– Подъё-о-м!!! Дембель проспишь! – гаркнул над ухом Галуза. Я вскочил, как по команде, по привычке спросонья схватив меч. – Чу, чу, Ара, ты что, это же я, Галуза, успокойся.
– Ты вообще с дуба рухнул, Шурик? Разорался тут… – злился я, протирая глаза.
– Так солнышко красное уже встало, солдатушки уже почти погрузились на корабли, а ты все дрыхнешь и дрыхнешь, – Галуза улыбнулся во все тридцать два зуба.
– А просто разбудить не судьба?
– Можно… но неинтересно, – заверил меня Галуза.
Поодаль за нами наблюдали наши воины и моряки. Они, правда, давно привыкли к нашим отношениям, нашим шуткам и приколам среди братства бывших солдат «Гарпунного», но сами никогда не позволяли себе перейти границу. Субординацию сохраняли строго. Дисциплина у меня в отряде была железная, согласно Уставу Вооруженных Сил СССР.
– Ладно, отыграюсь я еще, попомни мои слова, – пригрозил я.
– Ой, напуга-ал, – засмеялся Шурик.
– Когда вернулся? – спросил я.
– Да пару часов уже.
– А чего не разбудил?
– Как не разбудил, разбудил. Только вот ты возмущаться стал, сразу за меч схватился, – шутливо оправдывался Галуза.
– Я имею в виду раньше, и не таким макаром, а по-человечески. Подожди минуту, пойду умоюсь, потом расскажешь, что там и как.
Умывшись, я вернулся, а меня уже ждали ребята – Ромка, Ким, Поляков, Потапов, Ден, ну и, конечно же, Галуза. На советах теперь уже постоянно присутствовал и славный капитан нашей флотилии – Малхас. Вытирая лицо полотенцем, я подошел и сел вместе со всеми.
– Ну давай, Галуз, рассказывай, что там и как, – начал я военсовет.
– Короче, расклад такой. Мужики-и-и… девки та-ам – пальчики оближешь! И все натуральные блондинки – реально, но не в смысле мозгов… насчет этого не знаю, а в смысле волос. И волос у них белый-белый, я сначала подумал, что в поселение альбиносов попал. А глаза голубые-голубые, и все высокие, стройные, – восторженно изливался Галуза, руками показывая все их прелести.
Некоторое время все слушали его, не издавая ни звука.
– Галуз, мы тебя на девок смотреть посылали или обстановку разведать? – прервал я его эротические впечатления.
– Обстановку, конечно, Ара, но де-е-вки там… – опять закатил глаза Галуза.
Надо было его немедленно остановить.
– А раз обстановку, то давай по делу, не отвлекайся, – я попытался направить Шурика в нужное русло.
– Ну ладно, – обиделся Галуза, – потом сами просить будете, не расскажу.
– Не попросим, не переживай, – успокоил я его, – скоро сами увидим, если не помрем от старости… дожидаясь от тебя толковой информации.
– Вот, Ара, тебе лишь бы весь кайф обломать. В общем, так, – сердито продолжил Галуза, – приняли нас не враждебно, но настороженно. Чужаков здесь, я так понял, не часто видят. Но после подарков старейшины вроде подобрели. Правда, сразу предупредили, что за стены всех не пустят.
– Ну это понятно, кто же в здравом уме войско в триста мечей в город запустит, – усмехнулся Потап.
– Ладно, продолжай Шурик, – поторопил я.
– Городище у них довольно-таки большой, кругом обнесенный валом и тыном деревянным…
– Галуз, мы же не штурмовать собираемся, а торговать с ними, что ты про фортификацию рассказываешь! – прервал его Поляков.
– Девки – плохо, фортификация тоже, а что вам надо, что рассказывать-то! – возмутился Галуза.
Но я заступился за него.
– Правильно делает, все детали важны, ты продолжай, – кивнул я Галузе.
– Вот так вот, понятно?! – довольный Галуза вздернул указательный палец. – Короче… нам под лагерь выделили место за тыном, недалеко, там они обычно ярмарки устраивают, а в город пригласили только тебя с ближниками.
– А что насчет наших? Что-нибудь узнал? – с надеждой спросил я.
– Нет, ничего. Хотя что можно узнать за полдня… – пожал он плечами.
