. Вот он, дракон, по одному виду которого можно сказать: он готов побеждать.

Сэр Гидеон покружил над подиумом и опустился рядом с Леди Сереной и Сэром Иводревом.

– Ступай на одну из скамей, – приказал Сэр Иводрев.

Сэр Гидеон не сдвинулся с места.

– Я хочу обратиться к Гильдии, – произнёс он.

– Я не давал тебе такого разрешения. Отправляйся на скамью и жди, когда тебя позовут.

Алая чешуя Сэра Гидеона вспыхнула ещё ярче. Он не шелохнулся.

– Мне незачем ждать. Единственная причина, по которой мы собрались, – чтобы я мог говорить.

– Ты о себе слишком высокого мнения, – фыркнула Леди Серена и холодно поглядела на Сэра Гидеона.

Он повернул голову в её сторону.

– А ты была некогда обо мне высокого мнения, – ответил он.

– Я была молода.

– Но затем тебя настроили против меня, – прибавил Сэр Гидеон.

Он бросил взгляд на Сэра Иводрева, и по залу пробежал шёпот.

– Я вижу тебя насквозь. Ты больше заботишься о своих драгоценных слонах, чем о соратниках-драконах, – сказал Сэр Иводрев.

– Я забочусь о Гдетам-Нынчесям.

– Хм.

Голубой всполох влетел в зал: Леди Вайолет зависла у плеча Сэра Гидеона.

– Давай не будем спорить, – промолвила она. – Сядь рядом со мной, пока Сэр Иводрев делает то, что должен.

Чешуя Сэра Гидеона потемнела, но он последовал за Леди Вайолет на одну из скамей. Два дракона потеснились, позволяя им сесть. Они отодвинулись дальше, чем было необходимо, и промежуток между ними и друзьями Хэтти так и зиял в битком набитом зале.

– Благодарю вас, – обронил Сэр Иводрев.

Он улыбнулся Леди Вайолет и поднял голову, чтобы обратиться к драконам.

– Я открываю собрание Гильдии Драконьего Рыцарства, – пророкотал он. – Мы встретились сегодня по особой просьбе одного из наших членов. – Сэр Иводрев сопроводил фразу ухмылкой. – Этот член Гильдии просил дозволения обратиться к нам согласно статье 72 нашего Кодекса. Как известно тем, кто изучал Кодекс, статья 72 даёт дракону право обратиться к Гильдии в случае согласия других членов. Этого дозволения и просил Сэр Гидеон, и, хотя многие были против, мы великодушно согласились дать ему возможность говорить. Однако за истекшее время ещё один дракон выступил с просьбой обратиться к Гильдии после Сэра Гидеона. Прежде чем мы продолжим, я спрашиваю вас, согласны ли вы с таким предложением? Кто согласен, скажите «да».

– Кто этот другой дракон? – раздался голос из середины зала.

– Разумеется, Сэр Шуаб, я отвечу вам. Это Леди Серена.

Леди Серена, стоявшая возле Сэра Иводрева, улыбнулась.

– Если Гильдия окажет мне такую честь, – произнесла она и расправила крылья.

– Кто согласен, скажите «да».

– Да! – голоса драконов наполнили зал.

– Благодарю вас, – промолвила Леди Серена.

– Но сначала Гильдия просит Сэра Гидеона проследовать на подиум. – И Сэр Иводрев сделал шаг назад, чтобы освободить ему место.

Сэр Гидеон подлетел к подиуму, опустился на него и выпрямился во весь рост.

Он выпятил грудь и выставил вперёд подбородок, сделал глубокий вдох и начал говорить:

– Я просил чести обратиться к моим соратникам по достоуважаемой Гильдии, потому что нашему царству грозит великая опасность. Большей опасности оно не знало со времён Битвы Трёх Вулканов. Мы живём под властью жестокого правителя, и он вскоре сделается вдвойне жестоким. Мы не должны позволить этому свершиться.

Драконы на передних скамьях покосились друг на друга. Сэр Гидеон поднял голову, и подбородок его выпятился ещё сильнее.