– Хреновенько. А в каких богов они веруют? – продолжил я расспросы.
– Я так и не понял, – почесал затылок Галуза. – Вроде… с одной стороны, в Юмалу, как и все местные племена от Биармии и досюда. А вроде… и в камни, реки, деревья. В общем, не понял я. Путано там у них.
– Ну конечно, куда там тебе понять, ты же занят был, блондинок тискал, – съязвил Ромка.
– Что еще расскажешь? – я все старался держать разговор в нужном русле, не обращая внимания на реплики.
– Да ничего вроде… хотя там какой-то дурик ко мне привязался, все не отходил от меня, странный очень.
– А что у него странного? – поинтересовался я
– Не знаю, просто не вписывался он… среди тамошних, лишний как будто, – неуверенно сказал Потапов. – А так… безобидный сумасшедший, бегает в обносках грязных, кричит чего-то.
– А чего кричит? – спросил Ден.
– А я почем знаю, что я, бредни сумасшедшего слушать буду? – пожал плечами Галуза.
– Вообще-то да, мог бы и послушать. Вдруг что-то дельное услышал бы, – резонно добавил Ким, – иногда сумасшедшие самые дельные вещи говорят.
– Вот скоро там будешь – слушай, сколько влезет, – возмутился Шурик.
– Вообще-то Ким прав, мог бы и послушать, – на этот раз и я встал на сторону Кима, – но… что есть, то есть. Ладно, на месте разберемся, времени еще предостаточно будет, – успокоил я ребят. – Все, пошли грузиться. Малхас, корабли готовы?
– Конечно, Ара, – ответил наш капитан, до этого момента молча слушавший нашу перепалку.
– Ну, с Богом, – все, кроме меня и Кима, встали и пошли к кораблям.
– Не передумал еще? – спросил я.
– Ты о чем, Ара?
– Ну, на корабли перебраться.
– Не, Ара, с конями на корабли все не поместимся, а лошадей бросать не хочу, это как брата бросить, – объяснил Ким.
– Но ведь иногда с ними морока, дорог нормальных нет, – я старался все же переубедить его, хотя был уверен в ответе.
– А у тебя с кораблями мороки нету? Волоком сколько раз тащили. Кстати, если б не наши кони, далеко бы ушли? – улыбнулся Ким.
– Ладно, уел… Хорошо, что мы тебя встретили, братуха, – похлопал я Кима по плечу, – а то свалили вы тогда с Тайжанчиком, и с концами… Все не расскажешь, как вы там были-то…
– А мы с Бахтиором расстались быстро, он в несуществующий тогда Ташкент пошел со своими людьми и гаремом, а я со своими дальше, в несуществующий Китай.
– А как ты у нас на дороге оказался, на Волге?
– Судьба бывает переменчива, один раз ты на коне, другой раз – под, – улыбнулся Ким, – когда-то на востоке, куда я ушел, меня знали под именем Желтого Императора34 объединителя племен. А сейчас только «темный палач»35, – Ким погладил свой лук, – личная сотня да воспоминания – вот и все, что у меня осталось.
3 года 1 месяц назад
– Малхас, а что, в Мазандаранском море36 пиратов нет? Что-то гладко мы прошли его, – стоя на корме корабля рядом с капитаном, я рассматривал вдалеке устье Рха37, впадающей в море.
– Есть, конечно, как не быть, – ответил Малхас, уверенно держа двумя руками руль корабля.
– Что-то на нас никто не нападал. Повезло, что ли?
– А морские разбойники на корабли очень редко нападают. Они в основном на побережье деревеньки грабят, а если в ватагу соберутся, то и города, – объяснил мне капитан. – А чтобы корабли грабить, тут нужно что-нибудь побольше, чем ватажка. Ты не беспокойся.
– Да я и не беспокоюсь, тут столько воинов, что на нас напасть – себе дороже.
– Твои люди морскому бою не обучены, – предупредил Малхас.
– Но пираты-то не знают об этом, – усмехнулся я.
– Это ты прав, – улыбнулся он.
– А кроме того, у нас для таких случаев сюрпризов припасено – куча.
Я повернулся и уже хотел было уйти, но тут Малхас вдруг схватил меня за руку.
– Кажется, пришла пора продемонстрировать твои сюрпризы, Ара.
Я вернулся обратно, приложил руку козырьком, пытаясь разглядеть что-нибудь на горизонте. Ничего.
– Что там, Малхас?
– Дай бог, чтоб я ошибся, но кажется, мы сглазили. Пираты! – с досадой сказал Малхас.
– Где? Я ничего не вижу.
Капитан указал рукой. Я пару секунд всматривался, но все равно ничего не увидел, и уже хотел сказать об этом, как вдалеке разглядел какие-то точки.
– Уверен, что пираты?
– Слишком много судов, да и идут они… не как торговцы. Боевым строем идут. А поскольку в округе, кроме нас, других кораблей нет, то значит, они вышли на охоту, причем на нас, – взволновано, но без страха объяснил мне капитан.
– Сколько их?
– Где-то двадцать кораблей, а может, чуть меньше, далековато, отсюда не разглядеть, – ответил Малхас.
– Блин, а единственный бинокль у Ромки на корабле остался. Ладно, объявляй тревогу, действуем так, как тренировались. Главное, как только метатели горшки со смесью метнут, не жди, сразу уходи, чтоб огонь на нас не перекинулся, понял?
– А много огня будет? – на всякий случай уточнил капитан
– Здесь будет так жарко, что если чуть замешкаешься, то спалишь все свои корабли. Так что, давай, Малхас, шустрее-шустрее, – поторопил я капитана.
Потом развернулся и закричал:
– Эй, бойцы, что развалились, задницы отсиживаете, а ну – боевая готовность! Всем надеть доспехи, вооружение – для ближнего боя, стрелки – наизготовку. Стреляем без команды, как только подойдут на расстояние выстрела, – в мгновение ока стрелки заняли позиции. – Метатели, приготовиться! – двадцать человек разобрали горшки, но на этот раз не с порохом, а со смесью земляного масла, серы и селитры.
Наши корабли – с флагманским во главе, построились клином и на всех парусах двинулись вперед.
К морскому бою по-настоящему мы готовы не были, поэтому все зависело от метателей и профессионализма команды. Команда уже сняла паруса, и гребцы заняли свои места. Подойдя на расстояние выстрела наших дальнобойных луков, стрелки-лучники стали забрасывать корабли противников смертоносными жалами. С кораблей противника послышались стоны раненых, за борт попáдали первые жертвы. Несколько стрел, пущенных с пиратских кораблей, не долетели даже до середины расстояния. Да, слабоваты у вас луки, ребятки, не в пример нашим… Но прошла минута, и стрелы нападающих уже впились в наш борт.
– Стена щитов! – скомандовал я. – Прикрываем лучников.
И сразу перед нашими лучниками выросли щиты, из-за которых они слаженно, согласованно вместе с щитоносцами простреливали противника. Пираты, кажется, уже смекнули, что напали не на простых торговцев, что добычу взять будет нелегко. Но, как говорится, сесть на осла стыдно, но упасть с него стыднее вдвое. Поэтому они перли на нас с упорством быка. Когда до кораблей осталось метров сорок, я скомандовал стоящему у руля Малхасу:
– Давай!
И наш корабль, дав небольшой крен, повернулся и пошел на сближение. Пираты растерялись, не понимая этого маневра. Наверно, подумали, что мы психи… вместо того, чтоб убежать, идем на абордаж. Однако решили защищаться. Но когда приблизились, с нашей стороны неожиданно абордажные крюки не полетели, а вместо этого раскрылись щиты, и наши метатели послали первые горшочки с зажигательной смесью.
– Все, Малхас, уходим! – крикнул я, но капитан уже сам, резко повернув в сторону, начал уводить наш корабль от вспыхнувшего пиратского.
Оглянувшись, я увидел, как один за другим вспыхнули еще четыре корабля противника.
– Красавцы, как по часам сработали, – прошептал я, не скрывая восхищения.
Тем временем наши корабли начали разворачиваться по дуге. Гребцы выбивались из сил, но темп держали. «Молодцы, ребята… надо будет премию выдать», – подумал я.
Увидев, как вспыхнули пять кораблей, у людей на оставшихся аппетит сразу поубавился, и они начали поворачивать свои суда, решив не рисковать. Теперь из охотников они превратились в зверей.