– По приказу Лорда Мортимера наши друзья терпели побои, голод и смерть. Ему доставляет удовольствие видеть, как с тел панголинов по одной чешуйке срывают броню. Он жесток уже сейчас, но пока не имеет права быть настолько жестоким, насколько ему бы хотелось, – продолжал Сэр Гидеон. – Теперь у него есть Потерянная Печать целиком – и всё может измениться. Если он воспользуется ею, чтобы переписать Книгу Царства, ничто не сможет его остановить. Он сделается законным правителем. И тогда не будет предела тому, что он сможет сотворить с нами.

Чешуя Сэра Гидеона блеснула золотом, а затем серебром.

– Лорда Мортимера необходимо остановить, – объяснил он. – Но только мощнейшие силы царства способны это сделать. Лишь слоны и драконы – все вместе. И мы должны выступить немедленно. Если мы не станем ничего предпринимать, то будем жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

– А если выступим, то можем и жизни лишиться! – выкрикнул какой-то дракон.

– Значит, ты предлагаешь, чтобы мы оказали неповиновение Лорду Мортимеру? – ухмыльнулся Сэр Иводрев.

– Я предлагаю, чтобы мы спасли Гдетам-Нынчесям. Я предлагаю, чтобы мы спасли всех панголинов, белок и кроликов, которых Лорд Мортимер в будущем замучает, если мы не остановим его теперь. Когда мы стали членами Гильдии Драконьего Рыцарства, мы принесли клятву защищать царство. Я призываю каждого дракона в этом зале на благородное дело.

Зал запульсировал калейдоскопом цветов. Малиновые, вишнёвые и лазурные волны прокатывались по чешуе драконов, закручиваясь в головокружительные узоры.

Сэр Гидеон взвился над подиумом. Он парил над ним, ярчайший среди всех драконов-рыцарей.

– Я призываю каждого в зале голосовать за то, чтобы остановить Лорда Мортимера! – воззвал он.

Сэр Иводрев тоже взлетел и завис над Сэром Гидеоном на расстоянии удара.

– Ты не имеешь права призывать к голосованию! – прорычал он.

– Тогда я призываю тебя провести голосование, – произнёс Сэр Гидеон и выскользнул из-под Сэра Иводрева.

Их крылья едва не соприкоснулись.

– Я не следую твоим приказам.

– Ты дал мне право говорить согласно статье 72.

– А теперь моя очередь. Ты должен сидеть в зале, пока я обращаюсь к Гильдии.

Сэр Гидеон пронзил Сэра Иводрева взглядом, но молча полетел к скамьям.

– Сэр Гидеон получил возможность высказаться, а сейчас я буду говорить от имени Гильдии, – возгласил Сэр Иводрев, обращаясь к драконам-рыцарям. – Я считаю, что план Сэра Гидеона принесёт Гдетам-Нынчесям лишь новые страдания. Мы должны возрадоваться тому, что две части Потерянной Печати воссоединены. Когда Лорд Мортимер приложит Печать к Книге Царства, более не останется сомнений в том, кто истинный правитель Гдетам-Нынчесям. Он принесёт нам единение, а не разобщение. Он раз и навсегда покончит со спором о том, за кем нам должно следовать.

– Он принесёт царству жестокость во веки веков. Лорд Джаспер был добр ко всем обитателям царства! – выкрикнул Сэр Гидеон.

– Лорд Джаспер сделал нас уязвимыми, женившись на женщине из людского царства.

«Если бы драконы были знакомы с той женщиной из людского царства, они бы так не думали», – пронеслось в голове у Хэтти. Они бы полюбили тихую кротость её матери, как любила её и Хэтти.

– Если бы Лорд Джаспер не женился на чуждой нашему царству женщине, – продолжал Сэр Иводрев, – Битвы Трёх Вулканов не было бы. Облака не расстроились бы и не покинули нас. У нас была бы вода. Кроме того, план Сэра Гидеона несёт опасность для Гильдии. Если мы выступим против Лорда Мортимера и потерпим поражение, он безжалостно покарает нас. Вспомните, как он срывал чешую с тела Сэра Годфри, заходясь смехом всякий раз, когда наш брат умолял его остановиться. Вспомните, как он подрезал крылья Леди Селии, и она больше никогда не поднялась в воздух. Вспомните, как она страдала.