– Ага, шакалы, почувствовали запах горелого! – обрадовался Малхас. – Что делаем, ишхан? Догоним, добьем?
Всех мы, конечно, не взяли, они разбежались как тараканы, но три судна все же захватили. Добычу мы с них взяли неплохую, так как, по местным обычаям, все свое имущество они носили на себе. Короче, только раздев их, мы собрали несколько кило золота и камней. И это еще не считая оружия, иногда тоже до неприличия вызывающе украшенного золотом и щедро усыпанного драгоценными камнями. И как таким можно воевать – ума не приложу. Лично я свои два меча из рессоры КАМАЗа, все это время бывших при мне неразлучно, ни на что не променяю. Мой меч одним ударом разрубит два этих золотых. Как я и задумал, всю свою долю от добычи я отдал гребцам: от меня не убудет, а ребятам приятно.
– Смотри, Ара, балуешь их, привыкнут еще, тогда уже не отделаешься, – пошутил Малхас, но было видно, что он доволен.
Да и вся команда уже смотрела на меня не как на очередного нанимателя, а как на своего вождя.
После инцидента в море мы пошли спокойнее, без эксцессов. Вошли в устье Рха. Скорость нашего движения уменьшилась, и не только оттого, что шли вверх, против течения, но еще и потому, что часто останавливались – поохотиться, запастись свежими продуктами. Прокормить такую ораву не так-то легко. Так что за три недели продвинулись не очень далеко.
Населенные пункты попадались нечасто, и в основном это были становища кочевых племен. В конфликт старались не вступать. Только пару раз, да и то, чтобы просто прощупать нас на вшивость, кочевники устроили налет, когда мы пристали к берегу на привал. Но мы легко и быстро отогнали их – наши луки оказались помощнее, а вступать в ближний бой они побоялись. Вооружение, кстати, у них так себе, неважнецкое – даже для этой эпохи, и в основном медное. Наконечники стрел и копий, секиры, доспехи – все из меди, даже панцири на груди у лошадей. Местные носили яркие разноцветные одежды, а украшений из золота на них было без меры, причем с ног до головы – начиная с обуви, заканчивая головными уборами.
– Это маскуты38, Ара, – после первой стычки пояснил Малхас.
– И чего от них ждать?
– Если почувствуют слабость, конечно же, спуску не дадут, гонять будут, пока жертва не падет – как степные шакалы. Но нас это не касается, мы им не по зубам, если конечно, несколько племен в орду не соберутся. Слишком дорого им добыча обойдется, а к такому они не привыкли. Все ищут легкой наживы. Мы часто здесь ходили, так что привыкли к ним. Скоро отстанут, – успокоил капитан.
– А что за народ? – выведывал я.
– Да кочевники, варвары. Живут по законам степи. Я сам не видел, но говорят, они своих стариков едят…
Краем уха услышав последнюю фразу Малхаса, Потапов встрепенулся и подбежал к нам.
– Людей – едят?! – переспросил он.
– Ну… не всех, а только тех, кто доживает до глубокой старости. Говорят, родственники собираются и приносят старика в жертву, варят вместе с мясом других жертвенных животных и едят. Это у них считается почетной смертью и величайшим благом, – подтвердил Малхас.
– О-о!!! Я же говорил, а вы мне не верили, – обрадовался Потапов, – Ромка, Поляков, Галуза, идите сюда, послушайте, что бывалые люди рассказывают, а то вы не верили мне… каннибалом называли.
– Верить-то мы верим. Кстати, а как человечинка на вкус? – подшутил Галуза.
– Да не ел я, что ты ко мне прицепился!
– А нам откуда знать, а вдруг… – развел руками Галуза, и все засмеялись.
– Тьфу, тебе, Галуза, все бы оборжать, – Потапов сплюнул и отвернулся.
Слушая шуточную перепалку, я только улыбался, да и Малхас уже привык к нашему черному юмору.
– Так говоришь, отстанут? – я продолжил расспросы, не обращая внимания на беззлобную пикировку друзей.
– Ну, может… пару попыток еще сделают.
– А что ж ты тогда нервничаешь? – спросил я.
Малхас посмотрел на меня, удивленно подняв брови.
– С чего ты взял, Ара?
– Малхас, я не вчера родился – вижу!
– Да я уже понял, что вы с товарищами не простые люди. Вы… смертные? – он спросил неожиданно, в упор, – я вижу в твоих глазах тяжесть веков.
– Века приходят и уходят… но я спросил тебя не об этом. Итак, что тебя беспокоит, друг мой?
– Прости… Ара, – поняв, что влез в дела, его не касающиеся, Малхас опустил голову, – да, есть у меня беспокойство.
– Поясни.
– Мне кажется, что нас ведут.
– Ну… ты же сказал, что у маскутов это нормальное явление, убедятся, что мы им не по зубам, сами отстанут, – я чего-то не понимал.
– Да я не о них, – сказал капитан.
– А о ком? Я что-то никого, никаких других не наблюдал в округе.
– А я заметил всадников… далеко – на горизонте, и это не маскуты. И я не знаю, чего от них ожидать. Потому и тревожно мне.
– Много их? – я заинтересовался.
– Не знаю, я их видел только раз или два, причем очень далеко. И никаких кибиток, никакого кочевья. Это воины, и сдается мне, совсем не уступающие вам, – задумчиво произнес Малхас.
– Почему ты так решил?
– Слишком правильно и слаженно они действуют… как вы, как настоящие воины. Так простые кочевники не действуют. Кочевники – это сброд, грабители. Максимум, что могут – это пограбить, а если удастся – людей в рабство угнать, выкуп затребовать. А те не такие, сразу видно.
– Ара, я согласен с Малхасом, – наконец подал голос Ден, до этого слушавший наш разговор молча.
– Ты что, тоже их видел?
– Пару раз… одинокого всадника на холме. И еще видел, как кто-то следит за нами. Профи. По всем законам разведки.
Это уже не на шутку удивило и заинтересовало меня.
– Что… думаешь, кроме нас еще кто-то здесь есть? Бычкова я убрал еще на суде Хавилы в Вавилоне. А остальных его людей Бел принес в жертву на Зиккурате, – я заметил, что Ден кивает в сторону Малхаса.
Повернувшись к капитану, я увидел в его глазах смесь страха, замешательства и обреченность. Его трясло, откровенно трясло.
– Малхас?
– Не знаю, как обращаться к вам, но простите меня, что мои уши услышали то, что не должны были услышать. Не забирайте мою жизнь.
– Малхас, успокойся, с чего ты взял, что мы собираемся забрать твою жизнь? – как можно дружелюбней улыбнулся я.
Но Малхас на эту улыбку явно не поддался.
– Да у нас каждый ребенок знает легенду о Зиккурате39, праотце и вишапе40. А еще про дицев, ходящих средь людей, – объяснил он.
– И?
– Простите меня, кроме того, что я услышал, чего не должен был… я еще и сказал лишнее, – совсем уж обреченно сказал Малхас.
– Ты умен, Малхас, этого у тебя не отнимешь, но об этом мы с тобой потом поговорим, а пока держи язык за зубами. Знаю, что забыть… заставить не смогу, невозможно это, но пусть все останется между нами троими, – попросил я.
– Вы не убьете меня? – кажется, Малхас удивился.
– Зачем? Умных людей и так немного, чтоб убивать… даже одного из них, – мрачно пошутил я, – тем более такого преданного друга, как ты, Малхас.
– Это честь для меня, что ты считаешь меня другом. Как обращаться к тебе, я не знаю, Ара, я… я не встречал еще богов.
Я положил руку ему на плечо и печально сказал:
– Мы не боги, Малхас, мы простые люди, которые потеряли дорогу домой, так что это для меня́ честь иметь такого друга. И давай мы вернемся к нашей теме, а о том, что ты услышал… об этом мы еще успеем поговорить. Обязательно поговорим. И еще: обращайся ко мне, Малхас, как я и просил – по имени. Договорились? – Малхас понимающе кивнул.
Я повернулся к Дену.
– Итак, Ден, что думаешь по делу?
– А добавить нечего, только догадки и подозрения.
– Может, кто-то из наших? – с робкой надеждой предположил я.
– Может. Но здесь из наших никого не должно быть. Никитенко с пацанами далеко на севере… должны быть, Ким – далеко на востоке… Тайжанов тоже. Но… чем черт не шутит. Больше ж никто не выжил тогда, правда?