– Да, вспомните! – воскликнул Сэр Гидеон. – Вспомните, чтобы мы не дали этому повториться!

– Сэр Гидеон, сейчас не твой черёд говорить. Если мы поддержим Лорда Мортимера, он вознаградит, а не покарает нас.

– Но если мы поддержим Лорда Мортимера, он покарает других. Он обрушится на всех, кто не поддержал его. Разве мы не принесли клятву защищать царство от подобного? Бездействовать в такой момент противоречит нашему Кодексу.

– Это просто смешно! – Сэр Иводрев запрокинул голову. – Сэр Гидеон твердит о том, что противоречит нашему Кодексу. Неужто мы позволим дракону, пошедшему наперекор Гильдии и дохнувшему пламенем, читать нам нотации?

Шорох прокатился по залу.

– Я…

– Разве ты не слышал? Теперь не твой черёд говорить!

Крылья Сэра Иводрева замельтешили так быстро, что почти ускользали от взгляда. Он завис в воздухе недвижно, приковывая к себе все взоры.

– Соратники по Гильдии Драконьего Рыцарства, – сказал он строго рокочущим голосом. – Сделаете, как говорит Сэр Гидеон, и вас ждёт неопределённость. Будет сражение, вероятно, столь же яростное, как Битва Трёх Вулканов. Кто-то из вас наверняка умрёт. Кто-то из тех, кто вам дорог, погибнет. И ради чего? Сэр Гидеон не может обещать вам победу. Если мы потерпим поражение, Лорд Мортимер нас накажет. А стражи с восторгом приведут наказание в исполнение, лишь бы унизить и покалечить своих старых врагов, драконов-рыцарей.

Если и этого не вполне достаточно, чтобы убедить вас, я прошу вас подумать вот о чём. Даже если мы свергнем Лорда Мортимера и стражей, то ради кого? Ради человека, побывавшего в темнице. Ради того, кто, будучи нашим правителем, навлёк на нас опасность, женившись за пределами Гдетам-Нынчесям. Ради человека, чьё кровное дитя… – Сэр Иводрев сделал паузу, а потом практически выплюнул свои слова: – Его кровное дитя, Хэтти Браун, позволила Сотенным Детям вернуться в людское царство. Когда Лорд Мортимер держал их в плену, мы могли использовать их, дабы принудить облака пролиться дождём. Теперь, когда их нет, мы потеряли даже те капли воды, что у нас были. И виновата эта Хэтти Браун. Но она не остановилась. Она была так глупа, что погубила план отца, спрятавшего фрагменты Печати в разных местах. И у её дяди есть всё, что ему необходимо для переписывания Книги Царства.

Хэтти уставилась на свои ботинки: она больше не могла наблюдать за дебатами. Её сковала темнота, которая будто скрутила все внутренности и сжала в кулаке. Тёмная хватка усиливалась, и Хэтти хотелось крикнуть, что Сэр Иводрев прав. Она подвела Гдетам-Нынчесям. Её хотелось сознаться и в том, что произошло с Тито. В том, что он умер из-за неё одной.

Чувство вино стиснуло её ещё сильнее.

– Я призываю Гильдию голосовать, – вторгся в её размышления возглас Сэра Иводрева. – Если вы последуете за Сэром Гидеоном в неопределённость и смерть, скажите «да». Помните, что для столь важного шага нам нужно полное единодушие.

Лишь два голоса донеслись из зала.

– Сэр Шуаб, я отметил вас, – промолвил Сэр Иводрев.

– А также Леди Вайолет, – произнёс Сэр Шуаб.

Сэр Иводрев оставил реплику дракона без внимания и снова обратился к залу:

– Если вы последуете за мной, чтобы поддержать Лорда Мортимера и навеки остановить спор, скажите «да».

Миг сомнения – и покои буквально взорвались от восклицаний.

– Да! – закричали драконы-рыцари.

Звук отражался от металла искорёженных оплавленных мечей, которыми были увешаны стены, словно оркестр грянул перед собравшимися. Гомон усиливался, а чешуя Сэра Гидеона потемнела до самого тёмного пурпурно-красного оттенка – цвета запёкшейся крови.