– Ладно, Ден, всех предупреди, чтоб начеку были, по одному не ходить, минимум по парам. Малхас, это и твоих касается.
– Ара, просыпайся, у нас ЧП! – услышал я сквозь сон голос Дена.
– Блин, только заснул, – спросонья проворчал я недовольно. Огляделся, вокруг темень, огонь даже не успел просесть, – что там у тебя стряслось?
– Люди пропали.
– Какие люди?
– Брат Малхаса.
…Мы с Деном подошли к группе людей, стоявших недалеко. Это был Малхас с ребятами – с Ромкой, Галузой и Поляковым.
– Блин, Малхас, ну я же просил предупредить своих, чтоб по одному не ходили! – стал я выговаривать капитана.
– Я предупредил, – оправдался он.
– И как же так произошло, что твой брат пропал? – разозлился я.
– Не только он. С ним еще десять человек.
– А… вот это уже серьезно, – присвистнул я.
– И как у нас из-под носа одиннадцать человек пропало, а мы ни сном ни духом?! Где караул? – повернулся я к Полякову, ответственному за караул.
– Ара, да с караулом все нормально, они ни при чем. Сурен с друзьями еще вчера на охоту ушли, до сих пор не вернулись.
– Н-да. Может, далеко ушли, не успели вернуться и заночевали в степи?
– Не знаю, Ара, но тревожно мне, – тихо произнес Малхас.
– Ладно, все равно сейчас темно, хоть глаз выколи, ничего не видно. С рассветом начнем поиски, а пока ложитесь. Все равно до утра ничего не поделаешь, а с утра силы нужны будут. Поляков, на всякий… усиль караул, пусть смотрят в оба.
На рассвете построил поисковые отряды и, пока проводил с ними инструктаж, на горизонте показались пять всадников в разноцветных ярких одеждах маскутов. Значит… все-таки они. Приблизившись на достаточное расстояние, чтоб их услышали, один из них – наверное, главный, крикнул:
– Эй, паршу41, ваши люди гостят у нас, живые и здоровые, – с этими словами он кинул в нашу сторону какой-то сверток.
Один из наших воинов сбегал за ним. Я развернул его – на́руч.
– Это Сурена, – Малхас узнал его с первого взгляда.
– Я рад, что они живы и в добром здравии. Когда же мы увидим их? – обратился я к послу.
– Вот это я и хотел тебе сообщить, – ответил маскут.
– Я весь внимание.
– Айган-хан проявил гостеприимство, но если ты хочешь увидеть своих людей, подготовь по сто драхм за каждого и двести – за хозяина этого наруча.
Я присвистнул: нехило он затребовал, почти пять кило золота.
– Не многовато ли стоит ваше гостеприимство? – спросил я.
– Это не только за гостеприимство, не забывай, что ты на нашей земле, – радостно ответил кочевник.
– Малхас, вы, когда на север плыли, обычно здесь платили им за проезд? – тихо спросил я.
– Нет, Ара, и никто не платит, – уверенно ответил Малхас, – они по степи кочуют, с чего им платить?
– Эй вы там, а вот мне сказали, что никогда вам за проезд не платили, сколько по Рха ходили.
– Так тó – по Рха, а твои люди на на́шу землю пришли, охотились на ней. А за это, по законам степи, смерть полагается… но мой хан милостивый. Лучше заплати и иди своей дорогой.
– Что-то здесь не то, Ара, – прошептал Малхас, – на такое они не решились бы. Может, орда собралась?
– А если я приду и силой заберу своих людей? – закинул я утку.
– Приходи, но что ты сделаешь против тысячи наших воинов?
– Точно, в малую орду собрались. Наверно, к набегу готовятся.
– Ладно, хорошо, где мы обменяем людей? – я резко сменил интонацию.
– А ты приготовь златишко, а мы придем и заберем. Ну и, конечно, сразу же отпустим их. Айган-хан слово держит, – подумав, что я пошел на попятную, маскут заметно повеселел.
– Я не сомневаюсь, но золото передам, только когда увижу своих людей. Я тоже держу свое слово.
– Хорошо, – кочевник решил не препираться, – тогда давай так: завтра в полдень мы будем ждать тебя с выкупом во-он у той рощи, – повернувшись на коне, он указал на рощицу невдалеке, – но возьми с собой не больше десяти человек, Айган-хан тоже с малой охраной будет.
– Договорились, – ответил я.
Всадники развернули лошадей и ускакали.
– Ара, в натуре, столько бабла им оставим?! – возмутился Ромка.
– Я дал слово, что обменяю, но не говорил, что оставлю им.
– Не понял… но вселяет надежду, – пробубнил под нос Ромка.
– Спасибо, Ара, я верну весь долг, – заверил меня Малхас.
– Приняв мое предложение там, в Амоле, ты стал моим человеком, а о своих людях я забочусь сам, и ни о каком долге не может быть речи. Успокойся, капитан, лучше подготовь охрану кораблей, – строго отрезал я.
– Ара, – встрял в разговор Ден, – не доверяю я им.
– Серьезно? – с сарказмом ответил я. – Так, Поляков, пошли людей из разведки, пусть следят за лагерем этого Айган-хана, и чтоб о каждом пуке мне докладывали… А мы пока пройдемся на место сделки, посмотрим, что там к чему.
На следующий день, ближе к полудню, мы заняли позицию на самом высоком холме, рядом с рощей. Этот холм мы выбрали потому, что сразу за ним пролегал небольшой овраг, в котором расположились все наши воины. Все, кроме людей Малхаса, их мы оставили на охрану кораблей.
Скоро на низкий курган напротив выехали десять всадников. С ними, сзади, шли связанные Сурен и его десятка. На первый взгляд, вроде не обманули – живы и относительно здоровы. Ну, может, чуток попинали, но не страшно. Галуза их мигом на ноги поставит.
– Ара, рощу проверили, там никого, – доложил Потапов.
– Значит… удара сбоку ждать не надо, остается думать, что их люди за курганом спрятались. Ладно, предупреди наших: как только дам знать, чтобы занимали позицию здесь на холме, а пока чтоб и писка их не было, – приказал я.
– Хорошо.
Потапов ушел к остальным в овраг.
А тем временем из группы маскутов выехал на несколько шагов вперед воин в дорогих доспехах.
– Эй, паршу, это я, Айган-хан, я рад, что ты принял мое предложение. Мне нравятся благоразумные люди. Вот твои люди, – он показал на Сурена с друзьями, – а ты принес золото?
– Да, – крикнул я, для вящей убедительности постучав по сундуку с золотом, – посылай же людей.
От их группы отделились три человека, и вместе с пленными они двинулись в нашу сторону.
От нас тоже пошли навстречу – Ден с двумя воинами и с золотом. Встретившись, маскуты проверили золото и передали пленных. Обмен состоялся, и каждая делегация вернулась к своим. Айган-хан лично проверил золото. Остался доволен. Потом опять обратился ко мне:
– Паршу, я рад, что наша сделка прошла гладко, и поэтому приглашаю тебя к себе – погостить у меня.
– Спасибо тебе, хан. Однако, к сожалению, я должен отказаться от твоего приглашения. Мы должны вернуться с радостной вестью в лагерь и продолжить наше путешествие дальше.
– Боюсь, паршу, у тебя нет выбора, так что мне придется настоять на этом, – сказал Айган-хан.
В ту же секунду из-за холма выехал немалый отряд, примерно в тысячу-тысячу двести копий.
– А вот и рояль в кустах – усмехнулся я, – давай, Ден, выводи наших, – и через мгновение за мной в боевом построении встали сто пятьдесят воинов.
Увидев это, хан рассмеялся и прокричал:
– Паршу, я не ошибся в тебе – ты умен… Но скажи мне, что может сделать ваша кучка людей против моих воинов! Я-то думал, что возьму выкуп и за тебя, и на том разойдемся, а ты мне сделал подарок. Теперь уже всё твое станет моим, – продолжал смеяться Айган-хан.
– Ну, раз так, то приди и возьми, хан… только если, конечно… тебе не жалко своих воинов.
Хан отдал приказ, и конница с ним самим во главе лавой пошла на нас.
– Луки к бою! Огонь! – наши бронебойные стальные наконечники прошивали медные доспехи врага, сразу выкосив почти треть нападавших…
– Гранаты к бою! – прозвучал следующий приказ, когда до всадников осталось метров тридцать, и взрывы скосили еще кучу народу.
Но маскуты с завидным упорством неслись на нас. В последнее мгновение наши воины со второго ряда подняли длинные четырехметровые колья, уперев задний конец в землю. На них и нарвался авангард кочевников, потеряв еще массу народа и лошадей. Короче, пока конница добралась до нас, их осталось чуть меньше половины. Увидев, что стало с их авангардом, остальные всадники сбавили скорость, а без скорости конница абсолютно неэффективна. И тем не менее разница в численности слишком велика: один к четырем. Однако наша стена щитов и длинные копья до сих пор успешно сдерживали натиск кочевников.
И тут вдруг из рощи выскочили всадники – человек сто, не меньше, и на бешеной скорости помчались к нам. Вот этого я не ожидал. «Неужели резерв придержали, сволочи!»
– Потапов, блин, ты же сказал, что в роще нет никого, – перекрикивая лязг оружия, крикнул я.
– Там никого не было, Ара, клянусь!
– А это кто, по-твоему, а? – указал я на новых всадников.
– Ну не было их там, Ара, гадом буду!
Всадников увидели и наши враги и… вот неожиданность! Я почувствовал их замешательство, натиск на нас заметно ослабился. Они стали чаще оглядываться назад. «Наверно, конкуренты местные», – подумал я.
И в этот момент, на ходу красиво перестроившись в боевой порядок клином и опустив копья, незнакомцы врезались во фланг наших врагов, практически прошив их насквозь. Не ожидая такого удара, уже дезорганизованные остатки «конного воинства» Айган-хана, оставив все, бросились врассыпную. Спасаясь, они даже позабыли золото, полученное за пленных. Я запрещал преследование противника без приказа, поэтому наши остались на месте. Наш неожиданный союзник также не бросился в погоню, а сделав круг, помчался в нашу сторону.
– Не расслабляться! Стена щитов! – крикнул я, и снова щиты сомкнулись, строй ощетинился копьями.
Но всадники, не доскакав до нас примерно на расстояние выстрела из наших луков (совпадение ли?), остановились. Из строя выехал всадник на белоснежном коне. Проскакав метров десять, он молча остановился, откинул в сторону копье и слез с коня. Не зная, как поступить, я вышел из строя, отдав копье и щит товарищам.
– Ара, может, ну его на фиг, как знать, что у них там на уме… – забеспокоился осторожный Ромка.
– Может. Но не проверим – не узнаем. Но… что-то не чувствую я опасности, – успокоил я его.
– Чувствую – не чувствую!.. Ара, остановись, что ты с судьбой играешь! – разозлился Ромка.
– А что, тебя мои предчувствия когда-нибудь подводили? – улыбнулся я, зная заранее ответ.
– Нет…
– Ну так зачем кипишуешь, Рабинович?
Я пошел навстречу всаднику, бросив через плечо, чтоб оставались на месте, пока не дам знать.
Подойдя к всаднику на расстояние десяти шагов, я остановился. Доспехи на нем были практически без всяких ненужных украшений, все к месту, все без излишеств, и что самое удивительное и интересное – стальные. Чешуйки бригантины мне что-то напомнили… ага, похожи на мои. А вот единственное украшение на нем – это золотая личина, скрывающая его лицо.
– Спасибо тебе, воин, что вы так неожиданно пришли нам на помощь, – прервал я молчание. Я вспомнил, что недавно и Малхас, и Ден говорили о том, что за нами словно кто-то постоянно следил – «вел нас», и подумал, что это скорей всего они. – Как я могу отблагодарить тебя, воин?
Воин продолжал молчать.
– Ты понимаешь наш язык?
Молчание. Не зная, как поступить дальше, я для начала снял свой шлем, вытер со лба пот.
– Ара, а как, по-твоему, я должен был поступить? – вдруг спросил воин.
Голос из-под личины был глухой, как из пустого ведра. Но все равно… что-то щемяще знакомое.
– Откуда ты знаешь мое имя, воин?
– А кому, как не мне, знать его, брат, – произнес он и снял с себя шлем.
Передо мной стоял Ким.